Алексей Рябцев Как-то Мао Цзэдуна спросили: "Что вы можете сказать о Великой французской революции?" Он ответил: "Не знаю. Слишком мало времени прошло". После 1905 года прошло еще меньше. Но тем не менее кое-что о причинах русской революции сказать мы уже можем...
К сожалению, у нас в России только когда почва под ногами властителей начинает не просто плыть, а переворачиваться вверх дном, только тогда начинают суетливо проводиться половинчатые реформы. В данной статье я намеренно не касаюсь ни земельного, ни национального вопросов, ни поражения в Японской войне, ни многих других перезревших к началу ХХ века проблем. Коснусь только вопроса веротерпимости на примере самой яркой из этого ряда проблем - старообрядческой. Как нормальная власть в нормальном государстве должна себя вести в отношении значительной (до 20%) части своих подданных, экономически активных и поголовно грамотных, да к тому же склонных терпеть любую власть?
Нормальная власть старается создать таким людям климат наибольшего благоприятствования, дабы впоследствии получить прибыль от плодов чужой предпринимательской деятельности. Для укрепления своего положения нормальная власть обязательно продвигает наиболее способных представителей этой части населения хотя бы на средние этажи административного здания. Но это власть нормальная, которая понимает, что предприимчивые, самостоятельные и одновременно честные люди чрезвычайно редки, это вообще штучный товар, их надо холить и лелеять, а не унижать, обижать и уничтожать. Однако наша российская власть поступает прямо противоположным образом.
Ты нашу церковную живописную мазню "под Европу" не уважаешь? Так мы твои древние иконы отымем и пожжем!
Наши парижские наряды и выскобленную физиономию высшим достижением культуры не считаешь, да еще и своего русского платья не стыдишься? Так мы тебе - двойной оклад за бороду, а бубновый туз на спину!
Да ты еще и достаток какой-никакой заимел? Значит, тебя из купеческого сословия - вон. Брака твоего раскольничьего не признаем. Наследства твоим детишкам не видать, поскольку они незаконнорожденные. По этой же причине их без очереди в солдаты!
Вы скажете: "Это когда было-то? При Софье да Петре". Нет, уважаемые, почти все это было и в XIX веке, в том числе и при сaмом либеральном государе Александре II. Многие ли из наших современников слышали о суздальской монастырской тюрьме, в которой 27 лет (с 1854 по 1881 г.) томились старообрядческие епископы только за то, что отказывались отречься от своего сана? А о массовых погромах, репрессиях и конфискациях 1850-х годов, когда старообрядцев насильственно загоняли в "единоверие" с государственной Синодальной Церковью? А об издевательском опечатывании алтарей московских старообрядческих храмов Рогожского кладбища в 1856 г., из-за которого пятьдесят лет старообрядцы вместо престолов обозревали сургучные печати?
Зачем власти это творили? Конечно, необходимо принять во внимание и неизбывную традиционную трусость наших правящих слоев. Власти знали, что 40% промышленного капитала сконцентрировано у "раскольников", а некоторые отрасли (текстильная промышленность; торговля зерном, лесом, льном; производство фарфора и т.д.) "раскольниками" почти монополизированы. Власти знали, что треть донских казаков и почти поголовно терские и уральские - староверы. А Север? А Поволжье? А Пермская земля? А восточное Подмосковье? Всего и не перечислишь. Миллионы людей стойко исповедовали "древлее благочестие". Это вызывало иррациональный страх у российского правительства, поэтому принять старообрядчество как данность, сотрудничать с ним, опереться на него власти не смогли.
Вместо разумной политики во второй половине XIX века была принята традиционная программа уничтожения старообрядчества, но с упором на его разложение изнутри. В этом сказалась наследственная слабость наших властей: они всегда во внутренней политике предпочитают агента союзнику. Им всегда кажется, что, внедрив провокаторов в потенциально опасное сообщество людей, а еще лучше полностью разложив это сообщество, можно достичь успеха. А союзник, мол, дело ненадежное, договариваться надо, делиться. Ну, тогда и не жалуйся, что в кризисный момент останешься один на один с внутренними и внешними врагами.
Здесь следует сказать несколько слов о том, что представляли собой огромные состояния купцов-старообрядцев. Дело в том, что старообрядческие общины в империи не имели прав юридического лица, в то время как пожертвования собирались очень большие. Поэтому накопленные капиталы записывались на подставных лиц (разумеется, самых уважаемых и предприимчивых - общинных лидеров), чтобы эти лица сохраняли и умножали собранные средства. Эти капиталы никоим образом не могли считаться единоличной частной собственностью.
Программа правительства была настолько изощренной, насколько могут быть изощрены жандармы. Было решено репрессиями и шантажом (а также посулами) вынудить лидеров старообрядческих общин отказаться от руководства в обмен на возможность "приватизировать" общинные капиталы. К сожалению, многие на это поддались. В качестве примера упомяну известных Гучковых, ушедших в "единоверие" и прихвативших капиталы Преображенского кладбища. Простые старообрядцы были в некоторых местах противопоставлены своим лидерам, дошло до открытых конфликтов.
Короче говоря, к началу ХХ века старообрядцы репрессиями и провокациями были доведены до белого каления. Жизнь старообрядцев постоянно сопровождалась мелкими бессмысленными издевательствами. Вот пример обычной сценки того времени.
Суд. Группа старообрядцев обвиняется в страшном преступлении - "оказательстве раскола" (они совершили крестный ход с пением от своей деревни до кладбища). Местный синодальный поп донес... Судья: "Иван Васильев! Признаете ли вы себя виновным?" Васильев: "Признаю". Судья: "Виновен. Штраф десять рублей. Петр Федоров! Признаете ли вы себя виновным?" Федоров: "Не признаю". Поп: "Да я сам видел, как он пел!" Федоров: "А слышал?" Поп: "Ну, видел, как пасть разевал!" Федоров: "А я пел "Во субботу день ненастный". Судья: "Это дозволяется. Невиновен".
В 1905 г. после крови и начала революции власть спохватилась и вспомнила о старообрядцах. Были распечатаны алтари храмов, издан Указ о веротерпимости. Всех прав, конечно, не дали, но облегчение было значительным. Но было уже поздно. Революция стала развиваться по собственным законам. Многие старообрядцы восприняли уступки правительства как вынужденные и недостаточные. Часть примкнула к радикальным революционерам (например, Савва Морозов). Многие - к умеренно-оппозиционным кадетам и октябристам. Основная часть заняла стороннюю позицию невмешательства. Власть сделала все, чтобы в кризисный момент ей не на кого было опереться.
А как же те, кому государство позволило заиметь огромные богатства? Разве вышеупомянутые Гучковы не пришли на помощь монархии, когда ей стало плохо? Пришли... Александр Гучков пришел, но только затем, чтобы принять отречение Николая II...
