Александр Широкорад
|
|
Кем на самом деле был Казем-Бек так и остается загадкой. Открытка 1933 года |
«Что за чушь? – возмутится читатель. – И почему до сих пор об этом не писали ни коммунисты, ни либералы?»
Эмигранты-реваншисты
Пора наконец разобраться с русской эмиграцией начала ХХ века. Как нас уверяют историки, в царствование Николая II «Россия вступила в золотой век». Увы, не менее 7 млн подданных проголосовали ногами против «святого царя» и убыли в эмиграцию – в Европу, в Северную и Южную Америку. Но лишь около 100 тыс. эмигрантов – в большинстве офицеров и некоторое число казаков – вошли в состав Русского общевойскового союза. Фактически это была кадрированная армия с корпусами, дивизиями, полками. В Париже дислоцировались командование РОВС и штабы, поддерживавшие связь с рядовыми членами как во Франции, так и в других странах Европы. Систематически раздавались чины и награды.
Цель РОВС в мирное время – террор против советских организаций и граждан в Западной Европе, заброска диверсионных групп в СССР. А в случае начала войны против СССР любой европейской державы РОВС готов был предоставить в ее распоряжение 100-тысячную армию. Согласно мобилизационному плану РОВС, в течение первых пяти дней войны только в Югославии и Болгарии должны быть сформированы четыре полноценные дивизии из эмигрантов. Надо ли говорить, что РОВС представлял собой серьезную угрозу СССР. И ОГПУ-НКВД предпринял все усилия, чтобы ее обезвредить. Меры принимались разнообразные: от создания липовых подпольных организаций внутри СССР («Трест» и «Синдикат») до попыток развала РОВС изнутри. Среди руководства РОВС было завербовано несколько генералов. Из них широко известен только генерал-майор Скоблин, поскольку он провалился. Еще не менее пяти белых генералов на Западе считают советскими агентами – но их не признают (но и не отрекаются официально) в России.
Откуда взялся Казем-Бек
Род Казем-Беков происходил из дербентских татар. Отец нашего героя Лев Александрович Казем-Бек (1876–1932) окончил Пажеский корпус, стал корнетом гвардейского уланского полка. Но быстро перешел в Министерство земледелия и женился на Надежде Геннадьевне Шпигельберг. 2 февраля 1902 года в Казани у него родился сын, названный по деду Александром.
Двенадцатилетний Саша поступил в Царскосельское реальное училище императора Николая II. Любопытно, что директор училища Эраст Цытович параллельно преподавал математику детям царя – Ольге, Татьяне и Алексею. А также был начальником царскосельских скаутов.
Три года провел в скаутах и Александр. В этом же отряде скаутов, состоявшем из 100 человек, числился наследник престола Алексей. И реально служил Георгий, сын великого князя Константина. В мае 1917 года Александр Казем-Бек получил звание скаут-мастера.
В марте 1918 года Александр оказывается с семьей в Кисловодске. Обратим внимание, что тысячи шестнадцатилетних парней воевали в Красной и Белой армиях. Но Александр Казем-Бек в тылу белых пока занимается исключительно скаутскими делами.
Лишь в ноябре 1919 года в Ростове он зачислен в уланский полк. Ему дали командовать маршевым эскадроном, состоявшем из 40 человек, большинство из которых были пленными красноармейцами. Тут Казем-Бек внезапно заболел, а уже 17 января 1920 года на пароходе «Иртыш» вместе с родителями отправился в Константинополь.
Осенью 1917 года эсеры и кадеты в Учредительном собрании получили свыше 60% голосов. Но в эмиграции таковыми себя считали несколько сотен, максимум несколько тысяч человек. К 1930 году немногочисленные организации эсеров и кадетов превратились в группки по несколько десятков человек.
Подавляющее большинство эмигрантской молодежи (свыше 95%) приняли язык и менталитет страны проживания и обустраивали там свою жизнь. Что же касается узкой политизированной прослойки, то они в основном подались в фашисты. В 1920-х годах в Харбине, Иокогаме и Шанхае возникло несколько фашистских партий. В 1923 году в Мюнхене также возникла русская фашистская партия «Молодая Россия». На ее учредительном съезде Александр Казем-Бек был избран «главой». В 1925 году партия была переименована в «Союз младороссов».
Младороссы и великий князь
31 августа (13 сентября) 1924 года великий князь Кирилл Владимирович издал Манифест о принятии им титула Императора Всероссийского.
В манифесте «кобургский император», как его прозвали эмигранты, уповает на Бога и… Красную армию. Нет, я не шучу: «Пусть Русская армия, хотя и называемая красной, но в составе коей большинством являются насильно призванные честные сыны России, скажет решающее слово, встанет на защиту попранных прав Русского народа и, воскресив исторический Завет – за Веру, Царя и Отечество, восстановит на Руси былой Закон и Порядок».
Идеология младороссов была странным синтезом скаутизма, фашизма, русского национализма и православия. Эта гремучая смесь привела к появлению забавных лозунгов: «Царь и Советы», «Пролетариат будет опорой монархии нового типа!», «Русский царь освободит трудящихся от ига красных и золотых паразитов!» и т.п.
Почему же идеология младороссов была примерно на 80% воспринята «императором Кириллом»? Во многом от безысходности. Утопающий хватается за соломинку.
Императором Кирилла Владимировича признали немногие. Против него выступило большинство членов семейства Романовых, оказавшихся за границей. Великий князь Николай Николаевич говаривал: «Царь Кирюха – предводитель банды жуликов и пьяниц». Хуже всего было то, что Кирилла не поддержал РОВС.
Младороссы и дом Романовых
В 1929 году Казем-Бек и руководство партии младороссов перебираются в Париж. В апреле 1931 года в журнале «Младоросс» был опубликован план построения федеративной либеральной и корпоративной империи:
«1. Природный Царь и Свободные советы.
2. Союзная империя. Полное самоуправление всех областей как с русским, так и с инородческим населением. Свобода и право всех народов Империи устраивать их внутреннюю жизнь сообразно с их культурными и бытовыми особенностями…
4. Социальный мир. Сотрудничество всех социальных слоев нации. Преодоление классовой борьбы через упразднение классового начала. Замена классового признака профессиональным.
5. Всенародное примирение. Всеобщая политическая амнистия. Упразднение партий. Отказ от реституции как социальной, так и имущественной».
Обратим внимание на последний пункт. Отказ от реституции – это ножом по горлу беглым помещикам и капиталистам. Даже сейчас, в XXI веке, многие потомки помещиков деятели РПЦ требуют реституции.
Какое место заняли бы младороссы в империи Кирилла? В начале 1930-х многие из них, не стесняясь, говорили, что хотят быть на положении чернорубашечников в Итальянском королевстве. А Казем-Бек должен стать кем-то типа Муссолини при итальянском короле Викторе-Эммануиле.
Младороссы регулярно с 1930 года устраивали палаточные лагеря вблизи Сен-Бриака – резиденции «императора Кирилла». В 1932 году младороссом с партийным значком № 1 стал его сын – пятнадцатилетний великий князь Владимир Кириллович.
Левый поворот
В январе 1934 года Казем-Бек приезжает в Италию. Цель – личная встреча с Муссолини. Однако итальянцы тянули и встреча с дуче состоялась лишь в мае. Затем последовала аудиенция у папы Пия XI.
Зато пока Казем-Бек скучал в Риме, с ним наладил контакт Лев Гельфант – секретарь советского посольства. И, разумеется, агент ОГПУ. Многие историки считают, что отцом Гельфанта был сам Александр Парвус (Израиль Гельфанд) – видный социал-демократ и авантюрист, соратник Ленина в эмиграции. Видимо, Лев Гельфант и завербовал Казем-Бека.
С 1934 года, после посещения Италии, Александр Казем-Бек перестал восхвалять фашизм и занял откровенно просоветскую позицию. В марте 1939 года, когда вермахт оккупировал остатки Чехословакии, Казем-Бек написал в журнале младороссов 26 марта: «Глубоко потрясен нашествием германцев, поработившим славянскую страну… Нападение на Прагу есть нападение на Москву».
Американский вояж
С началом войны партия младороссов оказалась в сложном положении. Французские власти и СМИ обвиняли их в сочувствии как немцам, так и большевикам.
Посему Казем-Бек придерживался тактики «малых дел».
Так, в конце 1939 – начале 1940 года Казем-Бек пытался убедить французское правительство разрешить эмигрантам и трудовым мигрантам из Белоруссии и с Украины вступать во французскую армию в качестве «лиц без гражданства». И запретить насильственно мобилизовать их в польские части марионеточного правительства в городке Анжу.
Надо ли говорить, насколько спокойнее было вернуться в БССР и УССР белорусам и украинцам, служившим во французской армии, чем в польской эмигрантской.
В 1941 году Казем-Бек через Испанию уехал в США. С ноября 1942 года он был зачислен в штат OSS (Управление стратегических служб, руководимое генералом Джозефом Донованом, в 1947 году переформировано в ЦРУ).
Александр Львович занимается составлением отчетов о различных эмигрантских группах и отдельных персонажах. Часть его отчетов, довольно информативных, позже была опубликована в США. Видимо, его привлекали и к более деликатным мероприятиям.
Примерно в 1954 году Казем-Бек попадает под колпак ФБР. Здесь его рассматривают как советского разведчика. И в 1956 году Казем-Бек, бросив жену Светлану и детей, бежит через Лондон в Швейцарию. Там советские дипломаты добывают ему авиабилет до Праги, а оттуда по железной дороге он прибывает в Москву.
Снова на родине
Позже сам Александр Львович писал: «На Киевском вокзале меня встретили по правительственной линии Е.В. Трубицин, а по линии Патриархата – секретарь отдела внешних сношений А.С. Буевский. Меня доставили в гостиницу «Пекин», где в правительственном отделении мне было предоставлено прекрасное помещение «люкс», в котором я и пробыл до января следующего [1957] года».
В октябре 1956 года, гуляя по Москве, Казем-Бек «случайно» встретил на улице своего старого противника по французской эмиграции Льва Дмитриевича Любимова.
Любимов – тоже темный персонаж. В 1919 году в 17 лет с семьей эмигрировал во Францию. В 1927 году посвящен в ложу «Астрея», через два года стал помощником ее секретаря. Политический обозреватель газеты «Возрождение» до 1940 года. Причем в «Возрождении» Казем-Бек и младороссы были любимой мишенью Любимова.
В 1940–1944 годах Любимов жил в Париже и сотрудничал с оккупантами. В частности, печатался в пронацистской газете Je suis partout, а параллельно посылал информацию в Москву за подписью «Александров». Летом 1945 года в Париже он получил советский паспорт, а 23 ноября 1947 года выслан из Франции за просоветскую деятельность.
В Москве печатался в советских СМИ, писал книги, работал в Славянском комитете. Обычная карьера для советского разведчика-нелегала, вернувшегося на родину.
Любимов потащил Казем-Бека в свою квартиру в Измайлове и представил жене и ее дочери Сильвии Цветаевой. Вскоре у 54-летнего Александра Казем-Бека и 17-летней Сильвии начался роман.
16 января 1957 года Казем-Бек получил советский паспорт и переехал в гостиницу «Националь». Ему предложили работать в журнале Московской патриархии с окладом 300 руб. в месяц – три инженерных оклада того времени. Кроме того, Александр Львович писал антиамериканские статьи в газету «Правда» и выступал по Московскому радио, что давало дополнительный доход.
Никита Елисеев писал: «Казем-Бек обосновывается в отделе внешних церковных сношений Московской патриархии. Официально – переводчик. Фактически – правая рука и референт митрополита Никодима (Ротова), ведавшего связями с зарубежными церквями. Заранее оплаченные счета в ресторане «Прага», отличная квартира в центре Москвы, встречи с зарубежными делегациями, вторая жена – и тоже церковным браком. Причем (вот это подпольщик!) первая жена, оставшаяся в США, десять лет не подозревала, что у нее есть счастливая соперница, и с оказиями пересылала мужу, бедствующему в нищей Совдепии, лекарства, костюмы, книги – все, что попросит».
Чем занимался Казем-Бек в отделе внешних сношений патриархии? Встречал почти всех иностранцев, приезжавших по церковным делам в Москву. 21 февраля 1977 года Казем-Бек умер на даче в Переделкине и там же был похоронен. По аналогии с названием известного фильма о Зорге хочется спросить: «Кем вы были, Александр Казем-Бек?». В сухом остатке, благодаря успешным действиям советских разведчиков, включая Казем-Бека, ни одна рота белогвардейцев не попала на Восточный фронт. А вместо 100-тысячной армии закаленных бойцов РОВС к 1941 году представлял собой агонизирующую организацию, которая никак не сумела проявить себя в годы войны.
Дарья Гармоненко 
комментарии(0)