Рафаэль Закиров
Встреча участников операции "Анадырь".
Фото предоставлено автором
Исполнилось 48 лет с начала кубинского кризиса - ядерного противостояния СССР и США, которое поставило планету на грань третьей мировой войны. В этих событиях принимали участие тысячи советских солдат и офицеров, которые до сих пор не имеют статуса участника боевых действий. А между тем, их служба на Острове Свободы в 1962 году была под стать боевой.
НАЧАЛО
В середине июля 1962 года весь личный состав нашей подвижной ракетно -технической базы (ПРТБ), где автор воспоминаний был начальником группы, получил задачу: подготовить специальную технику к перебазированию для выполнения особо важного правительственного задания. Так для меня и моих сослуживцев началось участие в уникальной во всех отношениях для наших вооруженных сил боевой стратегической операции «Анадырь».
Железнодорожный эшелон с личным составом и спецтехникой вскоре прибыл на военно-морскую базу Балтийск, где нашу ПРТБ среди военных кораблей флота ожидал теплоход – сухогруз «Ижевск». Размещение личного состава осуществлялось в твиндеках, где для этих целей строились многоярусные нары, так как сухогрузы вообще не предназначались для перевозки людей.
Из Северного моря «Ижевск» следовал к Атлантическому океану по весьма оживленному маршруту через пролив Ла-Манш. Капитан судна, возможно, не имел информации о конечной точке рейса, но рядом с ним был «лоцман», который после прохождения пролива вскрыл секретный пакет, где предписывалось идти через Атлантику к экватору. В определенной точке в соответствии с инструкцией был вскрыт второй пакет с приказом следовать к одному из кубинских портов. Эта информация обрадовала всех: мол, экзотика, тропики, «барбудос», о чем в Союзе читали в газетах и журналах, слушали по радио. Никто и не предполагал, какая «экзотика» ожидала нас всех в ближайшие месяцы.
Переход через Атлантический океан был труден и опасен. В целях маскировки выход на палубу для прогулки разрешался только по ночам. Люки твиндеков покрывались брезентовыми чехлами, из-за несовершенства вентиляции температура в них порой достигала плюс 50 градусов. Пища выдавалась только в темное время два раза в сутки. Морская болезнь свалила практически весь личный состав. Продолжавшийся 16 суток океанский переход измотал людей до предела. Кроме всего прочего, нервировали непрерывные облеты нашего судна американскими самолетами, которые с ревом проносились над самыми мачтами┘
Позднее нам стало известно, что американцы в то время провели эксперимент: подразделение морской пехоты погрузили в трюм транспортного судна и покатали его в океане. Американская медицина держать людей в таком состоянии не разрешила больше трех суток. После этого они сделали вывод о невозможности скрытой доставки больших масс людей на Кубу.
Чем ближе мы подходили к Кубе, тем чаще стали пролетать над нами самолеты-разведчики ВВС. К нашему теплоходу подходили на близкое расстояние патрульные катера ВМФ США. При подходе к Багамским островам, когда появились корабли ВМФ США, выход на палубу запретили.
При следовании кораблей с боевой техникой и личным составом (на кораблях в твиндеках без всяких санитарных условий размещались от 300 до 600 воинов в зависимости от тоннажа судна) проводились систематические облеты самолетами США с имитацией атак на суда. Так, при пикировании на сухогруз «Ленинский комсомолец» (с ракетным вооружением и личным составом 500 человек) пикировщик США только чудом не врезался в корабль, а врезался перед носом корабля в океан, самолет утонул вместе с экипажем. Корабль застопорил ход, но на поверхности никто не появился. А что было бы, если пикировщик потопил наш корабль?
3 августа 1962 года «Ижевск» отшвартовался недалеко от порта Мариэль на севере Кубы. В порту нас встретила восторженная группа вооруженных молодых кубинцев: «Русские с нами!» Несмотря на сильную жару и высокую влажность, разгрузка нашей ПРТБ прошла быстро и организованно. Работали только в темное время суток с небольшими передышками. Спустя несколько часов разгрузка спецтехники была завершена, колонна автомашин выстроена на обочине проселочной дороги, и мы в темноте тронулись в путь. Проехав километров 60, оказались на берегу моря, в кубинском военном лагере, разместившемся в поместье беглого кубинского диктатора Фульхенсио Батисты.
Здесь нам предстояло находиться неопределенное время до того момента, когда подыщут соответствующее хранилище для тактических ядерных боеголовок.
НА «ОСТРОВЕ СВОБОДЫ»
Нашу ПРТБ вскоре приказали передислоцировать в восточную часть Кубы, в провинцию Ориенте, поближе к военно-морской базе США – Гуантанамо. Переезд совершили железнодорожным эшелоном. После завершения погрузочно-разгрузочных работ и обустройства на новом месте личный состав базы приступил к плановым тренировкам сборочных расчетов в ожидании прибытия теплохода с ядерными боеголовками.
Часть тактических ядерных боеголовок для восточного полка ФКР (фронтовых крылатых ракет) перевозилась на остров на борту дизель-электрохода «Индигирка», который 16 сентября 1962 года вышел из порта Североморск и 4 октября прибыл в кубинский порт Мариэль. Судно отправили без сопровождения боевых кораблей, чтобы оно не привлекало к себе особого внимания. Опасный груз охраняли 200 морских пехотинцев. Другая часть тактических ядерных боеголовок к крылатым ракетам доставлялась на борту сухогруза «Александровск».
Для капитанов кораблей «Индигирка» и «Александровск» существовала специальная инструкция о действиях в чрезвычайных ситуациях. В инструкции указывалось, что в случае невозможности отбиться от явной угрозы захвата корабля его капитану разрешалось затопить корабль. Перед затоплением команды кораблей должны быть эвакуированы на штатных и подручных плавсредствах.
Из радиоперехвата стало известно, что ВМС США ищут советское судно, «специально приспособленное для транспортировки ядерных боеголовок». Командованием было решено переадресовать сухогруз в порт Ла Исабель, хотя там не имелось специальных хранилищ для складирования ядерных боеголовок.
Командующий Группы Советских войск на Кубе генерал Исса Плиев послал по каналам КГБ сообщение о том, что «Александровск», являющийся главной целью блокады американцев, благополучно прибыл в порт 24 октября.
Группа специалистов ПРТБ (и автор воспоминаний) вечером, используя автомобили прикрытия, выехали в порт Ла Исабель для разгрузки и приема тактических ядерных боезарядов. К моменту нашего приезда «Александровск» уже стоял у причала, он был весь освещен огнями. После инструктажа и небольшой подготовки разгрузку судна начали в ночное время. Подводная часть корабля постоянно осматривалась специалистами-аквалангистами на предмет отсутствия диверсионных мин. Непрерывно осуществлялось наблюдение за подходами к сухогрузу. Личный состав группы сборки и хранения принимал ядерные боеголовки и положенное к ним штатное имущество. Контейнеры из трюма корабля поднимали и опускали в автомобили-хранилища судовыми стрелами. При этом нам очень пригодился весь опыт погрузочно-разгрузочных работ, который мы приобрели в процессе перебазирования на Кубу.
К рассвету следующего дня контейнеры с зарядами были надежно закреплены в спецавтомобилях. Для дезинформации и маскировки в них же размещались хорошо видимые хозяйственные грузы┘
ЛЕД ДЛЯ БОЕГОЛОВОК
Полученные нашей базой ядерные боеголовки для полка ФКР были доставлены в место дислокации нашей части в горах Сьерро-де-Кристалл в районе Сантьяго-де-Куба. Здесь имелась бетонированная галерея, в которой можно было разместить до двух десятков боеголовок. В выделенном нам сооружении раньше размещались склады боеприпасов кубинской армии. Оно состояло из двух совмещенных помещений общей площадью 650 квадратных метров. В каждом из них имелось по восемь вентиляционных труб. Разумеется, эти помещения не были пригодны для хранения ядерного оружия.
Специалисты знали, что главную опасность для боеголовок представляла температура окружающей среды. Большой внешний нагрев может нарушить физическую настройку ядерного материала. Поэтому для личного состава базы возникла серьезнейшая проблема обеспечения климатических характеристик среды пребывания боеголовок. С помощью кубинских товарищей в хранилище были доставлены комнатные кондиционеры, и, кроме этого, нам ежедневно привозили 20 кг пищевого льда с ближайшей морозильной фабрики в городе Сантьяго-де-Куба. Размещением мешочков с силикагелем устраняли излишки влажности.
Личный состав базы, поддерживая температуру и влажность окружающей среды в требуемых пределах, приступил к выполнению наиболее ответственного этапа нашего пребывания в Группе советских войск на Кубе: необходимо было диагностировать техническое состояние ядерных боеголовок, привести их в состояние готовности к выдаче в полк ФКР для боевого применения по назначению. С этого момента всему личному составу базы была выдана для конспирации кубинская военная форма. Половина штатных групп базы находилась на боевом дежурстве непосредственно возле хранилища боеголовок, а другая половина в гарнизоне Майари Арриба в готовности в любой момент выехать им на помощь. Через 3–4 дня группы менялись местами. Личный состав базы отрабатывал практическое взаимодействие с инженерно-техническим составом полка ФКР с тем, чтобы максимально сократить время на технологические операции окончательной подготовки боеголовок.
На Кубе носителями тактического ядерного оружия были: отдельная эскадрилья самолетов Ил-28, три дивизии ракет «Луна» с дальностью полета 45 км и два полка ФКР с дальностью полета 180 км. Надо сказать, что аббревиатуру ФКР кубинцы быстро переиначили: им больше нравилось «Фидель Кастро Рус». Шесть самолетов Ил-28 находились недалеко от города Ольгино. Дивизии тактических ракет «Луна» с шестью пусковыми установками были переданы в подчинение командирам мотострелковых полков, за исключением полка будущего министра обороны СССР Дмитрия Тимофеевича Язова, который стоял в восточной части острова. Один полк ФКР располагался на западе страны, другой дислоцировался на востоке, напротив американской военно-морской базы Гуантанамо.
Общее количество пусковых установок двух полков ФКР составляло 16 единиц. Для каждого полка по замыслу операции «Анадырь» планировалось иметь по 40 ядерных крылатых ракет, то есть всего 80 ракет в ядерном снаряжении.
Всего же на Кубе к фронтовым крылатым ракетам имелось 40 ядерных боеприпасов.
Предусматривалось взаимодействие ракетчиков с отдельным мотострелковым полком, расквартированным в городе Ольгине. Для этого на командном пункте находился представитель от штаба ракетного полка со своими средствами связи.
Восточному полку ФКР (командир – полковник Мальцев) была приписана ПРТБ, где командиром был полковник Трифонов. Эта база предназначалась для ядерно-технического обеспечения авиационного технического полка ФКР.
В БЛОКАДЕ
14 октября 1962 года американский самолет-разведчик У-2 зафиксировал наличие позиций советских баллистических ракет Р-12 на Кубе. Эта дата считается началом знаменитых 13 дней ракетно-ядерного кризиса. Следует подчеркнуть, что первый ракетный полк прибыл на Кубу 15 сентября, и только спустя месяц американцы смогли собрать доказательства его присутствия на Острове свободы.
Блокаду острова Куба правительство США объявило 22 октября в 18.00, а 23 октября в 05.40 Фидель Кастро объявил военное положение. В этот же день в 08.00 51-я ракетная дивизия была приведена в повышенную боевую готовность и находилась в этом состоянии до 15.00 28 октября 1962 года. Готовность к пуску ракет Р-12 составляла 2 часа 30 минут.
22 октября 1962 года стратегическое авиационное командование ВВС США привело в повышенную боевую готовность стратегические бомбардировщики – носители ядерного оружия В-47 и В-52. Значительная часть этих бомбардировщиков была скрытно распределена по гражданским аэродромам и военным авиабазам. Все истребители командования ПВО США получили ракеты с ядерными боеголовками. Подводные лодки с ракетами «Поларис» заняли позиции для нанесения ракетно-ядерного удара по Советскому Союзу и его союзникам.
Обстановка накалилась до предела. Американские разведывательные самолеты U-2, F-8 и RF-101 совершали в эти дни многократные облеты территории Кубы. Летчики демонстративно запрашивали свои командные пункты о времени начала бомбардировки наземных целей открытым текстом.
К 23 октября к берегам Кубы подошло около 180 кораблей ВМС США, на борту которых находились 95 тыс. моряков. На американской базе Гуантанамо в состояние повышенной боевой готовности были приведены 6 тыс. морских пехотинцев. Приказ о переводе в состояние повышенной боевой готовности получили Вооруженные силы США в Европе, в том числе 6-й флот, базировавшийся в Средиземном море, и 7-й флот, находившийся в районе Тайваня.
Планом возможной военной операции против Кубы предусматривалось нанесение ежедневно трех массированных ударов. В первый день операции планировалось осуществить 1190 самолето-вылетов штурмовой и бомбардировочной авиации.
Сложилось чрезвычайно опасное положение, когда в любой момент может разразиться ядерная война, и начнется она с нас. Вокруг нашего гарнизона появились огневые точки кубинцев с артиллерией и зенитными средствами. На позиции нашей части постоянно был слышен рокот запущенных двигателей, доносившийся с ВМБ Гуантанамо. По указанию штаба ГСВК мы приступили к рытью окопов полного профиля для круговой обороны огневых позиций, получили автоматы, карабины, гранаты, усилили караулы, тщательно маскировали боевую технику – нам приказано быть готовыми к ведению боевых действий, ожидалось вторжение на остров американских войск.
Восточный полк ФКР получил задачу: держать на прицеле базу Гуантанамо. Все объекты базы (два аэродрома, подразделения, обеспечивающие стоянку 37 кораблей, в том числе двух авианосцев) могли поражаться массированным огнем артиллерии, ядерными крылатыми ракетами, расположенными на близлежащих высотах. В полку было организованно дежурство стартовым отрядом, который находился в районе постоянной дислокации в готовности к приему ракет с технической позиции и выдвижению в заблаговременно оборудованный район. Боевые части, взрывные устройства и стартовые пороховые двигатели на весь боевой комплект крылатых ракет содержались полностью снаряженными и готовыми к немедленному применению. К 27 октября один отряд ракет был выведен в позиционный район и развернут в боевой порядок в готовности к ведению огня.
 Cоветские участники операции «Анадырь» вместе с кубинскими товарищами летом 1962 года. Фото предоставлено автором |
Тактическое ядерное оружие для ФКР могло быть применено в следующих случаях:
1. Если бы американцы первыми применили ядерное оружие (тогда бы объектами поражения стали авианосцы, транспортно-десантные корабли ВМС США, высадившийся на кубинском побережье десант противника);
2. В случае реальной угрозы захвата его противником;
3. В безвыходной ситуации, в случае угрозы своего полного уничтожения.
РАЗВИТИЕ КОНФЛИКТА
В октябре мы все ждали, что наше правительство официально объявит о вводе Вооруженных сил СССР на Кубу. Шли дни, но этого заявления все не было. Обстановка в Карибском бассейне накалилась до предела. Генерал Пауэр, глава стратегического воздушного командования США, передал приказ о приведении подчиненных ему частей, включая межконтинентальные ракеты, в состояние полной боевой готовности. На американской военно-морской базе Гуантанамо происходило накапливание военно-морских и сухопутных сил. Всего здесь находилось 37 кораблей, в том числе 2 авианосца. Самолеты палубной авиации по несколько раз в день совершали полеты над территорией Кубы.
Из-за морской блокады, объявленной США, на остров не пропускался ни один транспорт, и многие советские суда дрейфовали в океане. На Кубу была прекращена доставка продовольствия и медикаментов. Капитан одного из наших судов - «Винницы», сумел прорваться через цепи морской блокады, и в Гаване кубинцы встретили моряков как национальных героев.
Мы все с тревогой ожидали разрешения октябрьского кризиса. Спали с оружием, несли боевое дежурство, по ночам пытались поймать по радио Москву, но это удавалось не часто. Во второй половине октября кризис достиг апогея. Утром 27 октября 1962 года в небе Кубы расчетом ПВО ГСВК ракетой С-75 был сбит высотный самолет-разведчик U-2 «Локхид», летчик погиб. На обломках были обнаружены фотокассеты о состоянии готовности наших РВСН. «Ястребы» Пентагона требовали от президента Кеннеди немедленно нанести боевые удары по позициям ракет РВСН и ПВО ГСВК, что привело бы к ядерной войне. Возобладал трезвый разум Кеннеди. Руководство СССР и правительство США всерьез задумались о возможных последствиях открытых боевых действий и стали искать компромиссных решений. Между Москвой и Вашингтоном начался интенсивный обмен заявлениями, причем открытым текстом в эфире и в центральной печати, потому что в то время прямая связь между Кремлем и Белым домом отсутствовала.
В ночь с 27 на 28 октября 1962 года «гусанос» из Майами (США) пытались в районе города Санта-Крус-дель-Норте высадить десант (5000 человек). Только благодаря бдительности руководства противокорабельного комплекса с ракетами «Сопка» были подняты по тревоге передовые отряды РВС Кубы и дивизиона «Сопка» ГСВК. Высадка была сорвана. Часть «гусанос» была уничтожена, часть пленена. Корабли с «гусанос» убрались восвояси. А что было бы, если бы высадилась вся пятитысячная армада мятежников? Были бы сорваны мирные переговоры, начались бы масштабные боевые действия, а затем и использование ядерных средств?
БЛАГОПОЛУЧНОЕ ОКОНЧАНИЕ
Постепенно кризис разрешился мирными, дипломатическими средствами – американцы отказались от своих притязаний на Кубу и в ответ на эвакуацию наших стратегических ракет с ядерными боезарядами обязались вывести свои ракеты из Турции. Из района Флориды американское командование вывело сосредоточенные там войска и авиацию, были демобилизованы резервисты, а также выведены дополнительные войска с базы Гуантанамо. Президент Кеннеди подтвердил заверения США об отказе от вторжения на Кубу. В ноябре была снята морская блокада острова. Мы облегченно вздохнули, но боевое дежурство не прекращали, а к отправке в Союз готовили только ядерные боеголовки. Непосредственно на Кубе они находились 57 суток до завершения кризиса и снятия военной блокады Кубы.
27 октября 1962 года из Москвы для командующего Группой войск на Кубе пришла директива, в которой говорилось: «Категорически подтверждается, что применение ядерного оружия из фронтовых крылатых ракет, ракет «Луна» и самолетов-носителей без санкции из Москвы запрещается. Получение подтвердить».
Директивы, которые были получены командующим ГСВК, говорили о том, что ядерное оружие было завезено с целью сдерживания возможной агрессии со стороны Вашингтона, что СССР не планировал удары по США.
После драматических событий октября 1962 года советская и американская стороны окончательно осознали, что оказались на краю ядерной пропасти. 20 ноября 1962 года генерал Плиев получил следующую директиву: «Ракеты «Луна» и ФКР в обычном снаряжении оставить на Кубе. На теплоходе «Ангарск» отправить в Советский Союз 6 атомных бомб, 12 боевых частей к ракетам «Луна» и 80 боевых частей к фронтовым крылатым ракетам. Родион Малиновский. 15.00. 20 ноября».
Эта дата считается последним днем пребывания советского ядерного оружия на Кубе.
Передав специальной команде все имевшееся на базе тактическое ядерное оружие для транспортировки в Советский Союз, мы стали готовить к отправке свою технику. Автомобили-хранилища, специальное оборудование погрузили на теплоход «Льгов» в порту Сантьяго-де-Куба с восемью членами личного состава базы, остальные военнослужащие ПРТБ были доставлены на автомашинах до Гаваны, откуда на теплоходе «Адмирал Нахимов» отплыли к родным берегам.
СПУСТЯ МНОГО ЛЕТ...
У меня, непосредственного участника октябрьских событий 1962 года на Кубе, особый интерес вызвала международная научная конференция по Карибскому кризису, проведенная в Гаване в октябре 2002 года ровно через 40 лет после тех драматических событий. Из всех выступлений участников конференций хотел бы остановиться на вопросе, который был задан американской делегации генералом армии Грибковым, непосредственно отвечавшим за планирование, организацию и осуществление операции «Анадырь»: «Теперь Варшавского договора больше нет, почему же до сих пор остается НАТО? И не только остается, но и расширяется, приближается к границам России. Вот вы беспокоились о тактическом ядерном оружии на Кубе тогда, 40 лет назад, а мы сегодня беспокоимся, почему НАТО, руководство США, готовит плацдарм для размещения тактического ядерного оружия в Польше, Венгрии и других восточноевропейских странах?»
Второй вопрос хочется задать уже нашим чиновникам. Почему воины-интернационалисты-«кубинцы» не приравнены к участникам боевых действий? В период стратегической операции велись масштабные военные действия, когда эпизоды боевых действий могли привести к мировой ядерной войне.
– Боевые действия на всей территории Кубы по уничтожению бандформирований «гусанос» в результате их уничтожения воинами РВС с помощью спецподразделений ГСВК. Было нейтрализованно около 6000 террористов из так называемой «Дивизии Нарцисса Лопеса» --крупной подрывной организации «гусанос».
Также были предотвращены диверсии по подрыву и уничтожению ядерных боеприпасов -- в этом главная заслуга воинов ГСВК.
Это была настоящая боевая операция, участники которой, как я уже отмечал, к великому сожалению, не имеют статуса ветерана боевых действий...
Самолеты США жгли плантации сахарного тростника, топили кубинские траулеры в море, забрасывали на Кубу банды диверсантов, которые вели обстрел позиций ПВО. Аквалангистами были подорваны два катера: один на острове Пинос, второй лоцманский катер, который шел навстречу прибывающему кораблю – катер взорвался и загорелся, два кубинца утонули, два наших офицера спаслись, держась за обломки катера два часа, ждали на плаву помощи из порта. Чудом спасся Герой Советского Союза полковник Кубати Карданов. А что бы произошло, если бы авиация США промахнулась и отбомбилась бы по позициям РВСН. Ведь самолеты США летали над позициями с полным вооружением на высоте 100–150 метров?
– Личный состав Группы войск в период передислокации по территории СССР, переброски через океан (12 000 км), а также в период приведения боевой техники в боевую готовность в жестких условиях тропиков, непривычных для людей, живших в средних широтах, перенес колоссальные физические и моральные перегрузки. Это было в период тропических ливней и ураганов. На земле и в воздухе масса различных паразитов (пауки, скорпионы, москиты и прочая тварь). Такое мог выдержать только русский солдат, и надо ему отдать должное. Воины ГСВК с честью и достоинством выполнили свой гражданский долг. Они спасли мир и Кубу.
– За проявленное мужество и воинскую доблесть 1001 человек были награждены боевыми орденами и медалями: орденами Ленина, Красного Знамени, Красной Звезды, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», а весь личный состав награжден грамотами Верховного Совета СССР и знаками «Воину-интернационалисту». Но, к сожалению, льгот участникам этой операции не предусмотрено, и как полагает автор, эту несправедливость необходимо исправить – воины-интернационалисты-«кубинцы» должны быть включены в Закон «О ветеранах» и приравнены к участникам боевых действий.
