Виктор Калашников Федерального президента Австрийской Республики можно встретить, остановившись у светофора на улицах Вены, как это случилось со мной. Лимузин у него был явно не конвейерной сборки. Под сверкающим лоском ощущалась надежность брони. И затылок у сидящего впереди субъекта отменно кругл. И машины сопровождения должны быть где-то рядом. И телекамеры наверняка где-нибудь под крышей дома напротив. А может, и снайперы на чердаках напряглись. Но президент, хоть и торопился куда-то, ждал зеленого сигнала на переполненной магистрали и сдержанно улыбался по сторонам, демонстрировав близость к народу. А еще, видимо, опасался, что местные водители выставят его администрации счета за свои опоздания или что бузотер Йорг Хайдер заодно с "зелеными" разыграет козырную карту обывательского недовольства дорожными пробками.
А между тем Вена - не Москва. Тут террористы похищали VIP-деятелей целыми группами, и автомобилей на душу населения вдвое больше. Но такая уж работа у главы демократического государства. Не ставь сограждан в положение дорожных помех и не становись помехой сам. Ведь электорат, задетый таким отношением к себе, может усомниться в твоей способности распоряжаться бюджетом или решать вопросы войны и мира. Мало того что вокруг тебя броня и охранники, так ты еще расчищаешь себе административной силой путь через массу законопослушных австрийцев...
Такие или похожие мысли мелькают, вероятно, под красным светофором в голове федерального президента. Австрийского.
За руль в Австрии я сел, пройдя полный курс обучения в местной автошколе. Споткнуться пришлось на первых же фразах дорожных правил. Вместо нашего: "Пропускать автомобили с проблесковыми сигналами" там стояло: "В основу дорожного движения положен принцип разумности взаимного поведения его участников". Инструктор в белом халате пояснил: "Все предусмотреть невозможно, и поэтому вы вправе ожидать от других разумность их поведения. Закон защищает ваше право на доверие". В развитие этого принципа где-то почти в конце говорилось, что надо уступать путь "скорой помощи", пожарным и прочим службам, спешащим по экстренным надобностям. Понятия спецсигнала как такового нет.
В силу этого защищенного доверия открытые кабриолеты паркуются на ночь на улице, а австрийская цивилизация не знает феномена "ракушек". Нет там и "элитных" поселков с автоматчиками по башням на глухих стенах, и на входе в главный кафедральный собор не обыскивают. Все это дает огромную экономию ресурсов и прибавку к ВВП.
Такой порядок явно насаждается с самого "верха". Верхушка идет на сознательный риск и готова нести реальные потери в своих рядах. Бургомистр Вены пару лет назад получил серьезное повреждение руки, открыв конверт со взрывчаткой. Объяснял: "У простых граждан детекторов тоже нет". Такова профессия. Не нравится или трус - не иди в политики.
Послевоенная Австрия - страна маленькая и реально социалистическая. Дистанция между властью и народом здесь была бы особенно разрушительной. С другой стороны, близость и доступность власти порождает в народной среде потенциал нетерпимости к нарушителям. Поэтому всякий австриец - друг полиции и спецслужб, и одолеть этот альянс пока никому всерьез не удавалось. Может, поэтому и история атак на правителей здесь сравнительно бедна.
Иное дело - соседняя Германия. И страна - большая, и террористы есть как свои, так и приезжие, которые не раз являли крайнюю жестокость и постоянную готовность к новым акциям. Но и здесь меры предосторожности выглядят по московским меркам смешно. Еще пару лет назад для встречи с федеральным канцлером нужно было пройти с улицы, миновав скромный шлагбаум и двух полицейских, подняться по лестнице в сопровождении референта - и вот он Герхард Шредер собственной персоной: "Извините, времени очень мало - постоянно звонят по телефону. Давайте сразу к делу".
Во время визита президента Буша в мае этого года Европа бунтовала не только против попыток обременить ее новыми военными расходами, но и против стремления американцев безмерно раздувать то, что они называют тотальной войной против терроризма. Все понимают, что против настоящего терроризма это гарантий не дает. Более того, защита от злоумышленников, настоящих и мнимых, переходя на деле в психоз и защиту от собственных сограждан, разрушает ткань взаимного доверия в социальной пирамиде. Здесь и кроется главная угроза для национальной безопасности.
В защите своего права на доверие те же австрийцы не ведают ограничений по "вертикали". Когда президентом был Курт Вальдхайм, вдруг выяснилось, что он недостаточно полно осветил свою службу в штабе вермахта на Балканах, где, как известно, население подвергалось жестоким репрессиям. Специальные комитеты и СМИ вновь перетрясли биографию и моральные качества Вальдхайма сверху донизу. Достоин ли все еще доверия нации? Хотя не в спецслужбе же тоталитарного государства он служил. Просто любое белое пятно в биографии - волчий билет для политической деятельности в условиях демократии.
Между тем австрийские власти буквально насаждают доверие даже в ходе водительских медкомиссий. Не затребовав никаких справок, в пустынной приемной мне предложили галочками в списке самому признать наличие имеющихся болезней. Затем на всякий случай убедились, что я не дальтоник и не глухой. И попросили расписку: если утаенная болезнь станет причиной ДТП, то вступят в действие такие-то пункты Уголовного кодекса. Так что сам водитель заинтересован в своем здоровье задолго до того, как оно станет интересно полиции. Вся процедура - минут пятнадцать. И - счастливого пути! После этого захотелось вести здоровый образ жизни. Не обманывать же доверие австрийской транспортной полиции.
