Маршал поражений

В «НВО» (см. № 6, 2006) было рассказано об основных вехах биографии некогда восславленного пропагандистской машиной СССР Григория Кулика. Однако есть необходимость подробнее осветить его деятельность в период Великой Отечественной. Ибо это позволяет отчасти понять, почему столь трагически складывалась для нашей страны и ее Вооруженных сил события на фронтах в 1941–1942 годах...

ПРОПАЛ ЗАМНАРКОМА ОБОРОНЫ!

После окончания войны с Финляндией Григорий Кулик, казалось, достиг всего, что можно было желать: Маршал и Герой Советского Союза, член ЦК ВКП(б) и заместитель наркома обороны. Газеты СССР называли его полководцем.

Однако новоиспеченному маршалу ни разу не довелось лично командовать крупными воинскими объединениями и одержать победу над сильным противником. В Испании он был военным советником, на Халхин-Голе – безуспешно пытался вмешиваться в действия Георгия Жукова, а в финской кампании смог продемонстрировать личную отвагу, но не талант военачальника. Тем не менее Кулику мнилось, что для полного раскрытия его способностей должность начальника Главного артиллерийского управления (коим он руководил с 1937 года) и заместителя наркома обороны уже недостаточна. При обсуждении летом 1940 года новой структуры ГАУ маршал высказал пожелание занять другой пост, который в большей степени соответствовал бы его «незаурядным талантам». Сталин не пошел навстречу притязаниям своего амбициозного выдвиженца.

В феврале 1941 года прошла ХVIII конференция ВКП(б), в ходе которой за упущения в работе несколько человек были выведены из состава ЦК, другие серьезно предупреждены. Некоторые военачальники полагали, что конференция примет решение и в отношении Кулика, так как дела у него шли неважно. Угроза германского нападения нарастала, а начальник ГАУ не раз говорил своим ближайшим помощникам: «Где нам, русским лаптям, воевать с немцами, они все равно нам всыпят».

Когда в июне 1941 года сосредоточение гитлеровских войск у советских границ стало очевидным и высшие военачальники все настойчивее говорили о необходимости принятия адекватных мер, Кулик по этому поводу сказал: «Это большая политика, не нашего ума дело». Вот что звучало из уст заместителя главы военного ведомства. 19 июня Политбюро назначило начальником ГАУ генерала Николая Яковлева, обязав Кулика заняться боевой подготовкой артиллерии. Передача дел от Кулика к Яковлеву была назначена на понедельник 23 июня.

Вечером в субботу в кабинете начальника ГАУ началось обсуждение вопросов, связанных с испытаниями взрывателей к артиллерийским снарядам. Проспорили всю ночь. Около 4 часов утра раздался звонок по «кремлевке». Маршалу сообщили о начале войны. Ничего не сказав присутствующим, он закрыл совещание и отбыл в Кремль. Нападение фашистов ошеломило Кулика. Уезжая на фронт, он сказал сотрудникам ГАУ: «Я не собирался воевать в 1941 году. Я готовился к войне в 1942 году».

В первый день войны Кулик побывал у Сталина и получил приказ выехать в действующую армию, помочь малоопытным командармам в организации разгрома врага. На следующий день состоялось назначение Кулика постоянным советником Ставки Главного Командования. 23 июня он прибыл в штаб 10-й армии, обругал генералов последними словами и, не сумев ничем помочь, выехал на передовую. Из Москвы в штаб Западного фронта шли указания о розыске заместителя наркома и советника Ставки, а он как в воду канул. Почти две недели его не могли найти. Красная армия, терпя неудачи, откатывалась на восток, а заместитель наркома обороны, маршал, депутат и член ЦК в это время блуждал в белорусских лесах, переодевшись в крестьянскую одежду. В середине июля незадачливый полководец вышел, наконец, к своим.

О том, как он вел себя в окружении, говорится в публикуемом ниже документе:

«Непонятно поведение Зам. Наркома Обороны маршала КУЛИК. Он приказал всем снять знаки различия, выбросить документы, затем переодеться в крестьянскую одежду и сам переоделся в крестьянскую одежду. Сам он никаких документов с собой не имел, не знаю, взял ли он их с собой из Москвы. Предлагал бросить оружие, а мне лично ордена и документы, однако кроме его адъютанта, майора по званию, фамилию забыл, никто документов и оружия не бросил. Мотивировал он это тем, что если попадемся к противнику, он примет нас за крестьян и отпустит.

Перед самым переходом фронта т. КУЛИК ехал на крестьянской подводе по той самой дороге, по которой двигались немецкие танки, ┘ и только счастливая случайность спасла нас от встречи с немцами. Маршал т. КУЛИК говорил, что хорошо умеет плавать, однако переплывать реку не стал, а ждал, пока сколотят плот.

Начальник 3-го отдела 10-й армии полковой комиссар (ЛОСЬ)

13 июля 1941 года. гор. Москва»

Над головой маршала в очередной раз сгустились тучи. В это время все руководство Западного фронта было уже арестовано и ожидало смертного приговора, который последовал 22 июля. Кроме того, арестовали, а затем расстреляли Каюкова – генерал-адъютанта Кулика, а также других руководящих работников ГАУ. Нарком госбезопасности Меркулов просил у Берии санкции на арест самого Григория Ивановича, но получил отказ.

ПРОВАЛЕННЫЕ ПОРУЧЕНИЯ

Вернувшись в Москву, Кулик возглавил созданную при наркоме обороны специальную группу по формированию новых стрелковых, танковых и артиллерийских частей. 28 июля эта группа была преобразована в Главное управление формирования и укомплектования войск (Главупраформ), осуществлявшее контроль за формированием резервов, подготовкой маршевых пополнений, деятельностью запасных и учебных полков. 3 августа, учитывая огромную важность этой работы, ГКО обязал своих членов – Маленкова и Берию – активно участвовать в деятельности Главупраформа. Они постарались, и уже через 3 дня Кулик был снят с должности «ввиду неудовлетворительности его работы на этом посту». Его сменил другой бывший конармеец Ефим Щаденко. Маршала назначили командующим 54-й армией, имевшей задачу прорвать блокаду Ленинграда. И здесь его постигла неудача.

Осенью 1941 года Сталин направил Кулика в Керчь с категорическим приказом отбить наступление противника и отстоять город. Маршал прибыл на место 12 ноября и, увидев, что наши войска не способны отразить натиск противника, дал команду эвакуировать военную технику из Крыма, чтобы она не досталась врагу. Через три дня немцы взяли Керчь, за что в феврале 1942 года Кулика судили, лишили всех наград (три ордена Ленина, три ордена Красного Знамени), званий Маршала и Героя Советского Союза. 17 марта 1942 года экс-заместителю наркома присвоили звание генерал-майора.

В начале 1943 года будущий главный маршал артиллерии Николай Воронов, находившийся сравнительно недавно в подчинении у Кулика в ГАУ, встретился с ним на командном пункте Северо-Западного фронта: «Не успел я умыться, как в землянку вошел бывший Маршал Советского Союза, а теперь генерал-майор Григорий Иванович Кулик. В эти часы маршала Тимошенко на месте не оказалось, командующий артиллерией фронта тоже отсутствовал – все находились в войсках и должны были вернуться поздно вечером. Пользуясь свободным временем, я выслушал рассказ Г.И. Кулика о том, как шла подготовка к наступлению. Потом Григорий Иванович откровенно говорил о том, что творилось у него на душе в связи с его проступками и связанным с ними строгим наказанием. У меня сложилось мнение, что он решил личной храбростью искупить свою вину. В этой дружеской беседе я говорил ему, что не в одной храбрости дело, нужно заняться решением крупных вопросов...

– Быть простым артиллерийским наблюдателем в передовых цепях наступающей пехоты – дело не хитрое. Артиллерийских командиров у нас много, – говорил я ему. – Ты, Григорий Иванович, вчера был Маршалом Советского Союза, лишен этого звания за невыполнение ответственного задания Ставки в первые дни войны. Мне думается, что Верховное Главнокомандование ждет от тебя большой организаторской работы на фронте.

Однако не внял советам Г.И. Кулик. Он никак не проявил себя ни на этом фронте, ни на других».

В 1943 году Сталин доверил Кулику командование 4-й гвардейской армией, присвоил ему звание генерал-лейтенанта, но, убедившись в его неспособности воевать по-новому, вновь отозвал его с фронта и направил на службу в Главупраформ. В июне 1944 года Кулику вернули отнятые в 1942-м три ордена (но не звание Героя).

НЕМЕДЛЕННО СНЯТЬ С РАБОТЫ

Однако и на новом месте служба у Кулика не ладилась, о чем свидетельствуют документы.

«№ 122/10

СЕКРЕТНО

Заместителю НАРОДНОГО КОМИССАРА ОБОРОНЫ Союза ССР

генералу армии товарищу Булганину Н.А.

Генерал-лейтенант Кулик Г.И. числится заместителем начальника Главупраформа по боевой подготовке. Изучая внимательно на протяжении года работу и личное поведение тов. Кулика, прихожу к выводу о необходимости немедленно снять его как несоответствующего своему назначению.

Генерал-лейтенант Кулик совершенно не работает над собой, не изучает опыт войны, потерял вкус, остроту и интерес к работе, вследствие чего не может обеспечить перестройку боевой подготовки запасных дивизий в соответствии с требованиями фронта и эффективно руководить ею.

Управление боевой подготовки Главупраформа во главе с вполне подготовленным и знающим дело генерал-майором тов. Коваленко обеспечивает руководство боевой подготовкой запасных и учебных дивизий. Поэтому считаю совершенно нецелесообразным и ненужным пребывание тов. Кулика в Главупраформе.

Бытовая распущенность, нечистоплотность и барахольство тов. Кулика компрометирует его в глазах офицеров и генералов.

Тов. Кулик окончательно подорвал свой авторитет не только в глазах офицеров и генералов Главупраформа, но и в глазах руководящего состава военных округов. Всем известно, что Кулик в сентябре–ноябре месяце привез с фронта пять легковых машин, двух племенных коров, незаконно использовал красноармейцев на строительстве личной дачи под Москвой.

Кроме того, по сообщению Главного военного прокурора Красной Армии, 22.2.45 г. Кулик, будучи в августе месяце 1944 года в Крыму, присвоил себе в Кареизе в поселковом совете (спецпереселенцев) дачу с имуществом – мебелью, посудой и т.д. без оплаты стоимости.

Для охраны дачи выставил часового – бойца погранотряда Субботина. Боец Субботин, получив от Кулика приказание охранять его дачу, оставлен на произвол судьбы, снят со всех видов довольствия, и, несмотря на неоднократные письма бойца Субботина к Кулику, последний никаких мер не принял.

Докладывая вышеизложенное, прошу НЕМЕДЛЕННО СНЯТЬ С РАБОТЫ генерал-лейтенанта Кулика в Главупраформе.

НАЧАЛЬНИК ГЛАВУПРАФОРМА ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИК СМОРОДИНОВ

ЧЛЕН ВОЕННОГО СОВЕТА ГЕНЕРАЛ-МАЙОР КОЛЕСНИКОВ

28 февраля 1945 г. № 470047с.»

Реакция Сталина не заставила себя долго ждать. Им был подписан строгий приказ, подводивший черту под дальнейшей военной карьерой бывшего маршала.

«СЕКРЕТНО

Экз. № 32.

ПРИКАЗ НАРОДНОГО КОМИССАРА ОБОРОНЫ СССР № 069

12 апреля 1945 г. г. Москва

1. Записку начальника Главупраформа генерал-полковника Смородинова и члена Военного Совета Главупраформа генерал-майора Колесникова на имя Зам.Наркома Обороны Булганина от 28 февраля 1945 года, где дается отрицательная оценка работы генерал-лейтенанта Кулика в составе Главупраформа, – одобрить (см. приложение).

2. Снять с работы в Главупраформе зам.начальника Главупраформа генерал-лейтенанта Кулика за бездеятельность и за то, что он своим недостойным поведением порочит звание генерала Красной Армии.

НАРОДНЫЙ КОМИССАР ОБОРОНЫ СССР

МАРШАЛ СОВЕТСКОГО СОЮЗА И. СТАЛИН»

Встречаясь с коллегами, Кулик жаловался на то, что его незаслуженно «затирают», что скоро всех «стариков» уволят из армии, а верховодить будут такие выскочки, как бывший партработник Булганин. Критически отзывался он и о всемогущем Лаврентии Берии. После этих разговоров Кулика вызвали в Комиссию партийного контроля и исключили из ВКП(б), кроме того, его вновь понизили в звании до генерал-майора. Президиум Верховного Совета СССР принял секретное постановление «отстранить КУЛИКА Г.И. от исполнения депутатских обязанностей».

Так, начав войну членом ЦК ВКП(б), заместителем наркома обороны, Маршалом и Героем Советского Союза, Кулик завершил участие в ней беспартийным генерал-майором и без всяких надежд на лучшее будущее. Летом 1945 года его назначили заместителем командующего войсками Приволжского военного округа. В 1947 году он был арестован и в августе 1950 года расстрелян.

В 1957 году Григория Кулика посмертно реабилитировали и восстановили в звании Маршала и Героя Советского Союза.