Если бы малышка не обкакалась…

Какой же ущерб нанес нам Гордиевский? Спас ли он мир от ядерной войны? И не обязаны ли мы ему счастливым переходом на капиталистические рельсы? Все это выдумки падкой на сенсацию пропаганды. Фото Reuters

Вряд ли подававший надежды молодой разведчик и скандинавист Олег Гордиевский, не знавший ни Туманного Альбиона, ни английского языка, предполагал, что о нем сложат толстый том, как о звезде английской разведки, кавалере достойнейшего ордена Св. Михаила и Св. Георгия и, натурально, о спасителе нашего хрупкого мира от угрозы коммунизма. Но книга вышла, название – «Шпион и предатель», издательство «Викинг», автор – маститый Бен Макинтайр, набивший руку на шпионских жизнеописаниях.

Трудно вообразить чекиста с более благонадежной родословной, чем у Гордиевского: папа – правоверный энкавэдэшник, брат – сотрудник нелегальной разведки КГБ, верная жена – тоже сотрудница, да и вторая жена словно заплетена в родственников из органов – нет, чтобы в биографию влез какой-нибудь сталинский сиделец или профурсетка из балета. Окончил элитный МГИМО в 1962-м, взят в КГБ и вскоре появился в резидентуре в Копенгагене с задачей подбирать документацию для нелегалов. Там в 1967 году мы с ним и познакомились. По своему духовному складу Гордиевский, бесспорно, был западником, дитятей ХХ съезда (как и все мы), антисталинистом, довольно скептически относившимся к склеротикам в советском руководстве (а кто относился по-другому, кроме вечных молчунов?).

К сожалению, превосходный автор Макинтайр считает нужным повторять замшелые тезисы антисоветской пропаганды о невыносимости жизни в СССР, запрете на все и вся вплоть до того, что меломану Олегу Антоновичу не давали слушать Баха (вместе слушали, и не раз). «Играй, пока играется, играй себе пока то Окуджаву-пьяницу, то Баха-дурака» – пел ему в резидентуре под гитару коллега-баритон, заканчивая: «Пусть Гордиевский-кисочка нас судит, как Дантон, его жена форсистая, а сам он… миль пардон!» (насчет «миль пардона» – как в воду смотрел!). Да и беседы в посольстве бывали вполне и даже слишком либеральные, хотя никто не называл Брежнева свиньей и режим кровавым, как стало модно ныне, во времена цветущей демократии. Для многих вторжение в Чехословакию явилось шоком, в том числе для ответственных партийцев, мечтавших, подобно Горбачеву, о социализме с человеческим лицом (а получился почти первобытный капитализм).

Гордиевский выделялся своей эрудицией, интеллигентностью, знанием истории и религии, хорошими датским и немецким, умением составлять политическую информацию. Англичане прихватили нашего героя во время его второй командировки в Копенгаген, уже по линии политической разведки, в 1976 году. Когда я прибыл туда в качестве резидента, он уже был заместителем, то есть моей правой (и неверной) рукой. На чем его взяли? Вопрос воистину гамлетовский. Макинтайр обозначает новый нюансик: мол, датчане даже проверяли его на гомосексуализм, подсунув симпатягу-педика, однако фигурант не клюнул. Какого-то особого вожделения к золотому тельцу или чрезмерной тяги к барахольству я в Олеге Антоновиче не замечал, пил он до безобразия мало и со всем этим слабо вписывался в благочестивую посольскую среду.

На мой порочный взгляд, предательство – явление сугубо индивидуальное, а уж работа на противника с расстрелом в случае ареста – случай совершенно особый. Один наложит в штаны и согласится сотрудничать с врагом даже в случае ДТП и задержания полицией, на другого нагрянут в отеле, где он нежится с дамой, обфотографируют голыми, а он бросит смятые трусы в морду вербовщику, уедет в посольство и доложит обо всем своему начальству. Не берусь копаться во всей гамме факторов, толкнувших Гордиевского в лапы МИ-6 («Сикрет интеллидженс сервис»), но уверен, что главную роль сыграл Геростратов огнь тщеславия, рискую предположить, неукротимая жажда явиться в западный мир не просто рядовым перебежчиком, а антисоветским Мессией, взращенным «кровавой гэбней» и потому сокрушительно убедительным. Частично он в этом преуспел в отличие от многих беглецов, спившихся или сгинувших без следа, – жал руки Тэтчер и Рейгану, стал шпионским авторитетом в медиа и чуть ли не антироссийским агитпропом.

Ben Macintyre. The Spy and Traitor. – London: Viking, 2018. – 364 p. (Бен Макинтайр. Шпион и предатель.– Лондон: Викинг, 2018, – 384 с.)

Какими ветрами Гордиевского со специализацией по ФРГ и Скандинавии, весьма далекого от англосаксонской культуры, занесло в якобы туманный Лондон? Тут есть свое объяснение. После высылки 105 наших дипломатов из Англии в 1971 году разразилась визовая война, вероломные бритты отказывали в визе любому просителю, уже побывавшему за границей. Руководству англо-скандинавского отдела давно надоело брать чужаков из других подразделений и молодняк без заграничного опыта, и оно пыталось просунуть свои креатуры, пусть и побывавшие за рубежом. Авось пройдет! В результате его направили начальником линии политической разведки в Лондон, место почетное, но не первое. Там он попал под тройной пресс: непосредственного начальника с отнюдь не сахарным характером, опытного и недоверчивого заместителя резидента по контрразведке и самого резидента, звезд с неба не хватавшего.

Тут надо отдать должное английской разведке: умелой рукой она начала расчищать своему агенту путь в светлое будущее. Постепенно и ненавязчиво начальники, неугодные Гордиевскому, были выдворены из страны – и засияла, как Вифлеемская звезда, вакансия резидента. Но черт и случай бездумно играют нашими короткими жизнями: в 1985 году начальник русского отдела ЦРУ Олдрич Эймс неожиданно предложил свои услуги нашей разведке в США и сдал нескольких американских агентов, в том числе генерала ГРУ Полякова и нескольких полковников КГБ (их всех почти сразу расстреляли). ЦРУ всегда плотно контактировало с англичанами, но в сообщении Эймса явно чего-то недоставало для немедленного ареста, и подозреваемого вызвали в Москву якобы для утверждения резидентом. Собственно, с этого момента книга Бена Макинтайра обретает захватывающую интригу, превращаясь в жуткий детектив.

По прибытии Гордиевский оказался в руках некоторых сотрудников разведки, людей достойных, но не имевших никакого опыта следователей, они попытались его «расколоть», но безуспешно. Опосля сего не нашли ничего лучшего, как отправить его в подмосковный санаторий… Тут мы переходим к поразительной части книги: оказывается, британская разведка в свое время разработала план спасения своего агента на случай провала. В советские времена предлагать агенту такой план спасения из лап КГБ равносильно – удерживаюсь от крепкого словца – приглашению на казнь (прости меня, Набоков!).

Англичане не случайно несколько лет не поддерживали связи со своим шпионом в Советском Союзе, они прекрасно знали, что советская контрразведка их держит под плотным контролем, а тут дерзкая переброска агента в багажнике через финскую границу! Прямолинейные и «гуманные» американцы предпочитали на случай провала давать своим шпионам смертельный яд.

Жал руки Тэтчер и Рейгану, стал шпионским авторитетом в медиа и чуть ли не антироссийским агитпропом... Рейган и Гордиевский. Фото из Президентской библиотеки Рональда Рейгана. 1987

На всю операцию отводилось 80 секунд – дело происходило за поворотом дороги, и слежка, шедшая на расстоянии, по идее (именно по идее!) не могла все это засечь. Изъеденный комарами и обливавшийся потом беглец влез в багажник (туда ему заботливо сунули пиво и антикомарин), его покрыли алюминиевым одеялом – на границе стояли специальные просматривающие приборы – и машины рванули к границе, уложившись в отведенное время. Вот и остановка на границе, англичане вышли для проверки паспортов, появились пограничники с собаками-нюхачами.

По свидетельству одной из леди, от багажника исходил жуткий запах смеси пота, пивного перегара и прочих испарений, у собаки, подошедшей к багажнику, навострились уши, и вот уже… О боже, если бы мы знали, от чего зависят наши жизни! От игры природы, расклада звезд, настроения вождей? В данном случае роковую роль сыграла малютка резидентши: она обделалась и заорала, тут же находчивая мама посадила дитя на багажник (!), сорвала с нее подгузник и бросила на землю, осчастливив собаку дурманящими запахами. Вот оно, спасение! Вот она, рука судьбы! Кризис миновал, финская граница, счастливый сигнал: звуки симфонии «Финляндия» Сибелиуса (специально для меломана, странно, что не Бах).

Шатающийся и изнеможенный Гордиевский, отнюдь не в диорах и шанелях, вылез из багажника и якобы первым делом элегантно поцеловал ручки всем мужественным англичанкам (если это не лажа для будущего голливудского блокбастера). Далее уже дело техники: английский паспорт и перелет в Лондон. Так закончилась эта фантасмагория, бредовый план обернулся успехом, а победителей не судят. Как писал наш классик, безумству храбрых поем мы песню…

Председатель КГБ Виктор Чебриков срочно созвал коллегию и воздел руки: «Как это могло случиться?» – «Потому что у нас бардак, товарищ председатель! – честно ответил ему находчивый заместитель начальника контрразведки Виталий Бояров (прототип генерала Константинова в юлиансеменовском «ТАСС уполномочен заявить»). – Каждый должен заниматься своим делом, и в данном случае работа с Гордиевским должна была проводиться не внешней разведкой, а нашим управлением, занимающимся ловлей шпионов».

И он был совершенно прав. Гордиевский обосновался в Лондоне, вскоре на волне демократии к нему выпустили Лейлу с дочками, однако брак распался: жена не простила, что он скрыл от нее свое шпионство и подвергнул риску всю семью. Новая жена Олега Антоновича – угрожающего вида высокая англичанка, сотрудница МИ-6, видимо, он предпочитает жить с женщинами только из своего ведомства.

Какой же ущерб нанес нам Гордиевский? Спас ли он мир от ядерной войны? И не обязаны ли мы ему счастливым переходом на капиталистические рельсы? Все это выдумки падкой на сенсацию пропаганды. Никаких серьезных агентов ни в Копенгагене, ни в Лондоне он не мог сдать, ибо, увы, в то время их у нас попросту не было. Это доказывает простой факт: отсутствие каких-либо арестов или судебных процессов вследствие его разоблачений. Однако он передавал важные циркуляры из Москвы и занял роль ведущего эксперта в кампаниях шпиономании против левых лейбористов и некоторых датчан, традиционно не чуждавшихся коммунистической России и поддерживавших контакт с нашим посольством. Отдано на растерзание несколько советских нелегальных разведчиков, в том числе однокашник Гордиевского по МГИМО, Герой России Козлов, которого арестовали в ЮАР и подвергли пыткам. Попали в тюрьму английский контрразведчик Беттани, решивший предложить нам свои услуги в Лондоне (откуда он мог знать, что в посольстве сидит агент МИ-6?), а также наш агент Арне Трехольт, сотрудник норвежского МИДа.

Это, конечно, чувствительные потери, однако как это могло повлиять на советскую внешнюю политику и тем более на спасение мира от ядерной войны? Гордиевский ничего не знал и не мог знать о том, что творится в Политбюро, высшем органе власти: к этим заоблачным сферам разведка никогда доступа не имела.

И last not least. Гордиевский рекомендовал меня английской разведке как потенциального агента и слугу короны – спасибо за дружбу! Бен Макинтайр пишет о двух главных компроматах для моей вербовки: англофил и сноб. Очень в точку, не отрекаются любя, действительно англофил: обожаю котов британской породы, английскую литературу от Шекспира до Льюиса Кэрролла, Моэма и Ле Карре, молт-виски марки «Гленливет», регату в Хенли, скачки в Аскоте, дивные лондонские парки, Ковент-Гарден и галерею Тейт. И даже английскую разведку люблю в лице своих друзей, наших героев – Кима Филби и Джорджа Блейка. И конечно же, сноб! Похлеще, чем в «Книге снобов» Теккерея. Разве не прекрасно в твидовом пиджаке и фланелевых брюках утопать в сигарном дыму или тешиться бриаровой трубкой, набитой табачком «Клан»? Попивать чаек на Пикадилли с джемом из апельсиновых корочек? Путешествовать по любимому Альбиону с Чеширским Котом? Или тянуть чай в клубе «Атенеум» на Пэл-Мэл в окружении лордов и пэров? (Представляю, сколько сейчас объявится желающих работать на английскую разведку!) Правда, есть оговорка: никогда не терпел мещанистую мадам Тэтчер, подавившую шахтеров и тред-юнионы (хотя сейчас она выглядит душкой на фоне скучной, как овсяная каша, Терезы Мэй), уважаю Маркса и Че Гевару, сочувствую фабианцам и движению за ядерное разоружение. Иду на самозаклание, добавляю компру: люблю красивых женщин, слушаю сомнительный шансон вроде «А я – проститутка, я – дочь камергера, я – серая моль, я – летучая мышь», а в редкие минуты счастья пью русскую водку с селедкой и режусь в «козла»!

Великолепный Бен Макинтайр с чисто английской иронией пишет: «Любимов не стал русским Сомерсетом Моэмом». Мне до слез обидно. Утешает, что в Леву Толстого тоже не выбился…