Марина Никулина
Магнус Карлсен и Сергей Карякин. Восьмая партия тура.
Фото предоставлено организаторами
Вторую неделю подряд в центре внимания мировой шахматной общественности продолжает оставаться традиционный турнир, который уже 75-й раз проходит в голландском городе Вейк-ан-Зее. И по обилию звездных имен, и по боевитости состава это соревнование занимает в шахматном календаре уникальное положение, превосходя даже супертурниры из серии Гран-при ФИДЕ.
Единственное «материальное обстоятельство», которое при сравнении с фидевской серией можно поставить голландскому турниру «в плюс», сводится к участию в нем многолетнего лидера всех рейтингов и опросов – юного норвежского викинга Магнуса Карлсена. И, говоря об этом шахматисте, играющем в не слишком броские и не слишком яркие шахматы, но сумевшем в свои 22 года побить едва ли не все рекорды, невольно задаешься вопросами, касающимися глубинной сущности древней игры.
После девятого игрового дня, то есть за четыре тура до финиша, Магнус не только оторвался от своего ближайшего преследователя – чемпиона мира Виши Ананда – на целое очко. Он достиг запредельного индивидуального коэффициента – 2870, который превосходит показатель второго (по этому параметру) шахматиста планеты – россиянина Владимира Крамника – на 60 единиц. Можно твердо говорить о том, что Карлсен готов замахнуться и на эти достижения Роберта Фишера и Гарри Каспарова, которые еще пару лет назад казались рекордами, установленными навечно. Магнус Карлсен окончательно завоевал тот особый неформальный титул «некоронованного короля», которым когда-то владели 11-й и 13-й чемпионы мира.
Однако на вопрос, в чем состоит секрет его головокружительных успехов, за счет чего юному норвежцу удается набирать столь много очков и выигрывать едва ли не все турниры, в которых он участвует, ответ дать непросто. Ведь Карлсен не обладает ни филигранной четкостью фишеровской игры, ни каспаровской энергетикой и фантазией. Меланхолично сидя за столиком, Магнус время от времени потягивает из стоящей рядом бутылочки свой любимый сок, а затем, словно нехотя, делает на доске очередной ход.
Эта внешняя невыразительность его игрового поведения долгое время вводила в заблуждение многих соперников. Фигуры Карлсена, неторопливо перемещаясь по доске, также не отличались особой экспрессивностью, однако слишком часто переигрывали деревянную армию противника. Ответить на вопрос о секрете успеха Магнуса не могут и его самые титулованные соперники. Так, экс-чемпион мира Руслан Пономарев просто посоветовал как-то самим сесть за доску напротив молодого норвежца и понять, почему достойно противостоять этому шахматисту в турнирной борьбе не может в современном шахматном мире практически никто.
Этот удивительный диагноз лишний раз подтвердила в Вейк-ан-Зее партия восьмого тура, в которой главному фавориту турнира противостоял его ровесник – россиянин Сергей Карякин. Карякин, как казалось перед началом партии, вполне мог после удачного старта побороться с Магнусом за первое место в турнире. Норвежец имел в этой партии белые фигуры, но разыграл дебют так, словно бы помышлял только о том, чтобы создать на доске максимально не форсированное и не исследованное соперником положение. Если задача Карлсена состояла только в этом, то, решая ее, он безусловно преуспел. Но, с точки зрения стороннего наблюдателя, позиция оставалась равной – такой, в которой менее амбициозные гроссмейстеры вполне могли бы согласиться на ничью и разойтись по домам. Все – в том числе и Сергей Карякин – понимали, что, действуя таким образом, Магнус играет на выигрыш, а нефорсированный характер положения позволяет ему постоянно пугать соперника некими несуществующими подводными минами и прочими шахматными миражами, что постепенно приводило к тому, что все более значимым становился фактор времени. Карлсен делал свои ходы довольно быстро, тогда как Карякин подолгу задумывался и лез в острый цейтнот.
Свою первую по-настоящему серьезную ошибку Карякин допустил не «на висячем флажке», а через три хода после прохождения первого контроля времени. После этого положение черных стало явно худшим, но еще далеко не проигрышным. Практически не изменился характер борьбы в партии, хотя рассчет вариантов в заметно упростившейся позиции уже не требовал от соперников прежней концентрации внимания. Но ошибка Карякина на 43-м ходу оказалась не последней. И после 92 ходов нелегкой борьбы ему пришлось признать свое поражение.
Эта партия наиболее ярко отразила наиболее характерные черты творческого кредо Магнуса Карлсена. Он почти никогда не замахивается в дебюте на многое, он почти не допускает промахов, тонко чувствует психологию соперников, никогда не теряя веры в то, что рано или позно они начнут ошибаться.
