Лариса Даньшина Нынешний так называемый либеральный блок правительства РФ явно исповедует ценности американской неолиберальной доктрины 80-х гг. Суть ее - чем меньше государства, тем лучше. Утопизм, да и только. Некая система абстрактных, прекраснодушных устремлений и ценностей. Но есть ведь реальность - вещь достаточно упрямая и жесткая. И есть прагматичная политика нашего времени, исходящая из принципиальной невозможности в условиях национально-политических приоритетов проводить в жизнь эти прекраснодушные стремления. Уж коли оглядываться на Запад, то в том числе и для того, чтобы увидеть: ценности свободного рынка там никак не выше ценности демократии. И поскольку люди раз в четыре года ходят голосовать, то те, кого они избрали, просто обязаны прислушиваться к их потребностям, защищать их интересы. В том числе и с помощью протекционизма. Государственного. И внятной программы, а то и настоящей концепции развития экономики.
В этой связи вполне уместен пример Франции, которая в течение нескольких послевоенных десятилетий использовала систему индикативного планирования с обязательными пятилетними планами. Они разрабатывались Министерством экономики и финансов. В наших условиях это будет по меньшей мере объединение семи или восьми ведомств (включая Минэкономразвития, Минфин, таможню, налоговую службу, антимонопольный комитет). Некий экономический монстр, разрабатывающий такого рода планы, которые могли более или менее жестко определять схемы и методы развития государственных предприятий (эта практика, кстати, до сих пор существует во Франции). По существу, это должен быть своего рода прогноз, который делает государство и который позволял бы в том числе и частным предприятиям лучше ориентироваться в ситуации, выстраивать свои собственные планы и прогнозы и координировать их, в том числе с правительством. Технология составления этого пятилетнего плана во Франции сводится к тому, что разрабатывается проект, который потом обсуждается с отраслевыми ассоциациями, союзами, после чего в него вносятся коррективы. В результате на свет рождается не нормативный документ, кого-то к чему-то обязывающий, а действительно прогноз.
Если что-то подобное будет у нас в России, то это будет только полезно с учетом сегодняшней структуры экономики и неразвитости конкурентных механизмов, которые в других странах выполняют координирующую функцию. Заметим, что это только один пример. Наше отечественное планирование (исключительно бюджетное) просто по определению не может исходить из оптимистического сценария развития экономики. Считается, что лучше ошибиться в худшую сторону. Другое дело, что иногда ошибки бывают чрезмерными. Как это случилось с бюджетом РФ на 2002 г., где львиная доля расходов так или иначе связана с вложениями в добычу и транспортировку нефти и газа. Решение правительства об ограниченном повышении тарифов монополий на первый взгляд выглядит как ограничение аппетитов МПС, РАО "ЕЭС" и "Газпрома". При ближайшем рассмотрении выходит, что правительство осторожничает с тарифами. Эксперты отмечают, что если к лету инфляция и рост не будут сильно отличаться от плановых показателей, то уже осенью кабинет запросто вернется к пересмотру цен для монополий. На сегодня рост тарифов превышает официальный прогноз инфляции. Относительно высокая инфляция начала года, кстати, и есть причина нынешней осторожности правительства. Кабинет просто решил не разгонять ее искусственным подъемом тарифов. Но при этом правительство не отменяло своего решения о 35-процентном росте тарифов за 2002 г., и никто не помешает монополиям добиваться его исполнения во второй половине года. Не исключено, что после нынешнего относительно жесткого решения правительства об ограниченном росте тарифов монополии захотят прибегнуть к политике выкручивания рук, демонстрируя свою неспособность к надежной работе при установленных правительством тарифах. По известному принципу ильфопетровского монтера Мечникова: "Утром деньги - вечером стулья, вечером деньги - утром стулья". А на вопрос Остапа Бендера: "А можно ли утром стулья, вечером деньги?" бывалый монтер, если помните, заявил: "Можно. Но деньги - вперед".
Что же будет с российской экономикой при таких параметрах роста тарифов, которые предлагаются рядом наших ведомств, в частности РАО "ЕЭС России"? Расчеты, проведенные Институтом народнохозяйственного прогнозирования РАН, показывают, что предлагаемый энергетическим монополистом рост тарифов в 3 раза может привести к катастрофическим последствиям для нашей экономики, а именно к сокращению ВВП на 25% и более. Несмотря на это, председатель РАО "ЕЭС России" Анатолий Чубайс не раз заявлял, что "100 процентов потребителей должны платить в соответствии с потребленной электроэнергией, будь они хоть офис губернатора, хоть ФСБ, хоть офис Вооруженных сил с ядерными боеголовками, хоть все вместе взятые - не имеет никакого значения".
А между тем особенно остро проблемы, связанные с ростом тарифов на продукцию отраслей монополистов, ощущаются в регионах с явно выраженной индустриальной структурой производства, к тому же расположенных на значительных расстояниях от основных потребителей своей продукции. К примеру, Кузбасс. Еще три года назад - впервые за период реформ - край стал бесспорным лидером промышленного роста. Однако по мере увеличения затратной нагрузки и сопутствующего тарифного галопа затормозился взятый темп экономического роста, стал "размываться" относительно успешный финансовый результат области. Это привело в конце прошлого года к напряженной ситуации практически во всех базовых отраслях промышленности Кузбасса. В результате за счет увеличения железнодорожных тарифов и тарифов на электроэнергию в августе-сентябре текущего года один лишь Кузнецкий металлургический комбинат понес дополнительные затраты в сумме 170 млн. руб. Кемеровский губернатор Тулеев предостерег о возможности повторения сценария 90-х гг. со всеми вытекающими последствиями - голодом и массовыми беспорядками. Публичная полемика с РАО "ЕЭС России" лишний раз привлекла внимание к проблеме способности регионов избегать кризисных ситуаций в обеспечении энергоресурсами.
По оценкам экономистов, изложенным недавно представителем Кемеровской области в Совете Федерации Сергеем Шатировым, выходит, что дальнейшее повышение тарифов на энергоресурсы переведет большинство предприятий Кузбасса в категорию убыточных и отбросит их на уровень кризисного 1998 г. Не вызывает сомнений, что это всерьез затормозит нынешнее экономическое развитие, по мнению экспертов, достаточно успешное. Наступивший 2002 г. - предкризисный сам по себе. Если правительство попытается продолжать бороться с высокой инфляцией ужесточением финансовой политики, это вызовет те же последствия, что были в 1995-1997 гг., вплоть до кризиса неплатежей.
В этом году правительство Михаила Касьянова обещало перейти к рассмотрению конкретных проблем в конкретных отраслях промышленности. Кабинет министров решил составить для каждой отрасли свою "стратегию развития". Подобный всплеск интереса к промышленной политике отражает скорее всего попытку исправить какие-то структурные перекосы и деформации, в том числе за счет активности государства. Осмелимся предположить, что в стране началось движение (пусть медленное, но осмысленное) к пониманию необходимости структурной промышленной политики.
Как долго наша промышленность будет нуждаться в патронаже со стороны государства? Скорее всего эта связь продлится несколько лет, допустим, два десятилетия. Вся проблема в том, что в разные периоды этого временного интервала интенсивность вмешательства государства будет разной. Вполне возможно, она сначала будет выше, а затем уменьшится. Это, кстати, согласуется и с логикой вступления в ВТО, и с восприятием мировой общественностью нового реноме нашей страны и ее лидера.
