Ефим Смулянский Общеизвестна безусловная юридическая формула: нет нормы - нет права. При этом нормы бывают как изданные в виде отдельного четко сформулированного правила (позитивная норма - закон, указ, постановление властного органа), так и неписаные. Чтобы получить обязательную для исполнения позитивную норму, необходим законодатель - соответствующий властный орган, который ее и создает. Чтобы она действительно стала обязательной, нужен еще и исполнительный орган, который имеет возможность заставить ее исполнять и наказывает за ее нарушение. Нужен также орган, который должен определить, кто именно нарушил норму. Отсюда с очевидностью следует, что любое право может существовать только при утрате субъектами права некоторой, весьма существенной доли своего суверенитета. Реально это проявляется как в согласии субъекта подчиниться чьей-то юрисдикции, так и в создании неких независимых от субъекта органов, способных эффективно обеспечивать и выполнение законов, и наказание за их нарушение. В частном (обыкновенном) праве обязанности и законодателя, и силы, обеспечивающей соблюдение установленных норм, исполняет государство. А как обстоит дело, если речь идет о международном праве, то есть о праве, регулирующем поведение государств в их взаимоотношениях между собой или отдельных людей из разных стран при их взаимоотношениях?
Отдельные лица, заключая между собой договоры, всегда знают, что существует очень большая третья сила, к которой можно обратиться, если контрагент нарушит этот договор. Имя этой третьей силы - государство. Для государств же как субъектов права подобных механизмов не создано. И пока такие институты в международном праве отсутствуют, оно называется международным правом только по недоразумению.
Сегодня создание наднационального органа, принимающего в виде законов межгосударственные правила поведения, и организация структур, способных обеспечить исполнение этих правил, особенно актуальны по двум причинам.
Во-первых, все более существенным становится малопонятное пока по своим последствиям явление, названное глобализацией: наднациональные экономические, финансов, военные и общественные структуры обрели такую силу, что во многом диктуют modus operandi целым государствам, и тенденция эта будет только усиливаться. Иными словами, субъекты международного права - государства - фактически теряют часть своего суверенитета, но эта потеря происходит скрыто от граждан (ибо их никто не завоевывал, а каждой страной по-прежнему правит ее собственное правительство) и, как следствие, без их ведома и согласия. Мы с открытыми глазами должны быть готовы ответить на исторический вопрос: совместим ли глобализм с демократией? Если нет, то насколько важны демократические ценности для человечества в целом, готовы ли мы пожертвовать какими-то из них и какими именно? Пока на эти вопросы ответов нет.
Во-вторых, мир столкнулся с проблемой терроризма, внутреннего и внешнего. С внутренним каждая страна должна справляться своими полицейскими силами при той или иной поддержке, естественно, мирового сообщества. А что делать с терроризмом внешним? Для решения этой проблемы совершенно необходимо настоящее международное право. Пока его нет, действия США и их союзников в Югославии, в Афганистане или в Ираке мало чем отличаются от терроризма: или отдайте нам Милошевича (бен Ладена, Саддама Хусейна), или мы будем бомбить. Сейчас уже многим понятно, что с терроризмом надо бороться иначе - нужны согласованные международные усилия по созданию межгосударственных вооруженных формирований, подчиняющихся не тому или иному конкретному правительству, а мировому сообществу в лице какого-то пока еще не существующего органа. И, что еще более важно, усилия по созданию норм международного права, детально описывающих все ситуации, при которых эти вооруженные формирования получают право и обязанность действовать, а также четких и понятных правил их действий. Естественно, создание таких надгосударственных структур (так же, как и подчинение государств решениям международных органов) невозможно без добровольной и осознанной (в отличие от процесса глобализации) отдачи части своего государственного суверенитета. С этим нам всем надо смириться и поспешить, иначе кровавым терактам не будет конца.
Важнейший вопрос для любого государства: на каких принципах можно делиться своим суверенитетом? Принципы Организации Объединенных Наций, членами которой являются почти все государства, здесь малоприемлемы: важнейшие ее решения принимает некая аристократия - Совет Безопасности, а в нем (следующая степень неравноправия) - его постоянные члены. Более того, ни для кого не является секретом, что ООН находится под сильнейшим влиянием США. Основополагающие принципы демократии требуют, чтобы все решения принимались ассамблеей, в которой у всех государств независимо ни от чего были бы равные права: одна страна - один голос. Следующий вопрос: как такая организация должна финансироваться? Возможно, в процентах от ВВП каждого из ее членов. Далее. Должны ли решения такой организации быть обязательными для всех государств мира или только для тех, кто является ее членами? Как будто бы - только для тех государств, которые согласились вступить в этот пул. А как быть с остальными? Согласятся ли с настоящими демократическими принципами устройства такой организации сильнейшие страны мира, в первую очередь США? Вопросов больше, чем ответов...
Кроме того, эта наднациональная организация будет малоэффективной, если у нее не будут организованы исполнительные и судебные структуры. Исполнительные органы должны обладать достаточно серьезными возможностями для разрешения практически любых конфликтов между государствами, в том числе военных. Судебная власть должна быть создана по еще не существующему сегодня образцу, гарантирующему разумное, объективное и беспристрастное разрешение межгосударственных споров, а также споров между всем сообществом и отдельным государством. Ни Страсбургский суд (не гражданский и не уголовный, а только по правам человека), ни Гаагский трибунал (только по военным преступлениям) не являются здесь образцами. Но при этом надо все время помнить, что пока мы ведем речь не о глобальном государстве для граждан, а только о необходимости создания хоть сколько-нибудь работоспособной системы международного права, субъектами которого являются государства. Грубо говоря, ООН является неким прообразом того, что может быть положено в основу будущего органа международного права, в то время как ЕС - достаточно осмысленный прообраз глобального государства, субъектами права в котором являются граждане.
