Андрей Сорокин Август подходил к своей середине. Во дворе уже собирались мальчишки. Кто-то показывал ракушку, которую привез с Черного моря, кто-то шишку из дремучего леса, а кто-то синяк, который заработал в загородном лагере. О школе еще никому не хотелось разговаривать, хоть и чувствовалось, что все главные приключения уже позади.
А вечером на бульваре поставили клетку.
Конечно, ее заметили все, разве может быть незаметной большая металлическая клетка. Все собрались вокруг нее и стали придумывать разные шуточки. Конец всему положили сторож Степаныч и сгустившаяся темнота. По ней все поняли, что пора было идти спать, а Степаныч просто всех разогнал, сказав, что ему здесь предстоит серьезная охранная работа и никто мешать ему не должен.
Степаныч к ночной работе подготовился серьезно. Надел старый треух, объяснив, что ночью стало холодать, а голову беречь надо. Из-под забытых вещей в чулане откопал ржавое ружье-берданку. Сделал себе пару бутербродов с колбасой "Московская", которую купил тут недалеко, 100 граммов за 20 рублей. Устроился поудобнее на табуретке перед клеткой и стал ждать.
А ночью на длинной фуре привезли дикие арбузы. Разгружали их бородатые мужики, складывая в клетку бережно, но прямо друг на друга - испуганных и не выспавшихся, по-арестантски полосатых. Из-за этого нижний ярус начинал потихоньку кряхтеть, ведь им было тяжелее всех. Степаныч важно ходил внутри и показывал бородатым мужикам удобные места.
- Ничего, ребятки полосатенькие, - бормотал Степаныч. - Хоть воздухом подышите московским. Небось, долго ехали-то? Издалека ведь!
Арбузы молчали. И мужики и Степаныч - все знали, что арбузы по ночам молчат. Но сомнений в том, что они еще покажут всю свою дикость, не было ни у кого.
- Эх, до утра дожить бы! - крякнул Степаныч, когда подписал все необходимые бумаги, а мужики сели в пустую фуру и уехали.
Утром Степаныча сменила молоденькая девушка Маринка в белом фартуке. Мальчишки проснулись и высыпали на бульвар смотреть на нее и дикие полосатые арбузы.
- Осторожно, мужики, - сказал Витька Бубликов. - Арбузы дикие, умеют стреляться липкими черными косточками. От них лучше подальше держаться! Степаныч рассказывал, что особенно опасны большие и самые полосатые. Они кусаются сильнее всех.
Слух о том, что на бульвар привезли дикие кусачие арбузы, быстро разнесся по всем окрестным дворам. Самые смелые даже подходили поближе к клетке, чтобы рассмотреть их повнимательнее и спросить Маринку, какие из них "еще более-менее".
И все равно, даже те, что "более-менее", тоже кусались. Причем точно знали, что кусать: толстые папины бумажники, длинные мамины кошельки с фотографиями детей внутри и потрепанные бабушкины кошелочки с застежкой в виде двух шариков наверху.
"Дикие они у вас!" - разговаривали с Маринкой две расфуфыренные тетки. "Да, кусаются!" - отходил добродушный усатый дяденька, по виду доктор из детской поликлиники. "Надо еще подождать! Может, недельки через две схлынет!" - говорила кудрявая мама двум малышам под мышкой.
Арбузам в клетке скоро стало скучно. Сначала они с любопытством рассматривали людей из-за решетки. Раньше они столько людей и не видели никогда. Москва - город большой, здесь кого только не увидишь. Вон дяденька в тюрбане, вон тетенька в шляпе. Вон мальчишка с косой, вон девчонка лысая. Здесь и спеть можно.
Петь арбузам приходилось для самых смелых. Такие к Маринке подходили спокойно, доставая свои толстые или хилые кошельки.
- Вам вот этот карапуз подойдет? - бойко спрашивала Маринка. - Сейчас он для вас споет!
Маринка лихо шлепала ладошкой по арбузным бокам, и раздавался звон на весь бульвар.
- Слышите, как хорошо?
- А это мальчик или девочка? - спрашивали смельчаки с кошельками.
- Да какая вам разница! Они у нас все сладкие!
На следующий день Витька Бубликов собрал мальчишек во дворе. Мишка, его младший брат, крикнул, чтобы все замолчали, потому что Витька придумал план.
- Ребят, вам арбузы не жалко? - начал Витька.
- Да чего их жалеть? Они же дикие! - сказал Лешка Кошкин.
- Дикие они, только когда в клетке сидят! - закричала на него Катя Королева. - А дома - ничего, вовсе не дикие, а дружелюбные, красные и сладенькие. Мне папа приносил.
- Предлагаю их освободить! - твердо сказал Витька.
- Ты что? Степаныч на нас обидится, - сказал Сережка Дружинин. - Он же хороший, нам на прошлой неделе с Андрюхой ружье подержать давал.
- А арбузам там сидеть, думаешь, приятно? - покосилась на него Катя Королева.
- Нет, мы Степаныча не обидим. Просто давайте попросим родителей раскупить эти арбузы побыстрее. А? По ночам вот Степаныч в тулупе сидит, а им холодновато. И вообще┘ - Витька хоть и твердым был, но в этот момент глаза у него быстро заморгали.
- Да, давайте, - согласился Сережка.
На следующий день с утра родители с детьми вереницей потянулись к клетке с арбузами. Маринка сияла от счастья.
- Вам какого? А вам? Вот этого возьмите, видите какие полоски широкие!
Арбузы в этот день покусали все местные кошельки. Но родители внимания не обращали. Если дети просят, чего уж, надо порадовать детвору перед первым сентября.
К вечеру в клетке остался последний дикий арбуз. Сережка Дружинин с другом Андрюхой смотрели на клетку издалека. Бесстрашная девушка Маринка сидела на табуретке и пересчитывала деньги.
- Здорово, что мы арбузы освободили! - сказал Сережка. - Никому же не приятно в клетке сидеть.
- Эй, пацанва, - вдруг закричала Маринка из клетки. - Идите-ка сюда.
- Я боюсь, - сказал Андрюха. - Вдруг этот арбуз самый дикий! У нас и денег нет, а он может так укусить, что синяк будет большой.
- Да идите же сюда, я не кусаюсь! - опять послышалось со стороны клетки. То ли Маринка, то ли арбуз. - Я вам дарю этого последнего, у меня и так выручка будь здоров!
- Спасибо, Маринка, - прошептали Сережка с Андрюхой.
Арбуз был вовсе не дикий, а уютный и сладкий, с большими черными косточками и звонким хрустом. Ели его всем двором до самой ночи. А потом, когда пошли по домам, встретили Степаныча.
- Спокойной ночи, ребятки, - улыбнулся Степаныч. - А я опять вот на работу иду! Сегодня дыни привезут. Дикие.
