Александр Сагомонян
Адольф Гитлер и Франсиско Франко не смогли достичь согласия по поводу участия Испании в войне на стороне Германии. Фото Федерального архива Германии
Гитлер в своем «политическом завещании», надиктованном перед самоубийством, назвал самой пагубной своей ошибкой «решение атаковать Россию». Однако он оправдывал свои действия тем, что, «если бы мы не напали на СССР сегодня, он атаковал бы нас завтра».
На этом тезисе фюрера делали впоследствии акцент различные фальсификаторы истории – Резун и другие. Однако сентенции о «готовившемся советском нападении» давно опровергнуты серьезными исследователями, и автор не видит смысла вновь поднимать эту тему.
Другой своей фатальной ошибкой Гитлер назвал то, что в 1940 году ему не удалось втянуть в войну Испанию. Он был убежден, что генерал Франко согласился бы на союз с Германией, если бы ему пообещали ряд территорий: «небольшой кусок Франции, часть Алжира» и др. Тогда фюрер сломил бы Англию до нападения на Советский Союз и избежал войны на два фронта.
МОРСКОЙ УЗЕЛ
Неужели Испания представляла собой столь мощного союзника? Нет, конечно. Ключом к разгадке является одна точка на карте мира – Гибралтар.
Уинстон Черчилль впоследствии писал: «Если бы Гитлер овладел Гибралтаром и запер в Средиземном море основные силы английского флота, исход войны был бы совсем другим». По его мнению, правительство Франко могло нанести сокрушающий удар по Англии «весьма простым способом»: разрешить гитлеровским войскам пересечь Пиренейский полуостров и захватить Гибралтар, а затем оккупировать Марокко и французскую Северную Африку.
Высшие военные руководители Третьего рейха (Геринг, Гудериан, Йодль и другие) настойчиво убеждали Гитлера, что, прежде чем приступать к операции «Морской лев» по высадке на Британские острова, нужно вначале захватить «стратегический бастион Англии» – Гибралтар. А если овладеть еще и Суэцким каналом, это позволило бы германским войскам под командованием Роммеля оккупировать всю Северную Африку, что «поставило бы Англию на грань военной катастрофы». Отрезанная от доступа ко всем своим колониальным владениям и их ресурсам Британия оказалась бы практически в блокаде.
В декабре 1940 года Черчилль осторожно информировал президента США Франклина Рузвельта, что «оккупация Германией обеих сторон пролива (Гибралтарского. – А.С.) стала бы серьезным испытанием для наших ВМС, уже находящихся в тяжелом положении». В Англии рассматривали и такой вариант: в случае захвата Гитлером Гибралтара, Северной Африки, а затем и Британских островов правительство страны и флот эвакуируются в Канаду и уже оттуда с помощью США продолжают военные действия.
Почему же Гитлеру не удалось втянуть франкистскую Испанию в войну? Причин много. И главная – Испания уже навоевалась в 1936–1939 годах, когда там бушевала гражданская война. Но ведь и выгод было обещано немало, и военную помощь Германия могла продолжить… И все-таки ответ был «нет».
ФРАНКО И КАНАРИС
Как ни странно, важную роль в том, чтобы склонить генерала Франко именно к такому ответу, сыграл шеф германской военной разведки и контрразведки (абвера) адмирал Вильгельм Канарис. С Испанией его связывали давние узы, подкрепленные хорошим знанием испанского языка. Еще в годы Первой мировой войны капитан-лейтенант Канарис был направлен туда Генеральным штабом рейхсвера в качестве секретного агента под именем чилийского гражданина Розаса. Суть задания: переправиться в испанское Марокко, а оттуда проникнуть во французскую его часть. А там постараться вызвать вооруженное восстание кочевников Северной Африки против «французских угнетателей». Это должно было заставить Париж перебросить часть своих войск с европейского театра военных действий в Северную Африку и тем самым облегчить положение немецкой армии.
Причем Канарису порученная миссия во многом удалась, хотя это не спасло Германию от поражения. И именно в Марокко капитан-лейтенант Канарис познакомился с молодым испанским капитаном Франсиско Франко, с которым будет поддерживать дружеские отношения до конца своих дней. Портрет Франко с пространным автографом будет висеть на видном месте в кабинете Канариса.
В конце 1920-х годов Канарис вновь был направлен Испанию – теперь уже в качестве разведчика Веймарской республики, приступившей к воссозданию германского военного флота в обход запретов Версальского договора. Канарис провел успешные переговоры с испанскими властями, после чего в городе Виго и на Канарских островах началось тайное строительство боевых кораблей для Германии.
Хотя по своим политическим взглядам Канарис был монархистом, он приветствовал приход Гитлера к власти, видя в нем человека, способного возродить германское величие, а затем передать власть «легитимному кайзеру». Главной задачей Третьего рейха Канарис считал организацию совместного похода западных стран против СССР и завоевание «жизненного пространства» на востоке.
В 1935 году Канарис был назначен руководителем абвера. Когда в Испании в 1936 году вспыхнул антиправительственный мятеж и во главе военной хунты встал генерал Франко, шеф абвера сумел убедить фюрера предоставить франкистам широкую военную помощь для «отражения советского вмешательства и распространения мирового коммунизма».
Гитлер назначает адмирала Канариса координатором действий по оказанию помощи путчистам. Тот отправляется в Италию, где встречается с Муссолини и убеждает его не только поставлять боевую технику для Франко, но и направить в помощь ему войска. Канарис не раз посещал ставку Франко в Касересе для выяснения нужд его армии.
В итоге одна только Германия оказала франкистам военную помощь на сумму около пяти миллиардов рейхсмарок, что и стало главной причиной их победы в гражданской войне.
А каудильо Франко навсегда сохранил благодарность к адмиралу Канарису. Уже после окончания Второй мировой Франко предоставил вдове казненного гитлеровцами шефа абвера дом в Испании и оказал денежную поддержку.
ПЫТАЯСЬ РАЗВЕРНУТЬ ГИТЛЕРА
Ввод германских войск в Рейнскую демилитаризованную зону в 1936 году и аншлюс Австрии в 1938-м убедили Канариса и его единомышленников в том, что Гитлер перешел к политике военного авантюризма, которая приведет страну к самоубийству. Своей главной целью эти люди ставят предотвращение войны Германии с западными странами, сближение с ними и совместные военные действия против Советского Союза.
В эту группу также входили заместитель Канариса генерал Ганс Остер, госсекретарь германского МИДа Эрнст фон Вайцзекер, глава информационного бюро МИДа Эрих Кордт и другие. Они пытались противодействовать планам фюрера различными способами – вплоть до попыток подкупить его личного астролога с целью отговорить главу Третьего рейха от военных действий на Западе якобы из-за неблагоприятного расположения звезд.
Крайне скептически Канарис и его единомышленники отнеслись к «мюнхенскому сговору» 1938 года, понимая, что это очередной удар по Версальской системе, открывающий Гитлеру путь к войне на западе. Накануне Мюнхенской конференции, на которой решалась судьба Чехословакии, Эрих Кордт направил секретное послание британскому министру иностранных дел лорду Галифаксу, где убеждал проявить твердость на переговорах с Гитлером – что, однако, не повлияло на сторонников политики «умиротворения Германии».
Члены группы Канариса в 1939 году также направили англичанам секретные сведения о гитлеровских планах в отношении Польши, требуя хотя бы в этом вопросе занять жесткую позицию, но результата не добились. В начале 1940 года Остер встречался в Берлине с военным атташе Нидерландов майором Сасом, которому передал сверхсекретную информацию о готовящемся нападении вермахта на Голландию и Бельгию, а позднее и на Францию. Оппозиционеры надеялись: эти государства предпримут необходимые контрмеры, о которых разведка доложит Гитлеру, и он откажется от похода на Запад, переключив внимание на Восток. Но и тут они просчитались, а фюрер добился очередной победы.
По-видимому, какая-то информация об этой закулисной активности доходила до Гитлера. И он не случайно говорил, что армия – «самый ненадежный элемент в государстве, еще худший, чем МИД и юстиция».
Стремительный разгром Франции, когда вермахт за четыре недели достиг целей, которых Германия не сумела добиться за четыре года Первой мировой, произвели сильнейшее впечатление на Франко и его окружение. Каудильо на какое-то время уверовал в окончательную победу Германии и начал склоняться к вступлению в войну на стороне Оси, чтобы принять участие в «скором переделе французских и британских колоний».
22 июня 1940 года, приняв американского посла в Мадриде Уэделла, Франко высокомерно отклонил предложение США об экономической помощи при условии сохранения Испанией нейтралитета. Зато германский посол в Испании Шторер доносил в Берлин, что вступление этой страны в войну – «практически решенная задача», хотя в качестве предварительной платы Франко требует передачу Гибралтара.
Однако Канарис не разделял охватившие многих триумфаторские настроения. Как раз с лета 1940 года началась разработка плана «Барбаросса», в которой шеф абвера принимал активное участие. Перед Германией опять вставала перспектива войны на два фронта, и мог повториться гибельный сценарий Первой мировой.
Выход из грядущего апокалипсиса, по мнению Канариса, был только один: союз с Англией и совместная борьба с «большевистской угрозой». Поэтому необходимо было предотвратить вступление в войну Испании, способное поставить Британию на грань поражения. Ведь если отнять у англичан Гибралтар, то на сближении с ними надо будет поставить жирный крест. Кроме того, Канарис был убежден, что в этом случае США придут на помощь англичанам и со всей своей мощью вступят в мировой конфликт…
ДВА ВИЗИТА В ИСПАНИЮ
В июле и августе 1940 года Канарис дважды посетил Мадрид. Первый раз по просьбе фельдмаршала Кейтеля – для обсуждения деталей совместной операции испанских и немецких войск по захвату Гибралтара (план под условным наименованием «Феликс-Изабелла»).
Вначале шеф абвера встретился со старыми знакомыми: генералами Хуаном Вигоном, начальником Генерального штаба ВС Испании, и Карлосом Мартинесом Кампосом, шефом испанской разведки. А также с шурином Франко – Рамоном Серрано Суньером, который вскоре займет пост министра иностранных дел. Во время этих бесед Канарис настоятельно просил их убедить Франко не поддаваться на давление Гитлера и отказаться от участия в войне.
После этого Канарис встретился с самим Франко. Вопреки полученному заданию он доказывал каудильо, как опасно для Испании вступление в мировой конфликт на стороне Оси. Понимая, что Франко опасается немецкого вторжения в страну в случае отказа от сотрудничества, Канарис сообщил ему сверхсекретную информацию о готовящем нападении Гитлера на Советский Союз. По этой причине Германия не сможет выделить войска ни для атаки на Испанию, ни для ее защиты в случае вторжения на Пиренеи противников Гитлера. Франко потом вспоминал, «как его поразила убежденность Канариса в неизбежном проигрыше войны Германией, несмотря на небывалый победоносный марш нацистов по Европе».
В это же время Лондон также прилагал значительные усилия, чтобы Испания осталась нейтральной. Британский посол Сэмюэль Хор имел личное поручение Черчилля убедить Франко не поддаваться на давление Германии. Он даже получил полномочия пообещать каудильо, что Великобритания готова «обсудить после войны любой вопрос, касающийся общих с Испанией интересов»: намек на возможность переговоров о статусе Гибралтара. Для сдерживания Франко по предложению Хора было даже решено подкупить высших офицеров испанской армии. По некоторым данным, на эти цели было потрачено 13 млн долл.
И Франко принимает решение сохранить нейтралитет. 8 августа 1940 года он представляет германскому послу в Мадриде Штореру свои условия вступления в войну: передача Испании помимо Гибралтара французской Каталонии, Алжира, французского Марокко и расширение испанских колоний в Африке. Причем стать воюющей стороной каудильо соглашался лишь после высадки немецких войск на английском побережье. Эти требования, заведомо невыполнимые, означали фактический отказ Франко вступить в мировой конфликт.
Гитлер вновь направляет Канариса в Испанию с заданием заставить Франко изменить его «возмутительные условия». Но и на повторной встрече с генералиссимусом Канарис доказывает, что гитлеровские планы обречены на поражение. Вернувшись в Берлин, шеф абвера представил фюреру доклад, в котором утверждал, что Франко не вступит в войну, пока не будет покончено с Британией, «поскольку он боится ее могущества».
НЕВЕЖЛИВЫЙ ОТКАЗ
И тогда Гитлер решает лично встретиться с каудильо и принудить его изменить свою выжидательную политику. Встреча была назначена на 23 октября 1940 года на железнодорожной станции Эндай на франко-испанской границе. Это была первая и единственная встреча двух диктаторов.
Франко, понимая, что на него будет оказываться мощное давление, специально опоздал более чем час на встречу с фюрером, приказав сделать незапланированную остановку своего поезда. Сопровождавшим его генералам, привыкшим к педантичности каудильо, он так объяснил свой поступок: «Я должен прибегнуть ко всяким ухищрениям… Если я заставлю Гитлера ждать, он будет психологически подготовлен с самого начала».
И все это время Гитлер и Риббентроп нетерпеливо ходили по платформе. А во время переговоров Франко долго говорил о невозможности вступить в войну, ссылаясь на бедственное состояние испанской экономики, нехватку современных вооружений, моральную усталость населения после гражданской войны.
Кроме того, каудильо страшно возмутил Гитлера, выразив сомнение по поводу победы Германии в войне. Дескать, Соединенные Штаты никогда не согласятся с потерей британского контроля над Атлантикой и явно склоняются к вступлению в конфликт. Поэтому переговоры завершились лишь соглашением о сотрудничестве в области экономики. По сути, грандиозный план «Феликс-Изабелла» был похоронен.
Взбешенный фюрер вскоре после эндайской встречи сказал Муссолини: «Я бы предпочел выдернуть три-четыре зуба, чем еще раз пройти через это». Как писал американский исследователь Джон Уоллер, «если бы Гитлеру было известно, что его начальник разведки адмирал Канарис был вдохновителем неисправимого поведения Франко, то Канарис поплатился бы за это жизнью немедленно, а не спустя четыре года».
Однако фюрер все же узнал о предательстве своего соратника. По основной версии, информация пришла от испанского генерала Агустина Муньоса Грандеса, командира «голубой дивизии», которую Франко в 1941 году направил на советско-германский фронт. Этот генерал на одном из банкетов с немецкими офицерами, похоже, расслабившись, рассказал, что именно Канарис убедил каудильо не участвовать в войне. Присутствовавший на банкете высокопоставленный офицер СС Хуппенкоттен сразу же подал рапорт рейхсфюреру Гиммлеру. Но Гиммлер по каким-то причинам не дал ему хода. Однако эта информация всплыла уже в конце войны, когда Канарис был арестован по подозрению в причастности к заговору против Гитлера 20 июля 1944 года.
Это, вероятнее всего, и стало главной причиной вынесения Канарису смертного приговора, поскольку прямых улик его участия в покушении на фюрера у гестапо не было. Бывший шеф абвера был казнен 9 апреля 1945 года.
Сразу после окончания Второй мировой войны судьба Франко висела буквально на волоске: слишком многие в мире выступали за устранение «последнего реликта фашизма». Но для Великобритании отказ Испании участвовать в войне обернулось фактически спасением. И Черчилль сделал все, чтобы не допустить краха франкистского режима. Но дело здесь, конечно, не в чувстве благодарности к испанскому диктатору, а в том, что Франко представлялся надежным и проверенным партнером в «большой игре».
комментарии(0)