Как Красная армия стала непобедимой

Генерал армии Гареев посвятил себя осмыслению опыта Великой войны. Фото с сайта www.kremlin.ru

Армии и полководцы всегда готовятся побеждать, но в войне бывают не только победители, но и побежденные. Почему и в чем причина побед и поражений? До сих пор, по прошествии 75 лет со дня Победы над фашистской Германией, этот вопрос ставят перед собой военные и историки.

Ставил его и президент Академии военных наук Российской Федерации, генерал армии Махмут Гареев, которого совсем недавно проводили в последний путь с высшими военными и государственными почестями.

Махмут Гареев, офицер-фронтовик, изучил многочисленные исторические документы, нормативно-методические и инструктивные материалы, приказы и директивы командующих фронтами, а также иные информационные источники, пытаясь понять: как же удалось восстановить боеспособность частей и соединений Красной армии после тяжелого первого периода войны? Все собранные им архивные данные и личные наблюдения подводили к выводу: важнейшую роль в победе над вермахтом и Квантунской армией сыграла боевая выучка войск.

Махмут Ахметович, вступивший в войну с гитлеровским фашизмом младшим лейтенантом, а закончивший ее майором, конечно, признавал, что и в прошлом в период военных кампаний в самых разных странах боевая подготовка войск проводилась. Но всемирная история не знает другого примера, когда в действующей армии на протяжении всей длительной войны проводилось бы обучение войск с таким напряжением, размахом, так целеустремленно и плодотворно, как в Красной армии в период Великой Отечественной войны! Использовались малейшие перерывы при стабилизации линии фронта, любые возможности для проведения тактических учений!

Приведенные в работах Гареева, воевавшего на передовой с 1942 по 1945 год, яркие примеры позволяют лучше понять действенную роль боевой подготовки в условиях Великой Отечественной войны.

Судите сами. Перед началом Белорусской, Львовско-Сандомирской, Ясско-Кишиневской, Маньчжурской и других операций с передовыми батальонами и частями, предназначенными для разведки боем и прорыва обороны, проводилось до 10–12 учений с привлечением всех приданных и поддерживающих артиллерийских, инженерных и других специальных частей, а в ряде случаев и авиации.

Многие учения, подчеркивает Гареев, проводились с боевой стрельбой, причем расходовалось, например, в 5-й гвардейской армии при подготовке к Сандомирско-Силезской операции, почти половина штатных боекомплектов! Однако это было оправданно и существенно повысило эффективность боевых возможностей, обеспечило успех наступления и уменьшение боевых потерь.

При проведении учений в период подготовки Белорусской операции части 4-й и 42-й гвардейских танковых бригад, получившие перед этим новые танки Т-34 с 85-мм орудиями, тренировались в стрельбе по трофейным тиграм на дальности прямого выстрела. Подобные тренировки укрепляли уверенность танкистов в своем оружии, и, как показали последующие действия, личный состав подразделений в бою смело вступал в единоборство с новейшими боевыми машинами противника.

В период подготовки Восточно-Прусской операции 1945 года проводились учения по прорыву укрепленного района с использованием вражеских дотов, трофейной боевой техники и заграждений, захваченных нашими войсками. Обучение войск проводилось на основе обобщения боевого опыта. Нужно сказать, что не только в штабах фронтов, но и в армиях, дивизиях и полках боевая подготовка и тематика тактических учений планировались довольно жестко. На период подготовки боя, операции или на каждое учение строго определялся перечень тактических задач, которые соединения и части должны были обязательно отработать.

Не менее интенсивно проводились и тактические учения в войсках, находящихся в резерве, а также в эшелонах, выведенных для доукомплектования или переформирования как в прифронтовые районы, так и в глубокий тыл.

В публикациях Гареева систематизированы и обобщены различные методы и способы боевой подготовки в годы Великой Отечественной войны:

– оборудование в ближайшем тылу таких же опорных пунктов, какие были у противника, тренировка подразделений в их штурме и преодолении;

– учения с боевой стрельбой, атака за огневым валом, обкатка танками пехоты, находящейся в траншеях и окопах, метание боевых гранат, создание противотанковых, противопехотных заграждений и их преодоление в ходе боевых тренировок и обучения;

– проведение учений на местности, оборудованной в инженерном отношении применительно к обороне, создаваемой противником на фронте;

– обобщение по горячим следам опыта боевых действий с помощью приказов, директив, указаний Верховного главнокомандования и Генерального штаба, командующих родами войск, политорганов;

– разработка специальных инструкций или организационных указаний по подготовке и проведению боевых действий в тех или иных особых условиях или на определенной местности применительно к каждому роду войск;

– формирование практики проведения в каждой армии опытно-показательных учений стрелкового батальона, усиленного и поддержанного артиллерией, минометами и саперами;

– отработка самостоятельных действий в ходе тактических учений усиленного взвода, роты, батальона и полка на высоту с применением «обходов» и «обхватов»;

– отработка возможных действий командиров и воинских частей в условиях динамичной обстановки (отработка ведения боя в глубине обороны противника, отражение его контратак, ведение встречного боя и другие эпизоды);

– отправка на фронт пополнения, подготовленного по системе тактических учений, хорошо обученного в военном плане с основным упором на практическую отработку тактических задач;

– постепенная отправка на фронт вместо отдельных подразделений крупных соединений и частей, переформированных из числа запасных в боевые;

– целенаправленное обучение прорыву обороны, форсированию рек и развитию стремительного наступления.

Благодаря такой проработанной системе подготовки войск в жесточайших боях удалось решать и решить сложнейшие стратегические и тактические задачи.

Аргументируя свою позицию, генерал Гареев, проходивший службу на высокопоставленных должностях в Генеральном щтабе ВС Советского Союза и имевший доступ ко всем архивным данным, мог опираться на неоспоримые факты и сделать принципиальные обобщения.

Во-первых, по уточнению масштабов проводимой в годы Великой Отечественной войны боевой подготовки и тактических учений. К 1 января 1942 года только в запасных и учебных частях действующей армии боевой подготовкой было занято около полумиллиона человек. На 1 июля 1943 года находились в резерве Ставки и занимались боевой подготовкой (преимущественно проведением учений), восемь общевойсковых и две танковые армии.

Во-вторых, по пристальному и глубокому анализу оправдавшей себя практики подготовки и проведения тактических учений, интенсивной боевой подготовки в частях и соединениях, включая опыт двух-трехсуточных учений с отрывом от своих частей в 1944 году и позднее.

В-третьих, по отражению итогов проводимых тактических учений и маневров в перерабатываемых нормативно-методических документах. В первую очередь в Полевом уставе РККА, а также в других наставлениях и рекомендациях, в проектах приказов Народного комиссариата обороны и иных документах.

Оперируя сравнительным материалом, скрупулезный военный исследователь Гареев обращал внимание, что в вермахте, несмотря на значительное несоответствие военных уставов опыту военных действий, не было переработано в ходе войны ни одного более или менее важного для войск устава, хотя боевые действия велись уже в течение шести лет. Эти факты позволили автору подойти к принципиальным обобщениям, а несколько позже – к теории и практике общевойсковых учений, обозначив на научной основе критерии их оценки, раскрыв роль и возможность тактики как сложной, но крайне важной формы повышения боеспособности войск.

Ответы генерала Гареева на вопросы о причинах нашей Победы, найденные несколько десятилетий назад, и сегодня сохраняют свою значимость, а приведенные им яркие примеры позволяют лучше понять действенную роль боевой подготовки в условиях Великой Отечественной войны. Позволяют понять надежды, которые возлагались на тактические учения для перелома в борьбе с немецким фашизмом. Большую роль в формировании сознательного отношения командиров и красноармейцев к боевой подготовке сыграли приказы, директивы и указания Верховного главнокомандования и Генерального штаба, командующих родами войск, переработка уставных документов в соответствии с опытом войны.

Война вынудила все общество – и военных, и штатских – совсем другими глазами взглянуть на судьбу страны и задачи по защите отечества, отмечал Махмут Ахметович в одной из газетных статей. Коренные качественные изменения произошли во всей армии. Боевая обстановка не прощала формализма и ошибок, сурово наказывала за любые упущения в разведке, огневом поражении, обеспечении войск.

Непрерывные и напряженные боевые действия обогащали боевым опытом, закаляли военные кадры, делали их более стойкими, мудрыми и уверенными в своих силах, вынуждали овладевать непостижимыми в 1941-м секретами военного искусства. Однако потребовались большие жертвы и усилия, а также время для того, чтобы большинство командиров овладели искусством практического воплощения принципов военной науки.

В мирное время трех-четырехсуточное учение на местности считается большим событием с точки зрения боевой выучки и согласования деятельности частей и подразделений. Что же говорить про четыре года непрерывной учебы в действительно боевых условиях! Командиры, штабы и войска многократно тренировались в выполнении боевых задач, воссоздавая соответствующую оборону противника в условиях, схожих с будущими боевыми действиями. В итоге удалось добиваться высокой степени согласованности, слаженности, совершенства. Многочисленные иллюстрации и сюжеты содержатся в публикациях Гареева, который непосредственно участвовал в Московской, Курской, Белоруской, Восточно-Прусской операциях, в разгроме Квантунской армии и был награжден высокими государственными наградами.

Приведем пример. Возьмем необходимость перемещения на новое место командного пункта. Увы, рутинная, но необходимая задача. Во второй половине войны это стало получаться у наших войск быстрее, чем раньше. В короткие сроки командиром части определялось место для перемещения пункта управления. Заранее назначенные для этого оператор, разведчик, связист, сапер понимали, на каком транспорте и куда выдвигаться, что взять с собой и как все обустроить.

Подобная слаженность в действиях постепенно становилась характерной во всех звеньях – от Ставки до каждого армейского подразделения. Функциональные обязанности каждого бойца и командира отрабатывались до автоматизма. Это обеспечивало высокую результативность, организованность, взаимопонимание и эффективность управления. Разумеется, в мирное время невозможно постоянно с таким напряжением заниматься боевой выучкой.

Характерен сравнительный анализ эффективности боевой учебы, приведенный генералом Гареевым, с опорой на армейское учение через 10 лет после Великой Отечественной войны. Участвовала стрелковая дивизия со всеми разведорганами и подразделениями. Цели противника имитировались. В результате разведкой за трое суток непрерывной работы было реально разведано лишь 10% целей. Тогда присутствовавший на учении начальник штаба Белорусского военного округа приказал минскому военному комиссару призвать на летние сборы бывших артиллерийских разведчиков из запаса и поставить им ту же задачу. И ветераны войны даже через 10 лет за то же время выявили до 30–50% целей вероятного противника. Несмотря на прошедшие после войны 10 лет, военные разведчики сохранили значительную часть практических боевых навыков, поскольку в военное время недопустимо было относиться к тактической учебе с прохладцей.

В Красной армии в годы Великой Отечественной войны была выработана совершенная система огневого поражения с помощью артиллерийского и авиационного наступления, что имело колоссальный эффект. И это несмотря на то, что в немецких дивизиях было примерно в полтора раза больше артиллерии, чем в наших. Однако наличие у нас мощного резерва артиллерии Верховного главнокомандования (ВГК) и его своевременная переброска на решающие участки фронта привели к тому, что у нас участвовало в активных боевых действиях до 55–60% орудий постоянно, в то время как в германских войсках – лишь около 40%, подмечал Гареев.

В общем и целом, начиная с Верховного главнокомандующего, начальника Генерального штаба и заканчивая каждым командиром подразделения и солдатом, на протяжении четырех лет войны все учились воевать и непрерывно совершенствовали воинское искусство и воинское мастерство.

Благодаря этому Красная армия, деморализованная в первые месяцы войны, не просто воспряла духом и обрела боеспособность, но стала к 1945 году непобедимой и самой мощной армией в мире.