Мечты о «Свободной Германии»

Принцип безоговорочной капитуляции Германии был впервые провозглашен на конференции в Касабланке в январе 1943 года. Фото с сайта www.iwm.org.uk

Антигитлеровское Сопротивление немцев могло бы в случае его успеха сыграть ключевую роль в истории Второй мировой войны. Тогда вся европейская, да и мировая история пошла бы иначе

Коалицию западных демократий и сталинского СССР во время Второй мировой войны сплачивал общий враг – Гитлер. Наличие общего врага создавало возможность заключения союзниками по антигитлеровской коалиции мира – как всеобщего, так и, возможно, сепаратного – с германским правительством, пришедшим к власти в результате физического уничтожения Гитлера и свержения нацистской диктатуры. Возможность сепаратного мира было важной картой в большой политической игре великих держав.

Принцип безоговорочной капитуляции

Государственный переворот в Германии был невозможен без поддержки «большой тройки». Однако Лондон, Москва и Вашингтон имели свои геополитические аспирации. Устремления Черчилля и Рузвельта зачастую не совпадали между собой и противоречили интересам Сталина.

«Великая коалиция, выкованная в войне и для войны, сложилась в 1941–1942 годах, – писал американский военный историк Морис Мэтлофф. – Это был военный союз, напоминавший «брак по расчету». Общая опасность объединила в 1941 году Соединенные Штаты, Англию и Советский Союз, но из-за различий в традициях, политике, интересах, географическом положении и ресурсах каждая страна – участница коалиции смотрела на войну в Европе по-своему».

Цели антигитлеровской коалиции были изложены в Атлантической хартии, принятой Великобританией и США 14 августа 1941 года. Атлантические государства боролись за «окончательное уничтожение нацистской тирании» и установление такого мира, «который даст возможность всем странам жить в безопасности на своей территории». 24 сентября 1941 года к Атлантической хартии присоединился СССР. В советской декларации о согласии с основными принципами Атлантической хартии говорилось, что народы признали «необходимость разгрома гитлеровской агрессии и уничтожения ига нацизма» и «задача народов состоит... в создании такого послевоенного устройства мира, чтобы будущие поколения были избавлены от преступного нацизма».

Таким образом, союзники исходили из императива разгрома нацизма, но не требовали безоговорочной капитуляции Германии. И следовательно, не исключали возможности заключения сепаратного мира с ее послегитлеровским правительством.

Принцип безоговорочной капитуляции стран оси был впервые провозглашен президентом США Рузвельтом на конференции в Касабланке 14–23 января 1943 года: «Пусть эта встреча будет «встречей безоговорочной капитуляции». Хотя мы не совещались со всеми Объеденными Нациями, и я, и премьер-министр (У. Черчилль. – Б.Х.) убеждены в том, что те же цели и задачи преследуют все Объединенные Нации – Россия, Китай и другие», – сказал в Касабланке Рузвельт.

В приказе Верховного главнокомандующего Сталина от 1 мая 1943 года говорилось о единстве союзников и подтверждалось требование безоговорочной капитуляции Германии: «Фашисты начинают все чаще поговаривать о мире. Если судить по сообщениям иностранной печати, можно прийти к выводу, что немцы хотели бы получить мир с Англией и США при условии их отхода от Советского Союза, или, наоборот, они хотели бы получить мир с Советским Союзом при условии его отхода от Англии и США… Разве не ясно, что только полный разгром гитлеровских армий и безоговорочная капитуляция гитлеровской Германии могут привести Европу к миру? Не потому ли болтают немецкие фашисты о мире, что они чувствуют приближение грядущей катастрофы?»

У коалиции Великобритании, СССР и США с одной стороны и немецкого антигитлеровского Сопротивления – с другой была общая цель: уничтожение Гитлера и его приспешников, что объективно превращало немецких противников Гитлера в союзников Организации Объединенных Наций.

Но если германское антигитлеровское Сопротивление стремилось устранить Гитлера с политической сцены, то лидерам СССР и США для сохранения единства союзников Гитлер как символ нацистской Германии нужен был живым до конца коалиционной войны. Глава разведывательно-диверсионного управления НКВД-НКГБ СССР генерал-лейтенант Павел Судоплатов в мемуарах отмечал: «В 1943 году Сталин отказался от своего первоначального плана покушения на Гитлера, потому что боялся: как только Гитлер будет устранен, нацистские круги и военные попытаются заключить сепаратный мирный договор с союзниками без участия Советского Союза».

Англичане и американцы, в свою очередь, подозревали СССР в поисках сепаратного мира с Третьим рейхом.

Комитет «Свободная Германия»

В 1943 году главной задачей советской дипломатии было решение проблемы второго фронта в Западной Европе. Но Великобритания и США затягивали его открытие. Поэтому Сталину необходимо было иметь средство давления на Черчилля и Рузвельта.

С этой целью Сталин подверг предварительной проверке возможность заключения сепаратного мира с Германией. Для ведения диалога с немцами Советскому Союзу нужно было создать себе политического партнера в лице оппозиционного Гитлеру представительства немецкого народа и армии.

Роль прообраза будущего антигитлеровского правительства Германии должны были сыграть две организации: учрежденный 12–13 июля 1943 года в подмосковном Красногорске Национальный комитет «Свободная Германия» (НКСГ) и созданный 11–12 сентября 1943 года в Лунёво под Москвой Союз немецких офицеров (СНО), который признал программу Национального комитета и присоединился к нему.

НКСГ и СНО были попыткой создания с помощью СССР немецкой антигитлеровской коалиции – направленного против Гитлера объединения немцев различных политических и религиозных убеждений, социального положения и профессий. Если страны антигитлеровской коалиции, с точки зрения немецких антифашистов, выступали в борьбе против Гитлера как внешняя сила, то НКСГ считал своей целью освобождение Германии от Гитлера силами немецкого народа и формирование демократического немецкого правительства. Тем самым НКСГ заявил о себе как о немецкой части антигитлеровской коалиции, стремящейся объединить всех немецких противников Гитлера.

Национальный комитет «Свободная Германия» обратился к вермахту и германскому народу с манифестом. Текст его по заданию секретаря ИККИ и члена Совета военно-политической пропаганды при Главпуре РККА Дмитрия Мануильского написали немецкие коммунисты – журналист Рудольф Херрнштадт и писатель Альфред Курелла (в дальнейшем они редактировали газету НКСГ под названием «Свободная Германия»). Манифест формулировал важнейшие внутри- и внешнеполитические цели создаваемой организации: освобождение Германии от Гитлера, немедленное заключение мира, создание «свободной демократической Германии». Манифест констатировал, что Гитлер «привел Германию к политической изоляции», поскольку «бросил безответственно вызов трем самым могущественным державам мира и привел к тому, что они объединились для беспощадной борьбы против гитлеризма».

Манифест объявил НКСГ представительством немецкого народа:

«Германский народ нуждается в немедленном мире и жаждет его. Но с Гитлером мира никто не заключит. Никто с ним и переговоров не станет вести. Поэтому образование подлинно национального немецкого правительства является неотложнейшей задачей нашего народа. Только такое правительство будет пользоваться доверием народа и его бывших противников. Только оно может принести мир...

Это правительство может быть создано лишь в результате освободительной борьбы всех слоев немецкого народа. Оно будет опираться на боевые группы, которые объединятся для свержения Гитлера. Верные родине и народу силы в армии должны при этом сыграть решающую роль. Это правительство тотчас же прекратит военные действия, отзовет германские войска на имперские границы и вступит в переговоры о мире, отказавшись от всяких завоеваний».

Как свидетельствовал первооткрыватель темы НКСГ в отечественной германистике историк А.С. Бланк (как офицер-политработник и переводчик он присутствовал на Красногорской конференции), инициатива создания немецкого антигитлеровского комитета принадлежала лично Сталину.

В июне 1943 года состоялся телефонный разговор Сталина с секретарем ЦК ВКП(б) начальником Главного политического управления (Главпур) Красной армии Щербаковым: «Товарищ Щербаков, немцам пора создать свой антифашистский комитет на широкой основе. Уже пора. Дайте указания и предоставьте необходимые средства для этого». Ни в одном документе устное распоряжение Сталина зафиксировано не было. Затем прошли предварительные переговоры и согласования между Управлением пропаганды и агитации ЦК ВКП(б); структурами формально распущенного в мае 1943 года Коминтерна («институты» 99, 100, 205 – отдел международной информации ЦК ВКП(б), Комиссия по политической работе среди военнопленных, аппарат Исполкома Коминтерна); Главпуром РККА (7-й отдел «Разложение войск и тыла противника»); НКВД СССР (Главное управление по делам военнопленных и интернированных). Организационной работой по созданию НКСГ занимались руководители этих структур И.С. Брагинский, Г.М. Димитров, С.А. Лозовский, Д.З. Мануильский, Н.Д. Мельников, И.А. Петров, В. Пик, А.С. Щербаков.

Генерал Вальтер фон Зейдлиц-Курцбах обращается к окруженным в Черкасском котле. Фото из книги Wolfram Wette. Ehre, wem Ehre gehort! Tater, Widerstandler und Retter 1939–1945. Bremen, 2015

Создание в Советском Союзе НКСГ и СНО негативно восприняли не только в гитлеровской Германии, но и в Великобритании и США. Если в нацистском рейхе НКСГ и СНО считали «организацией предателей за колючей проволокой», то англичане и американцы рассматривали НКСГ как созданный СССР отдельно от западных союзников правительственный орган будущей Германии и выразили протест против разрешения его деятельности.

Признание Советским Союзом НКСГ в качестве германского правительства в эмиграции и создание под эгидой этого правительства «германской освободительной армии» могло разрушить антигитлеровскую коалицию. Это признание стало бы прямым нарушением Вашингтонской декларации Объединенных Наций, подписанной 26 государствами антигитлеровской коалиции, в том числе и СССР, 1 января 1942 года. Оно противоречило советско-британскому договору от 26 мая 1942 года; шло вразрез с союзническими обязательствами, принятыми на Московской конференции министров иностранных дел СССР, Великобритании и США 19–30 октября 1943 года. Все эти документы запрещали сепаратные переговоры с врагом.

На Московской конференции министров иностранных дел была одобрена декларация о принципах «всеобщей безопасности», содержавшая формулу «безоговорочной капитуляции» Германии, выдвинутую Рузвельтом в Касабланке. Однако требование безоговорочной капитуляции Германии противоречило программным документам НКСГ и СНО.

Особенности пропаганды НКСГ и СНО «состояли прежде всего в подчеркивании национального момента, необходимости свержения Гитлера немецким народом, а также в разработке плана, согласно которому вермахт должен был вернуться на прежние границы рейха и возвратить завоеванные территории. Только так можно было получить моральное право на ведение самостоятельных мирных переговоров и предотвратить разгром Германии победителями». Но это противоречило линии союзников, которые стремились с 1943 года вести войну до безоговорочной капитуляции вермахта.

Наука ненависти

Идеологическая работа среди бойцов и командиров Красной армии велась в духе сталинского приказа от 28 июля 1942 года № 227 («Ни шагу назад») и союзнического требования полного разгрома гитлеровской Германии и ее сателлитов.

Простые солдаты, преисполненные справедливой ненавистью к врагу, понимали эти требования просто: «убей немца». В основу этого пропагандистского лозунга были положены рассказ Михаила Шолохова «Наука ненависти», стихотворение Константина Симонова «Убей его!» и публицистическая статья Ильи Эренбурга «Убей!»

«Мы поняли: немцы не люди. Отныне слово «немец» для нас самое страшное проклятье… Если ты не убил за день хотя бы одного немца, твой день пропал… Если ты не убьешь немца, немец убьет тебя... Если ты оставишь немца жить, немец повесит русского человека и опозорит русскую женщину... Если ты убил одного немца, убей другого – нет для нас ничего веселее немецких трупов… Убей!» – писал Эренбург.

Для воззваний НКСГ и СНО «пропаганда ненависти», за исключением ненависти к Гитлеру, была неприемлема. Более того, цитируемые нацистской пропагандой призывы Шолохова, Симонова, Эренбурга удерживали немецких солдат от сдачи в советский плен и перехода в ряды НКСГ, снижали и без того невысокую эффективность его работы.

Сразу после Московской конференции министров иностранных дел президент СНО генерал артиллерии Вальтер фон Зейдлиц обратился куратору СНО по линии НКВД замначальника УПВИ генерал-майору Мельникову с просьбой разъяснить, остаются ли в силе программные цели Национального комитета. В письме от 8 ноября 1943 года Зейдлиц предлагал рассматривать членов НКСГ и СНО в качестве официальных представителей новой Германии. Он добивался того, чтобы СССР хотя бы в осторожной форме сделал официальное заявление о поддержке основного положения манифеста о свержении гитлеровского правительства и прекращении войны. Официального ответа на свое письмо Зейдлиц не получил.

Меморандум Зейдлица

Советское правительство пыталось рассеять опасения союзников относительно создания НКСГ. Нарком иностранных дел Вячеслав Молотов, беседуя 26 июля 1943 года (через 13 дней после создания НКСГ) с британским послом в Москве Арчибальдом Керром, заверял своего собеседника, что «комитет «Свободная Германия» – пропагандистский комитет. Наши разведчики считают, что этот комитет полезен с точки зрения увеличения врагов Германии в германском народе и в германской армии. Мы же считаем, что чем больше будет врагов у Гитлера, тем полезнее это будет для союзников».

21 октября 1943 года Сталин, беседуя во время Московской конференции с британским министром иностранных дел Иденом, заявил: «Германский комитет – это орган пропагандистский… Конечно, в германском комитете есть люди, которые мечтают о том, что они будут решать судьбы Германии. Однако нужно помнить, что ни одно уважающее себя правительство не будет иметь дело с военнопленными».

Начиная с осени 1943 года генерал Зейдлиц разрабатывал проекты создания немецких антинацистских боевых частей НКСГ. «Зейдлиц уже видит себя на посту главнокомандующего вооруженными силами свободной Германии», – писал Мельников. Он обещал генералу помочь в переброске в германский тыл немецких антифашистов для агитации среди командного состава вермахта и организации действий против гитлеровского режима. Но Зейдлиц просил о большем: о формировании армии НКСГ, которая, по его расчетам, должна была состоять из двух корпусов, четырех полных дивизий и частей авиационной поддержки. Численный состав армии: 7 генералов, 1,5 тыс. офицеров и 42 тыс. солдат.

Последний раз вопрос о создании «армии Зейдлица» обсуждался советским руководством 11 марта 1944 года, когда нарком внутренних дел Берия направил председателю Государственного комитета обороны Сталину «меморандум Зейдлица» от 16 февраля 1944 года. Суть этого документа сводилась к предложению признать НКСГ как германское правительство за рубежом и сформировать германские освободительные войска «в качестве авангарда для внутренней освободительной борьбы в Германии».

Однако события развивались не так, как предполагал Зейдлиц.

На Тегеранской конференции 28 ноября – 1 декабря 1943 года лидеры трех ведущих держав антигитлеровской коалиции договорились об установлении послевоенных границ Польши. Как отмечал 28 марта 1944 года в своем дневнике 1-й вице-президент НКСГ, правнук Бисмарка, лейтенант люфтваффе граф Генрих Айнзидель, «теперь Советский Союз обещал Польше предоставить нечто вроде компенсации на Западе… Речь шла о значительных территориях в Силезии, Померании и Восточной Пруссии. Помимо этого, в своем заявлении Черчилль потребовал выделить для Польши примерно 400 км на побережье Балтийского моря западнее Кенигсберга. Все это, естественно, глубоко шокировало членов Национального комитета… Те, кто симпатизировал коммунистам, не упустили случая, чтобы указать своим товарищам, что предложение Черчилля также является нарушением Атлантической хартии. Для генералов все это было слишком… На своей даче, куда русские обычно отвозили их на выходные, они приняли решение направить меморандум советским представителям с предложением о реорганизации комитета (НКСГ. – Б.Х). В его руководстве отныне должны быть представлены только генералы и члены рейхстага, и теперь данный орган должен получить статус правительства в изгнании, которому русские обязаны дать гарантии относительно будущих границ Германии». Отношение Айнзиделя к этому меморандуму явствует из его слов: «Похоже, что водка, которую они (немецкие генералы. – Б.Х.) привыкли употреблять на своей даче по выходным в компании с немцами-эмигрантами, крепко ударила им в голову».

Весной 1944 года Советский Союз для победного завершения войны не нуждался ни в просоветском германском правительстве за рубежом ни тем более в «германской освободительной армии». Создавать в советском тылу немецкие вооруженные формирования – пусть даже и антифашистские – представлялось делом опасным с военной точки зрения и политически неверным. Мануильский предложил начальнику Главпура Красной армии генерал-полковнику Щербакову указать Мельникову на необходимость «твердо и решительно покончить с этой опасной игрой», немедленно изъять и уничтожить меморандум. «Меморандум Зейдлица» был признан политически ошибочным документом.

Ни армии, ни правительства

Несмотря на высказывание Сталина («Было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, германским государством. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остается»), советский вождь не доверял немцам. Кроме того, муссирование темы «компромиссного мира» с Германией могло осложнить британо-советско-американские отношения накануне открытия второго фронта в Европе.

Это обстоятельство отразилось и на пропаганде Национального комитета. В принятых НКСГ 5 марта 1944 года и изданных в виде листовки тиражом в 1 млн экземпляров «25 тезисах об окончании войны» говорилось:

«Обманом является болтовня об отсутствии единства между союзниками. Из месяца в месяц простаки ожидают, когда же наступит раскол между союзниками. А его все нет. Напротив, все более крепнут удары союзников, единство которых все более возрастает. Уже много месяцев ожидают простаки «компромиссного мира». Но его нет и не может быть. Гитлер бросил вызов не только правительствам, но и самим народам. В полном единстве народы и их правительства ведут войну против Гитлера. Никогда не успокоятся народы, пока не будет уничтожен разбойник, лишивший их мира и свободы. Чем больше он неистовствует, с тем большим единством и с тем большей силой громят они его... Возбуждение надежд на раскол между союзными державами – это планомерно культивируемый Гитлером обман».

В этой связи заместитель председателя Совнаркома СССР Мануильский писал Н.И. Баскакову, сотруднику аппарата наркома иностранных дел: «Считаю, что мы не можем пройти мимо этого документа. Необходимо указать работникам НКВД, занимающимся Национальным Комитетом и Союзом немецких офицеров, что они должны твердостью политической линии своей работы с немецкими офицерами и генералами пресечь подобные выступления, могущие принести лишь вред Советскому Союзу».

7 апреля 1944 года, через месяц после представления Сталину «меморандума Зейдлица», генерал Мельников, который «дал ход» этому документу, застрелился. Щербаков, выступая 19 мая 1944 года на совещании начальников служб, занимавшихся разложением войск противника («седьмых отделов»), потребовал внимательно следить за руководителями НКСГ, потому что у «них свои планы», некоторые из них хотят «противопоставить Советский Союз союзникам, столкнуть» их.

«Генерал Зейдлиц, – сказал Щербаков, – представил нам несколько документов. В них предлагалось объявить Национальный комитет немецким правительством и дать тем самым ему возможность вести работу как временному правительству или полуправительству. Нужно работать так, чтобы мы их использовали в целях победы Красной армии, и не допускать, чтобы они нас использовали».

Деятельность НКСГ и СНО закончилась неудачей: германское антигитлеровское правительство так и не было создано, а пропаганда НКСГ оказалась малоэффективной. Германия была освобождена от Гитлера и его клики не силами самих немцев, а Красной армией и армиями ее западных союзников.