Не пора ли возвратиться в Камрань?

Корабли отечественного ВМФ в Камрани.
Иллюстрация предоставлена автором

Залив Камрань (Cam Ranh), отделенный от Южно-Китайского моря одноименным полуостровом, находится на побережье Южного Вьетнама. Гавань этого залива является одной из самых больших на Дальнем Востоке естественных глубоководных и хорошо защищенной от погодных явлений, и потому здесь издавна существовал одноименный портовый город. Его история – это в основном летопись иностранного военного присутствия.

С XIX века он использовался французскими колонизаторами. В годы Второй мировой войне в Камрани базировались японские военно-морские силы. А во время войны в Индокитае стал крупной тыловой базой ВМС США.

Отсюда же, с построенного американцами аэродрома, боевые самолеты военной авиации Соединенных Штатов отправлялись на бомбардировки Северного Вьетнама.

Президент США Линдон Джонсон дважды – 26 октября 1966-го и 23 декабря 1967 года – приезжал в Камрань инспектировать базу. Выступая перед американскими военными, он заявил, что звездно-полосатый флаг будет реять над ней вечно. Тем не менее уже в 1972 году база была передана сайгонскому режиму и после его падения весной 1975-го перешла под контроль ВМС объединенного Вьетнама (провозглашен в 1976 году Социалистической Республики Вьетнам, СРВ).

Русским кораблям, кстати, давно был известен залив Камрань. Посещал его, например, в 1887 году во время экспедиции в Юго-Восточную Азию корвет «Витязь» под командованием капитана 1 ранга Степана Макарова.

ФЛОТУ НУЖНЫ ПМТО

Радует сердце бывалого моряка информация о возрождении длительных морских походов отечественных кораблей. Правда, их состав незначителен в сравнении с числом присутствующих в Мировом океане в наше время, но приятно, что Андреевский флаг начал появляться вновь в Индийском океане, Средиземном море и даже в далеком ныне Карибском бассейне.

Прослеживая маршруты и тысячи пройденных миль атомным ракетным крейсером «Петр Великий», тяжелым авианесущим крейсером «Адмирал Кузнецов», БПК «Адмирал Левченко», «Адмирал Пантелеев» и другими кораблями, вспомогательными судами, невольно представляешь походные трудности экипажей, их командиров. Ведь полвека назад командиры моего поколения начали выводить надводные корабли и подводные лодки в океан, осваивать Средиземное море. Открывалась новая форма оперативного использования сил советского флота в мирное время, названная «боевой службой».

Такая служба, как реакция на сложную военно-политическую обстановку и навязанную нам Западом холодную войну, была напряженной и сложной во всех отношениях. Особо тяжелой она была в первую очередь в связи с удаленностью районов патрулирования и отсутствием должного тылового обеспечения. Не было у нас, как у «вероятного противника», заморских баз, не совсем охотно на фоне раздутой «красной опасности» получали мы разрешения на заходы кораблей в иностранные порты.

В далеком ныне 1964 году на мою долю выпала честь руководить первым смешанным отрядом кораблей в Средиземном море. Почти полгода мы без захода в чьи-либо порты осваивали непростые условия плавания, в том числе дизельных лодок, испытав все сложности так называемого маневренного тылового обеспечения в необорудованных местах якорных стоянок. Их обследование нами почти на всем морском театре пригодилось кораблям вскоре созданной 5-й эскадры ВМФ. Они начинали свою деятельность без постоянных пунктов базирования и обеспечения.

По своему опыту и службе в Главном штабе ВМФ знаю, во что это нам обходилось, какие невзгоды преодолевали экипажи кораблей и вспомогательных судов при всех перипетиях и сложностях подобного «маневренного тыла». Да еще в условиях активного противодействия сил 6-го американского флота.

Позднее в некоторых дружественных Советскому Союзу странах появились ПМТО (пункты материально-технического обеспечения). Они создавались по линии военного сотрудничества на договорных началах.

Но не все гладко обстояло и с этими «пунктами»: местное руководство зачастую выдвигало разные и порой самые неожиданные условия, а при переориентации внешнеполитического курса правящих режимов стран пребывания прерывалась налаженная работа, срочно эвакуировались семьи, оставлялись материальные ценности, а корабли довольствовались якорными стоянками. Происходило это зачастую из-за начальственного волюнтаризма, дипломатических недоработок и отсутствия должного предвидения в оценке военно-политической обстановки в разных регионах мира.

Именно по этим причинам в начале 1960-х годов мы лишились базирования в Албании. В спешном порядке позднее, неся материальные потери, покидали обжитые места в Египте, Сомали, Эфиопии, Йемене.

Все это отражалось на оперативных планах использования сил флота, их обеспечении, создавало дополнительное напряжение личному составу, чем пользовалась противная сторона в своих интересах.

Сложное положение в этом вопросе было на Тихоокеанском флоте, где образованная 17-я эскадра надводных кораблей с большим напряжением несла боевую службу в удаленном от своих баз Индийском океане.

Попытка использования принципа свободы открытого моря для создания искусственных островов с целью размещения на них пунктов базирования и тылового обеспечения кораблей как эксперимент, проведенный в конце 1960-х годов (специальная экспедиция в Индийском океане), не дал желаемого результата.

Значительное облегчение для тихоокеанцев наступило с созданием 30 лет назад на территории Вьетнама ПМТО, а фактически базы в бухте Камрань. Мне довелось принять непосредственное участие в рекогносцировке бывшей американской базы и подготовке необходимых материалов для подписания в мае 1979 года соответствующего двустороннего соглашения, о совместном использовании базы в Камрани советскими и вьетнамскими кораблями.

ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО

По указанию главнокомандующего ВМФ Сергея Горшкова автор этих строк во главе солидной группы офицеров центрального аппарата и Тихоокеанского флота вылетел в начале декабря 1978 года в Ханой. Инструктируя перед убытием, главком приказал внимательно ознакомиться с тем, что осталось у вьетнамцев от бывшей базы США после недавно закончившейся войны с проамериканским сайгонским режимом. Предстояло также выяснить отношение вьетнамского командования к возможности использования этого места советскими кораблями, несущими боевую службу.

Следует отметить, что дипломатические отношения с Ханоем Москва установила в 1950 году. С той поры Советский Союз оказывал всестороннюю помощь Северному Вьетнаму (Демократическая Республика Вьетнам, ДРВ), в том числе и по военной линии. Фактически ВМС Вьетнама были созданы в основном благодаря получению от СССР более сотни кораблей, катеров и вспомогательных судов, большого количества военной техники и вооружения, а также обучению вьетнамских моряков, самоотверженной работе наших специалистов и советников.

По заведенному порядку я по прибытии в Ханой доложил о целях командировки старшему группы советских военных специалистов генерал-лейтенанту Марку Воробьеву. Вместе с ним посетили посла СССР Бориса Чаплина, который обрисовал обстановку в стране, особенности напряженных отношений с «северным соседом» (КНР).

От вьетнамского командования ко мне на весь срок командировки был приставлен первый комиссар ВМС капитан 1 ранга Ван Занг, недавно окончивший в Москве Военно-политическую академию имени В.И.Ленина.

После нескольких дней пребывания в СРВ и первых встреч с руководством ВМС я стал более отчетливо представлять суть афоризма «Восток – дело тонкое». Приветливые хозяева, соблюдая традиционные церемонии гостеприимства, начинали все встречи и переговоры с неторопливого чаепития, долго уясняли цель нашего приезда. Рассказывали о своих трудностях, выражали признательность за нашу помощь и излагали пожелания о необходимости дополнительных поставок им советских катеров, проведения ремонта ранее полученных кораблей.

Ссылаясь на отсутствие командующего военно-морскими силами, только через неделю на уровне начальника его штаба удалось в Хайфоне (штаб ВМС) согласовать план совместной работы, в который местное руководство включило ознакомительное посещение основных пунктов базирования вьетнамского флота. Пришлось совершить перелеты в Халонг, Нячанг, Вунгтау, Дананг, где располагались части и подразделения ВМС. В состоявшейся все же встрече и беседе с командующим контр-адмиралом Кыонгом удалось согласовать порядок нашей работы и получить разрешение на поездку в Камрань.

В декабрьскую жару под 30 градусов (в том месяце 1978-го столбик термометра в Москве опускался ниже минус 30) на повидавших многое автомашинах наша группа преодолела последний сухопутный маршрут в 300 км по местам, где недавно проходили бои, и, как отметили вьетнамцы, еще обитали остатки «сайгонских бандитов».

Бывшая американская база впечатляла масштабами сооружений, растянувшихся почти на сотню километров по акватории побережья залива. Чтобы объехать всю территорию потребовалось несколько часов по сохранившейся асфальтированной или металлорифленой дороге. Десятки разных укрытий полевого типа, складские сборно-металлические сооружения, даже два вместительных морга. Судоремонтная мастерская с внушительными гидроподьемниками и механическим оборудованием особо обрадовала наших инженеров-механиков. Два бетонированных причала могли принимать суда и корабли большого водоизмещения. Правда, один из них в центральной части оказался серьезно разрушен. Все базовые объекты обеспечивались положенной инфраструктурой, хотя и основательно поврежденной в ряде мест. Сохранилось частично водоснабжение с береговыми вместительными хранилищами воды.

Внимание авиаторов нашей группы привлек аэродром с двумя взлетно-посадочными полосами протяженностью более трех километров. Но одна из них нуждалась в дооборудовании, полностью был уничтожен и авиационный командный пункт.

Потребовалось две недели ознакомительной работы, причем сопровождающие нас вьетнамцы удивлялись работоспособности советских специалистов в непривычных для нас условиях жары и обилия непривычной мошкары. Вместе с тем они не скоро откликнулись на просьбу разрешить нам использовать для купания небольшой участок пляжа, заявляя о минной и иной опасности, таящейся в воде. Через некоторое время разрешение последовало при обеспечении спецкатера и нескольких боевых пловцов.

СОГЛАШЕНИЕ И ЕГО ВЫПОЛНЕНИЕ

Вернувшись в Ханой, я доложил по закрытой связи главкому ВМФ наши соображения о возможности использования Камрани после необходимых восстановительных работ в качестве пункта материально-технического обеспечения советскими кораблями. По указанию Сергея Горшкова были подготовлены проект протокола и ряд справочных материалов для обсуждения с вьетнамским руководством вопроса паритетного использования ПМТО.

Потрудиться пришлось весьма напряженно, приближался новый, 1979 год. Предварительная проработка в беседах с местным морским командованием давала основание полагать, что в окончательных переговорах удастся найти согласованные решения о совместном использовании базы. Однако наши соображения с первого дня официальных бесед натолкнулись на стремление командующего ВМС СРВ увязать согласие с необходимостью дополнительной помощи советской стороны в поставках Вьетнаму военно-морской техники и вооружения. Мне пришлось не раз связываться с руководством ВМФ СССР по этим вопросам, возвращаться еще и еще раз к собеседованию с вьетнамским командованием.

Потребовалось немало усилий для достижения принципиального согласия и подготовки более приемлемого содержания «протокола о намерениях». С его проектом мы с контр-адмиралом Кыонгом и направились к заместителю министра обороны СРВ генералу Чан Ванча. В продолжительной беседе рассмотрели основные положения документа, оговорив именно совместное использование ПМТО и аэродрома после их восстановления. 30 декабря протокол был подписан, в тот же день наша группа оправилась в Москву, где нас встретил мороз в 35 градусов. Адмирал Флота Советского Союза Горшков положительно оценил результаты командировки.

2 мая 1979 года правительства СССР и Социалистической Республики Вьетнам подписали Соглашение, в котором, в частности, говорилось: «┘Советская и Вьетнамская стороны построят базу Камрань для ее совместного использования своими флотами┘ соглашение┘ должно действовать в течение 25 лет до 2004 года и будет автоматически продлеваться каждый раз на последующие 10 лет┘». В соответствии с данным документом и межправительственным протоколом от 4 февраля 1982 года было определено развертывание в Камрани эскадры Тихоокеанского флота и смешанного авиаполка при обеспечении их деятельности ПМТО.

В конце этого же года Сергей Горшков был приглашен в СРВ на празднование 35-й годовщины Вьетнамской народной армии и посетил Камрань. Там наши специалисты уже начали восстановительные работы. Я сопровождал главкома и присутствовал на приемах премьер-министра вьетнамского правительства Фам Ван Донга и генсека Компартии Вьетнама Ле Зуана. В ходе этих встреч, естественно, затрагивался вопрос совместного использования базы в Камрани кораблями СССР и СРВ.

Первый состав ПМТО в количестве 50 человек прибыл на полуостров Камрань в апреле 1980 года, а вскоре был заключен контракт на строительство объектов в счет безвозмездной помощи Советского Союза Вьетнаму. Всего за период с 1984 по 1992 год было построено около 30 объектов. Была модернизирована и задействована вся инфраструктура, включая причальный комплекс (три причала), аэродром, объекты материально-технического обеспечения с судоремонтным производством, крупный узел связи, возведена новая радиолокационная станция.

Как предусматривалось соглашением от 20 апреля 1984 года, построенные объекты установленным порядком передавалась вьетнамской стороне, после чего советские специалисты приступили к их эксплуатации на основе безвозмездной аренды.

Для тылового и технического обеспечения кораблей и самолетов были созданы соответствующие склады, мастерские, хранилища, станции и другие объекты. На территории жилого городка ПМТО располагались штаб и три казармы личного состава, общежитие на 50 человек, четырехблоковый госпиталь на 50 койко-мест, столовая на 250 посадочных мест, кафе на 50 мест, хлебопекарня, банно-прачечный комбинат, клуб, средняя школа на 120 учащихся, 11 жилых домов.

Существование такой базы, расположенной в 2500 милях от Владивостока, значительно облегчало для тихоокеанцев и в целом для Военно-морского флота нашей страны решение проблем тылового и технического обеспечения кораблей и судов, отдыха их экипажей, выполнявших задачи боевой службы в Тихом и Индийском океанах. Число постоянно присутствующих здесь кораблей и судов доходило до 20–25 единиц, включая подводные лодки.

В Камрани находилось около 40 советских самолетов. Истребители, ракетоносцы, противолодочные и разведывательные машины входили в состав смешанного авиаполка, дислоцировавшегося на восстановленном аэродроме. Одного обслуживающего персонала на базе насчитывалось более трех тысяч человек.

УШЛИ... И НАПРАСНО

Существование такой базы имело важное оперативное значение. В то время это был существенный противовес американской базе в Субик-Бей (Филиппины) и способствовало сохранению стабильности в Юго-Восточной Азии. Однако минули годы и в период «перестроечного реформирования» в стране началась «демилитаризация». Так, в «Правде» – главной в СССР газете – 19 января 1990 года появилось следующее сообщение: «В рамках мероприятий по уменьшению численности Советских Вооруженных Сил в восточной части территории страны, переводу их на сугубо оборонительную структуру в Азиатско-Тихоокеанском районе Советский Союз по согласованию с вьетнамской стороной приступит к сокращению своего присутствия в порту Камрань┘».

Вскоре на аэродроме остался авиаотряд переменного состава (шесть–десять самолетов), а большая часть причального флота и портовых сооружений перешла в постоянное пользование вьетнамцам. С января 1992-го по октябрь 1993 года в Камрани вместо эскадры стала дислоцироваться отдельная бригада разнородных кораблей и судов. С ее последующим сокращением оставшиеся части и подразделения с конца 1993 года были подчинены командиру ПМТО.

С 1995 по 2002 год в гарнизоне проживало в разные годы от 600 до 700 человек. Это был тот минимум военных и гражданских специалистов, которые обеспечивали нормальную жизнедеятельность гарнизона и выполнение задач, стоящих перед ПМТО.

За весь период пребывания советских и российских военных специалистов на полуострове Камрань сложились хорошие дружественные отношения с военными моряками ВМС СРВ, несшими службу рядом на полуострове. Часто проводились совместные с вьетнамской стороной культурные и спортивные мероприятия, торжественно отмечались национальные и государственные праздники. Местное население с благодарностью пользовалось возможностями получить разную помощь от русских, оказывая некоторые платные услуги со своей стороны. Все это создавало атмосферу дружелюбия, взаимопонимания и уважения у граждан обеих стран.

Но 1998 году Министерство иностранных дел Вьетнама заявило, что СРВ не намерена продлевать договор об аренде Камрани на прежних условиях. Вьетнамская сторона вышла с предложением об арендной оплате Россией за базу 300 млн. долл. в год, мотивируя это тем, что ранее на такую сумму осуществлялась советская помощь в рамках военно-технического сотрудничества, от которого Москва отказывается. Известно, что на такие заявления были и иные причины, связанные с определенным давлением и более выгодными предложениями Вьетнаму от некоторых стран по оплате за аренду базы.

Как мне представляется, в этом вопросе нами была допущена поспешность, не использованы все переговорные возможности и дипломатические ходы для достижения взаимовыгодных условий по сохранению нашего присутствия в оперативно важном для России месте. В июле 2001 года министр обороны РФ Сергей Иванов заявил, что Россия будет уходить из Камрани (хотя год назад его предшественник утверждал обратное). «Сохранение этого объекта ВМФ было признано нецелесообразным в связи с изменением военно-политической обстановки и состоянием экономики страны» – такое официальное сообщение появилось в отечественных СМИ.

Потому и решили в Москве не возобновлять договора с Вьетнамом об аренде базы (хотя срок его истекал лишь в 2004 году) и досрочно уйти оттуда. Вскоре вышли соответствующие директивы начальства о расформировании 922-го ПМТО. К тому времени здесь проходили службу около 500 человек.

Как уже повелось у нас, началась поспешная подготовка к эвакуации, личному составу пришлось работать в авральном режиме. Техники и оборудования за 23 года существования базы скопилось много. Как тут не вспомнить, на сколько миллиардов рублей осталось в Камрани настроенного и дооборудованного?

4 мая 2002 года – последний день нашего присутствия в обжитой за 23 года базе прошел торжественно. Провожать русских на причал пришли многие вьетнамские военные моряки и местные жители с цветами, подарками, словами благодарности. После церемонии подписания акта о передаче объектов базы вьетнамской стороне тихоокеанцы спустили в Камрани российский и Андреевский флаги...

...Недавние походы групп российских кораблей, возобновление полетов стратегической авиации РФ в Мировом океане и исторический опыт свидетельствуют, а нынешняя международная обстановка, отмеченная активизацией морского терроризма, убедительно подтверждает необходимость иметь России внешние пункты базирования флота и авиации. Вот бы пригодилась нашим кораблям и самолетам поспешно оставленная база в Камрани. Не потребовались бы для сопровождения БПК «Адмирал Пантелеев» в длительном походе два танкера. Жаль, что история не терпит сослагательного наклонения┘