Максим Кустов
|
|
Майор Цезарь Куников благодаря тщательной подготовке обеспечил успех десанта морской пехоты на Малой земле. Фото с сайта www.goskatalog.ru |
Одним из примеров блестящей организации обучения бойцов является подготовка морских пехотинцев, сражавшихся на Малой земле. Этот плацдарм на косе в районе Станички в Новороссийске образовался в феврале 1943 года в результате десантной операции. Героическая оборона плацдарма продолжалась 225 дней и завершилась утром 16 сентября 1943 года освобождением Новороссийска. За мужество и отвагу 21 воин был удостоен звания Героя Советского Союза.
МЕМУАРЫ ОДНОГО ПОЛКОВНИКА
Сегодня далеко не все слышали хоть что-то о Малой земле. А когда-то о ней знал каждый советский человек. На школьных экзаменах о ней писали сочинения; пресса сообщала все новые и новые подробности боев 1943 года в Новороссийске. В честь майора Цезаря Куникова, командовавшего отрядом морских пехотинцев, захватившим плацдарм, называли пионерские отряды и кинотеатры, школы и корабли.
Чрезвычайный интерес к этому сражению объясняется легко. Генеральный секретарь ЦК КПСС, а в 1943 году полковник Леонид Брежнев был начальником политуправления 18-й армии. Части этой армии вслед за морскими пехотинцами высадились на этот и в самом деле небольшой участок побережья: меньше 30 км2. Брежнев так опишет происшедшее:
«В географическом смысле Малая земля не существует. Чтобы понять дальнейшее, надо ясно представить себе этот каменистый клочок суши, прижатый к воде. Протяженность его по фронту была 6 км, глубина – всего 4,5 км, и эту землю во что бы то ни стало мы должны были удержать».
«ВПЕЧАТЛЕНИЕ, БУДТО ВЫСАДИЛАСЬ ЦЕЛАЯ ДИВИЗИЯ»
Операция по высадке десанта на Малой земле была, без преувеличения, просто блестяще проведена.
Главный удар собирались нанести в районе Южной Озерейки – это около 30 км от будущей Малой земли. Но промахи в организации и шторм, задержавший выход кораблей, привели к тому, что Южноозерейковский десант закончился неудачей.
А вот вспомогательный по первоначальному замыслу десант в Новороссийске оказался чрезвычайно удачным. Немецкий военный историк Пауль Карель в своей книге «Восточный фронт. Выжженная земля» так описал происходившее:
«Майор Куников высадился у Станички. При первых лучах восходящего солнца его небольшая флотилия вошла в Цемесскую бухту. Мимо корабельных орудий. Мимо грозных 88-миллиметровых пушек, установленных на голом холме в 300 м над входом в бухту. С немецкой стороны не последовало ни единого выстрела. «Я хорошо видел корабли. Но тревоги не было, и я не мог знать, свои это или нет», – впоследствии говорил трибуналу лейтенант, командовавший зенитным подразделением с двумя 88-мм орудиями.
В итоге, когда заговорила русская артиллерия и лейтенант понял, что происходит, действовать было уже поздно: береговой плацдарм Куникова находился в мертвом пространстве, вне досягаемости немецких орудий. У второго 88-мм орудия, согласно свидетельству унтер-офицера Эберса, вообще не видели десантных судов, а телефонная связь с батареей прервалась, как только был открыт заградительный огонь. Более того, орудие очень скоро получило несколько серьезных ударов и потеряло боеспособность.
Прикрывающие берег отряды 10-й румынской пехотной дивизии были полностью деморализованы мощным артиллерийским огнем русских. И как только перед их разрушенными оборонительными сооружениями появился первый советский солдат, румыны побежали, не выпустив ни единой пули. Через полчаса один из штурмовых отрядов Куникова достиг позиции еще боеспособной 88-мм пушки. Поскольку это была не самоходная пушка и без тягача, немецкий лейтенант приказал взорвать орудие и отступил вместе с расчетом. Впоследствии его отдали под трибунал, но оправдали.
Второе орудие, поврежденное, расчет взорвал, когда все попытки восстановить связь с ротой не дали результата. При такого рода обороне неудивительно, что первая волна майора Куникова не только не понесла никаких потерь, но и быстро продвинулась вперед, смогла закрепиться и создать плацдарм для остальных сил».
По мнению Кареля, у немцев все шло не так. «Царила полная неразбериха. Никто не знал, что произошло… Бойцы Куникова окопались поодиночке или маленькими группами и так бешено отовсюду стреляли, что у непосвященных складывалось впечатление, будто высадилась целая дивизия. Абсолютное незнание ситуации лишало немецкое командование твердости».
«БЕЗРАССУДНАЯ УДАЛЬ ТОЛЬКО НА РУКУ ВРАГУ»
Одним из важнейших слагаемых успеха морских десантников Куникова стала их прекрасная подготовка к боям.
В 1941–1942 годах наспех сформированные части и подразделения моряков, отправленные воевать на суше, зачастую несли тяжелые потери из-за незнания азов пехотной тактики.
Вот как профессор Рудольф Иванов описал, что происходило в 1941 году с морскими десантниками Балтийского флота:
«Высадка десантов на Ленинградском фронте была активизирована. Морской пехоты для обеспечения многочисленных вылазок в расположение противника было явно недостаточно, и новоиспеченными десантниками стали моряки с кораблей разных специальностей, словом, все те, кто обеспечивал жизнедеятельность сложнейших корабельных механизмов. Справедливости ради заметим, что специалисты кораблей, обученные в учебных отрядах, конечно, имели какое-то, порой смутное, представление об устройстве пистолетов и автоматов, пулеметов и даже гранат, но они никак не могли быть профессиональными десантниками.
Десантники не только обязаны блестяще владеть многими видами оружия и быть физически здоровыми, но и уметь противостоять противнику в рукопашной схватке. Зачем, скажем, стрелять из автомата корабельному артиллеристу, когда он в бронированной башне обеспечивает стрельбу главного калибра линкора, где диаметр снаряда – до 406 мм. У корабельного радиста, чтобы передать за минуту полторы сотни знаков «морзянки», пальцы должны быть не хуже, чем у профессионального пианиста, а вот пользоваться саперной лопатой он не обучен.
Итак, в трагические дни защиты Ленинграда, опоясанные пулеметными лентами, с автоматами в руках, согретые полосатыми тельняшками, в бой на суше лихо ринулись моряки с кораблей. Они были беспредельно преданы Отчизне, и храбрости им было не занимать, но, что там греха таить, такие непрофессионалы быстро погибали с криками «За Родину! За Сталина!».
Николай Александров, сражавшийся на знаменитом севастопольском бронепоезде «Железняков», с горечью писал, как однажды услышал во время обороны Одессы: «Слыхал, как морячки с крейсера «Профинтерн» воевать вздумали? Построились, как на параде, на правом фланге – оркестр, и двинулись в атаку. Немцев чуть потеснили, а своих людей две трети потеряли. Глупо ведь! Не простит нам народ таких потерь. Безрассудная удаль только на руку врагу».
Увы, но легендарная храбрость моряков, сражавшихся на суше, не могла заменить отсутствие профессиональной подготовки для пехотного боя.
ПРОГРАММА, В КОТОРУЮ НЕЧЕГО ДОБАВИТЬ
Цезарь Куников вести людей в бой с оркестром не собирался и к подготовке личного состава относился очень серьезно. Петр Межирицкий, автор книги о нем, писал:
«Весь личный состав отряда, включая и самого командира, готовился к высадке по программе, в которую попросту нечего было добавить. Дни и ночи были заполнены напряженными тренировками. Ночью, в самый глухой ее час, можно было услышать грозное матросское «ура» – в тот миг, когда во главе с Куниковым его люди, подойдя на катерах к мелководью, в полной амуниции бросались в студеную январскую воду – по пояс, по шею, иногда с головой. Для учебных высадок Куников выбирал такие места, где берег был круче, а дно усеяно камнями и обломками скал...
Все без исключения участники десанта тренировались в стрельбе по звуку, в скалолазании, метании гранат из любого положения. Учились быстро окапываться, ходить по гальке с завязанными глазами, не глядя разбирать и собирать любое оружие, в том числе трофейное, метанию ножей. Каждый должен был владеть пулеметами и минометами всех систем, трофейными орудиями. Учились бинтовать, останавливать кровотечение, накладывать шины при переломах. Учились распознавать минные поля, минировать и разминировать местность, по голосу и шепоту узнавать товарищей… Возле группы бойцов, которые в минуту отдыха мирно покуривали в отведенном месте, вдруг падала учебная граната. Вмиг они должны были упасть наземь, головой от гранаты, а ближайший к ней, кому при взрыве не было спасения, должен был молниеносно подхватить ее и выбросить подальше, притом в ту сторону, откуда она прилетела».
Сколько жизней бойцов сберегли в бою такие тренировки? Кто сейчас может точно ответить на этот вопрос?
ВРЕМЕНИ ОТПУЩЕНО НЕМНОГО
Адмирал Георгий Холостяков, командовавший Новороссийской военно-морской базой, в книге воспоминаний «Вечный огонь» писал: «Когда я смог уже без всяких недомолвок объяснить Куникову его задачу, он спросил только, каким временем располагает для подготовки. Я ответил, что нужно уложиться в 20 суток (точного срока операции еще не знал сам). Фактически отряд имел несколько больше времени».
«Наша учеба была беспощадной», – вспоминал потом один из ветеранов отряда. Но помимо этого она была хорошо продуманной и организованной.
Куников использовал оперативно выпущенное Генеральным штабом РККА описание уличных боев в Сталинграде и Великих Луках для разработки практических занятий. В отряде наизусть знали составленную командиром «Памятку десантника», где содержались краткие советы, как вести себя при высадке и в бою за плацдарм. Были там и афоризмы, вносившие поправки в известные пословицы. Например: «В десанте и один в поле воин».
Разработал Куников также наставление для командиров боевых групп. Оно явилось результатом изучения опыта прошлых десантов и вероятных условий предстоящего.
Адмирал Холостяков писал: «Чтобы не занимать постоянно катера, у которых были и свои задачи, посадку-высадку отрабатывали сперва на суше: на ровном месте обозначался колышками и слегка окапывался «макет» палубы сторожевого катера в натуральную величину и приставлялись настоящие сходни. Этот «земляной кораблик» помогал каждому заранее запомнить свое место на палубе и до автоматизма отшлифовать общий порядок движения. Потом посадка на катера всего отряда укладывалась в 15 минут, а высадка боевой группы с полным вооружением – в две».
Первоначально Цезарь Куников считал необходимым, чтобы в отряде была своя артиллерия. Но даже самые легкие пушки усложнили бы высадку, решено было от них отказаться. Зато огневой поддержке десанта с восточного берега бухты уделялось особое внимание. Кроме того, в боевой группе лейтенанта Сергея Пахомова, где служили бойцы, причастные по прошлой службе к артиллерии, изучали немецкие легкие орудия, что впоследствии очень пригодилось при использовании трофейных немецких пушек.
Адмирал Холостяков подчеркнул заботу командира об обеспечении бойцов: «Кроме автомата и гранат каждому десантнику необходимо было холодное оружие. Однако снабдить им почти 300 бойцов оказалось непросто – вещь «нетабельная». Пришлось организовать изготовление кинжалов кустарным способом. В кузнице Геленджикской МТС, где теперь хозяйничали судоремонтники, их ковали из старых вагонных рессор и заостряли на ручном точиле. Холодное оружие предназначалось не только для рукопашных схваток при сближении с противником вплотную, но и для поражения врагов на расстоянии – десантников учили метать кинжалы в цель. Я видел, как здорово это получалось у самого Куникова».
Конечно, не кинжалы сыграли решающую роль в успехе десанта. Но и они в рукопашных схватках очень пригодились.
Пример боевой подготовки «малоземельцев» показывает, что при должной организации и творческом подходе можно обучить людей даже в очень сжатые сроки. Нужны лишь умение и желание.
