Сергей Володенков
Пользователь Интернета и мобильника видит мир сквозь экран своего приборчика. Фото Reuters
Принято считать, что мы живем в информационную эпоху. Однако если внимательно проанализировать тенденции последних лет, то можно смело утверждать, что данное представление уже не определяет в полной мере специфику нынешнего дня. Несмотря на значительный рост объемов информации, доступной для потребления людьми, сегодня более уместно говорить о том, что мы переживаем период уже коммуникационной революции, предоставляющей специалистам новые, альтернативные инструменты для коммуникации с целевыми аудиториями.
Именно современные технологии коммуникации определяют сейчас специфику распространения и формы потребления информации, позволяя в совершенно немыслимых ранее форматах осуществлять информационно-коммуникационное взаимодействие между конечными пользователями.
Можно сказать, что сама коммуникация приобретает самостоятельное смысловое и социально-политическое значение, влияя на восприятие транслируемой информации. Не столько контент сообщения важен для массовой аудитории, сколько формат его трансляции и выбранные для передачи контента коммуникационные каналы. И успешность любого субъекта коммуникации определяется преимущественно именно механикой коммуникации, а не контентом сообщения.
Очевидно, что подобный перенос акцентов позволяет нам говорить о существовании общества, в рамках которого основной ценностью является уже не сама информация, а коммуникационные технологии и каналы коммуникации. Например, феномен социальных сетей, активно развивающихся сегодня в интернет-пространстве и имеющих аудиторию в десятки миллионов человек каждая, во многом определяет то, каким образом получает информацию и как взаимодействует с другими людьми отдельный современный человек.
Здесь важно подчеркнуть, что эти коммуникационные технологии нацелены не на рост объемов доступной информации, а именно на развитие разнообразных инновационных и эффективных форм массовой коммуникации и обмена информацией.
Под массовыми коммуникациями в современном обществе мы понимаем системные процессы разнонаправленной конкурентной трансляции контента с целью формирования виртуального пространства ценностей, смыслов, идей, образов и представлений, касающихся ясного и объективного восприятия всеми взаимодействующими участниками информационно-коммуникационных отношений социальной реальности и происходящих в ней процессов и явлений.
В процессе современного политического управления, основой которого и выступает массовая коммуникация, эти цели – одни из ключевых.
При этом само общество становится активным потребителем моделей медиареальности, предлагаемых в информационном пространстве, и использует в качестве основного (как правило, единственного) источника знаний о реальной социальной действительности средства массовой коммуникации, транслирующие ценностно-смысловой контент в общественное сознание.
В целом можно говорить о том, что в Интернете уже сформировалась устойчивая и глобальная среда массового потребления виртуальных образов, представлений и смыслов, которые не просто выступают заместителями реальных, а приобретают собственную самостоятельную ценность, которая, в свою очередь, также виртуальна.
«Человек коммуникационный» живет за счет постоянного обмена информацией с внешней средой, который ему жизненно необходим. При этом новые средства сетевой коммуникации непосредственным образом могут влиять на изменение нашего восприятия окружающей реальности. Средства хранения и передачи информации не являются нейтральными, а «способ организации и передачи наших знаний о мире сильнейшим образом влияет на природу восприятия мира и то, каким образом мы познаем мир» (Heyer P. Communications and History: Theories of Media. Knowledge, and Civilization. – N.Y.: Greenwood Press, 1988). Данное представление во многом созвучно известному маклюэновскому выражению «the medium is the message» (средство коммуникации – это сообщение). И «…поскольку коммуникации являются жизненно важной частью человеческого существования, постольку любые изменения в способах коммуникации имеют существенные последствия для распределения власти внутри общества, для изменения индивидуального и социального сознания, а также для пересмотра общественных ценностей» (Deibert R.J. Parchment, Printing, and Hypermedia: Communications in World Order Transformation. – N.Y.: Columbia University Press, 1997).
В результате изучения современного опыта коммуникации в интернет-пространстве мы можем сделать предположение, что на уровне горизонтальных связей в процессе горизонтальной коммуникации возникает собственная смысловая нагрузка транслируемого сетевого контента, которая отличается от смысловых характеристик аналогичного контента, транслируемого с помощью традиционных средств массовой коммуникации. Во многом это согласуется с положениями теории социального интеракционизма Герберта Блумера, в соответствии с которой смысловое значение любого понятия или объекта определяется не столько его свойствами, сколько результатами социального взаимодействия (Deibert R.J. Parchment, Printing, and Hypermedia: Communications in World Order Transformation. – N.Y.: Columbia University Press, 1997). В данном случае под социальным взаимодействием мы понимаем в первую очередь взаимодействие коммуникационное, которое имеет ярко выраженную специфику в онлайн-пространстве.
Не вызывает сомнений, что в технологически развитых демократиях доступные для коммуникации и постоянно эволюционирующие новые технологии существенным образом изменили и будут изменять способы воздействия на общественное мнение в рамках современных информационных кампаний, все активнее проникая в основные сферы жизни общества, трансформируя способы коммуникации как внутри его, так и между обществом и государством, изменяя модели поведения как коммуникаторов, так и целевых аудиторий коммуникации, что неизбежно приведет и уже приводит к существенному изменению способов и моделей современного политического управления.
