Жажда превосходства

Демонтаж памятника пропагандиста идеи англосаксонского федерализма Сесила Родса у Кейптаунского университета. 2015 год. Фото Reuters

Набившая оскомину идея об «исключительности англосаксов» зародилась давным-давно. Но обрела свои организационные очертания на рубеже XIX-XX веков, когда в области социальной действительности почти одновременно оформились сразу три процесса, существенным образом повлиявших на усиление «расовой самоидентификации» белого населения тогдашних англоязычных субъектов международных отношений.

Эти три процесса – имперское федеративное движение в Великобритании; резко активизировавшийся иммигрантский поток в США и организованное противодействие ему; принципиально новое, с националистическим уклоном, направление в англоязычной литературе.

Федералистский проект

Целью имперских федералистов была трансформация разобщенных элементов Британской империи в интегрированное центростремительное государство. Они выступали за легитимное оформление «свободного союза англоговорящего белого населения» всех составных частей Великобритании (в качестве «матери-родины») и самоуправляющихся колоний-доминионов – Канады, Австралии, Новой Зеландии и управляемой белыми же расистами Южной Африки (в качестве ее «дочерей»). Сторонники имперской федерации намеревались сформировать единые (объединенные) парламент и правительство с резиденцией в Лондоне. Они рассчитывали, что тем самым будут законодательно гарантированы прочные экономические связи между всеми элементами федерации, централизованная система обороны и в целом обеспечен успех цивилизационной миссии англосаксов в рамках мирового сообщества.

Уже в 1884 году стараниями влиятельных федералистов была учреждена Имперская федеративная лига со штаб-квартирой в Лондоне. Она тут же, с одобрения соответствующих властей на местах, учредила свои официальные представительства во всех доминионах и англоязычных колониях.

Однако лига как квинтэссенция стараний федералистов-прагматиков, к их глубокому разочарованию, не смогла выдержать «эгоистического давления» со стороны влиятельной буржуазии процветающей в тот период «матери-родины». В 1893 году британский премьер Уильям Гладстон окончательно отверг план лиги по введению свободной торговли, тем самым ликвидировав экономическую основу планируемой федерации.

В других аспектах надгосударственного строительства также не отмечалось какого-либо продвижения вперед. Периодически созывавшиеся в Лондоне специальные конференции лиги так и не смогли сформулировать удовлетворяющий всех план поэтапного создания имперской федерации.

Воплощению идеи о формировании федерации и тем более единой структуры государственного управления англосаксонских государств предшествовала и в пользу ее параллельно шла мощная пропагандистская кампания по обе стороны Атлантики с вовлечением влиятельных фигур из мира политики и бизнеса. Главным содержанием данной кампании было обыгрывание тезиса о «расовом доминировании англосаксов». Основной тон задавал лично руководитель лиги лорд Роусбери, который считал воплощение идеи о создании федерации «главным делом своей жизни».

Теории грядущего величия

Формально первым теоретическим трудом, в котором были изложены идеи формирования объединенного государства англосаксов, является изданная в США в 1860 году книга «Англия и Америка». Затем, начиная с 1870-х годов, свет увидела целая серия трудов прежде всего британских историков и философов, посвященных данной проблеме и нашедших широкий отклик по обе стороны Атлантики. Среди них следует выделить труды Чарльза У. Дилка «Величавее Британии» (1868), Дж. Р. Сили «Экспансия Англии» (1883) и Джеймса Э. Фрауда «Океана, или Англия и ее колонии».

Первый, считавшийся радикальным либералом, в своем труде предрекал времена, когда «Америка наконец займется экспансией». Он откровенно писал, что «саксы завоюют Африку, Китай, Японию и Латинскую Америку... другие же так называемые великие державы будут низведены до уровня пигмеев».

Дж. Сили, полностью разделявший взгляды Ч. Дилка, подчеркивал, что «несмотря на географическую удаленность британских доминионов от метрополии, духовно, расово и институционно они составляют единое целое с Англией». Он считал, что федерацию следует создавать по американской модели и что дверь в это образование для США всегда должна быть открыта.

Их единомышленник Дж. Фрауд также полагал возможным присоединение к федерации США – на первых порах в качестве ассоциированного члена. Кстати, в своих расистских, по существу, воззрениях он, касаясь взаимоотношений в формате саксы-кельты, указывал, что «проблемы Ирландии кроются не в слишком большом контроле со стороны Англии, а, наоборот, в его явном недостатке».

Химеры Родса и Карнеги

Среди других влиятельных английских сторонников союзного государства англосаксов следует выделить У.Т. Стеда и Сесила Родса. Первый, основатель и редактор одного из либеральных изданий, искренне верил, что оптимальным путем повышения жизненного уровня человечества и исключения войн является оккупация англосаксами как можно большей части мира и создание своеобразного Pax Anglo-Saxon. Для этого Великобритании следует с ее доминионами присоединиться к Американскому Союзу на правах штатов и взять на вооружение Конституцию США.

Но, пожалуй, наибольший вклад в дело пропаганды идей англосаксонского федерализма и их воплощения в жизнь внес другой ярый националист Сесил Родс. В своем написанном еще в юношеском возрасте и ставшем позднее знаменитом завещании он подробно изложил план расширения владений Великобритании, оккупацию ею Африканского континента и превращения США в интегральную часть Британской империи, что, по его мнению, должно было положить конец войнам за передел мира. По мере роста мощи североамериканцев он стал с оговорками допускать возможность перехода всех англосаксонских образований под эгиду США, если не будет предложено другой конструктивной идеи формирования «элитарной расы».

В качестве практического шага Родс, будучи весьма богатым предпринимателем, на свои деньги в 1893 году организовал специальное учебное заведение для молодых белых людей из британских колоний и доминионов для подготовки будущей элиты федерации. А затем расширил прием в него за счет студентов из США. Родс твердо верил, что его мечты об англосаксонском государственном союзе в конце концов реализуются.

Многонациональные США на первых порах без энтузиазма встретили идею о создании федерации. Однако влиятельная в стране англосаксонская элита постепенно начала проявлять интерес к этому проекту.

За дело пропаганды идей союза англосаксов взялся известный в США промышленник и филантроп Эндрю Карнеги. Не забывая ни на минуту, что он является американским гражданином и что его предки – шотландцы, Карнеги тем не менее всегда подчеркивал, что он «искренне любит» Великобританию как «мать наций» и как главный движитель человеческого прогресса. Вместе с тем он неприязненно относился к английскому монархизму, официальной Англиканской церкви, «чрезмерной» вовлеченности Лондона в европейские дела.

Карнеги наивно полагал, что в Великобритании вот-вот должна произойти смена режима, в результате чего «новая республика вступит в американский союз». По его мнению, «расовое англосаксонское единство двух стран в конце концов положит конец формальным разногласиям, и в один прекрасный день американцы и британцы станут реально одним народом».

На рубеже XIX-XX веков среди белой элиты США – выходцев не только из Англии, но и из Шотландии, Уэльса и Ирландии – особенно популярны были идеи Карнеги о включении всех составных частей Соединенного Королевства в состав США на правах штатов и на равных условиях. Примечательно, что в Лондоне тезисы американского филантропа были встречены, что называется, в штыки. Тем не менее Карнеги, разделявший в целом взгляды своих британских единомышленников на оптимальное устройство мира, как и они, полагал, что единственным путем устранения опасности войн является всеобщее англосаксонское доминирование в мире.

Резкий подъем иммигрантского потока в США на рубеже веков стимулировал всплеск англосаксонского национализма. Фото Библиотеки Конгресса США, 1900

Резкий всплеск иммигрантского потока в США, главным образом из бедных стран Южной и Восточной Европы, в 1890-е годы явился вторым фактором, стимулировавшим рост англосаксонского национализма.

Начавшееся смещение акцентов в движении иммигрантов в Северную Америку впервые было отмечено в начале 1880-х годов. А уже на рубеже XIX и XX веков появились первые данные о том, что соотношение въехавших в США переселенцев резко изменилось не в пользу потомков германцев-тевтонов из Великобритании, Германии и Скандинавии. Драматическими с точки зрения англосаксонских националистов стали первые годы ХХ века. 300 тыс. человек из беднейших европейских стран в 1900 году, 600 тыс. – в 1903-м, а уже в 1907-м – более 85% всех иммигрантов составляли «негерманские» переселенцы.

В консервативной среде американского общества начался ропот, который постепенно перерос в открытые протесты с требованием упорядочивания иммигрантского потока. Ситуация осложнялась не лучшим в тот период состоянием экономики США. В основной массе прибывающие иммигранты мало того что происходили из «малокультурных», хотя и европейских стран, но к тому же представляли собой, как правило, выходцев из маргинальных слоев, по привычке и от безденежья заселявших трущобы и пополнявших и без того значительную криминальную среду США.

Многие иммигранты, искавшие выход из безнадежного положения, обратились к социалистическим идеям протестного толка, что также не могло вызывать симпатий со стороны англосаксонской элиты американского общества. В связи с этим довольно быстро недовольство «коренных» американцев получило явно националистическую и расистскую окраску.

Под знаменем расизма

Рост антииммигрантских настроений, да еще с националистическим уклоном, в значительной степени подпитывался и усиливавшимися по мере освоения Дикого Запада расистскими проявлениями в отношении аборигенов – индейцев и эскимосов, не испытывавших восторга в связи с захватом белыми их земель и угодий.

Еще в середине XIX века среди гуманистически настроенной интеллектуальной элиты Европы широкое распространение получили негодование и даже резкие протесты в связи с геноцидом коренного населения Северной Америки со стороны белых, по преимуществу англосаксонских «искателей лучшей жизни» в западных и северных (Аляска) районах США. Негативному отношению просвещенной Европы к «белой экспансии» во многом способствовали печатные труды весьма влиятельного французского политического философа Алексиса де Токвиля, в течение длительного времени изучавшего ситуацию на «цивилизируемом Диком Западе» США. Де Токвиля возмущало лицемерие американского общества, так озабоченного моралью и филантропией, но совершенно равнодушного к судьбе аборигенов.

Американский историк Джеймс К. Хосмер, подыгрывая националистическим настроениям элиты США, в одном из своих популярных трудов открыто указывал, что «демократические и либеральные основы американского общества не могут быть обеспечены без доминирования англосаксов». А ведущий американский экономист Эдвард А. Росс даже предупреждал, что «американцы будут обречены на самоубийство, если не остановят прием огромных масс людей низшей расы».

Борцы за ограничение потока иммигрантов, естественно, не могли не воспользоваться аргументами расового дарвинизма. Ф.А. Уолкер, президент Массачусетского технологического института, как-то заметил, характеризуя новых иммигрантов: «Это – побитые судьбой люди никчемных рас, представляющие отбросы борьбы за существование». Другой американский политолог и редактор популярного «Атлантик Мансли» Томас Бейли Олдрич опубликовал на страницах журнала поэму под названием «Неохраняемые ворота», в которой сравнивал иммигрантов с полчищами готов и вандалов, сокрушивших Рим.

Особенно мощной была оппозиция иммигрантскому потоку в Новой Англии, исторической области на Восточном побережье США области, куда прибыли первые поселенцы из Европы, в основном из Британии.

В 1894 году в Бостоне началась мощная кампания с целью ограничения иммиграции на государственном уровне. Была сформирована Лига ограничения иммиграции. Ее первым президентом был избран широко известный историк и политолог Джон Фиске, а вице-президентом – упоминавшийся Ф.А. Уолкер. В эту организацию, быстро ставшую популярной, за короткий срок были приняты многие сотни членов. Несмотря на то что руководству лиги так и не удалось обеспечить законодательного ограничения иммиграции, ее пропаганда вплоть до расформирования лиги накануне Первой мировой войны будоражила общественное мнение, способствуя росту национализма и постоянному выпячиванию тезиса об «исключительности англосаксов».

Вместе с тем нельзя не упомянуть, что немалое число влиятельных в США и за их пределами политиков, писателей, ученых выступали против роста национализма. Среди них были Уильям Джеймс, Эдвард Эверрет, Хейл, Джошуа Ройс, Чарльз Элиот, Томас Уэнтворт Хиггинсон и другие. Те, кто продолжал верить в эффективность «плавильного котла» в Америке, когда перемешивание культур переселенцев идет только на пользу развития страны, которая станет спасительным очагом для преследуемых во всем мире.

Бремя белых

Вторая половина XIX века и особенно рубеж веков были отмечены формированием нового направления в англоязычной литературе, где доминирующую роль начали играть писатели-националисты.

Среди известных литераторов той поры, безусловно, выделялся британский прозаик, поэт и философ Джозеф Редъярд Киплинг, внесший значительный вклад в пропаганду «англосаксонской исключительности». Этот литератор в своих произведениях, переведенных на многие языки мира, воспевал культ сильных мужчин, облеченных Провидением на выполнение «цивилизационной» миссии белой (англосаксонской) расы.

Будучи ярым английским националистом, Киплинг тем не менее был чрезвычайно популярен и в Северной Америке. Достаточно сказать, что с 1890 по 1898 год только в США имело место 35 изданий и переизданий его произведений.

И это при том, что отношение Киплинга к американцам было далеко не однозначным. Он порой публично в негативных тонах отзывался о «вульгарности, материализме и вообще отсутствии культуры как таковой в США». Однако американцы пропускали эту критику мимо ушей, ибо считали, что она конструктивна, поскольку исходит из уст одного с ними по крови и менталитету представителя «англосаксонской расы». Литературные и философские труды Киплинга внесли огромный вклад в дело популяризации во многих странах мира идеалов англосаксов.

Другой знаменитый английский писатель, один из основоположников научной фантастики Герберт Уэллс, также не лишенный склонности к подчеркиванию преимуществ англосаксонской расы, вспоминал о том, что «превалирующей интеллектуальной силой его молодости был киплингизм».

В орбите Киплинга

Влиянием националистических изысканий Киплинга были заражены и многие американские писатели – например, такие известные, как Джек Лондон и Фрэнк Норрис. Оба были хорошо знакомы с сутью распространенных расовых теорий. И под тем или иным соусом популяризировали их в своих произведениях, которые были весьма популярны как в англосаксонских, так и других странах мира.

Джек Лондон всегда идеализировал Киплинга как личность и как писателя-философа. Особенно в первых известных литературных трудах писателя заметно киплинговское влияние. Лондон разделял взгляды относительно «англосаксонской исключительности» и воплощал их в своих трудах.

Так, в его известном произведении «Дочь снегов» один из героев, которому явно симпатизирует автор, восклицает: «Мы не Боги, но избранные Природой Люди, мы Англы и Саксы, норманны и викинги, а Земля принадлежит нам по наследству. Давайте поднимемся и пойдем вперед!»

В произведениях писателя положительные герои всегда были типичными англосаксами, как их себе представлял националистически настроенный обыватель: высокорослые блондины с голубыми глазами. В этом плане особо следует выделить роман Дж. Лондона «Морской волк», вышедший в 1904 году и сделавший писателя знаменитым.

Будучи формально социалистом, Лондон всячески пропагандировался в Советском Союзе. Однако его «социалистические взгляды», мягко говоря, были оригинальными. Так, например, он считал, что «социализм может работать» только при условии англосаксонского доминирования, и что «низшие расы не приспособлены для жизни в социалистическом обществе».

Фрэнк Норрис также находился под сильнейшим влиянием Киплинга. Еще обучаясь в университете, будущий писатель интересовался древней англосаксонской литературой, особенно сагами. В своих трудах он часто затрагивал тему «расового инстинкта». В его первом романе, опубликованном в 1898 году, один из героев с явным восторгом произносит следующую тираду: «Где-то в глубине сердца каждого англосакса скрыт инстинкт грабителя его предка викинга, инстинкт, который за тысячи лет… так и не был утрачен!»

В своем наиболее известном романе «Спрут» Норрис умышленно противопоставляет внешне привлекательных, мужественных и честных англосаксонских фермеров – и дегенеративных работников из числа мексиканцев и португальцев.

Все эти писатели, «поймав настроения масс», своими работами вносили существенный вклад в рост националистических настроений и в дело пропаганды «англосаксонской исключительности».

Таким образом, на рубеже XIX-XX веков националистические и расовые теории привлекали далеко не худшие умы англоговорящего мира. Как подчеркивает известный исследователь Стюарт Анерсон, «биологи присоединились к историкам, теологи к политикам, бизнесмены к поэтам и писателям»). Англосаксонская доктрина превратилась в доминирующий общественный феномен по обе стороны Атлантики.