0
1990
Газета История Интернет-версия

16.03.2011 00:00:00

Несостоявшийся дуумвират

Валерий Вяткин

Об авторе: Валерий Викторович Вяткин - кандидат исторических наук, член Союза писателей России.

Тэги: сенат, синод, церковь


сенат, синод, церковь Правительствующий Сенат и появился раньше Синода, и вес имел больший, чем духовное ведомство, а поэтому постепенно стал решать многие вопросы церковной жизни.
Дмитрий Кардовский. Заседание Сената петровских времен (1908). РГБ. РИА Новости

Триста лет назад, 22 февраля (по старому стилю) 1711 года, в истории государства Российского произошло важное событие: реформируя власть, укрепляя абсолютизм, Петр I учредил высший административный и судебный орган – Правительствующий Сенат, подконтрольный императору. Через десять лет реформа произошла и в церковной жизни – появился Святейший Правительствующий Синод, тоже подчиненный самодержцу. А в XIX веке для обоих ведомств воздвигли общее здание, двухчастное, соединенное мощной аркой. Такое архитектурное решение как бы подчеркивало замысел: полное подчинение государственной и церковной бюрократии общим целям империи, управление телами и душами подданных единой – императорской – волей.

При всем том, что Синод был в первую очередь государственным органом, его взаимоотношения с Сенатом следует рассматривать как диалог Церкви и государства. Предполагалось, что, сотрудничая с Сенатом, Синод будет самодостаточен в церковных делах. Во всяком случае, царь-реформатор так задумал. Однако взаимодействие двух ведомств оказалось непростым, исполненным коллизий и противоречий.

«Первородство» Сената, его исключительные права стали яблоком раздора для сановников обоих ведомств. К тому же «синодалы» показали себя не на высоте. В свою очередь, сенаторы активно вмешивались в церковные дела. Статус Сената менялся со временем, что отражалось на контактах с Синодом. Высокий ранг, данный ему Петром, он сохранял далее разве что при Елизавете Петровне. А начиная с 1802 года он реально имел лишь функции высшего судебного и надзорного органа.

... Гением Петра

Церковная реформа дала Синоду большой вес. В 1721 году установили статус обоих учреждений как равных. Отношения регламентировал сам император: «Синод в духовном деле равную власть имеет, как Сенат, того ради респект и послушание равное отдавать надлежит».

В обычай входят совместные конференции Сената и Синода по вопросам, имеющим обоюдный интерес, и чисто церковным проблемам, для чего был издан специальный указ в 1721 году. Отправляясь в 1722 году в Каспийский поход, Петр I поручил Синоду решать неотложные дела «обще с Сенатом». Император исходил из того, что молодая Россия нуждалась в консолидации сил. В 1723 году на совместной конференции обсуждалась постройка госпиталя в Москве. В постановлении Синода о нем употреблено слово «общерассуждено». Вскоре предметом общего внимания стала кража из Новгородского архиерейского дома. Борьба со служебными злоупотреблениями шла полным ходом и тоже объединяла оба ведомства. Но был ли прав монарх, впрягая вместе «коня и трепетную лань»?

Принципиальных разногласий у Сената и Синода сначала не было, кроме вопроса о церковных вотчинах, на которые претендовало государство. Но различия в правах выявлялись все больше. Поскольку Сенат был высшим государственным органом, верховной инстанцией контроля, то паритета полномочий быть не могло. Уже из первых документов Синода видно, что значимые его решения могли приниматься только «по сообщенному из Сената в Синод ведению и по силе объявленного тем ведением┘ Его┘ Величества указа». Особый статус Сената определил его возвышение над Синодом.

Однако и духовную власть старались не обделить вниманием. В свое время Петр I установил: «Кто будет против власти духовной┘ о тех из Синода писать в Сенат». Хотя, уважив амбиции «синодалов», одновременно породили предпосылку для раздоров.

Между тем духовное ведомство во всем пыталось подражать государственному. Приказав учредить должность обер-прокурора Святейшего Синода, Петр I поручил дать ему права, «применяясь к инструкции генерал-прокурора» Сената. И обер-прокурорская инструкция стала копией генерал-прокурорской. По образу и подобию Сената была организована работа Синода.

Некоторые обер-прокуроры начинали государеву службу именно в Сенате, учась мыслить государственными категориями. Можно упомянуть Якова Шаховского, Алексея Козловского, Василия Хованского, Дмитрия Хвостова┘ Служба в Сенате считалась престижней; к тому же за нее больше платили. Не случайно историк Сергей Соловьев утверждал, что Шаховского перевели из Сената в Синод в качестве наказания, хотя никто не оспаривал престиж его новой должности.

Первым обер-прокурором стал Иван Болтин. Несмотря на подобие его поста генерал-прокурорскому, он не забывался: считал Сенат вышестоящей для себя инстанцией. Предложив Синоду дело о запутанности одной из сторон брачного права, Болтин исполнил тем самым приказ генерал-прокурора Павла Ягужинского. Уяснив, чья тут инициатива, Синод не стал откладывать дела в долгий ящик.

Укрощение строптивых

При Екатерине I Синод и Сенат перестали именовать Правительствующими, что зримо принизило их значение. (Правда, Сенат назвали Высоким.) Более того, над всеми структурами встал Верховный тайный совет, включивший фаворитов императрицы. По его распоряжению Сенат выяснял в 1726 году: «Ежели все епархии и монастыри положить на жалованье┘ а до вотчин им ничем не касаться, а ведать оныя светским командирам┘ то не может ли из того последовать крестьянам наибольше тягости, а доходам┘ умаление». Здесь Сенат явно вмешивается в дела, которыми должен ведать Синод.

Частичным отходом от петровских реформ был и временный отказ от синодальной обер-прокуратуры, имевший место при императрице Анне Иоанновне, когда и Сенат, подчиненный Кабинету министров, потерял былой вес.

Тем острее выглядит дальнейшее соперничество (даже столкновения) двух властных структур. В августе 1730 года Синод отказался исполнять определение Сената, установившего новый порядок сбора пошлин с «венечных памятей» (архиерейских указов о повенчании), что ударяло по финансам Церкви. Для выхода из конфликта Синод настоял на совместной с Сенатом конференции. Она произошла в апреле 1731 года – спустя восемь месяцев после начала спора, то есть с большим промедлением. Сенат как бы продемонстрировал свое превосходство. Несмотря на это, позиция его пока сдержанна: он предлагает Синоду, а не командует им. По его предложению Синод был вынужден запретить продажу вина в монастырях Москвы. Странно, что без светской власти такие запреты не утверждались. Напрашивается вывод, что вследствие нерасторопности Синод сам провоцировал ограничение своих полномочий в пользу Сената, который вынужден был браться за синодальные дела.

Между тем решалась сложная задача – о месте Синода в государстве. В 1731 году вышел указ о его подчинении Сенату. Унижение церковной власти очевидно. Но видится и прагматичная подоплека реформы. Путем таких реорганизаций госаппарат делался более управляемым, что соответствует логике самодержавия.

Но иерархия двух ведомств выстроилась не вдруг. В 1732 году Синод не согласился с определением Сената об архиерейском доме в Пскове. А в 1738 году, получив от игумена из Пензенской губернии жалобу на притеснения воеводой духовенства, Синод обратился в Сенат, «требуя сатисфакции», чего может требовать только уверенная в себе сторона. В итоге назначили следствие с участием депутата от духовенства. Историк Сергей Соловьев заметил, что контакты Сената и Синода в те годы «имели главным предметом столкновение духовных и светских начальств, жалобы духовенства на дурное обращение с ними светских». Однажды сенаторы посетовали Синоду на вмешательство двух воронежских священников в гражданские дела. Но не стоит преувеличивать силу церковной стороны, ведь Синод в то время подчинялся и Кабинету министров, ежемесячно посылая туда отчеты.

Между тем укрощение строптивого духовного ведомства продолжалось. В 1738 году встал вопрос о переподчинении Сенату Коллегии экономии – синодального учреждения, ведавшего церковными вотчинами. Прежнее руководство коллегией не обеспечило ожидаемых налоговых поступлений, и государство отстаивало свою выгоду. В случае лишения собственных денежных средств Синод превращался в чисто бюрократическую структуру, финансируемую из казны. Понятно, что этот вопрос решался достаточно сложно. Еще в 1739 году Синод продолжал обращаться к коллегии с предписаниями и запретами, не соглашаясь с утратой власти над этим важным учреждением. Церковная реформа не свершилась в одночасье. Проведение ее вызывало борьбу, не всегда безуспешную для церковной стороны.

Временный реванш?

При правительнице Анне Леопольдовне Синод укрепил свои позиции, вернув многие из утраченных привилегий. Вторжение Сената в его деятельность допускалось лишь в случаях, требующих совместных усилий двух ведомств.

Вскоре настал век императрицы Елизаветы Петровны, благоволившей к духовенству. Восстановленный в правах, Сенат продолжал заниматься церковными проблемами, но в основном на пользу Церкви. Так, двумя сенатскими указами (1747 и 1748 годов), «вследствие ходатайства архимандрита Трифонова монастыря (Вятской епархии. – В.В.) Иоасафа (Потемкина) повелено жалованных земель от сего монастыря не отнимать и в особое черносошным крестьянам ведение не отдавать, а быть им, крестьянам, впредь┘ в архиерейских и монастырских вотчинах». В ответ крестьяне взбунтовались, что, вероятно, инспирировали чины, не согласные уступать Церкви.

Члены Синода между тем оживились, в критике Сената становились смелее. В 1759 году они заявили «о незакономерных действиях» сенаторов и обер-прокурора Алексея Козловского в назначении чиновника в Синодальную канцелярию Экономического правления, сочли это «за немалую для себя обиду», увидев в позиции Козловского посягательство на свои имущественные интересы. Заметим, что Синод осудил не только «око государево», но и сам Правительствующий Сенат. Как отмечал историк Борис Титлинов, «Синод успевал отстаивать свое официальное положение выше коллегий», стремясь быть наравне с Сенатом.

Объективные тенденции, однако, шли вразрез с этими устремлениями. И не всегда власть церковная могла рассчитывать на Сенат. В связи с «генеральной ревизией» 1743 года Синод не раз просил сенаторов о поддержке, но даже ответ не всегда получал. Ревизии – переписи духовенства – проводились для пополнения податного сословия «излишними церковниками», и Сенат отстаивал государственные интересы. Синод не добился и другой своей цели – закрытия кабаков вблизи церквей и монастырей. Между тем генерал-прокурор Сената продолжал докладывать императрице в том числе и о работе Синода.

Соперничество и вражда двух властей отмечаются и при Елизавете Петровне. Вот один случай. Некий архиерей ударил воеводу в его собственной канцелярии. Сенат настаивал на суде, но епископа помиловала императрица, приняв во внимание мнение членов Синода.

При сложных ситуациях в Церкви, в случаях роста беззакония, потерпевшим приходилось надеяться скорее на Сенат. Когда обер-прокурор Афанасий Львов проинформировал Синод об излишних сборах духовенством с крестьян Пафнутьева монастыря, чиновники духовного ведомства решили отдать дело Московской синодальной конторе. Но Львов запротестовал, ибо контора включала небезупречных заинтересованных лиц, и предложил создать специальную комиссию, которая бы имела связь с Сенатом.

Все встало на свои места

В 1761 году на российский престол взошел Петр III. Одной из задач его царствования стала секуляризация церковных имений. 21 марта 1762 года Синодальную канцелярию Экономического правления заменили Коллегией экономии, вновь подчинив ее Сенату. Это значило изъятие у монастырей и архиерейских домов земель и крестьян с передачей изъятого имущества и крепостных казне. «Для защищения крестьян от чинимых им обид» – так мотивировало государство свою линию. Справедливость акции не вызывает сомнений. Церковных крестьян нещадно эксплуатировали, обращаясь с ними часто жестоко. Сенат выступал за секуляризацию. Но эта реформа полностью осуществилась лишь при Екатерине II.

Курс Петра I при великой императрице не забывался. Совместные конференции Синода с Сенатом продолжались, причем последний не распоряжался первым, а все так же предлагал ему те или иные решения. В 1784 году обсуждалась проблема укомплектования приходов клиром, с тем чтобы возможность служить получили достойные. Порой сенаторы принимали решения по вопросам, которые находились в компетенции Синода. Когда белорусский генерал-губернатор Захар Чернышев попросил Сенат об указе, в какой вере быть детям, чьи родители адепты разных религий, то «сенаторы» не послали дело синодалам, а лишь рассмотрели их мнение, а решение вынесли сами.

Тем не менее взаимопонимание и сотрудничество не исчезли бесследно. Так было и при Павле I. Заметив в 1798 году вину «светских правительств» в отношении Церкви, компетентный обер-прокурор Василий Хованский предложил Синоду заручиться поддержкой Сената. Было ясно, кто защитит правопорядок, уважая и церковные интересы.

Однако Синод был ниже Сената и при Павле I – как в большом, так и в малом. Честолюбие архиереев страдало. Митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Гавриил (Петров) возмущался: «Сенаторы, увольняясь от Сената┘ не лишаются имени сенатора; для чего же┘ тех, которых Государи пожаловали членами Синода, сей почести лишать?» Но Синод не отказывался от своих амбиций. В 1798 году он даже потребовал попенять «кому следует», о «невыполнении консисторских предписаний».

Сенат занимала не только Церковь в целом. Местной церковной жизнью он тоже не пренебрегал. В 1840-е годы в Перми встал вопрос о наказании столоначальника консистории и секретаря Попечительства о бедных духовного звания Василия Флавиева, обвиняемого в том числе в выражениях, «оскорбительных для┘ епархиального начальства». Усердием архиепископа Пермского Аркадия (Федорова) дело дошло до уголовного суда, где Флавиева судили за «разные преступления по должности», а Попечительство удержало у него жалованье. Губернатор подал апелляцию в Сенат. В январе 1849 года Сенат решил, что промахи Флавиева – хранение дома консисторских документов и «употребление оскорбительных выражений» – не умышленны: и то и другое приписали неосторожности. Сенат ограничился внушением – чиновника призвали «быть осторожнее». Удержанное жалованье обязали вернуть. Но показательно, что и в августе Флавиев денег не получил: местная духовная власть противилась Сенату.

Но на уровне Синода такого упорства уже не было, тем более что Сенат помнил о господствующей роли православия в империи, часто обслуживая церковные интересы. Так, при Николае I саратовский губернатор Алексей Панчулидзев получил от Сената выговор за допущение строительства старообрядческой часовни.

Итак, отношения двух ведомств были сложны и противоречивы. Но превосходство Сената со временем становится непререкаемым. Синод постепенно отказался от соперничества с ним. В условиях государственной церковности по-другому быть не могло. Есть мнение, что петровский замысел мог иметь хорошие перспективы. В 1905 году публицист Михаил Меньшиков заявил: «Только нравственное ничтожество тогдашнего духовенства и дворянства помешало этим двум коллегиям (Сенату и Синоду. – В.В.) развиться в верхние законодательные палаты». Однако дуумвират духовной и светской властей не состоялся.

История учит нас тому, что отношения политических сил (а Церковь, несомненно, принадлежит к числу таковых) не могут быть паритетными. Рано или поздно начинается борьба за первенство.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


В Совете Федерации остается 30 свободных мест

В Совете Федерации остается 30 свободных мест

Дарья Гармоненко

Иван Родин

Сенаторами РФ могли бы стать или отставники, или представители СВО-элиты

0
408
Россияне хотят мгновенного трудоустройства

Россияне хотят мгновенного трудоустройства

Анастасия Башкатова

Несмотря на дефицит кадров, в стране до сих пор есть застойная безработица

0
451
Перед Россией маячит перспектива топливного дефицита

Перед Россией маячит перспектива топливного дефицита

Ольга Соловьева

Производство бензина в стране сократилось на 7–14%

0
642
Обвиняемых в атаке на "Крокус" защищают несмотря на угрозы

Обвиняемых в атаке на "Крокус" защищают несмотря на угрозы

Екатерина Трифонова

Назначенные государством адвокаты попали под пропагандистскую раздачу

0
534

Другие новости