«Дружба, скрепленная кровью»

Вячеслав Молотов и Иоахим фон Риббентроп. 1939 год. Фото Михаила Калашникова

21 августа 2019 года в Москве в выставочном зале федеральных архивов Российской Федерации открылась историко‑документальная выставка «1939 год. Начало Второй мировой войны», подготовленная Федеральным архивным агентством России при участии Российского государственного военного архива, историко‑документального департамента МИД России, Российского исторического общества. Хронологические рамки выставки – март–сентябрь 1939 года. В экспозиции показаны архивные документы, кинохроника, фотографии, музейные предметы – всего около 300 экспонатов, рассказывающих о событиях, приведших ко Второй мировой войне.

Впервые зрителям представлены напечатанные на гербовой бумаге оригиналы Советско‑германского договора о ненападении (пакта Молотова–Риббентропа) от 23 августа 1939 года и секретного дополнительного протокола к нему – этот протокол считался в СССР фальсификацией истории, его достоверность отрицалась на государственном уровне.

Напомним, что еще в 2015 году министр культуры РФ, председатель Российского военно‑исторического общества, доктор исторических наук Владимир Мединский утверждал, что и ученые, и политики не могут не видеть, что «самого оригинала пакта нет». По словам Мединского, «скорее всего это были последующие договоренности, исходя из последних событий»; то, что нашли и о чем говорят, ссылаясь на договор, – «это лишь протокол, а не сам договор».

Однако в 2019 году наконец выясняется, что советский оригинал пакта Молотова–Риббентропа все же есть и его можно увидеть. Мединский называет этот пакт «дипломатическим триумфом СССР». Но если еще 10 лет назад, как признает сам министр культуры и доктор исторических наук, такая оценка была «на грани приличий», то теперь она находится в русле государственной исторической политики.

Выставка представляет большой научный интерес. Однако ее организаторы скромно умалчивают о том, что в преддверии нападения Гитлера на Советский Союз наша страна на государственном уровне была нацелена на дружбу с гитлеровской Германией. Важнейших документов по теме «1939 год. Начало Второй мировой войны» – германо‑советского договора о дружбе и границе от 28 сентября 1939 года, секретных и конфиденциального протоколов и приложения к нему (подписанной Сталиным и Риббентропом карты советско‑германского разграничения в Польше) в экспозиции вообще нет. Эта карта, названная «Граница обоюдных государственных интересов СССР и Германии на территории бывшего польского государства», вместе с текстом договора о дружбе и границе была 29 сентября 1939 года опубликована в газете «Правда», но без подписей Сталина и Риббентропа.

«ГЕРМАНО‑СОВЕТСКИЙ ДОГОВОР О ДРУЖБЕ И ГРАНИЦЕ МЕЖДУ СССР И ГЕРМАНИЕЙ»

от 28 сентября 1939 года.

Правительство СССР и Германское правительство после распада бывшего Польского государства рассматривают исключительно как свою задачу восстановить мир и порядок на этой территории и обеспечить народам, живущим там, мирное существование, соответствующее их национальным особенностям. С этой целью они пришли к соглашению в следующем:

Статья I.

Правительство СССР и Германское правительство устанавливают в качестве границы между обоюдными государственными интересами на территории бывшего Польского государства линию, которая нанесена на прилагаемую при сём карту и более подробно будет описана в дополнительном протоколе.

Статья II.

Обе Стороны признают установленную в статье I границу обоюдных государственных интересов окончательной и устранят всякое вмешательство третьих держав в это решение.

Статья III.

Необходимое государственное переустройство на территории западнее указанной в статье линии производит Германское правительство, на территории восточнее этой линии – Правительство СССР.

Статья IV.

Правительство СССР и Германское правительство рассматривают вышеприведенное переустройство как надежный фундамент для дальнейшего развития дружественных отношений между своими народами.

Статья V.

Этот договор подлежит ратификации. Обмен ратификационными грамотами должен произойти возможно скорее в Берлине.

Договор вступает в силу с момента его подписания. Составлен в двух оригиналах, на немецком и русском языках. Москва, 28 сентября 1939 года.

По уполномочию Правительства СССР В. Молотов

За Правительство Германии И. Риббентроп»

К договору прилагались три протокола – один конфиденциальный и два секретных. Конфиденциальный протокол определял порядок совершения обмена советскими и германскими гражданами между обеими частями разделенной Польши, а секретными корректировались зоны «сфер интересов» СССР и Германии в связи с разделом Польши и предстоящих «специальных мер на литовской территории для защиты интересов советской стороны», а также устанавливались обязательства сторон пресекать любую «польскую агитацию», затрагивающую интересы сторон.

Подписанное Молотовым и Риббентропом 28 сентября 1939 года совместное заявление советского и германского правительств гласило: «После того как Германское Правительство и Правительство СССР подписанным сегодня договором окончательно урегулировали вопросы, возникшие в результате распада Польского государства, и тем самым создали прочный фундамент для длительного мира в Восточной Европе, они в обоюдном согласии выражают мнение, что ликвидация настоящей войны между Германией, с одной стороны, и Англией и Францией, с другой стороны, отвечала бы интересам всех народов. Поэтому оба Правительства направят свои общие усилия в случае нужды в согласии с другими дружественными державами, чтобы возможно скорее достигнуть этой цели. Если, однако, эти усилия обоих Правительств останутся безуспешными, то таким образом будет установлен факт, что Англия и Франция несут ответственность за продолжение войны, причем в случае продолжения войны Правительства Германии и СССР будут консультироваться друг с другом о необходимых мерах».

Выступая 31 октября 1939 года на внеочередной пятой сессии Верховного Совета Союза ССР, председатель Совета народных комиссаров и нарком иностранных дел СССР Вячеслав Молотов заявил: «На смену вражде, всячески подогревавшейся со стороны некоторых европейских держав, пришло сближение и установление дружественных отношений между СССР и Германией. Дальнейшее улучшение этих новых, хороших отношений нашло свое выражение в германо‑советском договоре о дружбе и границе между СССР и Германией, подписанном 28 сентября в Москве… Оказалось достаточным короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем – Красной Армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора, жившего за счет угнетения непольских национальностей».

Слова Молотова о «коротком ударе» подтверждала напечатанная 29 сентября 1939 года в «Правде» и «Красной звезде» оперативная сводка Генерального Штаба РККА от 28 сентября 1939 года: «Части Красной Армии, продолжая продвижение к демаркационной линии, в течение 28 сентября вышли на линию: ГРАЕВО, ЧИЖЕВ (юго‑западнее Мазовецка 20 км), МЕЖИРЕЧЬЕ, КРЕНПЕЦ (юго‑восточнее г. Люблина 12 км), ШЕБРЕШИН, МАЛОДЫЧ (северо‑западнее Любачува 15 км), ПЕРЕМЫШЛЬ, УСТРЖИКИД (юго‑западнее Перемышля 40 км). Продолжая операции по ликвидации остатков польских войск в Западной Белоруссии и в Западной Украине, части Красной Армии разоружили и взяли в плен 5 кав. полков с 15‑ю артиллерийскими орудиями в районе КРУКЕНИЦЕ и, кроме того, ликвидировали отдельные группы польских частей».

В сталинской идеологии, непримиримой к любому инакомыслию, под влиянием сближения с гитлеровской Германией наметились существенные изменения. «Идеологию гитлеризма, как и всякую другую идеологическую систему, можно признавать или отрицать, это – дело политических взглядов. Но любой человек поймет, что идеологию нельзя уничтожить силой, нельзя покончить с нею войной. Поэтому не только бессмысленно, но и преступно вести такую войну, как война за «уничтожение гитлеризма» прикрываемая фальшивым флагом борьбы за «демократию», – заявил Молотов 31 октября 1939 года. Это высказывание главы советского правительства полностью соответствовало тогдашней нацистской политической риторике, что с удовлетворением отмечал рейхсминистр пропаганды Йозеф Геббельс.

Сталин, отвечая 25 декабря 1939 года на поздравления Гитлера и Риббентропа по случаю своего 60‑летия, писал: «Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной». Злые языки шутили, что речь идет о польской крови…

«Чем этот договор (о дружбе и границе. – Б.Х.) отличался от договора 23 августа? Различие огромное. 23 августа Германия еще не напала на Польшу, и формально Советский Союз мог с ней заключать такой пакт, не становясь соучастником, – повторяю, формально, ибо знал о предстоящем нападении на Польшу. 28 сентября все было иначе: Германия была агрессором, и СССР заключал с ней договор о дружбе! Впоследствии Сталин в специальном (и позорном) сообщении ТАСС 29 октября даже подтвердил, что, по его мнению, не Германия, а Франция и Англия начали войну! С агрессором Сталин собирался дружить, хотя и не без корысти», – писал советский и российский историк, многое сделавший для раскрытия правды о пакте Молотова–Риббентропа, ветеран Великой Отечественной войны Лев Безыменский.

В чем, кроме перекройки карты Восточной Европы, состояла эта корысть? С декабря 1939‑го по конец мая 1941 года доля Германии составила 40% всего экспорта СССР. В Германию из Советского Союза шли эшелоны с нефтью и нефтепродуктами, зерном, хлопком, лесоматериалами, марганцем, оловом, никелем, хромом, медью, платиной, другим стратегическим сырьем.

В СССР из Третьего рейха поставлялись новые вооружения, средства радиосвязи, оптические приборы, станки‑автоматы. Немцы продали Советскому Союзу 35 образцов самолетов (среди них Мессершмитт‑109, Мессершмитт‑110, Хейнкель‑100, Юнкерс‑88), винты и поршневые кольца для авиамоторов, системы кислородного обеспечения на больших высотах, радиопеленгаторы, самолетные радиостанции с переговорным устройством, приборы для слепой посадки, самолетные аккумуляторы, бомбардировочные прицелы, комплекты фугасных, осколочно‑фугасных и осколочных бомб, 50 видов испытательного оборудования и многие другие изделия для авиационной промышленности. Были поставлены образец среднего танка Т‑3, полугусеничные тягачи, дизельные моторы. В 1940 году Германия передала Советскому Союзу недостроенный тяжелый крейсер «Лютцов», вошедший в состав Балтийского флота под именем «Петропавловск». К началу Великой Отечественной войны корабль находился в 70‑процентной готовности.

Если договор о дружбе и границе с потенциальным агрессором интерпретировать как шаг, позволивший укрепить обороноспособность СССР накануне германского вторжения, то следует подчеркнуть, что этот договор означал образование германо‑советской общей границы – плацдарма для нападения на СССР, а советские стратегические поставки во многом обеспечили успех Германии в войне на Западе в 1940 году.

В канун открытия выставки «1939 год. Начало Второй мировой войны» директор Службы внешней разведки РФ и глава Российского исторического общества Сергей Нарышкин (он выступил на открытии выставки в речью) опубликовал в «Российской газете» статью под красноречивым названием «Иного выхода не было».

Действительно ли не было иного выхода? Таким уж безальтернативным был курс на позорную дружбу Сталина с Гитлером? Если бы СССР ограничился пактом о ненападении с Германией, не делил бы с ней «сферы аспираций», не дружил с Гитлером, а лучше готовился к отражению нацистской агрессии и защите своих граждан и территорий, как бы развивались события 1941 года?

В истории советско‑германских отношений 1939–1941 годов неизбежно возникают эти неудобные вопросы. Очевидно, сегодня тем, кто управляет прошлым, проще не отвечать на них, а попытаться исключить из исторической памяти неудобные события, позволившие Гитлеру вероломно напасть на СССР.