Это была необъявленная война

Пулеметчики отражают атаку японской пехоты на реке Халхин-Гол. Фото © РИА Новости

Боевые действия у реки Халкин‑Гол (Монголия) в 1939 году практически не упоминаются как события, достойные воинской славы. Они изначально подавались советской прессой как пограничный вооруженный конфликт. В последующем сведения о нем затерялись на фоне грандиозных битв Великой Отечественной войны. Однако новые данные историков позволяют сделать вывод, что те бои у небольшой монгольской реки следует называть не военным конфликтом, а полноценной войной, успешное завершение которой в значительной степени помогло и победе в Великой Отечественной и во Второй мировой.

В текущем году отмечается 80‑летие разгрома японских войск в вооруженном конфликте на Халхин‑Голе и этому событию посвящен международный проект «Дорога героев. Дорога Победы», в котором участвуют все страны, входившие в те далекие годы в состав антияпонской коалиции. В рамках этого проекта в парке «Патриот» открылась выставка и интерактивная музейная экспозиция «Победа над милитаристской Японией», демонстрирующая самую большую в мире коллекцию японской боевой техники конца 30‑х годов прошлого столетия. Российское политическое руководство рассматривает работу военных историков как важнейшую на данный момент. Ее ценность еще более возрастает на фоне огромного количества фальсификаций, опубликованных в печатных изданиях и в мировой Сети за последние 30 лет.

СОГЛАШЕНИЕ О ПЕРЕМИРИИ

15 сентября 1939 года нарком иностранных дел Вячеслав Молотов и посол Японии Синэгори Того подписали соглашение о ликвидации конфликта в районе реки Халхин‑Гол. Согласно ему, 16 сентября с 8 часов по московскому времени (14 часов по местному) прекращались все военные действия, а войска оставались на позициях, занимаемых ими 15 сентября на 13 часов по московскому времени.

В соответствии с Соглашением о перемирии был составлен совместный протокол представителей местного командования советско‑монгольской и японской армий о прекращении военных действий с 16 сентября 1939 года. Договорились об обмене пленными, трупами погибших и создании совместной комиссии по уточнению государственной границы в районе Халхин‑Гола между Монголией и государством Маньчжоу‑Го (находившимся под полным контролем Токио). Протокол подписали с советско‑монгольской стороны заместитель командующего 1‑й армейской группы комбриг (соответствовало званию генерал‑майор) Михаил Потапов, с японо‑маньчжурской – генерал‑майор Фудзимото, сотрудник императорской службы разведки (это он не афишировал).

После завершения акта подписания протокола генерал Фудзимото пожал комбригу Потапову руку и тихо по‑русски сказал: «Да, вы нас поставили очень низко...» Так закончилась короткая, но кровопролитная война, продолжавшаяся четыре месяца и названная из дипломатических соображений военным конфликтом.

Профессора Байкальского государственного университета экономики и права (г. Иркутск) Юрий Кузьмин, Михаил Рачков, Алексей Суходолов обоснованно утверждают, что это была именно война, и объясняют свои выводы сухим и достоверным языком статистики: «Размеры военных потерь также не позволяют назвать события на Халхин‑Голе военным конфликтом… По данным М.В. Новикова, японцы потеряли 61 тыс. убитыми, ранеными и пленными, 660 самолетов, военными трофеями советских войск стали 12 тыс. винтовок, 200 орудий, более 400 пулеметов, более 100 автомашин. По сведениям историка Е.А. Горбунова, данным в монографии «20 августа 1939 г.», общие потери японских войск с мая по сентябрь составили 55 тыс. человек, убито не менее 25 тыс. солдат и офицеров.

Современные российские и японские историки пытаются пересмотреть результаты военных потерь сторон, уточнить их размеры. По последним данным, российские безвозвратные потери составляют 7974 человека, санитарные потери 15 925 человек. Они существенно выросли от первоначальных сведений 2413 убитых и 10 020 раненых.

Японские официальные потери составили более 18 тыс. воинов. По российским данным, убитые, раненые и пленные составили 61 тыс. чел. Отдельные японские историки считают, что потери составили 55 тыс. человек. Таким образом, интенсивность боевых действий и боевые потери за короткий промежуток времени были чрезвычайно велики, что еще раз подтверждает наше мнение о том, что это был не военный конфликт, а война. В любом случае общие военные потери колоссальны и составляют в целом около 100 тыс. воинов. Назвать такие военные потери пограничным конфликтом, военным конфликтом, значит идти против исторической истины».

Вся вышеизложенная информация взята из материалов международной научной конференции «Приграничное сотрудничество: исторические события и современные реалии» 2014 года, которая была посвящена 75‑летию победы советских и монгольских войск на реке Халхин‑Гол.

По данным командования Красной армии, советско‑монгольские войска потеряли 18,5 тыс. человек. Число погибших и умерших от ран советских воинов – 7667 человек, пропавших без вести – 2028 человек. Потери личного состава Монгольской Народно‑революционной армии 895 убитых, раненых и пропавших без вести.

В соответствии с договором о перемирии была создана комиссия по демаркации монголо‑маньчжурской границы из представителей МНР, СССР, Японии и Маньчжоу‑Го. В 1940‑1941 годах комиссия работала на монголо‑маньчжурской границе, в г. Чите и Харбине. Демаркация границы закончилась в мае 1942 года заключением соглашения. Почти весь спорный район остался в составе Монголии. К Маньчжоу‑Го отошли лишь небольшие районы, захваченные японскими войсками, к юго‑востоку от Халхин‑Гола (Номонхана).

ИСТОКИ КОНФЛИКТА

Необъявленная война у реки Халхин‑Гол стала следствием агрессивной политики японских милитаристов, направленной на завоевание Китая, Монголии, советского Дальнего Востока, Забайкалья и Сибири. В декабре 1931 года японская Квантунская армия захватила Северо‑Восточный Китай и вышла на дальневосточные и забайкальские границы СССР. Советское правительство сразу же предложило Японии заключить пакт о ненападении, но предложение было отклонено. В 1935‑м японские руководители вновь дали отрицательный ответ на наши предложения, продолжая провоцировать напряженность на границах СССР и МНР.

В 1935–1936 годах японские милитаристы нагло провоцировали вооруженные столкновения на монгольской границе. 12 марта 1936 года правительства СССР и Монголии подписали протокол о взаимопомощи сроком на 10 лет. Руководитель Китайской Республики Чан Кайши выразил протест. 7 апреля 1936 года последовала китайская нота в адрес СССР: «Поскольку Внешняя Монголия является интегральной частью Китайской Республики, никакое иностранное государство не может заключать с ней какие‑нибудь договоры или соглашения. Действия правительства Советского Союза, заключившего с Внешней Монголией вышеуказанный Протокол в нарушение своих обязательств по отношению к Китайскому правительству, несомненно, составляют нарушение суверенитета Китая и постановлений Китайско‑советского соглашения 1924 г.». Советское правительство отклонило этот протест.

Подписанный 25 ноября 1936 года между Италией, Германией и Японией «антикоминтерновский пакт» «Рим‑Берлин‑Токио» ставил целью завоевание мирового господства. 7 июля 1937 года Япония начала полномасштабную войну против Китайской Республики.

Японская агрессия заставила Китай пересмотреть свою позицию. 21 августа 1937 года был заключен договор с СССР о ненападении. Советский Союз стал поставлять китайской армии технику, вооружение, предоставлять кредиты, направлять в Китай военных советников. Советские летчики воевали в небе Китая. Заручившись политической поддержкой Пекина, СССР в сентябре 1937 года по просьбе монгольского правительства тайно разместил 57‑й особый корпус Забайкальского военного округа на территории МНР.

И.В. Сталин направил командующему войсками Забайкальского военного округа командарму 2 ранга Михаилу Великанову Директиву следующего содержания: «Первое. Пакт о взаимной помощи гарантирует нас от внезапного появления японских войск через МНР в районе Байкала, повторяю, Байкала, от перерыва железнодорожной линии у Верхне‑Удинска и от выхода японцев в тыл дальневосточным войскам. Второе. Вводя войска в МНР, мы преследуем не цели захвата Монголии и не цели вторжения в Маньчжурию или Китай, а лишь цели обороны МНР от японского вторжения, а значит, и цели обороны Забайкалья от японского вторжения через МНР».

МЕЖДУНАРОДНАЯ ОБСТАНОВКА

Мюнхенский сговор – соглашение, составленное в Мюнхене 29 сентября 1938 года и подписанное на другой день премьер‑министрами Великобритании – Невиллом Чемберленом, Франции – Эдуардом Даладье, Италии – Бенито Муссолини и рейхсканцлером Германии Адольфом Гитлером о передаче Германии Судетской области Чехословакии, обесценил договоры СССР с Францией и Чехословакией о взаимопомощи, убедил Японию в том, что западные державы занимают позицию попустительства агрессии. Кроме того, Англия и Франция подписали 6 декабря 1938 года с Германией декларации о ненападении – на полгода раньше подписания так называемого пакта Молотова‑Риббентропа. Об этом почему‑то забывают недруги России.

СССР оказался в международной изоляции. Вице‑консул генерального консульства Маньчжоу‑Го в Чите Исида в июле 1939 констатировал: «… в июне 1936 года я приступил к исполнению своих обязанностей в консульстве в Чите. За это время в международном отношении Советский Союз под влиянием бушующих в ряде стран антикоммунистических сил и национализма постепенно был оттеснен с международной арены, на которой он блестяще выступил в результате признания его Америкой, заключения пактов о взаимопомощи с Францией, Чехословакией и т.д…»

С учетом международной обстановки японские милитаристы решили нанести удар по Монгольской Народной Республике, несмотря на решительное заявление Советского руководства оказать помощь МНР. В случае успеха Япония объединила бы МНР с китайскими провинциями Внутренней Монголии в марионеточное государство «Монголо‑Го» по образцу Маньчжоу‑Го и подготовила плацдарм для будущего нападения на СССР.

Японское руководство удачно выбрало не только время вторжения, но и место. Со стороны японцев до ближайшей железнодорожной станции было 60 км, а с монгольской до самой близкой железнодорожной станции Соловьевск в Борзинском районе Читинской области – 750 км по безлюдной степи с редкими колодцами и без дорог. Время вторжения было не в пользу нашей страны. Весной 1939 года гитлеровское руководство Германии вынашивало намерение напасть на СССР (это намерение поддерживали польские руководители). А начавшиеся англо‑французско‑советские переговоры о совместных мерах против агрессии Германии шли вяло и в конце концов зашли в тупик.

Начало конфликту положили требования японской стороны о признании реки Халхин‑Гол границей между Маньчжоу‑Го и Монголией, хотя граница проходила на 20‑25 км восточнее реки. Здесь, на одной из самых пустынных территорий мира, как писал военный писатель и поэт Константин Симонов, с мая по сентябрь 1939 года развернулись кровопролитные бои. 8, 11, 14 мая 1939 года японцы нарушали границу в районе реки Халхин‑Гол, предпринимая вылазки вооруженных групп, но каждый раз с потерями были отброшены на маньчжурскую территорию. 28 мая японская войсковая часть численностью до 3 тыс. с артиллерией и бронемашинами при поддержке 40 самолетов начала наступление. Численность сводного отряда 57‑го особого корпуса старшего лейтенанта Быкова была в три раза меньше. Японцы теснили отряд к реке, стремясь отрезать от переправы. Старший лейтенант Бахтин переправил 76‑мм батарею на восточный берег и открыл огонь по противнику. Враг дрогнул и был отброшен к высотам, с которых начал атаку. К вечеру стали прибывать на автомашинах красноармейцы 149‑го стрелкового полка майора Ремизова и 2‑го дивизиона 175‑го артиллерийского полка капитана Рыбкина. Общими усилиями советские подразделения выбили японцев с высот. 29 мая противник был изгнан за пределы Монголии, оставив на поле боя более 400 убитых. Наши потери были примерно такими же.

Особый отдел по 57‑му особому корпусу направил наркому внутренних дел Лаврентию Берии докладную: «Командование 57 ОК (особого корпуса), в лице комдива Фекленко, советники МНРА, штабы 57 ОК и МНРА проявили преступную халатность в деле подготовки восточного направления к развертыванию боевых действий. Этого района ни командование 57 ОК и МНРА, ни их штабы совершенно не знало и там не бывало. Командиры соединений и их штабы также никогда ни на одном направлении не бывали и учений не проводили. Связь и управление на этом направлении также не были совершенно подготовлены, и все базировалось только на один провод до Тамцак‑Булака. Никаких узлов связи подготовлено не было. Никаких оперативных расчетов, отработанных соображений и документов на сосредоточение советско‑монгольских частей на случай развертывания боевых действий ни в штабе 57 ОК, ни в штабе МНРА не оказалось. Части 57 ОК и части МНРА оказались очень плохо подготовленными, особенно плохо был подготовлен штаб 57 ОК… »

О содержании телеграммы было доложено Иосифу Сталину, и он потребовал от наркома обороны Климента Ворошилова немедленно разобраться с обстановкой. 2 июня заместитель командующего войсками Белорусского военного округа комдив Георгий Жуков был срочно вызван к наркому и на следующий день вылетел в Читу. Там он оперативно провел совещание в штабе Забайкальского военного округа. 5 июня Жуков уже приехал на Халхин‑Гол. Некоторые российские и монгольские исследователи считают, что Жуков прибыл в Монголию несколько раньше, в конце мая 1939 года.

Командующий 1-й армейской группой комкор Георгий Константинович Жуков ставит боевую задачу подчиненным. Фото © РИА Новости

Сделав вывод, что японцы будут наступать, Георгий Жуков доложил наркому план действий: прочно удерживать плацдарм на восточном (правом) берегу Халхин‑Гола и готовить контрудар из глубины. План был одобрен. Командующего корпусом Николая Фекленко отозвали. Жукова назначили на его место и подчинили непосредственно наркомату обороны. По согласованию с монгольской стороной было создано совместное командование советско‑монгольскими войсками. Хорлогийн Чойбалсан возглавлял монгольскую армию в совместных боевых действиях. Жуков перенес командный пункт из поселка Тамцак‑Булак, где располагался штаб 57‑го корпуса, на высоту Хамар‑Даба на западном берегу Халхин‑Гола. Генштаб Красной армии приказал направить подкрепления для нанесения планируемого контрудара. В Монголию из Забайкальского военного округа прибыли истребители и бомбардировщики, стрелковые дивизии, 11‑я танковая бригада.

В мае в воздухе господствовали японские летчики, воевавшие уже несколько лет в Китае, а забайкальские летчики не имели боевого опыта. Наркомат обороны направил в МНР 21 Героя Советского Союза из Испании и Китая во главе с комкором Яковом Смушкевичем. Было организовано обучение забайкальских летчиков‑истребителей новшествам в тактике воздушного боя, затем их пересадили на новые самолеты И‑16. Благодаря предпринятым мероприятиям японская авиация уступила свое превосходство в небе, но, несмотря на это, до конца войны продолжались ожесточенные авиационные бои.

В ночь на 3 июля враг предпринял мощное наступление. После артиллерийской подготовки 135 танков пошли с горящими фарами на позиции советско‑монгольских войск на восточном берегу Халхин‑Гола. За ними следовала пехота. Это был отвлекающий удар. Одновременно японская дивизия переправилась по наведенному понтонному мосту и заняла гору Баин‑Цаган на западном берегу, имея целью окружить и уничтожить советские войска. Японцы имели превосходство в пехоте и артиллерии в 3 раза, в кавалерии – в 4, 5 раза. Жуков, чтобы не позволить противнику закрепиться на горе, с марша направил в бой 11‑ю танковую бригаду полковника Яковлева. Советский и монгольский бронедивизионы с ходу вступили в бой без поддержки пехоты, потому что 24‑й мотострелковый полк Федюнинского только еще был на подходе. Комкор Жуков взял на себя величайшую ответственность – самостоятельный удар танковых и бронечастей тогдашней военной доктриной не предусматривался. Танкистов поддерживали артиллерия и авиация.

Георгий Жуков вспоминал: «Бригада была сильная, около 200 машин. Она развернулась и пошла в атаку. Половину личного состава потеряла убитыми и ранеными и половину машин, даже больше. Еще больше потерь понесли бронебригады, которые поддерживали атаку… Но зато мы раздавили японскую дивизию… » Позднее мотострелковый полк Федюнинского с марша вступил в бой. Утром 5 июля враг был разбит. Сталин, получив информацию о тяжелых потерях бригады и нарушении Жуковым боевого устава Красной армии, потребовал разобраться и строго наказать виновника. В то время Жуков не был известен как выдающийся военачальник и по воле судьбы на Халхингольский фронт попал первоначально в качестве инспектора наркомата обороны. В таких случаях Сталин не церемонился и Жукову грозили трибунал и расстрел.

6 июля была создана Фронтовая группа во главе с командармом 2‑го ранга Григорием Штерном для руководства войсками на случай нападения Японии на Советский Союз, которой подчинили 57‑й особый корпус Жукова. Опытный военачальник Штерн быстро разобрался в обстановке, одобрил действия Жукова и доложил в Москву, что 5 июля японская дивизия в результате решительной контратаки была с большими потерями отброшена за реку. Так будущий маршал Победы был спасен от практически неизбежного расстрела.

24 июля 1939 года между министром иностранных дел Японии Арита и послом Англии Крейги было заключено соглашение, суть которого заключалась в том, что английское правительство не должно мешать японским милитаристам вести войну с Китаем. Соглашение укрепляло позиции Японии и положение японских войск в регионе. Советское государство оказалось перед непосредственной опасностью войны одновременно в Европе и на Дальнем Востоке, причем без союзников. Польша была не прочь вместе с Гитлером разгромить Советский Cоюз.

Военные историки считают, что успешное решительное наступление бронетанковой бригады на позиции японской дивизии, предпринятое Жуковым, в конечном счете повлияло на весь последующий ход мировой истории. Дело в том, что немецкие военные наблюдатели находились в боевых порядках японских войск на Халхин‑Голе. Гитлер после их доклада не решился начать войну с Советским Союзом в 1939 году и стал искать пути временного сближения.