Россия не может выйти из афганской "большой игры"

Одним из самых заметных терактов последнего времени стало нападение на «Китайский дом» в Кабуле – отель, где традиционно останавливаются граждане КНР. Фото Reuters

Афганский филиал запрещенного в РФ «Исламского государства» (ИГ) использует слабость режима «Талибана» (организация запрещена в РФ) для укрепления своих позиций внутри Афганистана. При этом местные лидеры ИГ не скрывают своих амбиций относительно подготовки джихадистской экспансии как в регионе, так и за его пределами. Усиление афганского филиала ИГ ставит перед Россией и ее партнерами в Центральной Азии задачу активного поиска эффективных механизмов сдерживания и противодействия этой угрозе, что делает весьма вероятным возрождение при российской поддержке проекта «Северного альянса» в Афганистане.

«Вилаят Хорасан» – афганский филиал «Исламского государства», руководителем которого является Санаулла Гафари (он же Шахаб аль-Мухаджир), в 2022 году стал весьма заметным игроком на афганской военно-политической доске. По некоторым данным, общая численность боевиков различных группировок ИГ в Афганистане давно превысила 10 тыс. человек. В настоящее время группы боевиков ИГ компактно размещаются в восточных (Нангарахар, Кунар, Нуристан) и северных (Бадахшан, Кундуз, Тахар) провинциях Афганистана. В 2023 году «Вилаят Хорасан» планирует расширить зону своего влияния в стране, в частности готовится переброска до 7 тыс. боевиков ИГ из приграничных с Пакистаном районов в провинции Логар, Пактия и Лагман. Ожидается, что несколько тысяч боевиков «Исламского государства» будут предстоящей весной сконцентрированы в северных районах Афганистана, непосредственно прилегающих к границам Таджикистана и Узбекистана.

На этом фоне наращивает свою террористическую активность весьма эффективная группа ИГ в Кабуле. В сентябре 2022 года «Вилаят Хорасан» взял на себя ответственность за теракт у российского посольства в столице Афганистана, в результате которого погибли два сотрудника дипмиссии РФ. Спустя несколько месяцев боевики ИГ осуществили нападение на «Китайский дом» в Кабуле – отель, где традиционно останавливаются граждане КНР. Хотя, по официальным данным, погибших китайцев в ходе атаки не было, различные источники в Афганистане опровергают отсутствие жертв, называя при этом самые разные цифры. Наконец, в начале января 2023 года террорист-смертник ИГ взорвал себя у входа в здание МИДа талибов, в результате чего были убиты более 30 человек. Регулярные террористические акции боевиков «Вилаята Хорасан» в Кабуле показывают не только эффективность их организаторов и исполнителей, но и неспособность или нежелание талибов обеспечить безопасность столицы Афганистана.

«Афганский филиал ИГ как боевая террористическая организация достиг к 2023 году больших успехов и теперь готовится к новому этапу военно-политической экспансии внутри страны, используя слабость и неэффективность талибской системы управления Афганистаном, а также прямое содействие со стороны ряда региональных командиров и группировок «Талибана», – комментируют ситуацию афганские эксперты. По их мнению, «это только начало большого джихада ИГ в регионе – укрепление и расширение плацдарма на территории Афганистана является прелюдией к реализации стратегии агрессии уже в отношении соседей из числа государств региона, в том числе республик Центральной Азии».

Накануне новогодних праздников появились основания утверждать, что и региональным измерением амбиции «Вилаята Хорасан» не ограничиваются. В Стамбуле 31 декабря турецкие спецслужбы захватили двух сторонников афганского филиала ИГ, которые готовили крупный теракт. Боевики оказались уроженцами Таджикистана и Узбекистана, которые примкнули к «Вилаяту Хорасан». Попытка организации теракта в Стамбуле 31 декабря является доказательством того, что афганский филиал ИГ стремится выйти за пределы «околоафганского» региона и намеревается атаковать цели за тысячи километров от Кабула. Выбор Турции в качестве презентационной площадки «Вилаята Хорасан» показывает также намерение афганского филиала развивать террористическую активность в «зоне ответственности» других «вилаятов» «Исламского государства». Возможно, это следует расценивать как намерение «хорасанских» стать первыми среди равных внутри сложившейся системы «вилаятов» ИГ.

Данные террористической статистики показывают, что такие амбиции «Вилаята Хорасан» не беспочвенны. В 2022 году афганский филиал ИГ вошел в тройку «лучших» среди других «вилаятов» по числу терактов и количеству их жертв: в Афганистане «хорасанские» совершили 181 атаку, в результате которых погибли и получили ранения 1188 человек. По числу жертв в 2022 году афганский филиал ИГ опередил «материнские вилаяты» «Исламского государства» в Ираке и Сирии (833 и 887 соответственно), уступив лишь лидеру «рейтинга смерти» – филиалу ИГ в Нигерии (1412 человек). Можно не сомневаться, что в 2023 году «Вилаят Хорасан» будет стремиться улучшить «внутрихалифатский» KPI.

Очевидный рост численности боевых групп «Вилаята Хорасан», большинство членов которых составляют выходцы из постсоветских государств и стран Ближнего Востока, успешная террористическая активность внутри Афганистана и экспансионистские амбиции, распространяющиеся за его пределы, – все это делает афганский филиал ИГ приоритетным вызовом для стран региона и России. Надежды некоторых политиков и дипломатов в Москве на талибов как на силу, способную успешно бороться с ИГ, не оправдались: «Талибан» оказался не в состоянии обеспечить безопасность даже в Кабуле, в том числе гражданам и чиновникам РФ, КНР и Пакистана.

От России складывающаяся ситуация потребует выработки в кратчайшие сроки альтернативных и более эффективных решений в сфере обеспечения безопасности, а не пустых надежд на режим талибов. Противостояние с афганским филиалом ИГ становится для Москвы и ее партнеров в Центральной Азии делом слишком серьезным, чтобы отдавать его целиком на откуп неэффективной силе, которую к тому же российская сторона не в состоянии контролировать.

Выход для России видится в возвращении к модели «Северного альянса», которая была создана в 90-х годах ХХ века для сдерживания экспансии «Талибана» в Северном Афганистане. Тогда Москва поддержала деньгами, оружием и боеприпасами таджикские и узбекские отряды Ахмад Шаха Масуда и Абдул Рашида Дустума, которые вели непосредственные боевые действия с джихадистами на афганской территории и тем самым сдерживали «яростных мулл» у периметра границ постсоветских республик.

Представляется, что сегодня Москве и ее партнерам в Центральноазиатском регионе вновь придется поддержать создание «Северного альянса 2.0», но уже для нейтрализации угрозы со стороны афганского филиала ИГ. Здесь российская сторона пока имеет выбор: создать инфраструктуру нового «антихалифатского» проекта в Северном Афганистане с нуля или же договориться с лидером Фронта национального сопротивления Афганистана (ФНСА) Ахмадом Масудом и его командирами на предмет переориентации боевой активности с талибского на игиловское направление. Очевидно, что окончательное решение российской стороне предстоит принять в ближайшие несколько месяцев – цейтнот создает не только приближающийся очередной весенний боевой сезон в Афганистане, но и не слишком благоприятная для Москвы внешнеполитическая конъюнктура, которую не без успеха формируют ее геополитические конкуренты, прежде всего США, активно возвращающие себе влияние в афганской «большой игре».