Хиджаб ученью не помеха

Это сегодняшняя Австрия, Вена. Женщины и дети в хиджабах расселись напротив Шёнбруннского дворца и греются на солнышке. Ни агрессии, ни репрессии. Всем хорошо. Фото Reuters

Парламент Австрии рассматривает проект закона о запрете на ношение хиджабов в общественных местах. Аналитики считают, что закон будет принят, как были приняты аналогичные законы во Франции и Бельгии в 2011 году. Дискуссии о запрете хиджабов – правда, только для школьниц – периодически разгораются и в России. Однако в нашей стране в отличие от подавляющего большинства европейских государств ислам является одной из традиционных религий, и автоматически перенимать европейский опыт нам вряд ли стоит. Кроме того, есть подозрения, что споры на эту тему вызваны не столько поисками правильной ниши для религии в государственной светской школе, сколько некоторыми дурными традициями отечественной педагогики.

Однако вернемся в Европу. Желательно, чтобы австрийские законодатели перестали лукавить. Им ведь не хиджабы не нравятся, а их носительницы вместе с мужьями, родственниками и соплеменниками, без которых уже невозможно представить ландшафт европейских столиц, и не только столиц. В аналитическом отчете австрийского института WIREL говорится, что к 2044 году католиков в стране останется 33%, при этом доля мусульманского населения составит 21% – это почти каждый пятый, в три раза больше, чем сегодня.

Статистические справки можно продолжать. Исследования говорят о том, что европейцы склонны переоценивать число мусульман, живущих по соседству. Так, граждане Франции преувеличивают реальное число мусульман в своей стране в четыре раза, англичане – втрое.

Британская аналитическая лаборатория Chatham House приводит результаты опроса, сделанного в 10 государствах Европы. 55% опрошенных желают остановить миграцию из мусульманских стран. (Кстати, этот опрос проводился еще до того, как Дональд Трамп подписал резонансный указ, запрещающий въезд в Соединенные Штаты гражданам семи мусульманских государств.) Больше всего противников соседства с мусульманами набралось в Польше – 71%. Далее в списке следуют Австрия с 65%, Венгрия и Бельгия с 64%. Вы считаете, что претензии народов этих стран к исламу сводятся лишь к внешнему виду мусульманок? Европейцы даже панков пережили, не моргнув, потому что те не представляли угрозы их жизни и здоровью, а тут какие-то скромные хиджабы…

Как я уже обмолвился, споры по поводу их ношения в государственных школах периодически ведутся и в России. Недавно спорящими сторонами стали глава Чечни Рамзан Кадыров и министр образования Ольга Васильева. Некоторые эксперты подчеркивают, что для российских мусульман хиджабы не являются традицией. Прозвучало мнение, что следует отдать право решать этот скользкий вопрос регионам. А мне хочется задать другой вопрос: вы вообще о чем спорите? Вам не кажется, что право выбирать, что носить – хиджаб, ирокез или кольцо в носу, – принадлежит не федеральным властям, не местным начальникам и не директору школы, а самим школьницам?

Когда школьником был я, одноклассницы хиджабов не носили, им хватало белых фартуков, пионерских галстуков и комсомольских значков. Но юным натурам в любую эпоху свойственно «выпендриваться», сбиваясь в субкультурные стайки, где внешний вид является паролем, или хотя бы подражать в облике своим кумирам. В те времена кумирами молодых были рок-звезды, а объектами беспощадной борьбы взрослых – подростки с длинными волосами. Точнее, подростки, дерзнувшие их отрастить.

Небольшие гуманные послабления допускались в Москве и Ленинграде, в миллионных городах и столицах союзных республик. Но чем глуше была глушь, тем строже соблюдались неписаные законы, регламентирующие внешний вид подопытных школьников. «Лохматых» гнали с уроков, вызывали родителей. В бой за своих чад родители не бросались, причем даже те, кто в молодости сам стоял на ковре за стиляжьи брюки. Они не считали издевательство издевательством, потому что сами искренне ненавидели субкультуру «длинноволосых», в священной войне за внешний вид подростков семья и школа выступали единым фронтом. Их логика была несокрушимой: нельзя, потому что не положено, а разреши сегодня носить длинные волосы – завтра вам без штанов ходить захочется.

В те времена в провинции многие даже нестарые женщины, включая учителей, носили оренбургские пуховые платки – русские хиджабы, способные испортить облик любой Барби. У прекрасной половины населения страны пользовались популярностью твидовые «пары» (такую носила Людмила Прокофьевна в первой серии «Служебного романа»), «жуткие розочки» и килограммовые брошки. Одевавшиеся по этой моде учительницы тоже являлись законодателями вкусов и боролись за соответствие учеников своим представлениям о прекрасном и безобразном.

Директор школы время от времени предпринимал карательные вылазки по классам. Заметив повстанца, чьи волосы доходили до середины уха, отдавал короткий приказ. С ним не спорили. Хочу подчеркнуть, что директор был очень достойный: фронтовик, подделавший год рождения, чтобы уйти на фронт раньше срока, прекрасный учитель, добрый человек. Его уважали и любили, однако подражать во внешнем облике хотелось не ему, а Джону Леннону. А тот носил длинные волосы.

Пережитые в юности акты бараньих стрижек не уходят из эмоциональной памяти, это одно из самых дрянных воспоминаний, омрачивших школьные годы чудесные, с дружбою, с книгою, с песнею. Но это мои эмоции, от которых окружающим ни холодно, ни жарко. А вот последствия запрета на ношение религиозного символа могут оказаться куда более взрывоопасными во всех смыслах. Если даже сам внешний вид подростков является для них чем-то «сакральным», то представьте, какую злобу могут затаить те, кому запрещают выглядеть так, как это угодно Всевышнему.

Мне кажется, что учительница, впадающая в буйство при виде «не по-нашему одетого» ученика и выгоняющая этого хулигана из класса, не просто безнравственна и непригодна к профессии. В эпоху исламского терроризма ее мракобесие становится источником рисков.

Страсть регламентировать все, что плохо лежит, включая внешний вид учеников, является дурным наследием советской школы. Эту дурь надо изжить, призвав на помощь здравый смысл, который подскажет, что внешний вид учащихся – вообще не тема для разговора. Спорить нужно не о том, разрешать или запрещать мусульманским школьницам носить хиджабы, а о том, как гарантировать, что сейчас и в дальнейшем у них не возникнет желания носить пояс шахида. Разрешение классной дамы или министра образования для этого не потребуется.