Дмитрий Бадовский
Если не действующий президент, то кто?
Фото Фреда Гринберга (НГ-фото)
...Октябрь 1997 года. Президент России Борис Ельцин заявляет, что не станет выдвигать свою кандидатуру на третий срок. Фаворитом президента и его полуофициальным преемником считается Борис Немцов, другие наиболее популярные кандидаты на пост президента – Юрий Лужков и Александр Лебедь. До новых выборов президента России чуть меньше двух с половиной лет – столько же, сколько и сегодня. Владимир Путин руководит Главным контрольным управлением президента России в ранге заместителя главы администрации...
Конечно, нынешнее политическое и экономическое положение страны намного стабильнее, чем восемь лет назад. Однако с другой стороны, связанное с 2008 годом ощущение неопределенности и тревоги очень схоже с тем, что было тогда.
И дело здесь, видимо, в том, что неизменными и нерешенными остаются какие-то основополагающие, фундаментальные проблемы политического развития России. В чем же они заключаются?
Чтобы ответить на этот вопрос, посмотрим для начала на широко обсуждаемые сегодня сценарии выборов президента и обеспечения преемственности власти в 2008 году.
═
Выборы или референдум
═
Союзный сценарий. Общая идея известна достаточно хорошо и заключается в создании союза России с Белоруссией. Хотя в соответствии с недавно появившимися слухами не исключено объединение и с Казахстаном.
Появление нового единого государства на карте мира – вопрос технически слишком сложный, по издержкам крайне опасный и другим странам, в том числе нашим возможным партнерам по союзу, мало нужный. Другое дело – интеграционное объединение по типу Евросоюза, сохраняющее основы суверенитета стран-участниц, но требующее в связи с принятием союзного конституционного договора внесения целого ряда изменений в Конституцию России.
В этом случае правка или принятие нового Основного закона страны, а также предварительное одобрение этих изменений на референдуме о союзном договоре могут оказаться вполне достаточной легитимирующей «подушкой» для переизбрания Путина на новый срок.
Сценарий народного выбора заключается в проведении в России досрочных парламентских выборов в 2006 году. Смысл таких выборов может быть только один – сделать основной темой борьбы за голоса избирателей именно вопрос о том, можно или нельзя позволить президенту Путину остаться на своем посту еще на какой-то срок. А заодно – стоит ли увеличить срок полномочий президента в России до 5 лет. И если конституционное парламентское большинство получит партия или коалиция партий, поддерживающих подобные поправки в Конституцию, то так тому и быть.
Этот сценарий, очевидно, лучше, чем простое изменение Конституции нынешним составом Государственной Думы, который совершенно точно не имеет на это мандата избирателей. Одновременно поддержка поправок в Конституцию через процедуру народного выбора более уместна, чем проведение отдельного референдума о продлении полномочий Путина и снятии соответствующих конституционных ограничений. Это будет хоть немного отличать Россию в выгодную сторону в глазах мирового общественного мнения от той же Белоруссии или государств Центральной Азии.
═
Баланс силы и слабости
═
Впрочем, сегодня официальная позиция Кремля заключается в том, что изменение Основного закона «контрпродуктивно». Значит, рассмотренные выше варианты отодвигаются на второй план, а наиболее вероятными становятся иные сценарии – осуществляемые в рамках действующей Конституции.
Например, все активнее обсуждающийся в последнее время сценарий сильного премьера. В рамках нынешней Конституции действительно возможно перераспределение в пользу правительства и «премьера Путина» баланса сил как в формальной системе разделения властей, так и в структуре неформальных центров влияния. Однако конституционный статус президента в российской политической системе слишком сильно и очевидно возвышается над всем остальным. Значит, полноценно модель сильного премьера до конца никогда не сработает без сопутствующего полномасштабного и неформального пакта преемственности власти между всеми элитными группами. А основой этого пакта будет далеко не бесспорная идея – в России должен быть очень слабый президент.
Но сценарий сильного премьера при слабом главе государства может оказаться даже излишним. Ведь, например, никто не исключает сценарий скорого возвращения президента Путина. Наличие в российской Конституции оговорки о возможности занимать пост президента «всего лишь» не более двух сроков подряд дает действующему главе государства широкий спектр вариантов в духе «I'll be back» – после того, как его временный преемник на посту президента покинет свой пост через год-другой после избрания.
Наконец, сценарий ухода Владимира Путина: он действительно может покинуть пост президента и найти свое «место в строю», не занимая государственных должностей. Сценарий сильного премьера и различные варианты «возвращения Путина» не обязательно должны реализовываться. Достаточно того, чтобы они существовали как потенциальные возможности. И обеспечивали в сочетании с внутриэлитным «пактом стабильности» и другими политическими механизмами необходимый уровень контроля над системой власти и развитием страны. При этом превращение той или иной общественной или бизнес-должности в пост фактического «главы государства» ознаменует окончательный разрыв формально-конституционной политической системы и реального политического процесса.
═
Игра с ненулевой суммой
═
Попробуем теперь сделать выводы из всего сказанного.
Вывод первый заключается в том, что все сценарии обеспечения стабильности и преемственности власти в 2008 году исходят, как это ни покажется парадоксальным, из необходимости содержательного изменения Конституции страны. Некоторые из них предполагают такое изменение для продления полномочий Владимира Путина более или менее честно и открыто. Другие варианты формально остаются в рамках действующего Основного закона, но кардинально меняют его смысл и реальные принципы функционирования политической системы.
Причина такой ситуации вовсе не в фигуре действующего президента. Владимир Путин уже давно сам превратился в некотором смысле в заложника существующего положения вещей. Даже если бы он хотел просто оставить свой пост и уйти из политики, ему никто не даст этого сделать. Да и сам он в глубине души понимает, что политически это крайне опасно. И все потому, что существующая конституционная система власти в стране базируется на одном-единственном принципе – «существует всесильная президентская власть, а все остальное видоизменяется в соответствии с ее целями и задачами». Разделение и баланс властей в Основном законе не выстроены, механизм спокойной смены власти в нем не заложен.
Из этого следует второй вывод. Смена власти, смена президента страны при действующей Конституции всегда будет иметь тенденцию превращаться в стихийное бедствие, а не в обычную политическую практику, поскольку гарантией стабильности и нормального политического развития являются не закон и процедура, а неформальные договоренности элитных групп и поведение личностей – как действующего главы государства, так и его преемника. А это вещи опять же малоустойчивые. Более того, по этой логике, новым (если уж, к сожалению, должен быть новый) главой государства может быть только «преемник» и никто другой. Практически не допускается сама мысль о том, что к власти может прийти какая-то оппозиция. Соответственно управляемая демократия и максимальное сокращение пространства публичной и конкурентной политики есть неизбежное следствие и необходимый механизм существования такой политической системы.
Почему же подобная крайне неудобная и ненадежная политическая система не подвергается сомнению, а изменение Основного закона страны признается вещью «контрпродуктивной»? Главным здесь опять же является тот факт, что обладание той или иной элитной группой президентской властью в стране создает для нее практически неограниченные возможности и политические преимущества. А возможность потери власти и перехода в оппозицию как норма не рассматривается.
Наша политическая элита пока еще не вполне созрела для того, чтобы играть в игры с ненулевой суммой. Действовать не по принципу «победитель получает все», а стремиться к выстраиванию компромиссной и конкурентной политической системы. Одна из главных причин этого – в неразделенности власти и собственности в современной России и в соответствующем способе существования элиты. Соответственно смена власти всегда и неизбежно превращается в передел собственности. Заложенные же в конституционную модель тенденции к монопольному господству и авторитарным схемам властвования немало тому способствуют.
Таким образом, третий вывод заключается в том, что ситуация не изменится до тех пор, пока выгоды существования крайне эластичной и подверженной «властной воле» конституционной системы будут превышать издержки ее воспроизводства.
Наконец, естественно возникает последний вопрос – может ли такое изменение баланса выгод и издержек произойти? И если да, то когда?
Вообще говоря, нынешняя крайне нервная обстановка вокруг выработки параметров смены власти в 2008 году показывает, что необходимость коренной политической реформы в стране может быть осознана очень скоро.
Действующая Конституция России, принятая после противостояния Ельцина со Съездом народных депутатов в 1993 году, выполняла вполне революционную миссию обеспечения постсоветского перехода страны на новые рельсы политического и экономического развития. Сначала система суперпрезидентской полуавторитарной республики дала политическую возможность завершить приватизацию, пройти этап первоначального накопления и сформировать в России олигархический режим. Произошел первый передел власти и собственности.
Потом, в руках Путина, та же политическая конструкция позволила ему, постепенно освобождаясь от условий пакта преемственности образца 2000 года, реализовать вторую фазу любой революции – термидорианскую. Эта фаза практически пройдена, но еще не до конца. Осталось совсем немного – завершить «второй передел». Закончить реструктуризацию нефтянки и ТЭКа в целом, банковской системы, оборонки и авиапрома, приватизировать связь.
После этого станет достаточно очевидным, что в России сформировалась вполне нормальная постреволюционная, условно говоря, «двухпартийная система», состоящая из тех самых элит первого и второго переделов власти и собственности. И основой политического консенсуса между ними станет идея «выхода» из революций и потрясений, отказа от новых переделов власти и собственности.
Внутри этой «двухпартийной системы» тогда должна возобладать логика взаимодействия, поиска баланса сил и интересов, взаимного контроля и сдерживания, восстановления публичной политики, демократических механизмов власти.
Эта логика потребует создания «устоявшейся России» на месте переходного государства и его политической системы. Эту задачу уже нельзя будет решить в рамках новых неформальных элитных пактов и воспроизводством дурной бесконечности сиквелов «Операция «Преемник- 2,3,4» и так далее. Значит, потребуется учреждение нового государства и его Конституции. Причем, возможно, еще до выборов 2008 года.
Только это позволит президенту Путину спокойно уйти, заодно решив важнейшую историческую задачу своего правления, заключающуюся в завершении постсоветского и постреволюционного этапа развития России.
Ведь в конечном счете ситуация, когда действующий президент не может просто покинуть свой пост и передать его другому избранному народом правителю, – прямое порождение несбалансированности политической системы, исчерпанности «генетической программы» нынешней Конституции. Сама идея «продлить полномочия» возникает именно из-за неясно осознаваемого факта – новая Россия, новое государство в нашей стране еще не созданы, не учреждены.
Так пусть эту задачу решит нынешняя власть, не передавая ее новому главе государства и не пытаясь обойти проблему различными сценариями преемственности. Если же побочным продуктом полноценной конституционной реформы станет возможность переизбрания Владимира Путина президентом страны, то это будет вполне допустимая и справедливая цена за выход России из постреволюционного цикла, из неопределенности будущего. Тем более что это все равно уже будет новый президент новой страны.
