Агрессия Сталина или ловушка Трумэна

Противостояние сверхдержав разделило Корею на две части. Фото с сайта www.army.mil

Количественное и качественное превосходство войск Корейской народной армии, сосредоточенных непосредственно у 38-й параллели и особенно на Сеульском направлении, создавало благоприятные предпосылки для успешного выполнения задачи, поставленной перед КНА в ходе возможного военного конфликта.

За несколько дней до предполагавшегося наступления в приграничных районах КНДР в целях оперативной маскировки предстоявшей операции было разыграно крупное войсковое учение, которым, очевидно, притупили бдительность и южнокорейцев, и американцев. В ходе учения помимо выполнения этой задачи было осуществлено сосредоточение войсковых группировок на направлениях предстоящих действий.

Советские военные советники приняли непосредственное участие в планировании операции и в рекогносцировке местности 12–23 июня 1950 года, то есть буквально накануне вторжения северокорейских войск в Южную Корею. Все подготовительные мероприятия к операции были закончены к 24 июня.

В 4 часа 40 минут местного времени военные действия начались.

26 июня чрезвычайный и полномочный посол СССР в КНДР Терентий Штыков доложил начальнику Главного разведывательного управления Советской армии генералу армии Матвею Захарову: «Передислокация войск прошла организованно, без происшествий. Агентура противника, вероятно, передислокацию войск обнаружила, но план и сроки начала действия войск удалось сохранить в секрете… Атака войск народной армии для противника была полной неожиданностью». Обосновывая правомочность своих действий, Ким Ир Сен 26 июня заявил, что это войска Южной Кореи напали на позиции КНА и спровоцировали переход ее в контрнаступление.

ЦРУ: ошибка резидентов?

Сила первоначального удара КНА действительно стала для Южной Кореи и США полной неожиданностью. Американо-южнокорейские войска откатились на самую оконечность Корейского полуострова – на так называемый «Пусанский периметр». Но под непрерывными и жестокими бомбардировками американской авиации наступление захлебнулось. На большее сил у северокорейцев не хватило.

Удивительно то, что Дальневосточное командование США не имело плана действий на случай чрезвычайной ситуации. Американские исследователи, изучавшие архив Макартура, утверждают, что не нашли никаких свидетельств тому, чтобы Макартур придавал большое значение ситуации в Корее. Только незадолго до начала войны он поручил начальнику разведки изучить и доложить ему обстановку в районе 38-й параллели. Известно также, что в штабе Макартура не существовало никакого плана на случай чрезвычайной ситуации, за исключением плана эвакуации американского дипломатического и гражданского персонала из Кореи в Японию. То есть эвакуацию в случае полномасштабного нападения Северной Кореи проводить собирались, а военные действия вести нет?

Среди многочисленных фактов, подтверждающих существование плана «заманивания КНДР», имеется свидетельство того, что командование южнокорейской армии заранее вскрыло подготовку Северной Кореи к наступлению.

21 июня 1950 года Штыков переслал Сталину сообщение Ким Ир Сена: «Ким Ир Сен сказал мне, что радиоперехваты и разведданные показали, что южане узнали подробности готовящегося наступления КНА. В результате они принимают меры, чтобы увеличить боеспособность войск. Они укрепляют линию обороны и перебрасывают подкрепления на Онджинское направление. В связи с этим Ким Ир Сен предлагает изменить первоначальный план и атаковать по всему периметру разделительной линии».

Примечательно также, что южнокорейская армия находилась в состоянии повышенной боевой готовности в течение нескольких недель накануне войны в ожидании возможной агрессии с Севера. Но 24 июня 1950 года командующий сухопутными силами Южной Кореи отменил состояние повышенной готовности. Почему? Доступные американские и южнокорейские документы пока не дают ответа. Может быть для того, чтобы дать возможность войскам КНА углубиться на достаточное расстояние и «агрессия» стала очевидной?

Отчеты разведки говорили о том, что Северная Корея не в состоянии нанести поражение войскам Южной Кореи. ЦРУ рапортовало, что Китай вряд ли ввяжется в этот конфликт в 1950 году, поэтому Вашингтон и Сеул рассчитывали, что северокорейские войска не смогут продвинуться далеко в глубь Южной Кореи. Такой прогноз в отношении Китая сохранялся до самого последнего момента, когда уже в октябре 1950 года китайские добровольцы перешли Ялуцзян.

Американский исследователь Тим Вейнер в книге «ЦРУ. Правдивая история» пишет, что 11 октября 1950 года ЦРУ уверило президента Гарри Трумэна, что не видит «никаких убедительных признаков фактического намерения китайских коммунистов организовать полномасштабное вторжение в Корее». В течение всего октября в штаб-квартире ЦРУ по прежнему информировали Трумэна о том, что Китай не вступит в войну. 18 октября, по мере того как войска Макартура продвигались на север, по направлению к реке Ялуцзян и китайской границе, ЦРУ сообщило, что «советско-корейское предприятие закончилось провалом». 20 октября – китайские силы, обнаруженные у Ялуцзяна, были предназначены для защиты гидроэлектростанций. 28 октября – эти китайские войска состоят из разношерстных добровольцев. 30 октября, после нападения на позиции американских войск, приведшего к большим потерям, ЦРУ вновь с упорством подтвердило, что вторжение основных китайских сил маловероятно. Несколько дней спустя владеющий китайским языком офицер ЦРУ допросил нескольких военнопленных, взятых во время боевого столкновения, и доложил, что это определенно солдаты Mao Цзэдуна. И все же штаб ЦРУ снова утверждал, что Китай не рискнет вторгнуться в Корею. А два дня спустя китайские войска численностью 300 тыс. человек ударили с такой силой, что едва не опрокинули американцев прямо в море.

США вступают в войну

Согласно официальной версии США вмешались в конфликт потому, что, как заявил президент Трумэн, вторжение Северной Кореи «поставило под угрозу основы и принципы Объединенных Наций». При формировании ООН США с самого начала видели ее в качестве глобальной структуры, проводящей проамериканскую политику, поэтому делали весомую ставку на роль этой новой организации. Не случайно, как свидетельствуют американские документы, проект резолюции Совета Безопасности ООН, осуждающей КНДР, принятый уже 25 июня, был подготовлен сотрудниками Госдепа США заранее.

Совет Безопасности ООН собрался в Нью-Йорке в полдень 25 июня, чтобы рассмотреть спешно представленный США проект резолюции, призывающей к коллективным действиям против «неспровоцированнной агрессии» и к немедленному прекращению огня северными корейцами. Среди членов СБ возникли разногласия. Великобритания, Франция, Египет, Норвегия и Индия настаивали на том, что это гражданская война и поскольку на протяжении многих месяцев мир нарушался обеими сторонами, то трудно говорить о «неспровоцированности». Поэтому нужно потребовать, чтобы обе стороны прекратили огонь. Однако эта поправка была отвергнута генеральным секретарем Трюгве Ли и представителем США Чарльзом Нойесом, и первоначальная резолюция была принята девятью голосами «за» при отсутствии голосов «против». Югославский представитель воздержался. Гораздо более важным было то, что на заседании отсутствовал советский представитель Яков Малик. По указанию Москвы он бойкотировал заседания Совета Безопасности ввиду его, как и всей Генеральной Ассамблеи, продолжающегося отказа принять в ООН коммунистический Китай вместо националистического правительства Чан Кайши. Если бы Малик присутствовал, то он, несомненно, воспользовался бы правом вето, и резолюция была бы заблокирована. В этом случае американцам пришлось бы либо оказывать помощь Южной Корее в одиночку, либо бросить Ли Сын Мана на произвол судьбы.

Комиссия ООН по Корее (UNCOK), которая продолжала рекомендовать переговоры в качестве единственно правильного средства разрешения конфликта, была проигнорирована, когда Совет Безопасности собрался на свое заседание 27 июня. На нем планировалось рассмотреть еще одну резолюцию, подготовленную США, призывавшую членов ООН «оказать такую помощь Республике Корея, которая может быть необходима для отражения вооруженного нападения и восстановления международного мира и безопасности в зоне конфликта». Резолюция была одобрена, что вызвало вздох облегчения в Вашингтоне. Великобритания, Франция, Тайвань, Куба, Эквадор, Норвегия и США голосовали «за», Югославия была против, а Индия и Египет воздержались. Советский представитель снова отсутствовал.

А уже 27 июня Трумэн отдал приказ о вступлении американских войск в боевые действия против КНДР. Документы российских архивов показывают, что это решение было абсолютной неожиданностью для руководства СССР, КНДР и КНР.

После распоряжения Трумэна американская авиация, базировавшаяся в Японии, начала массированные бомбардировки северокорейских городов и сел, нанося удары по автомобильным и железным дорогам, а также по промышленным объектам и любым обнаруженным скоплениям войск.

29 июня Макартур доложил Трумэну, что южнокорейская армия бежит, не оказывая практически никакого сопротивления и что обстановка на фронте требует немедленного вмешательства сухопутных войск США. Получив откровенный доклад Макартура, в котором он сообщал, что южнокорейские части, еще не утратившие боеспособности, насчитывают примерно 25 тыс. человек, Трумэн разрешил еще более широкое использование американских наземных сил в Корее. Было принято решение направить в Корею восемь американских дивизий вместо первоначально планировавшихся двух, что подразумевало использование резервов, которые приберегались на случай войны в Европе.

Голоса несогласных не были слышны в Вашингтоне. Так, советник госсекретаря США Джон Даллес считал, если США бросили вызов коммунизму в Азии, то они шли на риск смертельной конфронтации с СССР и коммунистическим Китаем, которые обладали фактически неисчерпаемыми ресурсами. Некоторые из членов ООН по-прежнему призывали ограничить США и попытаться решить все мирным путем, но Трумэн уже никого не слушал. Он хотел показать своим союзникам, что Вашингтон абсолютно привержен идее борьбы с «красной опасностью» в любой точке мира. Он также считал, что на него как на самопровозглашенного лидера «свободного мира» возложена миссия укрепить уверенность своих партнеров по НАТО, которые могли испытывать колебания перед лицом советско-китайской угрозы. Мнение Комиссии ООН по Корее, которая по-прежнему настаивала на мирных переговорах даже на этом этапе, было полностью проигнорировано.

Как полагают некоторые американские специалисты, руководство США считало, что, обладая ядерным превосходством над СССР и лучшими мобилизационными возможностями, оно имело больше шансов выиграть мировую войну, если бы она разразилась. Кроме этого, все признаки (в том числе психологические особенности престарелого советского руководителя) свидетельствовали, что Москва не пойдет на еще одну большую войну.

С вступлением в войну США обстановка для КНДР резко ухудшилась. Расчеты Ким Ир Сена на то, что США не будут вмешиваться в конфликт, на которых во многом базировались оценки возможного успешного объединения Кореи военным путем, оказались несостоятельными.

Генерал-полковник Николай Ломов, возглавлявший тогда в советском Генеральном штабе Главное оперативное управление, позже вспоминал: «Успехи северокорейских войск полностью подтвердили наши расчеты, связанные с оценкой размаха, темпов и сроков операции. Обеспокоенность вызвали оперативно принятые американским командованием меры. Очень быстро на полуострове оказались части американской пехотной дивизии».

Если мы сложим все кусочки мозаики, то полученная картина будет напоминать мастерски составленный план заманивания Сталина и Ким Ир Сена в ловушку, чтобы затем обвинить их в мятежах и смуте на Корейском полуострове и в целом в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Как пишет английский исследователь Майкл Хики: «Планировщики в Пхеньяне решились на нападение 25 июня 1950 года, почти наверняка попавшись на удочку из-за неправильного понимания настроений в Вашингтоне. Казалось, что американцы, хотя и нехотя, приняли победу коммунистов в Китае и, судя по заявлениям многочисленных видных политиков и военных, согласятся с потерей Южной Кореи после вывода оттуда американских войск».

Но этого не произошло. Началась кровопролитная трехлетняя война, унесшая жизни нескольких миллионов людей и принесшая неисчислимые страдания и потери по обе стороны от 38-й параллели.