Евреи между царем и кайзером

Германские оккупационные власти в отличие от российских не видели для себя еврейской угрозы. 1915 год. Фото из книги «Еврейский народ в XX веке. История в фотографиях». 2001

В царской России евреи со времен Екатерины II были загнаны за «черту оседлости» – территорию, переселяться за пределы которой им за редкими исключениями было запрещено. Евреи были лишены равных с христианами прав, подвергались антисемитской травле, становились жертвами погромов. Однако, когда наступал час испытаний, евреи шли в армию и умирали за Россию. Еврейские солдаты сражались и гибли во всех войнах ХIХ – начала ХХ века. Службу в армии прошли более 2,5 млн евреев.

Евреи-кантонисты

Герой Отечественной войны 1812 года, гусар и поэт Денис Давыдов, описывая подвиг русского улана, отмечал: «Весьма странно то, что сей улан, получив за этот подвиг Георгиевский знак (солдатский Георгиевский крест. – «НВО»), не мог носить его: он был бердичевский еврей, завербованный в уланы».

В 1827 году император Николай I с целью «исправления» своих подданных иудейской веры (в документах фиксировалось вероисповедание, а не этническое происхождение) и побуждения их к принятию христианства повелел распространить на них воинскую повинность. Так появились евреи-кантонисты – мальчики, оторванные от семьи, дома, привычного образа жизни. Кантонистские батальоны и школы в народе называли «живодерней». Детей-рекрутов истязали, муштровали, плохо одевали, кормили впроголодь – за украденный кусок хлеба полагалось 25 ударов шпицрутенами. Попадая в кантонисты, дети становились собственностью военного ведомства – «сиротами при живых родителях». Командиры распоряжались ими, как помещики крепостными. «Жаловаться было некому, – вспоминал бывший кантонист. – Командир батальона – Бог и царь. К битью сводилось все учение солдатское. И дядьки старались. Встаешь – бьют, учишься – бьют, обедаешь – бьют, спать ложишься – бьют. От такого житья у нас иногда умирало до пятидесяти кантонистов в месяц».

Но битьем дело не ограничивалось. В сибирских кантонистских батальонах у подлежащих экзекуции мальчишек зимой отнимали рукавицы и приказывали зашить карманы шинелей. Затем наказанных строили на плацу с ружьями, взятыми «на караул» с примкнутыми штыками. Пальцы рук быстро примерзали к металлу ствола. В лазарете отмороженные пальцы ампутировали.

В кантонистских школах учили русскому языку, арифметике, воинским артикулам и строю. Еврейских мальчиков стремились обратить в православие. Кто соглашался креститься, получал 25 руб. (3 руб. стоила корова), новое обмундирование и хорошую пищу. При крещении евреям присваивали христианские имена и фамилии – в честь крестного отца (Васильев, Иванов); по названию церковного прихода (Вознесенский, Троицкий); давали распространенные русские фамилии (Воробьев, Киселев). Фамилии образовывали от топонимов (Высоцкий – от названия местечка Высоцк, Литовкин – от страны Литва). В фамилии превращались имена еврейских матерей (Дворкин – сын Двойры, т.е. Деборы), Хавкин – сын Хавы, т.е. Евы). Как фамилии записывались специальности ремесленников: Кузнецов (Шмидт), Портнов (Шнайдер). Словом, как говорил писатель Антон Чехов, «нет такого предмета, который не подошел бы еврею для фамилии».

В 18 лет кантонисты переводились в солдаты. Срок солдатской службы составлял 25 лет, причем годы, проведенные в кантонистском батальоне, в него не засчитывались. Если евреи рекрутировались в армию с 12 лет, то христиане – с 18 лет. Для евреев были установлены гораздо более высокие нормы призыва, чем для христиан: 10 рекрутов с 1 тыс. евреев-мужчин ежегодно, тогда как для христиан – 7 рекрутов с 1 тыс. мужчин раз в два года. Получается, что евреев призывали в армию почти в три раза больше, чем христиан. Почти все мужское еврейское население России несло воинскую повинность.

В 1856 году коронационным манифестом императора Александра II институт кантонистов был упразднен. Школы кантонистов были переименованы в военно-начальные школы, а затем в военные прогимназии. Манифестом предписывалось: «Рекрут из евреев принимать тех же лет и качеств, кои определены для рекрут из других состояний и затем прием в рекруты малолетних евреев отменить». В 1867 году евреям – отставным солдатам было дано право жительства в пределах всей Российской империи. Отставные солдаты-евреи, сохранившие иудейское вероисповедание, это право получали только сами, а также их первенцы мужского пола.

Среди потомков кантонистов были: герой Русско-японской войны, полный Георгиевский кавалер и первый в России офицер иудейского вероисповедания Иосиф Трумпельдор; первый глава советского государства Яков Свердлов; Герой Советского Союза, генерал армии Яков Крейзер; прозаик и драматург Илья Сельвинский; создатель советской школы вирусологии, академик Лев Зильбер и его младший брат – писатель Вениамин Каверин.

Однако при Александре II, несмотря на отдельные послабления, дискриминационные законы о евреях отменены не были. При Александре III и Николае II государственный антисемитизм в Российской империи усилился.

«Закон страны – закон для еврея»

Во время Первой мировой войны русские, польские, румынские, литовские, украинские евреи были поставлены в положение, вынуждавшее их воевать против своих единоверцев и соплеменников из Германии и Австро-Венгрии. Тем самым евреи, вольно или невольно, исполняли древнее правило, записанное еще в Вавилонском Талмуде: «Закон страны – закон для еврея».

В еврейских общинах рассказывали легенду-быль времен Первой мировой войны: в смертной рукопашной схватке сошлись русские и германские солдаты. Русский заколол немца штыком. Вдруг из уст умирающего он услышал слова молитвы «Шма Исраэль». Русскому солдату стало ясно, что он убил брата по вере – оба солдата были евреями.

В 1914 году в Российской империи жили 5,25 млн евреев – 3,1% населения страны. В Первую мировую войну в русской армии служили 500 тыс. евреев. Против них сражались 275 тыс. их соплеменников-единоверцев в австро-венгерской и 100 тыс. в германской армиях. На полях сражений Первой мировой погибли более 100 тыс. русских солдат-евреев, более 200 тыс. были ранены.

Патриотический подъем, охвативший с началом войны Россию, не оставил евреев в стороне. Мобилизация среди евреев прошла без недобора; процент евреев в армии во время войны был выше, чем в составе населения России в целом.

На экстренном заседании Государственной думы депутат Нафтали Фридман заявил: «В настоящий час испытания... мы‚ русские евреи‚ как один человек‚ станем под русскими знаменами и положим все свои силы на отражение врага. Еврейский народ исполнит свой долг до конца».

В синагогах Петербурга, Москвы, Варшавы, Вильно, Киева, Риги, Житомира, Бердичева, Пинска, десятков других городов и сотнях местечек молились за победу российского оружия. В одесской хоральной синагоге кантор и хор исполнили «Боже‚ царя храни!» и «Славься!». По городу прошла многолюдная манифестация со свитками Торы с портретами Николая II.

Некоторые евреи – выпускники гимназий и университетов, освобожденные от призыва, пошли на фронт добровольцами. В армии было много врачей-евреев. Еврейские общины выделяли в своих больницах и богадельнях места для раненых русских солдат.

Тысячи евреев были награждены за участие в «германской» войне, которую они, как и неевреи, считали отечественной. Георгиевскими крестами было награждено свыше 3 тыс. евреев; 40 – стали полными Георгиевскими кавалерами. Даже ортодоксальные раввины спокойно относились к ношению евреями Георгиевского креста на груди. Не было ни единого случая запрета ношения этой награды, на тыльной стороне которой было выбито «За Веру, Царя и Отечество».

Февральская революция 1917 года уравняла евреев в правах с остальными гражданами России. Впервые в истории русской армии евреи-офицеры не были в ней исключением. Из бухарских евреев была сформирована отдельная рота, командиром которой был еврей штабс-капитан. Уже в начале июня 1917 года в Константиновском военном училище (Киев) был произведен в офицеры 131 еврей. В Одессе летом 1917 года офицерские звания получили 160 евреев-юнкеров. Многие евреи, учившиеся в это время в юнкерских училищах и школах прапорщиков, приняли участие в борьбе с большевиками.

За Бога, Кайзера и Отечество

В Первую мировую войну немецкие евреи храбро сражались «за Бога, кайзера и отечество». В XIX веке эмансипация немецких евреев шла быстрыми темпами. 3 июля 1869 года в Пруссии был принят закон об отмене «всех еще существующих ограничений в гражданских и политических правах, вытекающих из принадлежности к вероисповеданию». Этот закон открыл евреям доступ к должностям в правительственных учреждениях, включая судебное ведомство, и к преподавательской деятельности во всех государственных учебных заведениях. В остальных немецких государствах закон вошел в силу после завершения объединения Германии в 1871 году. В конце ХIХ – начале ХХ века немецкие евреи добились религиозного, экономического и социально-политического равноправия. Хотя евреи и стали полноправными гражданами рейха, антисемитские предрассудки даже в просвещенном немецком обществе еще долго были живы.

Около полумиллиона «немцев Моисеевой веры», составлявших менее 1% населения Германии, играли заметную роль в общественно-политической, экономической, финансовой, научной и культурной жизни рейха. 100 тыс. евреев (каждый пятый немецкий еврей) служили в 1914–1918 годах в кайзеровской армии; из них 80 тыс. сражались на фронте. 10 тыс. немецких евреев ушли в армию добровольно, 2 тыс. были произведены в офицеры, 19 тыс. – в унтер-офицеры. На военной службе состояли 30 военных раввинов.

Около 300 тыс. евреев, из них 2,5 тыс. офицеров, служили в годы Первой мировой войны в императорско-королевской армии Австро-Венгрии. За четыре года войны погибло около 30 тыс. еврейских солдат Франца-Иосифа I.

Потери в офицерском составе заставили германское военное командование пренебречь старым установлением, препятствующем продвижению евреев по службе. В 1916 году в юнкерские училища была принята первая группа евреев. Это были особо отличившиеся унтер-офицеры, как правило, награжденные Железным крестом. Уже в 1917 году на фронте появились первые офицеры-евреи. Особый интерес вызывает служба немецких евреев в кайзеровской авиации. В этом новом виде вооруженных сил евреи, как и в других новых сферах деятельности, занимали одно из первых мест. Более 200 евреев пилотировали боевые самолеты и вели воздушные бои; 56 из них в этих боях погибли.

Кавалерами Железного креста были евреи-асы кайзеровских люфтваффе: Вильгельм Франкль, Фриц Бекхардт, Вилли Розенштейн, Фридрих Рюденбург, Бертольд Гутман. Лейтенант Йозеф Цюрндорфер, погибший в воздушном бою 19 сентября 1915 года, в завещании писал: «Я пошел на войну как немец, чтобы защитить мою страну, попавшую в беду. Но также и как еврей, чтобы добиться полного равноправия моих братьев по вере».

Самым молодым немецким солдатом-добровольцем был 14-летний еврейский мальчик Иосиф Циппес. Чтобы попасть на фронт, он скрыл свой возраст. Рядовой Циппес подорвался на мине и лишился обеих ног. Юноша был награжден Железным крестом за храбрость.

Химик Фриц Хабер (второй слева) на Западном фронте инструктирует солдат, как  пользоваться созданным им химическим  оружием. Фото 1910-х годов из собрания  Общества Макса Планка (Берлин)

Многие видные представители еврейской общины внесли свой вклад в военные усилия Германии. Например, в условиях продовольственной блокады гамбургские предприниматели Макс Варбург и Альберт Баллин организовали массовые закупки продовольствия и поставки его в страну. Химик Фриц Хабер изобрел для германской армии химическое оружие. Промышленник Вальтер Ратенау возглавлял Управление стратегии и ресурсов при военном министерстве. Ратенау сыграл решающую роль в переводе германской экономики на военные рельсы. Вынужденный под давлением антисемитских кругов покинуть этот пост, он был направлен правительством в Швейцарию, где сумел организовать в обход экономической блокады крупные военные поставки в Германию.

После Первой мировой войны Ратенау был министром иностранных дел Веймарской республики и автором идеи конвергенции экономических систем западного капитализма и восточного большевизма, в которой Германии отводилась роль моста между Западом и Востоком. 16 апреля 1922 года Ратенау подписал Рапалльский договор о восстановлении дипломатических отношений с советской Россией и урегулировании всех спорных вопросов. 24 июня 1922 году он был убит террористами из ультраправой организации «Консул»: это была месть за Рапалло. В германо-советском сотрудничестве нацисты видели заговор сионских мудрецов, одним из которых они считали Ратенау.

Еврей – значит шпион

Во время Первой мировой войны евреи «в целях обезлюдения местностей, отдаваемых неприятелю» были принудительно выселены русским командованием из своих местечек и огульно обвинены в «предательстве и шпионстве». Распространению антиеврейских настроений во многом способствовало польское население прифронтовых районов. В особенно тяжелом положении оказалось евреи Галиции. В августе–ноябре 1914 года русская армия заняла почти всю Восточную Галицию и Северную Буковину, включая Тернополь, Львов, Галич и Черновцы. При этом местные евреи подверглись издевательствам, насилию и повальным грабежам. Русская военная администрация закрыла еврейские учреждения, евреев-служащих увольняли с работы. В приказах, расклеенных на улицах галицийских городов, говорилось о «явно враждебном отношении евреев» к русской армии. Русские военные власти брали евреев в заложники. В Галиции стали обычным явлением издевательства над евреями, избиения, погромы, которые устраивали казачьи части. До сих пор сохранилось еврейское проклятье «Чтоб ты повстречался с казаком!». В погромах активно участвовали и местные украинцы. 27 сентября 1914 года жестокий погром (вошедший в историю как «кровавое воскресенье») произошел во Львове.

После того как 1 мая 1915 года австро-венгерские и немецкие войска начали наступление в Галиции, русское командование выслало оттуда евреев как потенциальных пособников врага. Летом 1916 года в результате нового русского наступления были вторично захвачены Галич, Станислав и Черновцы. Отступая летом 1917 года из Восточной Галиции, русские солдаты учинили кровавый погром в Тернополе.

В русской армии были очень популярны рассказы о поголовном участии еврейского населения в шпионаже в пользу Германии; ходили даже слухи о том, что евреи – за 100 лет до появления мобильных телефонов – прятали телефоны в бородах и передавали немцам секретную информацию. Немало евреев было убито без суда или расстреляно по приговору военно-полевых судов. (Если дела евреев, обвиняемых в шпионаже, разбирал гражданский суд с участием защитников, то в подавляющем большинстве случаев он выносил оправдательный приговор.) Иногда офицеры российской контрразведки подбрасывали евреям компрометирующие документы и требовали выкуп за прекращение дела.

24 декабря 1914 года евреи-заложники были расстреляны в городе Сохачев. В местечке Городенка были подожжены еврейские дома, а их жители повешены как шпионы. Летом 1915 года сотни евреев Полтавы, Екатеринослава и других городов Украины были взяты в заложники и брошены в тюрьмы.

Слухи о якобы поголовной поддержке Германии евреями России с первых дней войны широко распространились среди военного командования и военной администрации прифронтовых районов. Уже в августе 1914 года военный комендант поселка Мышенка близ Лодзи предписал всем евреям (их было около 2 тыс. чел.) немедленно покинуть этот населенный пункт и не отменил свой приказ даже после распоряжения губернатора о возвращении евреев.

Наибольшей враждебностью по отношению к еврейскому населению отличалось высшее военное командование – главнокомандующий русской армии, генерал от кавалерии, великий князь Николай Николаевич Романов и начальник штаба Ставки, генерал от инфантерии Николай Янушкевич. Ответственность за поражения русской армии они пытались возложить на евреев. Безосновательно заявив, что во время одного из боев русская часть была выбита из прифронтового населенного пункта и понесла большие потери из-за того, что «в подвалах евреями были спрятаны немецкие солдаты», великий князь Николай Николаевич и генерал Янушкевич приказали выслать все еврейское население из большей части Курляндской (28 апреля 1915 года) и Ковенской (5 мая 1915 года) губерний. В приказе говорилось, что «в отношении евреев, проживающих в ныне занятых германскими властями местностях, надлежит проводить указанную меру (выселение) немедленно вслед за занятием их нашими войсками».

В Ковенской губернии выселение евреев было поголовным. На сборы давалось 48 часов, часто не разрешали брать самые необходимые вещи, высланные подвергались издевательствам, их перевозили в товарных вагонах с надписью «шпионы».

Антисемитизм российского военного командования проявлялся и в отношении евреев, служивших в армии. Так, в секретном приказе Управления начальника санитарной части армий Юго-Западного фронта, выпущенном в январе 1915 года, говорилось, что для предотвращения антиправительственной пропаганды, которую якобы ведут евреи-врачи и санитары, следует направлять их не в санитарные поезда и госпитали, а «в такие места, где условия мало благоприятствуют развитию пропаганды, как, например, на передовые позиции, уборку раненых с полей сражений».

Великий князь Николай Николаевич пытался экспортировать антисемитизм из России в страны Антанты, где его, впрочем, и так хватало (достаточно напомнить позорное «дело Дрейфуса» во Франции). Николай Николаевич велел перевести на английский язык и распространить среди союзников антисемитскую фальшивку «Протоколы сионских мудрецов». По воспоминаниям британского химика Хаима Вейцмана, уроженца местечка Мотоль близ Пинска (в 1949 году Вейцман стал первым президентом Израиля), «Протоколы» были популярны у британских офицеров на Ближнем Востоке.

Помощник управляющего делами Совета министров Российской империи Аркадий Яхонтов вспоминал, что «даже непримиримые антисемиты приходили к членам правительства с протестами и жалобами на возмутительное отношение к евреям на фронте». Уполномоченный по гражданскому управлению Прибалтийского края генерал-лейтенант Павел Курлов под свою ответственность остановил высылку некоторых категорий еврейского населения – врачей, а также всех тех, кто участвовал в снабжении армии.

На заседании Совета министров Российской империи министр внутренних дел Николай Щербатов и главноуправляющий землеустройством и земледелием Александр Кривошеин заявили, что генерал Янушкевич пытается свалить на евреев ответственность за неудачи на фронте. После этого военное командование в мае 1915 года было вынуждено отдать приказ о приостановке выселений. При этом генерал Янушкевич писал Совету министров, что он считает «все принятые в отношении евреев меры весьма слабыми и не остановился бы перед усилением их в более значительной степени». После того, как 23 августа 1915 года великий князь Николай Николаевич и генерал Янушкевич были смещены с высших командных постов, антиеврейская политика военных властей несколько смягчилась.

В связи с падением воинской дисциплины после Февральской революции и развалом армии в 1917 году антиеврейские настроения среди солдат усилились. Бежавшие с фронта дезертиры грабили еврейские местечки. Прошли погромы в Киевской, Волынской и Подольской губерниях.

Германские оккупационные власти, в отличие от российских, не видели для себя еврейской угрозы и решительно пресекали погромы в занятых ими районах Польши и Литвы, Белоруссии, Украины. Немцы разрешали политическую, профсоюзную, культурную и иную деятельность евреев. В Польше при немецкой оккупации работали отделения еврейской социал-демократической партии «Бунд» и еврейских профсоюзов.

Около 9 тыс. евреев, укрывшихся от русской депортации, при немцах вернулись в Каунас. В городе, занятом кайзеровской армией, немецкие евреи были введены в руководство еврейских организаций; была открыта немецкоязычная еврейская высшая школа.

Когда Люблин был оккупирован австро-венгерской армией, евреи получили разрешение организовать две народные гимназии и театр на языке идиш. Вместе с тем оккупационные власти принудительно набирали евреев на работу для нужд германской и австро-венгерской армии.

Перемена участи

В 1914–1916 годах, с продвижением германской и австро-венгерской армии на восток, во многих губерниях черты оседлости стали ареной боевых действий; значительная часть живших там евреев была вынуждена эвакуироваться. К концу 1916 года насчитывалось около 350 тыс. беженцев-евреев. В 1914–1916 годах в города и местечки Новороссии, Подолии и других областей Восточной Украины прибыли десятки тысяч евреев, выселенных из прифронтовой полосы по приказу русского военного командования или добровольно покинувших районы боевых действий. Численность еврейского населения Восточной Украины, особенно Одессы, Киева, городов Подолья и Крыма, значительно возросла.

Для оказания помощи евреям – жертвам войны в России в 1914 году были созданы Еврейские комитеты помощи (ЕКОПО). Вместе с другими еврейскими организациями ЕКОПО открывали в прифронтовых районах и в населенных пунктах, куда отправлялись беженцы, больницы, кухни-столовые, дома инвалидов, общежития, детские лагеря, сады, ясли, курсы профессионального обучения.

Поскольку города и местечки черты оседлости (частично уже оккупированные германскими войсками) не могли вместить сотни тысяч еврейских беженцев, летом 1915 года делегация ЕКОПО во главе с юристом Генрихом Слиозбергом и банкиром, бароном Александром Гинцбургом посетила министра внутренних дел, князя Николая Щербатова, обратившись к нему с просьбой об открытии внутренних губерний для евреев. На заседании Совета министров, где обсуждался этот вопрос, министр иностранных дел Сергей Сазонов указал, что союзники России по Антанте недовольны преследованиями евреев, о которых много говорит немецкая пропаганда, а министр финансов Петр Барк сообщил: «Всеобщее возмущение по поводу отношения к еврейству приводит к трудностям с размещением государственных бумаг».

Правительством было решено, что «необходим демонстративный акт по еврейскому вопросу». Но, опасаясь активного сопротивления правых фракций в Государственной думе, министры предпочли фактически упразднить черту оседлости на основании статьи 158 Положения об учреждении министерств, дававшей правительству возможность в особых случаях принимать чрезвычайные решения в обход законов с разрешения императора, то есть без утверждения в Государственной думе. 15 августа 1915 года был издан циркуляр князя Щербатова, разрешавший «евреям жить в городских поселениях, за исключением столиц и местностей, находящихся в ведении Министерств императорского двора и военного». Таким образом, запрет на проживание евреев сохранился лишь в Москве, Петрограде, областях Донского, Кубанского и Терского казачьих войск, а также на курортах, где отдыхала царская семья. Несмотря на запрет селиться на территории казачьих войск, еврейские беженцы из района фронтовых действий, в том числе большая группа хасидов из Любавичей во главе с ребе Шаломом Шнеерсоном, поселились в Ростове-на-Дону.

Многие участники заседания Совета министров, признавая необходимость упразднения черты оседлости, выражали неудовольствие улучшением положения евреев. Так, министр путей сообщения Сергей Рухлов не мог «переварить, что вся Россия страдает от тяжестей войны, но первыми получат облегчение евреи». Несмотря на подобные настроения ряда членов правительства, 10 августа 1915 года было опубликовано постановление Совета министров, разрешавшее евреям – участникам войны и их детям поступать в средние и высшие учебные заведения «вне конкурса и не считаясь с существующими ограничениями». В декабре 1915 года Совет министров одобрил заключение Особого совещания при Министерстве юстиции, облегчавшее зачисление евреев в присяжные поверенные.

Тысячи евреев, бежавших или выселенных из прифронтовой полосы, устремились в центральную Россию, в Поволжье, на Урал, в Сибирь, на Дальний Восток. Ограничения на въезд евреев практически перестали действовать.

Полная ликвидация черты оседлости в России произошла после Февральской революции. 20 марта 1917 года Временное правительство приняло постановление, подготовленное министром юстиции Александром Керенским при участии членов Политического и информационного бюро при евреях – депутатах IV Государственной думы (эта организация была создана в начале Первой мировой войны). Этим законодательным актом, опубликованным 22 марта 1917 года, отменялись все «ограничения в правах российских граждан, обусловленные принадлежностью к тому или иному вероисповеданию, вероучению или национальности».

Черта оседлости рухнула. Евреи устремились в русскую революцию и контрреволюцию, стали красными и белыми, перестав при этом быть ортодоксальными евреями.

Судьба немецких евреев-фронтовиков

В Германии евреи-ветераны Первой мировой войны были объединены в Имперский союз евреев-фронтовиков, который насчитывал 55 тыс. членов. Союз возглавлял немецкий химик и физик, кавалер Железного креста I степени капитан Лео Лёвенштайн (изобретение, за которое он получил Железный крест, – звуковая разведка, то есть определение местонахождения артиллерийского орудия по звукам выстрелов). Союз евреев-фронтовиков был влиятельной общественной организацией и пользовался покровительством рейхспрезидента генерал-фельдмаршала Пауля фон Гинденбурга.

В борьбе против Веймарской республики нацисты активно использовали антисемитские провокации, в частности ложь, что во время Первой мировой войны евреи отсиживались в тылу и нанесли кайзеровской Германии «удар ножом в спину».

После прихода Гитлера к власти евреи стали жертвой нацистского государственного антисемитизма, во многом основанного на «Протоколах сионских мудрецов». Эта фальшивка, по словам британского историка Нормана Кона, дала Гитлеру «благословение на геноцид». В Германию «Протоколы» привезли в конце 1918 года русские черносотенцы Федор Винберг и Петр Шабельский-Борк. Эмигрант из России Альфред Розенберг, который стал идеологом гитлеровской партии, предпринял массовое издание «Протоколов» на немецком языке. «Протоколы» стали одной из любимых книг Гитлера: он воспринял как откровение начертанный в этой книге абсурдный план заговора с целью достижения господства над миром и попытался его реализовать. Нацистский фюрер использовал как раз те методы, которые авторы «Протоколов» приписывали мифическим еврейским заговорщикам.

В 1935 году по Нюрнбергским расовым законам евреи были лишены гражданских прав. Еврейство определялось нацистами не по вере, а по происхождению, по «расе». После Хрустальной ночи – еврейского погрома в ноябре 1938 года – Союз евреев-фронтовиков был запрещен. (В 2006 году в ФРГ был создан Союз еврейских солдат, продолжающий традиции Имперского союза евреев-фронтовиков.) Накануне Второй мировой войны усилилось бегство евреев из Германии. Кто не сумел или не успел эмигрировать, стал жертвой нацистского «окончательного решения еврейского вопроса».

Но, как писал поэт Игорь Губерман, «евреи знали унижение под игом тьмы поработителей, но, потерпевши поражение, переживали победителей».