Борис Севастьянов Партии - важный элемент гражданского общества. Не менее важный, чем уважение прав и свобод человека или государственный суверенитет. Существование партий является следствием признания за гражданами права на объединение (на "ассоциацию с другими" - в терминологии международного пакта "О гражданских и политических правах", ст. 22). В то же время партии сами по себе являются залогом и гарантом существования гражданских прав и свобод в обществе.
Идея многопартийности, идеологического многообразия и равенства общественных объединений (к которым относятся и партии) перед законом закреплена в нашем Основном законе в ст. 13, относящейся к первой и самой важной главе - "Основы конституционного строя". Положения данной главы могут быть изменены только путем принятия новой Конституции.
Провозгласив многопартийность и равенство общественных объединений перед законом в качестве основ конституционного строя России, законодатель тем не менее счел необходимым ввести некоторые ограничения на создание и деятельность таких объединений. А поскольку ничто не может противоречить основам конституционного строя, даже положения самой Конституции, содержащиеся в иных ее главах, единственным возможным решением было включить эти ограничения в текст первой главы. Иной способ установления ограничений на создание и деятельность общественных объединений нарушал бы принцип равенства перед законом.
Какие же ограничения предусмотрены первой главой Конституции? "Запрещается создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни" (ст. 13 п. 5). Никакие другие цели или действия, например, стремление к ненасильственному изменению конституционного строя или защита профессиональных, религиозных, национальных интересов, не могут служить основанием для ограничения правоспособности объединения. Отсюда следует: любые ограничения в создании или деятельности партии, прямо не предусмотренные п. 5 ст. 13 Конституции, являются a priori нарушением принципа равенства общественных объединений перед законом.
А теперь рассмотрим с изложенных позиций положения Закона "О политических партиях", вступившего в силу 11 июля 2001 г. Статья 9 называется "Ограничение на создание и деятельность политических партий". Как следует из названия, речь в ней идет об ограничении правоспособности (в том числе в крайнем своем выражении - запрете на создание) важнейшего вида общественного объединения - политической партии. Поскольку законодатель не вправе в данном случае выйти за рамки, установленные Конституцией, статья должна была бы лишь детально расшифровать и конкретизировать положения ст. 13 Основного закона применительно к политическим партиям. Однако действительное содержание ст. 9 бесконечно далеко от должного.
Первый же пункт начинается со слов "Запрещается создание и деятельность политических партий┘". Далее должно было бы следовать, несмотря на свою очевидную ненужность (Конституция и так имеет прямое действие и высшую юридическую силу на всей территории России), тупое переписывание слово в слово п. 5 ст. 13. Однако законодатель оказался неспособен на это: в словосочетание "вооруженных формирований" вдруг вклинилось "и военизированных". Оставив в стороне дискуссию по поводу различия между вооруженными и военизированными формированиями, следует признать, что в Конституции нет ни слова о запрете на создание военизированных формирований, и такая "отсебятина" абсолютно антиконституционна.
Но самые обоснованные нарекания вызывает п. 3 ст. 9, в котором говорится: "Не допускается создание политических партий по признакам профессиональной, расовой, национальной или религиозной принадлежности".
Для того чтобы правильно уяснить содержание данной нормы, прибегнем к грамматическому и логическому толкованию составляющих ее понятий. Если мы обратимся к Толковому словарю русского языка под редакцией С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой (М., 1999), то в словарной статье к глаголу "допустить" прочтем: "допустить; дать разрешение на что-н.". Антонимом глагола "разрешить" является глагол "запретить"; следовательно, "не допустить" - это то же самое, что "запретить". Отсюда неизбежно следует вывод о том, что содержанием данной нормы является запрет на создание политических партий по признакам профессиональной, расовой, национальной или религиозной принадлежности. Такой запрет не только не предусмотрен ни в прямой, ни в косвенной форме Конституцией России, но прямо ей противоречит, поскольку в соответствии со ст. 19 "запрещаются любые (!) формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности", в том числе, вне всякого сомнения, и права на объединение (ст. 30) по указанным признакам и права действовать в соответствии с своими убеждениями (ст. 28).
При таких обстоятельствах данная норма дважды антиконституционна.
Во-первых, она антиконституционна потому, что вводит не предусмотренные главой 1 Конституции основания для запрета на создание и деятельность общественных объединений, чем посягает ни много ни мало на основы конституционного строя России.
Во-вторых, она антиконституционна потому, что посягает на важнейшие права и свободы граждан, в том числе на право на объединение. "Права и свободы граждан могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства" (ст. 55 Конституции). Нет никакого сомнения: создание и деятельность партий, построенных по признаку национальной, религиозной, профессиональной принадлежности, не представляет собой угрозы основам конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, а также безопасности и обороноспособности страны. Это весьма убедительно демонстрируют примеры развитых демократических государств: Шведская народная партия в Финляндии, Христианско-демократический союз в Германии и т.д.
Но даже если отвлечься от нарушений норм Конституции и общепризнанных принципов международного права и исследовать только текст самого закона, следует отметить крайнюю внутреннюю противоречивость самой нормы. И вот почему.
Под признаками профессиональной, расовой, национальной или религиозной принадлежности в статье понимается "указание в уставе и программе политической партии целей защиты профессиональных, расовых, национальных или религиозных интересов, а также отражение указанных целей в наименовании политической партии". Но в тексте закона уже есть отдельная статья, посвященная наименованию политической партии, в которой нет никакого ограничения на "отражение указанных целей" в названии.
Исчерпывающий перечень оснований для отказа в государственной регистрации политической партии содержится в ст. 20 закона. При этом в нем не упоминается в качестве основания несоответствие наименования партии требованиям ст. 9 закона. Из этого следует вывод, что партия с названием, в котором отражены "цели защиты профессиональных, расовых, национальных или религиозных интересов", должна быть зарегистрирована в том случае, если эти цели не указаны в уставе самой партии.
Крайне неудачно употреблен термин "отражены" по отношению к наименованию политической партии. Поскольку "отразить" (т.е. воспроизвести) можно только то, что уже существует, само по себе включение в название партии слов "национальная", "христианская", "крестьянская", "русская" и т.д. еще не говорит о недопустимости создания такой партии. Для этого цели защиты профессиональных, расовых, национальных или религиозных интересов должны быть обязательно указаны в уставе и программе политической партии, иначе их невозможно "отразить". Но если они уже указаны в уставе и программе, то, каким бы ни было название, партия не будет зарегистрирована.
Следует признать, что упоминание об "отражении указанных целей в наименовании политической партии" не только не способствует конкретизации и детализации данной нормы, но, наоборот, крайне ее запутывает. Возможно, в этом и была истинная цель авторов закона┘
Можно и далее перечислять несуразности этого правового акта, но вывод уже очевиден. Закон "О политических партиях" - документ исключительно политический и с юридической точки зрения, мягко говоря, "недоработан". Не случайно еще на стадии проекта он собрал рекордное количество отрицательных рецензий. Хотя то, что не нравилось заслуженным правоведам, очевидно, очень понравилось политтехнологам. Вопрос лишь в том, можно ли построить правовое государство без помощи юристов┘
