Елена Серова СОВРЕМЕННОЕ российское кино в прокате практически отсутствует. Собственный кинорынок отечественным кинематографом упущен. Почему так происходит и как с этим бороться? Эта тема каждый день раскаляла страсти на недавно завершившемся Международном телекинофоруме "Вместе" в Ялте.
Владимир Семаго заявил, что кино сейчас в России снимается много, но это не означает его скорого расцвета. Просто не переводятся люди, которым выгоден процесс кинопроизводства: на нем "пилятся деньги". А потом большинство запущенных картин приостанавливается, поскольку в изначальные цели совершенно не входит создание фильма и выпуск его в прокат. Семаго ратовал за конкурс проектов на определенные темы и вообще требовал внимания государства к важнейшему из искусств. Продюсер Игорь Толстунов ("НТВ-профит") напомнил о повальной бедности населения, у которого далеко не всегда есть лишние деньги на билет в кино. Сергей Соловьев уповал на колумбийскую модель. Это когда прибыль от проката отечественных картин остается в сфере отечественного кино, а прибыль от проката зарубежных фильмов┘ тоже поступает на поддержку отечественного кинематографа. Разница лишь в процентах.
Радикальную ноту внес Станислав Говорухин. Он откровенно и во всеуслышание признал, что дело не в законах, не в экономических ухищрениях, не в дотациях и льготах. Наше кино не будет пользоваться популярностью, пока оно такое, как сейчас. У нас-де перестали снимать народное кино. И занимаются фестивальными проектами. Да и вся система образования ВГИКа учит делать фестивальные фильмы. Так множатся поколения режиссеров, оторванных от регулярного массового проката и порхающих с фестиваля на фестиваль. Сильное высказывание и довольно мотивированное обвинение.
Размышляя о прокатном кризисе, мы, в свою очередь, попытаемся не валить всю вину на деятелей кино. Прежде всего постараемся учесть, что кинематографисты такая же часть нашего общества, как и люди любых других занятий. И снимают они такое кино, какое у них снимается. Вне зависимости от рациональных установок.
Народное кино не возникает просто так. Для его существования необходима система ценностей и идеалов - одна на всех. Эта система (не будем ее обсуждать и оценивать) была разрушена в эпоху перестройки. Общество оказалось разделенным на идейно противостоящие друг другу слои и группировки. Постперестроечная эпоха зарождающегося капитализма добавила разделение по экономическому признаку. Общая нестабильность заставляет людей постоянно прислушиваться, в какую сторону поколеблется их социальная позиция - резко вниз или все-таки вверх. К "много не имущим" массам или к прослойкам, востребованным новой реальностью?
В такой ситуации человек тратит очень много сил на борьбу за достойное место в обществе. И человек ищет то искусство, которое его не напрягает, не нагружает "духовной работой", а оказывает скорую психологическую помощь. Расслабиться после напряжения, умиротвориться после стрессов, вдохновиться вопреки нерешенным проблемам.
Идеально приспособлено к таким социопсихологическим функциям американское массовое кино. Оно обращено к тем людям, которые ежеминутно конкурируют, рискуют и страдают в обстоятельствах естественного социального отбора. Или уже настрадались и хотят отдохнуть. Поэтому Голливуд с особой легкостью заполоняет прокат любой страны, где изрядная часть населения поставлена в условия жесткой конкуренции, экономической нестабильности, социального неблагополучия. Кинематограф США объективно импонирует России в ее нынешнем состоянии.
Российское же кино никогда не мыслило проблему выживания и социального успеха героя как главную. Советский герой имел тот прожиточный минимум, который позволял ему думать о смысле жизни, предаваться духовным рефлексиям, "нравственным исканиям". Когда же в кино речь шла об экстремальных ситуациях (война, революция, научная экспедиция), выживание героя требовалось не только ему самому, но его родному обществу, его стране. Борьба героя с враждебной реальностью не мыслилась как противостояние один на один, без большого "тыла" в лице государства, Родины.
Но вот наступила эпоха тотального индивидуализма. Кинематограф это заметил. Однако ему сложно сразу обжить новые ценности, признать их своими, переключиться в одночасье на независимого героя, живущего своими личными интересами. Кинематографу необходимо сначала разобраться, как он относится к новой реальности, которую собирается отображать. Это отношение часто не определено режиссерами всерьез по-человечески, что не способствует художественной целостности и силе воздействия их картин. В результате фильмы действительно не обладают той энергетической мощью, той внутренней ясностью и убежденностью, которая необходима для успеха у широкой аудитории.
И еще несколько отягчающих моментов.
Нынешняя действительность иногда так не нравится людям и они так хорошо отдают себе в этом отчет, что видеть эту действительность еще и на большом экране они не желают. А на исторические фильмы кинематографистам нужно много денег. И вообще, у нас принято слишком серьезно относиться к истории в кино. Это не костюмность - это "классика", штучный товар, все экраны не заполонишь.
Кино советской эпохи часто бывало коммерчески состоятельным. Но оно не привыкло чувствовать, что коммерческий успех - это проблема жизни и смерти. И нынешняя коммерциализация как бы вызывает у кино стресс.
В советскую эпоху зарубежное кино оставалось дефицитом. И пока еще не случилось реального насыщения.
В последние годы разрушилась стабильная культурная аудитория кинозрителей. В кино приходит много случайных людей. Им трудно угодить, потому что они сами плохо понимают, чего они хотят от искусства кино. Российское кино никогда специально не стремилось нравиться зрителю.
В центре большинства отечественных картин сейчас не позитивный герой, а сугубо амбивалентный. Хороший плохой человек. Ему проще стать популярным, чем любимым героем.
В 70-80-е годы у нас был расцвет кинематографа. Эта стадия не длится вечно. После нее наступает спад - причины могут быть разные, но они обязательно находятся.
