Новые решения для нового типа войны

Ослепленные газом солдаты. Фото с сайта www.iwm.org.uk

Впервые немцы применили химическое оружие на Русском фронте Первой мировой войны 15 декабря 1914 года у Боржимовицкого леса на боевом участке 6-го армейского корпуса.

Командир 6-го армейского корпуса генерал-лейтенант В.И. Гурко писал: «На моем правом фланге стояла 55-я дивизия, занимавшая оборону вблизи от Боржимовицкого леса на небольшом удалении от вражеских позиций. Примерно 28 декабря (по новому стилю. – А.О.) там успешно отразили несколько германских атак. После полудня траншеи дивизии, тянувшиеся приблизительно на километр вдоль леса, вновь подверглись сильному обстрелу. С приближением сумерек германцы пошли в атаку и, к изумлению начальника дивизии, без особых трудностей заняли лес. К тому времени русские солдаты уже привыкли к ураганному огню германской артиллерии, открывавшемуся непосредственно перед атакой, и нашли способы так укрываться от обстрела, чтобы нести как можно меньше потерь. При этом подразделения располагались таким образом, что могли встретить атакующего неприятеля огнем; если же германцам сопутствовал временный успех, то наши солдаты немедленно контратаковали, не давая врагу времени прийти в себя после атаки или организовать оборону только что захваченных им траншей. На этот раз пришлось вызвать дивизионные резервы, чтобы лучше подготовить контратаку с использованием более крупных сил. Примерно в три часа пополуночи я получил донесение, что эта атака оказалась успешной и германцы из леса выбиты. Одновременно мне донесли, что наши траншеи буквально завалены трупами русских и германских солдат, ввиду чего в других местах начато рытье новых окопов. Старые траншеи закопали, использовав их в качестве братских могил. На следующее утро я получил дополнительное донесение, что в лесу обнаружены тела солдат, находящихся в бессознательном состоянии и почти не подающих признаков жизни и что еще примерно 200 человек в подобном же состоянии отправлено в тыл. Одновременно офицеры медицинской службы доложили, что от одежды доставленных к ним в полубессознательном состоянии людей исходит отчетливый запах формалина. Уцелевшие в бою подтвердили, что во время артиллерийского обстрела тот же самый запах был намного сильнее, чему во время атаки они не придали никакого значения, думая, что так пахнет какое-то новое взрывчатое вещество. Никто не подозревал, каковы будут результаты распространения этих газов. Германские солдаты, укрывшиеся в захваченных ими русских траншеях, чтобы спастись от нашего огня, по всей видимости, также подверглись действию удушающего газа, в результате чего Боржимовицкий лес остался в наших руках, причем сами атаковавшие германцы понесли тяжелые потери».

Это было пристрелкой, а первая массированная газобаллонная атака состоялась через полгода – почти в том же самом секторе польского участка Русского фронта.

Рассмотрим наиболее известные германские газобаллонные атаки на Русском фронте в кампании 1915 года.

Болимов и Воля Шидловская, 18 мая 1915 года

Объектом первой газобаллонной атаки на Русском фронте стали части 2-й армии, грудью преградившей немцам осенью 1914 года путь к Варшаве. Тактически так называемый Болимовский сектор, на котором состоялась атака, выводил атакующих на кратчайший шоссейный путь к Варшаве – без форсирования р. Равка. Но русские войска имели достаточно плотную оборону, занимаемую 14-й Сибирской стрелковой и 55-й пехотной дивизиями.

Передовые окопы противников в Болимовском секторе находились на правом берегу Равки. Между сближенными передовыми окопами противников воды не было, местность была сравнительно ровная и открытая. Для газовой атаки Болимовский сектор был удобен еще и тем, что благодаря выпуклой дуге в русскую сторону у противника имелась возможность пользоваться для газопуска северо-западным, западным и юго-западным ветрами.

55-я пехотная дивизия занимала следующие позиции.

Правый боевой участок занимали: 217-й пехотный Ковровский и 218-й пехотный Горбатовский полки и 1 дивизион 55-й артбригады. Задача частей: упорно оборонять участок позиции от высоты 45,8 – фольв. Констанция – фольв. Могелы. Левый боевой участок: 220-й пехотный Скопинский полк с приданными ему 31-й, 32-й и 36-й ополченскими дружинами и 2 дивизиона 55-й артбигады. Задача: упорно оборонять участок от фольв. Могелы до р. Корабка, южнее с. Граббе. В состав дивизии также входили морская батарея 47-мм пушек и 3 крепостные батареи: 1-я и 2-я Варшавские и Новогеоргиевская. В корпусном резерве находился 219-й Котельнический полк.

14-я сибирская стрелковая дивизия занимала следующие позиции.

55-й и 53-й сибирские стрелковые полки – от устья р. Гнида до высоты 45,7 – фольв. Констанция. 56-й сибирский стрелковый полк находился в дивизионном, а 54-й сибирский стрелковый полк – в армейском резервах. Дивизию поддерживали корпусная артиллерия (10 122-мм легких полевых гаубиц), автопулеметный взвод и тяжелая артиллерия – 4 107-мм пушки и 8 152-мм гаубиц.

Со стороны противника действовали 5-я, 49-я и 50-я (частично) резервные дивизии.

На 12-километровом фронте немцы установили 12 000 газовых баллонов (высота баллона 1 м, диаметр 15 см).

Состоявшееся месяцем ранее применение немцами химического оружия у Ипра пока в полной мере учтено не было. Наблюдение за германскими окопами выявить подготовку к атаке не смогло – и для войск 14-й сибирской стрелковой и 55-й пехотных дивизий она стала полной неожиданностью. Насторожить мог лишь следующий факт: 16 мая было замечено, что в ближнем тылу противника (из Скерневицкого леса на Болимов) в 17.30 проехало девять боль­ших закрытых брезентом повозок – каждая повозка имела запряжку в шесть лоша­дей.

Знавшее об атаке из Ипра русское командование пыталось реагировать на появление нового оружия противника. Командо­вание 55-й пехотной дивизии по собственной инициативе заказало в Москве противогазы и отправило за ними приемщика. Но противо­газы по иронии судьбы были доставлены в 55-ю пехотную диви­зию лишь вечером в день атаки.

В 3.20 18 мая после короткого обстрела из 105-мм орудий участка 55-й пехотной дивизии германцы пустили хлор. Перед окопами противника на фронте Воля Шидловская–Майдан–Болимовский появился зеленоватый дым (облако), который благодаря ветру, дувшему с запада, начал приближаться к русским позициям. Одновременно был открыт ураганный винтовочно-пулеметный огонь по передовым русским окопам и сильный артиллерийский огонь по участку 14-й Сибирской стрелковой дивизии.

Полная тактическая неожиданность (русские солдаты проявили больше удивления и любопытства, нежели тревоги) обошлась обороняющимся дорого. Приняв газовое облако за маскировку пехотной атаки, русские войска усилили передовые окопы и подтянули поддержку.

Достигнув окопов, удушающие газы стали по ним распространяться, приводя бойцов 217-го Ковровского и 218-го Горбатовского полков в обморочное состояние, вызывая головокружение, кашель и рвоту. Считая подобное состояние временным и готовясь к встрече ата­ки, войска продолжали оставаться в окопах первой линии. И вскоре лабиринты окопов оказа­лись заполнены трупами и умирающими. К 4.30 хлор достиг Орышева.

Теперь настала очередь натиска германской пехоты, рассчитывавшей, как и у Ипра, на успех своего наступления – ведь газовый удар должен был расшатать оборону русских войск.

Около 4 часов артиллерия противника со стороны Болимова и Скерневицкого леса открыла огонь по участку высоты 45,8 – фольв. Moгелы, причем снаряды при разрыве выделяли удушающие газы.

При поддержке артиллерийского химического огня немцы атаковали частями 5-й резервной дивизии на фронте Закржев, Суха (55-й Сибирский стрелковый полк) и частями 49-й резервной дивизии на Волю Шидловскуюая (217-й пехотный полк).

Несмотря на вывод из строя 75% личного состава 1-й оборонительной полосы, германская атака к 5 часам была отбита – метким и сильным огнем оставшихся в строю бойцов. Артиллерийский огонь (как по атакующим, так и по батареям противника) довершил успех оборонявшихся.

Несмотря на то что удушающие газы, распространившись по окопам первой линии и резерва, достигли артиллерийских позиций и выводили из строя с каждой минутой все больше и больше бойцов, последние, превозмогая мучения и едва держась на ногах, оставались в строю. При поддержке 1-й и 3-й легких батарей 55-й артбригады, 1-й Вар­шавской крепостной батареи, действовавшей во фланг наступающему в направлении Воли Шидловской противнику, и 2-й Варшавской крепостной батареи, действовавшей по неприя­тельским батареям, они встретили наступающего противника ураганным огнем и вынудили его с большими потерями отойти в свои окопы.

В 5.30 на поддержку участков 55-го Сибирского стрелкового полка был двинут батальон 56-го Сибирского стрелкового полка.

В шестом часу было замечено накапливание про­тивника у винокуренного завода Воли Шид­ловской, а затем германцы перешли в наступление на участке 217-го пехотного полка – севернее дороги Болимов–Медневице и на Волю Шидловскую. Атаки, несмотря на тяжелейшие условия, в которых приходилось сражаться русским бойцам, также были отбиты.

Несмотря на то что страдания бойцов и по­тери достигли апогея, защитники передовой линии совместно с артиллерией с честью встретили противника и вторично отбили атаку – около 6 часов утра.

Около 7 часов под прикры­тием ураганного артиллерийского огня германцы перешли в наступление на всем участке 14-й Сибирской стрелковой дивизии. Меткий огонь русских пулеметов и артиллерии остановил наступление, заставив противника залечь.

Началось наступление и на правом фланге 218-го пехотного полка 55-й пехотной дивизии – оно также было отбито, и германцы с большими потерями отошли в исходное положение.

Несмотря на большие потери этого участка от удушающих газов, наступление противника было встречено ураганным винтовочным и пулеметным огнем и отбито. Причем противник не только отходил с большими потерями, он был рассеян.

В 14 часов до батальона германской пехоты при под­держке артиллерии перешли в наступление южнее Воли Шидловской – на участке 217-го пехотного полка. Оставшиеся в строю бойцы, усиленные 4-м батальоном 217-го полка, при поддержке артиллерии дружно отбили атаку, заставив германцев к 14.45 с большими потерями отойти на исходные рубежи.

Газовая и огненная атака.  Фото Национального управления архивов и документации США

То есть мы видим, что в этот период серии атак следовали непрерывно, без временных промежутков между ними. Главное было – расшатать и сокрушить оборону ослабленных химическим ударом русских подразделений.

Около 19 часов против д. Гумин, а также на правом фланге 55-го Сибирского стрелкового полка были отбиты новые попытки наступления противника. Причем последний артиллерийским огнем был отброшен на Бзуру.

В 22.30 германцы вновь наступали на участке 217-го пехотного полка южнее Воли Шидловской, через 15 минут оно также было остановлено огнем, и противник отошел к своим окопам.

Наконец, в полночь германцы провели еще одну атаку – на участке 55-го Сибирского стрелкового полка. Она также была отбита артиллерийским и пулеметным огнем.

Таким образом, при поддержке мощного артиллерийского огня (в том числе с использованием химических боеприпасов) немцы провели 9 (! ) пехотных атак, состоявшихся в период с 4 и до 24 часов 18 мая. Несмотря на выбытие из строя трех четвертей личного состава передовых позиций, метким и сильным огнем бойцов, оставшихся в строю, германские атаки были отбиты. Огонь русской артиллерии (эффективно действовавшей как по атакующей пехоте, так и по артиллерии) довершил успех оборонявшихся русских частей.

Несмотря на крайне тяжелую обстановку, в которой пришлось сражаться сибирским стрелкам и пехотинцам, атаки противника были отбиты с большими для него потерями.

Потери русских войск в ходе первой газобаллонной атаки германцев составили примерно 9 тыс. человек (из них 1183 человека умерло).

В том числе 55-я пехотная дивизия потеряла 26 офицеров и 3077 солдат (убито 34 солдата, ранено 1 офицер и 70 солдат, умерло от отравления 2 офицера и 290 солдат, отравлено и эвакуировано 23 офицера и 2683 солдата). 217-й пехотный Ковровский полк потерял 2163 человека, а 218-й пехотный Горбатовский полк – 903 человека.

14-я сибирская стрелковая дивизия потеряла до 6 тыс. человек (3127 – 53-й Сибирский стрелковый и 2625 – 55-й стрелковый полки), в том числе 891 человек умершими.

Проводя огромную работу по организации газобаллонной атаки на широком фронте, германцы, как и у Ипра, не обеспечили прорыва оперативного масштаба. Более того, в случае с русскими войсками им не удалось добиться даже тактического успеха (за исключением нанесения русским войскам больших потерь). Упорство германских атак было сломлено упорным сопротивлением русских войск, успевших закрыть начавший образовы­ваться прорыв.

Большей стойкости и большего морального подъема, чем проявили пехотинцы и сибирские стрелки 18 мая 1915 года, проявить было невозможно. Войска, действуя без противогазов, отбили 9 атак противника, оставаясь в передовых окопах, и, несмотря на огромные потери (как, например, в 217-м полку), продолжали занимать свои участки вплоть до смены, которая произошла 25 мая. Как отдель­ными бойцами, так и командным составом своевременно были приняты все возможные и доступные меры, и управление, несмотря на неожи­данность эффекта газового удара, сохранилось в руках командиров.

Впервые попав под удар нового оружия, не имея средств химзащиты (!), русские войска устояли. И если 22 апреля у Ипра немцам удалось овладеть значительной частью Ипрского выступа, то русские войска не отдали противнику ни клочка земли.

Газовая атака 18 мая отражалась без противогазов. Русские войска не могли противопоставить противнику технические контрсредства, противопоставив свое мужество, огневую мощь и грамотную тактику.

Документы отмечают подвиг и называют имена некоторых героев, отличившихся в тот тяжелый день. В истории 55-го Сибирского стрелкового полка день 18 мая считался выдающимся, когда «немцы перед атакой выпустили ядовито-удушливые газы. Несмотря на то что в полку не было противогазовых масок, почему из строя выбыло в 1 день 2500 нижних чинов, полк отбил несколько атак противника и удержал позицию». А 217-й пехотный Ковровский полк «18 мая 1915 года, когда немцы при помощи удушливых газов повели атаку на полк, то, несмотря на отравление, атака была отбита, и враг не смог завладеть ни одной пядью земли». Особо выделены офицеры, награжденные за него орденами Святого Георгия 4-й степени: командир полка полковник Осипов, штабс-капитан Антонов и подпоручик Криштопов, и нижние чины, награжденные Георгиевскими крестами 4-й и 3-й степени и Георгиевскими медалями: подпрапорщики Александр Братцев, Иван Шандов, Иван Титов, Михаил Ларин, Иван Панфилов, Иван Голунов, Михаил Потапов, Николай Воронов, старшие унтер-офицеры Дмитрий Пономарев, Михаил Зеленков, Алексей Тринкунов, Михаил Веселов, Иван Копысов, Федор Даниленко, Илларион Лопашев, Георгий Перехватов, Дорофей Кривенко, младшие унтер-офицеры Иван Динищук, Игнатий Сорокин, Иван Горшков, ефрейторы Платон Свистунов, Иван Пислинг, Афанасий Максимов, Федор Михайлов и многие другие.

Русское командование за месяц, прошедший с ипрской атаки, пыталось принять какие-то защитные меры (заказ масок и противогазов), а в ходе боя применяло огневые средства и грамотно маневрировало резервами.

Таким образом, 18 мая 1915 года на 12-километровом участке фронта была отражена мощная газобаллонная атака германцев, причем в обстановке технической внезапности. Выстоять без средств химзащиты и не сдать врагу ни пяди земли, наверное, могла одна-единственная армия – русская.

Суха – Воля Шидловская, 24 июня 1915 года

В ночь на 24 июня германцами была повторена газобаллон­ная атака на участке Суха – Воля Шидловская, занимаемом частями 6-й Сибирской стрелковой и 55-й пехотной дивизий. Химическая дисциплина русских еще была низка, и проход газовой волны привел к оставлению русскими войсками первой линии обороны на двух полковых участках (21-го Сибирского стрелкового и 218-го пехотного полков), нанеся значительные потери. Несмотря на дополнительные газопуски против контратакующих русских войск, последним удалось восстановить утраченное положение.

Общие потери 218-го пехотного полка составили 2,6 тыс. человек, а в 21-м Сибирском стрелковом полку боеспособной осталась только полурота. Журнал военных действий 1-го Астраханского казачьего полка зафиксировал, что казаки оказывали помощь пострадавшим сибирякам и помогали вывезти орудия. Восстановив совместно с частями 50-й пехотной дивизии утраченное положение, астраханцы стали свидетелями тяжелой картины: трупы отравленных солдат 21-го полка, переколотые противником, многие отравленные газами русские офицеры застрелились.

220-й пехотный полк, проводивший контратаку, потерял до 1,4 тыс. человек. Батальон 22-го Сибирского стрелкового полка, который при контратаке пересек газовую волну, потерял четверть состава.

В ходе этого боя в отличие от предыдущего применялись противогазы, но несовершенной конструкции – фактически для самоутешения, а не для реальной защиты. Состояли они из пропитанной жидкостью марли в несколько слоев, которой в виде повязки завязывался рот, а в ноздри вставлялись тампоны из марли. Дышать приходилось через марлю, небольшое количество противогазовой пропитки быстро расходовалось, противогаз терял всякое значение. Отдавать распоряжения с завязанным ртом было невозможно, а подавать условные знаки ночью бесполезно.

Таким образом, как газовую атаку 18 мая, так и атаку 23–24 июня (6–7 июля) следует рассматривать как принятые без противогазов.

Осовец, 24 июля 1915 года

Не сумев разрушить 420-мм орудиями крепость Осовец, державшуюся почти год, германцы провели химическую атаку.

Передовую позицию крепости Бялогронды – Сосня занимали 8 рот (из них 3 ополченческие). Одна рота находилась в ре­зерве. Против 2 батальонов русской обороны германцы сосредоточили около 12 батальонов, достигнув подавляющего превосходства в живой силе.

Небывалым было и химическое усиление: для подготовки штурма было установлено более 30 газовых батарей, имевших несколько тысяч баллонов.

В 4 часа началась газовая атака. Меры борьбы с химическим оружием, применяемые русскими войсками, особых результатов не дали. Так, в 4 часа 24 июля газовая атака была осуществлена на 20-километровом фронте, густое облако высотой 10–12 метров через 5–10 минут затопило русские окопы. Противогазовые повязки показали себя слабо, требуя частого прижимания к носу и рту. Это были повязки из марли, пропитанной глицерином и гипосульфитом, кроме такой повязки боец имел жестянку с водой, предназначенной для смачивания марли. Противогазовая пропитка быстро тратилась. Сжигание соломы и пакли впереди окопов, выливание и распы­ление известкового раствора также не давало заметного результата.

Первыми жертвами пали разведывательные группы и секреты. Почти все защитники 1-го, 2-го, 4-го и частично 3-го участков Сосненской позиции были смертельно отравлены, так же как и значительная часть роты резерва. Растительность была обожжена в радиусе более чем на 12 км, а ядовитый газ обессилил и гарнизон самой крепости, проникая даже в плотно закрытые помещения.

Но действие газов частично уменьшили местные почвенные условия и состояние воздуха: утро было туманное, холодное и сырое, газ, проходя частью над рекой, болотом и водяными рвами, в значительной степени обезвреживался, что спасло гарнизон от катастрофических потерь.

После газопуска германская артиллерия открыла сильный огонь по всей передовой позиции и по крепости, в том числе химическими снарядами. Под прикрытием этого огня начала наступление пехота. Впереди шли разведчики в числе 200 человек от каждого полка, за ними двумя густыми линиями цепей двигались штур­мующие части. Проделав проходы в трех полосах проволоки, германцы овладели 1-м участком, а из него прорвались и на 2-й. Почти одновременно они заняли Сосня, потеряв от своих же газов до 1 тыс. человек.

На 1-м участке позиции осталось в живых лишь два русских пулеметчика, но они настолько ослабели от газа, что не имели сил открыть огонь и погибли в пулеметном гнезде. Когда же германцы, быстро прорезав проходы в трех полосах проволочного заграждения, заняли позиции 1-го участка и проникли с фланга на 2-й участок, также лишившийся почти всех защитников, единственный оставшийся в живых русский пулеметчик успел выпустить по врагу две ленты в упор и пал на пулемете, не успев вложить в него третью ленту.

Но на позиции южнее д. Леонов, на 3-м участке, окруженные со всех сторон русские бойцы продолжали отбиваться, когда германцы вдоль железной дороги проникли к окопам резервной роты. Участок Бялогронды оборонялся 20 бойцами при двух пулеметах, но он отбил все атаки. Попытки германцев охватить его с севера, были отбиты разведчиками соседнего полка, подоспевшими из Буды.

Более чем существенную роль в отражении химического штурма сыграла крепостная артиллерия: она открыла сильный заградительный огонь, который рассеял арьергардные линии наступающих и отрезал части противника, ворвавшиеся на русскую позицию, от резервов.

Использовав успех заградительного огня, обескровленные 13-я, 14-я и 8-я роты 226-го пехотного Землянского полка осуществили свою бессмертную контратаку – «атаку мертвецов». Первая из них, возникнув из клубов химического облака, атаковала вдоль железной дороги, штыковой атакой опрокинула немцев и при поддержке 8-й роты овладела потерянными 1-м и 2-м боевыми участками.

В руках противника оставался опорный пункт у Леонова. Русской контратаке мешали свои же проволочные заграждения. Контратакующим приходилось атаковать по ходу сообщения, прибегая к траншейному бою ручными гранатами. Чтобы ускорить дело, по Леонову был сосредоточен огонь девяти тяжелых и двух легких батарей, а с Белогрондской позиции и с 1-го участка был открыт пулеметный огонь в тыл противнику. В итоге немцы, занимавшие окопы, были перебиты, и вся позиция вновь перешла в руки русских. Одно­временно с этим 14-я рота овладела д. Сосня.

Таким образом, к 11 часам, через 7 часов после начала газовой атаки, штурм был отбит.

Наличие, хоть и при­митивных, противогазов, мужество и героизм русских войск сорвали газовую атаку противника. Особую роль сыграли твердость защитников 3-го боевого участка позиции, про­должавших оборону, несмотря на окружение противником, что раз­резало фронт атакующих на две изолированные группы, облегчив контратаку; отражение атак на Белогронды, что в значи­тельной степени удалось благодаря поддержке соседнего полка из Буды, пара­лизовавшего охват позиции; своевременное открытие заградительного артиллерийского огня, лишившего противника поддержки резервов в минуту русской контратаки; умелое использование артиллерийского огня для овладения опорным пунктом у двора Леонов.

24 июля 1915 года стало апогеем героической обороны Осовца – «Брестской крепости Первой мировой войны» – и примером не только мужества и героизма, но и эффективности действий войск русской императорской армии против численно и технически превосходящего противника.