1. Пандемия, год первый

Вперед, к бесковидному будущему – все вместе, но на социальной дистанции. Фото Reuters

Судя по всему, вирус SARS-CoV-2 среди коронавирусов – это как Homo sapiens среди человекообразных приматов: такой же умный, хитрый и легкий на подъем. Первая, очевидная реальность, данная нам в ощущениях в условиях пандемии COVID-19, вызываемой этим вирусом, – человек, сколько бы ни мнил себя геологической силой, остается не самой важной частью природы. Он просто ее часть. Не более важная, чем какой-то простенький набор нуклеиновых кислот: то ли вещество с признаками жизни, то ли живое существо с признаками вещества – вирус SARS-CoV-2, он же «уханьский вирус», он же просто «коронавирус». И вот один из представителей далеко не самого многочисленного вида вирусов зашевелился (или его расшевелили) – судороги пошли по всей планете…

Цивилизация стала увеличительным стеклом, которое масштабирует наши страхи. Она, цивилизация, изготовила такую «штуковину» – COVID-19, который вполне может сказаться на самой эволюции вида Homo sapiens. Полумистическое ощущение опасности, буквально разлитой в воздухе и потому невидимой, но вездесущей, уже, кажется, засело у нас в мозжечке. Даже у ковид-диссидентов.

Много чего мы узнали и про страну, в которой живем, и про государство, которое в ней управляется, и про самих себя. Появились новые ритуалы (частое мытье рук с мылом, приветствия «кулак-в-кулак», увы – похороны в закрытых гробах), неологизмы и фразеологизмы: те же ковид-диссиденты, ковидарность, 65+, самоизоляция, масочно-перчаточный режим, удаленка, социальная дистанция, вторая волна, ковидообразные скептики... Вообще почти к любому слову и понятию теперь можно прибавлять приставку «ковид» – не ошибешься.

Еще в начале марта, до официального объявления ВОЗ о пандемии (11 марта), руководитель отдела вирусологии Института экспериментальной медицины Лариса Руденко убеждала нас: «Это не эпидемия, это вспышка, не надо паники, это не конец света, есть более опасные вирусы». Размывание значения экспертного знания налицо. И это тоже «благодаря» вирусу. Верить можно любому или никому не верить – лишь бы потребителю (нам с вами) было комфортно и спокойно. Или, наоборот, тревожно.

А принимать решения о том, как нам жить с COVID-19, назначена вице-премьер РФ Татьяна Голикова, которая имеет непосредственное отношение к реформе здравоохранения… С 2000 по 2016 год количество больниц в стране сократилось в два раза – до 5400. Количество инфекционных коек по сравнению с СССР уменьшилось в 2,4 раза – до 60 тыс. в 2019 году.

Интересно, что коронавирус сам по себе беспокоит наших граждан ощутимо меньше, чем состояние здравоохранения в целом (только 30% беспокоятся о коронавирусе). Видимо, сказывается то, что на фоне коронавируса значительно падает качество и доступность медицины в целом. В ноябре 2020 года россиян больше всего волновали бедность и социальное неравенство (важная причина для беспокойства для 56% наших соотечественников), коррупция (48%) и здравоохранение (38%).

А тут еще глава Счетной палаты Алексей Кудрин спрогнозировал рост числа бедных в России на миллион человек. «После того как в последние лет пять до COVID-19 уровень жизни у нас упал примерно на 10%, уже за этот год у нас падение будет очень высоким. По второму кварталу это больше 8% падения жизненного уровня, в третьем квартале уже 4,5%», – приводит агентство Интерфакс слова Кудрина на «Общероссийском гражданском форуме». Экономический спад в России, по его оценке, может составить до 4,5% (официальный прогноз Минэкономразвития – снижение на 3,9%).

Но пандемия коронавируса помимо сугубо медицинских, естественно-научных (эпидемиология, микробиология) и экономических проблем заставляет внимательнее присмотреться к материалу той тонкой скорлупки, которую люди привычно называют «современная цивилизация», «социум».

Происходит атомизация (если кому-то больше нравится – индивидуализация) образования. Причем на всех уровнях – от школьного до высшего. Школы и университеты стали просто виртуальными площадками бесконтактного общения. (Ясли и детские садики еще держатся в офлайне.) Это вытекает из «логики» поведения коронавируса – он становится «эффективным» в условиях более или менее высокой скученности людей. О полноценных массовых активностях придется забыть лет на пять (в лучшем случае). Собственно, все рекомендации Рособрнадзора и строгие нормы Роспотребнадзора как раз и сводятся к реализации этого варианта.

По существу, это выполнение «воли» вируса. Оказывается, это не мы управляем распространением вируса (пытаемся управлять), а вирус управляет нами. Или управляют те, кто этот вирус выпустил на свободу. Поддерживать в «эмульгированном» состоянии поле общественного невроза не составляет труда. Не случайно социологи в последние месяцы отмечают усиление влияния Минздрава на информационную политику регионов. Тревожность сменяется напряженностью. Социологи заговорили о «русской тоске» как о медицинском синдроме.

Как бы там ни было, государство постаралось получить свои бонусы с этой пандемии: о таком безболезненном внедрении тотального (почти) цифрового контроля, да еще и при молчаливой подавляющей поддержке общества, приходилось только мечтать... Мы ведь до пандемии, например, не задумывались, что движением руки можно легко регулировать миллионные пассажиропотоки, отключив социальные карты и проездные документы у граждан 65+ и старшеклассников; отследить местонахождение инфицированных или людей, находящихся на карантине. А заодно – людей с хроническими заболеваниями. И еще заодно – тех, кто с ними где-то пересекался.

И ведь это только начало. Не случайно в середине ковидного лета вышло постановление правительства о налоговых льготах для IT-отрасли. Президент РФ Владимир Путин сообщил как об утвержденном решении о снижении ставки на прибыль для IT-отрасли с 20 до 3%. Помимо этого ставка страховых взносов также должна быть уменьшена с 14 до 7,6%.

Российский философ Федор Гиренок этот тренд формулирует так: «Вирус даст нам мир, мерой которого является число, а не человек». Глобальный пример – перед глазами: Китай… В Поднебесной империи еще до всякой пандемии действовала так называемая система социального доверия – 600 млн камер, наблюдающих за гражданами (сегодня, наверное, уже под миллиард), электронные идентификаторы с 18-разрядным кодом у каждого гражданина. Достаточно трех секунд для распознавания образа.

Но есть что-то, что объединяет мир перед угрозой пандемии COVID-19: везде, в том числе и в России, выросли продажи велосипедов (в апреле-мае спрос год к году подскочил на 36%) и мотоциклов (в первом полугодии рост – 22,5%; и это даже вопреки скачку курса доллара по отношению к рублю)! Спрос на свободу, хотя бы и относительную, локальную, остается постоянным и универсальным.