Лев Любимов
В современной школе постоянно развиваться должны не только ученики, но и педагоги. Фото Евгения Зуева (НГ-фото)
Есть расхожее мнение о том, что в последние 20 лет российское образование сотрясают беспрерывные реформы. Это явно преувеличенное мнение, по крайней мере в отношении общего образования. ЕГЭ, «автономка» («деньги следуют за ребенком»), никем особо не замеченный новый госстандарт начального образования и средней ступени, скандал вокруг стандарта старшей ступени – маловато для «беспрерывного сотрясения». Зато есть очевидная стагнация, а во многих регионах постоянное ухудшение качества, рельефно выявленное последними (более честными, чем прежде) ЕГЭ. 39 баллов в среднем по математике в России – это хуже, чем просто ухудшение. Это почти деградация. Однако спросить за это со школ не получится. Сначала региональные власти должны создать условия для изменения ситуации.
В новом школьном стандарте есть раздел «Условия реализации стандарта». Там говорится о зарплате, зданиях, спортзалах, учебных кабинетах, об оборудовании, о библиотеках и т.д. Увы, с созданием этих условий проблем слишком много почти во всех регионах. Но реформы со школ требуют. И тогда повторяется старая история: «Вы делаете вид, что создаете условия, а мы – что проводим реформы». Знакомо?
Но вот в Москве в последние несколько лет случились вполне реальные и многочисленные реформы. Они и сотрясают московское общее образование. И это сотрясение предельно актуально, своевременно. В Москве средний балл по математике – 47–48 (в одном округе намного ниже 40). Для чисто городской системы, да еще столичной, это, мягко говоря, не бог весть что. Во многих провинциальных регионах дела обстоят лучше. Задав самому себе тривиальный вопрос: «Кто виноват?», можно предложить три варианта ответа: власть (московская), школа, семья.
В последний год я посетил 31 школьный комплекс (170 зданий, то есть 170 бывших самостоятельных школ и детсадов) и могу уверенно сказать: условия реализации стандарта не хуже, чем в Чехии и многих других европейских странах. Все (!), что было обещано Исааком Калиной, возглавившим в 2010 году городской Департамент образования, уже имелось в наличии, включая обидно высокую для университетской профессуры зарплату учителей и более высокую, чем в любой стране Восточной Европы, зарплату директоров.
Вывод: в Москве власть свои обязательства выполняет. Впервые в России. В отличие от большинства российских регионов. А школа (в среднем) – нет. Семья тоже. Поэтому и реформы нужны были не косметические, а «сотрясающие». Ведь с деградацией борются не косметикой. Рассмотрим смысл основных из пока проведенных реформ.
Объединение школ в школьные комплексы, включая детские сады
У этого события много смыслов. Во-первых, все руководители «вынимаются» из насиженных «гнезд», и сами «гнезда» предлагается заселить по конкурсу, прозрачно, под взглядом многочисленных представителей разных сообществ гражданского общества. В своем подавляющем большинстве старый директорский корпус этого открытого конкурса не выдерживал. Во-вторых, несколько школ в едином комплексе – это создание важнейшего фактора человеческого прогресса всегда и везде – многообразия: педагогических команд, образовательных сред, оргкультур, стилей и концепций лидерства, инфраструктур, информационно-библиотечных ресурсов, ученических и родительских сообществ. «Чернозем» для синергетики! Для поиска того, чего кому-то не хватало, а теперь можно присвоить и с успехом попользоваться.
В-третьих, комплекс позволяет создавать предметные сообщества учителей, а в них – профессиональный диалог и взаимодействие как важнейшее средство профессионального развития. И еще много «в» – в-четвертых, в-пятых, в-шестых и т.д.
Конечно, создание комплексов – это сильная ломка и для многих весьма болезненная. Наш традиционный популизм в ходе любых реформ всегда избегал этой болезненности за счет имитации реформ. Всегда шли на компромиссы. В Москве же сразу знали, что компромиссы в образовании всегда достигаются за счет детей. На сей раз обошлось без имитации, все реально, без компромиссов.
Включение детских садов в школьные комплексы
Это не только смелый, но и единственно верный шаг, с тем чтобы принять труднейший вызов нового закона об образовании – придание детсаду статуса первый образовательной ступени. И сделала этот шаг первой (и пока единственной) Москва. Интеллектуально, профессионально сами детские сады с этим вызовом не справятся. Школа знает, с какими провалами приходит ребенок в первый класс. Теперь у нее есть права (и ресурсы!) начать «капитальный ремонт» таких провалов. Ясно, что реализация в детсаду образовательной ступени возможна только с учителем, а не с воспитателем. И Москва передала все педколледжи в МГПУ (и вновь она сделала это первой, несмотря на потоки анонимок и угроз со стороны несогласных).
Прозрачность предоставления мест в детсадах и в первых классах школы
Практически коррупция в этом вопросе, буквально царившая несколько лет назад повсеместно, сведена к нулю. Это реальность, в которую недавно невозможно было поверить!
Профессиональная перезагрузка руководителей образовательных учреждений
Москва пошла на немедленные меры по обучению школьных администраторов основам менеджмента, права, финансов, маркетинга, оргкультуры образовательного учреждения.
Включение общественности в оценку и управление образовательными учреждениями Москвы
Круг людей, вовлеченных в эту деятельность, резко расширился в последние годы. Управляющие советы есть в любом комплексе, а доля тех, кто реально включен в управление, а не имитирует деятельность, постепенно увеличивается. Повсеместно возникли районные общественные советы по образованию.
Роль семьи (родителей)
У родителей за пять послереволюционных поколений возник поведенческий стереотип: мы ребенка содержим, кормим, обуваем и т.д., а вы (государство, то есть детсад и школа) – делайте все остальное.
Но вот новый закон об образовании совершил революцию: теперь родитель наделен статусом «участника образовательного процесса» (то есть таким же, как и учитель). В десятках школ (прежде всего университетско-школьного кластера НИУ ВШЭ) началось реальное, профессиональное превращение родителей в «участников образовательного процесса», то есть в людей, которые по единой программе с детсадом и школой осуществляют обучение и воспитание своего ребенка. Начавшийся опыт уже коснулся 32 школьных комплексов Москвы.
Рейтингование школ
Этот институт стал весьма значимым в ментальности школьных сообществ. Хотя он находится в неизбежной стадии постоянных корректировок и влияний конъюнктурных задач городской образовательной политики. Важно, что этому институту задан соответствующий вес в общественном мнении, в независимой публичной оценке деятельности школ. Тем не менее сам механизм рейтингования еще сырой. Например, нельзя рейтинговать вместе школы, где неявно разрешают отбирать детей, и школы, обучающие всех. Все первые десятки мест – у отбирающих школ как бы навсегда. Это неверный подход.
Реорганизация городских вузов, экспертных и иных учреждений городской образовательной инфраструктуры, поиск эффективных менеджеров системы
Сдвиги в этой важной для жизнедеятельности школ, обеспечивающей развитие, сфере слишком многочисленны, чтобы их не заметить. Никогда ранее не происходивший приход к управлению, и особенно экспертизе, множества профессионалов высокого класса заметен повсеместно. Бывшие директора выдающихся школ, победители конкурсов «Учитель года России», «Учитель года Москвы», высококвалифицированные менеджеры, ученые, оставив личные амбиции, пришли в ряды реформаторов.
Связь с университетами
Реформы школ северной части христианского мира, а затем в Южной Корее, Японии, Австралии, Сингапуре, теперь и в Китае всегда шли при решающем интеллектуальном спонсорстве университетов. Москва и все другие регионы всегда предоставляли эти реформы самим школьным образовательным учреждениям. В прошлом году эта ошибочная традиция была сломана. Между городским Департаментом образования и московскими федеральными университетами возникли десятки совместных проектов.
Расширение пространства программ Международного бакалавриата – лучшей в мире системы общего образования
В России школ с подобными программами сейчас 18, большинство – в Москве (как правило, негосударственных). В 2013 году городской Департамент образования объявил конкурс на 20 грантов по созданию программы Международного бакалавриата (МБ) в школах. С точки зрения организации программы МБ, ее технологий, ее регламентов, содержания, учебных планов и т.д. – это действительно образцовая система (во многом основанная на идеях отечественной научной школы Выготского и его последователей). Для Москвы (и для любого региона России) школа с такой программой – это школа для школ, центр наилучших практик и образцов для подражания.
Конечно, на этом список реформ не исчерпывается. Но экономия времени и места требует перехода к некоторым важным выводам:
1. Уже проведенные реформы создали более чем значимые предпосылки реального перехода к новой парадигме школьного образования в Москве. Ею является заложенная в новом школьном Федеральном государственном образовательном стандарте идея трансформативной, научающей, деятельностной, а не дидактической, трансляционной школы с акцентом на результаты, а не на процессы. Главные ожидаемые результаты – личность, гражданин, патриот, интеллектуал. Завалы застоя, неприятия нового (вплоть до саботажа), интенции жить (учить) по старинке начали наконец расчищаться. В отличие от нескольких десятков школ, получавших наивысшие ресурсы на ученика, такие ресурсы получили все школы. Равными (!!!) ресурсными возможностями Москва наделила каждого (!!!) ребенка. Идея «деньги следуют за ребенком» хороша лишь тогда, когда за ребенком следует равные для каждого ребенка деньги. Это позитивно напрягло лучших и мобилизовало посредственное большинство. Равный доступ к равным ресурсам в перспективе реально создаст равный доступ к качественному образованию. Этот вывод имеет стратегическое значение для страны.
2. Новый директорский корпус стал важнейшим условием пересмотра советской трансляционной парадигмы и заменой ее на деятельностную. Старый корпус был инертен и «рвать финишную ленточку» не стремился. Однако новому нужны глубокие знания новой парадигмы, прежде всего психологии образования.
3. Реформы (особенно в отношении зарплат, учебного оборудования и оснащения) создали достаточные условия для изменения каждого члена педагогического корпуса. Наш средний учитель отличается от финского тем, что он, как правило, не предметный эксперт. Например, он не физик, а учитель физики. А финский окончил магистратуру классического университета (без этого диплома его не возьмут на работу), он – физик.
Что же делать? В регламенте школ Международного бакалавриата место постоянного развития учителя (teaching development) – это сама школа. Учитель должен читать журналы (научные, а не методички) и монографии по предмету. Не менее 10–12 монографий в год. Не развиваясь сам, как учитель научит школьника самонаучению и саморазвитию? Эта проблема (саморазвития учителя) – самая болезненная.
Комплекс, в котором четыре и более школ, – это условие, при котором он просто обязан сформировать учительские предметные сообщества. Сильнейший механизм развития профессионалов – диалоги.
Только что описанное – лишь некоторые способа реализовать многочисленные преимущества комплексов перед одной самостоятельной школой. В сумме такие способы дадут не черепашью эволюцию, а рывок.
4. «Извлечению», рождению новой парадигмы из реформ сильно мешают, просто тормозят некоторые обстоятельства. Одна из них – это отнимаемое у директора, завуча, учителя огромное время на разборки и ответы на немереные письма – жалобы анонимщиков, склочников, просто неадекватных людей. Это время, отнимаемое у детей. Жалоба – это гражданский акт. Пусть жалобы рассматривает комитет граждан – управляющий совет, районный совет по образованию. Если сочтет нужным и тревожным – пусть направит в прокуратуру, в иные инстанции. А время персонала школы нужно оставить для детей.
5. Новые условия школ – это не подарок, не подношение. Это сигнал каждому работнику школы: вам создали условия, за качество и уровень которых вы должны теперь ответить высоким качеством научения, обучения и воспитания детей, ответить упоминавшимися выше результатами (гражданин, личность, интеллектуал).
Московские власти, те, кто отвечает за деятельность школ и детских садов, за их строительство и ремонт, снабжение оборудованием и качественным питанием, за обеспечение безопасности, изменили свою деятельность намного весомее, чем пока изменились школы и детсады. Сегодня в долгу не власть перед школами, а школы перед москвичами.
