Место службы – Средиземное море

В 1960-х годах после долгого отсутствия отечественный ВМФ вновь вернулся в Средиземное море. В первое время это были одиночные походы надводных кораблей (НК) и подводных лодок (ПЛ). В дальнейшем с постепенным наращиванием сил и развертыванием в 1967 году 5-й (неофициально Средиземноморской) эскадры пребывание советского флота в регионе стало постоянным. В этой почти четвертьвековой эпопее довелось принять участие и мне...

РЫБАКИ С ТОРПЕДАМИ

...Первая моя самостоятельная трехмесячная боевая служба в Средиземном море прошла осенью 1964 года, когда я командовал ПЛ Б-130 (проект 641). По дороге к Гибралтару одной из наших задач было вовремя уклониться от возможного обнаружения силами противолодочной обороны (ПЛО) ВМС НАТО, что вполне удалось. Пролив, отделяющий Европу от Африки, форсировали южным фарватером шириной в две мили, где, как по автомагистрали, постоянно проходили сотни разнотипных кораблей и судов.

Особенностью Гибралтара является его двухслойное течение: поверхностное, примерно до стометровой глубины, вливается в Средиземное море из Атлантического океана со скоростью до трех узлов (около 6 км/ч), глубинное гонит воду в прямо противоположном направлении и также обладает внушительными параметрами.

Пролив оборудован гидроакустическими системами, и потому Б-130 проходила его в надводном положении ночью, маскируясь под рыболовецкий сейнер. Включили бортовые отличительные огни, на перископе подняли светильник с электролампой, имитируя топовый огонь. Дозорный корабль, видимо, ВМС Великобритании, обнаружив нас, стал подавать светом сигналы, запрашивая позывные, на что мы ему что-то в ответ просигналили, и он успокоился. В последующем при форсировании Гибралтара в составе бригады ПЛ мы преодолевали пролив или в надводном положении, или скрытно на глубине, стараясь следовать под проходящими судами.

При патрулировании и поиске в назначенном квадрате наша задача заключалась в следующем: выявлять характер деятельности кораблей вероятного противника, с обнаружением иностранной ПЛ осуществлять за ней слежение и разведку ее действий, одновременно уточняя интенсивность судоходства в районе. Патрулирование выполнялось экономической скоростью в два узла на глубине лучшей слышимости подводных и надводных целей. Всплывали для зарядки аккумуляторных батарей только ночью, находясь в немедленной готовности к срочному погружению при любом опасном сигнале, приближении самолетов или ходовых огней надводных кораблей.

Нередко в поле акустической слышимости наблюдалось 20–25 целей в районе действий ПЛ. И хотя субмарина проекта 641 воплотила в своей конструкции все новшества подводного кораблестроения тех лет, на боевой службе выявилось немало технических недостатков. Они по возвращении на базу были доведены до кораблестроителей, ремонтников и устранялись. О том, каковы условия обитаемости в замкнутом пространстве ПЛ, мы тоже впервые прочувствовали на себе в таком длительном плавании (об этом ниже).

В том походе у нас были контакты предположительно с американскими ПЛАРБ. И что самое интересное, через 35 лет после этого похода как-то на одной встрече в США я познакомился с американским адмиралом Лонгом, который в 1964-м тоже был командиром ПЛ и в том же квадрате Средиземного моря в конце того года имел контакт с советской субмариной – то есть с моей Б-130!

ГОД 1969-й

Осенью 1968 года, будучи уже командиром бригады дизельных подлодок, я получил приказ командующего Северным флотом готовить все соединение к выходу на боевую службу сроком на 8 месяцев. Место службы – Средиземное море. Подобный поход туда полным бригадным составом был первым (начинался этап несения боевой службы штатными корабельными линейными соединениями), а потому подготовка к нему проводилась под личным контролем командующего СФ адмирала Семена Лобова.

Штаб бригады разработал решение на боевую службу, рассмотренное и утвержденное командованием эскадры и штабом флота. В середине марта 1969 года я прибыл в Москву в Главный штаб ВМФ для доклада главнокомандующему Адмиралу Флота Советского Союза Сергею Горшкову. В его кабинет, признаться, вошел, немного робея: мы, командиры соединений, побаивались строгого и требовательного главкома, которого вместе с тем и уважали за мудрость и прозорливость. Докладывать ему было непросто. Он не терпел размазывания вокруг да около, а тем более неточностей. Принимал только четкие, обоснованные ответы на свои вопросы. Здесь же присутствовали заместители главнокомандующего ВМФ, начальники управлений ГШ ВМФ. Переборов волнение, я заговорил. Замечаний, уточнений оказалось немного, после чего решение было утверждено, и Горшков пожелал мне и личному составу бригады успехов в решении предстоящих непростых задач.

Выйдя из Полярного 15 марта 1969 года, лодки построились в две кильватерные колонны. Переход бригады ПЛ обеспечивался 7-й эскадрой Северного флота, которая тоже шла в Средиземное море на боевую службу. Ордер кругового охранения диаметром в 10 миль (18 км) заняли надводные корабли. Командир 7-й эскадры контр-адмирал Голота находился на флагманском крейсере «Мурманск». Я со штабом бригады разместился на плавбазе «ПБ-82», с которой и управлял своими лодками.

Северный флот демонстрировал свою мощь многочисленным «наблюдателям» – корабли ВМС США и других стран НАТО, их разведывательные самолеты сопровождали нас по всему маршруту перехода. Зарубежные печать, радио и телевидение полнились материалами о выходе «советской армады» в океан неизвестно с какими целями. Между тем мы подошли к Бискайскому заливу, где из-за крепкого шторма ПЛ погрузились и следовали сутки в подводном положении самостоятельно. После всплытия продолжали переход в походном ордере.

Пройдя меридиан испанского мыса Сан-Висенти (западная граница операционной зоны 5-й эскадры), бригада ПЛ вошла в состав 5-й эскадры ВМФ. Гибралтарский пролив демонстративно прошли в надводном положении. Войдя в Средиземное море, лодки погрузились, каждая скрытно проследовала в свой назначенный район патрулирования, поиска ПЛАРБ и слежения за ними в готовности уничтожения по приказанию (сегодня об этом можно говорить открыто).

На «ПБ-82» вскоре перешли командование и штаб 5-й эскадры ВМФ. Далее проследовали в египетский порт Александрию. Здесь по соглашению с египетскими властями наши ПЛ проводили планово-предупредительный ремонт (ППР) на построенной с помощью СССР верфи, пополняли запасы, а личный состав получал необходимый отдых (если можно назвать это отдыхом с учетом выполнения ППР). Кроме того, на этой верфи проводился текущий ремонт дизельных ПЛ, прибывающих с СФ на 4–6 месяцев. Работы выполнялись в основном силами экипажей плавмастерских ВМФ, постоянно находящихся в Александрии, и рабочими местной верфи. После ремонта ПЛ проходили полную отработку экипажей по курсовым задачам, включались в состав действующей в Средиземном море бригады ПЛ и приступали к боевой службе.

Основное боевое ядро 5-й эскадры ВМФ составляли надводные корабли Северного, Черноморского или Балтийского флотов, атомные и дизельные подлодки СФ со сменой их по специальному графику. В то время 5-й эскадрой ВМФ командовал ее первый командир вице-адмирал Петров, уважаемая в ВМФ и в определенном плане историческая личность (на известной картине «Сталин и нарком ВМФ Кузнецов на крейсере» на втором плане на ходовом мостике крейсера изображен его командир, – это был Петров).

В совместной работе с Петровым было чему поучиться, особенно его собранности, умению анализировать обстановку, мудрости в принятии решений, четкости управления штабом и силами эскадры. Следует отметить, что штаб 5-й эскадры ВМФ был удивительно слаженным, отработанным коллективом. Находясь временами на флагманском корабле эскадры, мы, подводники, учились у офицеров штаба управлению силами эскадры.

Управление дизельными ПЛ осуществлял командир 5-й эскадры, периодически привлекая меня и штаб бригады. Помимо выполнения задач боевой службы для наших субмарин систематически формировались группы надводных кораблей эскадры, по которым подводники выполняли учебные торпедные атаки. В свою очередь, корабли отрабатывали противолодочные задачи по поиску и уничтожению ПЛ. Регулярно проводились противолодочные операции по поиску ПЛАРБ и иностранных ПЛ, а также двусторонние учения. Наиболее крупные из них проходили под руководством главнокомандующего ВМФ и его заместителей. В результате многочисленных противолодочных операций при совместных действиях ПЛ, НК и береговой авиации (самолеты Ил-38 и Бе-12, базирующиеся на территории Египта) был выявлен ряд районов патрулирования американских ПЛАРБ.

Бывали и разного рода казусы на боевой службе. Так, однажды нашу подлодку обнаружили силы ПЛО 6-го флота ВМС США. Длительно, до полной разрядки батарей, командир пытался уклониться от преследователей, но силы были не равны. Три фрегата и вертолеты прочно удерживали контакт. Вынужденно всплыв, командир дал эмоциональную радиограмму: «Меня преследуют силы ПЛО...» Далее – непечатные выражения. (С американских кораблей на лодку с юмором был передан семафор: «Благодарим за совместную прекрасно проведенную ночь».) Командир эскадры послал на помощь субмарине большой противолодочный корабль (БПК). До его подхода ПЛ зарядила батарею, а затем под прикрытием БПК ушла на глубину и оторвалась от американских кораблей. Этот случай в штабе 5-й эскадры ВМФ был использован впоследствии для разработки инструкции командирам на подобное взаимодействие, которое не раз применялась в дальнейшем на практике.

Много хлопот нашим ПЛ в Средиземном море доставляли самолеты базовой патрульной авиации (БПА) США, Италии, Великобритании. При нахождении подлодок ночью в надводном положении (зарядка батарей) работу самолетных РЛС наши поисковые станции выявляли заранее, и ПЛ, как правило, срочным погружением уклонялись от обнаружения. Однако позднее заблаговременно ночью самолеты зачастую засекать не удавалось, и субмарина не успевала погрузиться. Потом стало известно, что на вооружении БПА появились приборы, позволяющие обнаруживать подлодку по тепловому кильватерному следу, когда она проводила зарядку батарей или когда ночью после всплытия по приказанию КП эскадры определенный участок перехода в новый район вынужденно проходила в надводном положении. Как только об этом стало известно, были приняты необходимые меры.

ПЛАВАНИЕ-КРУИЗ

Следующий выход моей бригады на боевую службу в Средиземное море состоялся через три года. В этот период имели место крайне тревожные факты: в ряде случаев, когда наши субмарины подвсплывали на сеанс связи и «выстреливали» донесение в режиме СБД (сверхбыстродействующая радиосвязь), американские корабли срочно смещались в районы, в которых действовали наши лодки, и начинали их поиск. Стало ясно, что передача радиограмм с ПЛ, даже длительностью 0,7 с, пеленгуется с достаточной точностью, чтобы определить точку выхода в эфир. Это было учтено конструкторами средств радиосвязи ПЛ при разработке новых образцов.

Несение боевой службы в южных широтах вскрыло, а вернее, подтвердило и то, что отмечалось уже ранее при одиночных плаваниях субмарин: отрицательные последствия тяжелых условий обитаемости для здоровья экипажа. На ПЛ в то время отсутствовали кондиционеры, температура в отсеках постоянно была высокой. Использование переносных вентиляторов мало помогало. Сказывались высокая влажность и повышенная соленость забортной воды. У моряков появлялись кожные заболевания.

В каких условиях несли боевую службу экипажи дизельных ПЛ? В отсеках жара 30–35╠С (в дизельном и некоторых других отсеках до 50╠С), пресная вода по норме, утренний «туалет» подводников зачастую (при лимите пресной воды) проводили врач или санинструктор, протирая смоченными в спирте ватными тампонами лица, руки, подмышки, промежность и прочее.

Время вроде мирное, войны нет, а дизельные ПЛ находились на боевой службе, как я уже выше упоминал, по шесть–девять месяцев (надводные корабли тоже), в отрыве от своих берегов. Это была очень серьезная проверка на прочность всех родов сил нашего флота и особенно подводников дизельных субмарин.

Режим такого «курортного средиземноморского плавания-круиза» наших дизельных ПЛ был следующим: 72 часа (трое суток) на патрулировании в заданном районе, потом всплытие (ночью), зарядка батарей в течение 10–12 часов, иногда частично под РДП (устройство работы двигателя под водой) на переходе в другой район. В это время члены экипажа могут по очереди выйти на верхнюю палубу, подышать свежим воздухом и сделать «кое-что» без «комфорта» и специфики, извините, гальюна ПЛ (даже опытный подводник в таком гальюне может иногда попасть впросак). После зарядки батарей субмарина ныряет под воду и продолжает патрулирование. Форма одежды у всех, от рядового матроса до командира, единая: «разовые» (не подлежащие стирке) трусы, иногда к ним такая же «разовая» майка.

И в таком режиме ПЛ патрулирует в назначенном районе 20–25 суток. Потом она подходит к борту какого-нибудь корабля, ее «поднимают», хорошо, если это плавбаза, или крейсер, или хотя бы эскадренный миноносец, или БПК. А то и маленький сторожевик «принимает» такую лодку. Ее экипаж может наконец вымыться в пресном душе, после чего «отдыхает» на лодке, но в постоянной готовности сняться со швартовов и отойти от корабля, если вдруг заштормит, аж целых 5–7 суток. И снова ПЛ уходит под воду на следующий цикл патрулирования.

Один-два раза (редко три) дизельной ПЛ за период ее боевой службы в Средиземном море предоставлялся визит или «деловой заход» на 5–7 суток в один из портов. Обычно в Александрию на ППР, лучше, если в Латакию или Тартус (Сирия), еще лучше (считай, что повезло) зайти в Сплит или Дубровник (Югославия), или же в Алжир (самый редкий случай). Матросы организованными пятерками, возглавляемыми офицерами или мичманами, могут один или два раза сойти на берег, посмотреть достопримечательности порта и страны, потратить свою мизерную сумму в валюте – и снова в море до конца назначенного срока боевой службы или следующего захода (визита) в иностранный порт.

Вот, к примеру, одна из обычных сценок повседневного быта боевой службы на Средиземном море. К борту флагманского корабля эскадры на швартовы стала дизельная подводная лодка, – ободранная, обшарпанная, облезлая. Командир в более-менее чистой форменной рубашке (если такая найдется) или в тропической форме доложил командиру эскадры (и командиру бригады ПЛ, если он на корабле, а не в море на какой-нибудь другой субмарине) о выполнении поставленных задач за прошедший период боевой службы.

Официальная часть встречи на этом закончилась. На корабль по шторм-трапу полезли «рыцари глубин» на помывку в душ – в разовых не первой свежести трусах, бледные, изможденные. Однако если спросить такого «подводного рыцаря», не важно – матроса, мичмана или офицера: «Ну что, мученик, пойдешь служить на крейсер?» Ответ на сто процентов будет идентичным: «Ни за что! У вас здесь плавучая казарма: развод суточного наряда под оркестр, боцман – зверь, старпому и помощнику лучше не попадаться. Нет, с нашей подлодочки я никуда не пойду».

Боевая служба в Средиземном море дизельных подлодок вошла в постоянную практику боевого применения сил 4-й эскадры ПЛ СФ в мирное время и продолжалась почти 15 лет. Впоследствии ее сроки увеличились до 12–13 месяцев.

ГОРЯЧАЯ ПОРА

В октябре 1973 года вспыхнула очередная арабо-израильская война. В этот период на Средиземном море в составе 6-го флота ВМС США было сосредоточено более 140 кораблей и судов, в том числе четыре авианосца, два десантных вертолетоносца с морской пехотой на борту, а также многоцелевые атомные подводные лодки и ПЛАРБ. В свою очередь, 5-я эскадра ВМФ СССР тогда включала около 120 кораблей, атомных и дизельных ПЛ и вспомогательных судов.

Обстановка была взрывоопасной. Все корабли 5-й эскадры ВМФ находились в состоянии повышенной боевой готовности, то есть в немедленной готовности к применению любых видов оружия и боевых средств по приказанию. Из восьми субмарин бригады две – Б-409 и Б-130 – были развернуты в ближнюю зону побережья Израиля. И вот в это время (10–12 октября) на эти лодки поступило боевое распоряжение за подписью министра обороны СССР Маршала Советского Союза Андрея Гречко: «Командиру ПЛ выполнять задачу по охране и обороне кораблей и судов, следующих в порты Сирии и Египта. Разрешается использовать обычное оружие в целях противолодочной обороны».

Командиры подводных лодок подтвердили получение приказа, хотя было не очень ясно, как охранять подводной лодке корабль или судно, идущее в порт? И почему именно в целях «противолодочной обороны»? По сути, это означало уничтожение всех кораблей противника, следующих через районы действий наших ПЛ по направлению районов (маршрутов) переходов охраняемых нашими кораблями судов. Командиры ПЛ это поняли однозначно и готовы были приказ неукоснительно выполнить. Приказ был доведен до личного состава, все понимали, что наступил наиболее ответственный период боевой службы. Но боевые действия сторон вскоре пошли на убыль, последовала отмена распоряжения. Боевых столкновений не случилось, но поволноваться пришлось. Оба командира ПЛ (капитаны 2 ранга Фомичев и Степанов) за мужество и готовность к выполнению своего воинского долга сразу после окончания Октябрьской войны были награждены орденами Красного Знамени.