Юрий Аверьянов Карл Эрнст. Суфизм. /Пер. с англ. А.Горькавого. - М.: ФАИР-Пресс, 2002, 320 с. (Грандиозный мир.)
Книга американского исследователя суфизма Карла В. Эрнста носит обзорный характер. Но именно такого рода обзорные очерки требуют, как правило, высокого профессионализма. Для написания действительно хорошего пособия недостаточно лишь желания выдать себя за знатока суфизма, как это показывает пример печально известного Идрис Шаха. Поэтому осторожность в данном вопросе, составляющая кредо Эрнста, заслуживает похвалы. Проблемы суфизма нуждаются скорее в спокойном и серьезном рассмотрении, чем в агитации и пропаганде.
Европейские путешественники и ученые относились к дервишам со смешанным чувством страха и восхищения. Более настороженно смотрели на этих "нищих духом" колониальные власти. Ученые-востоковеды, в свою очередь, рассматривали суфизм как некую альтернативу исламу, как подпольное христианизирующее течение или как разновидность древних мистериальных культов, не имеющих ничего общего с "религиями Писания". И англичане, и французы, и русские сталкивались в своих мусульманских владениях с мощным вооруженным сопротивлением, организованным суфийскими лидерами, взявшими на себя бремя политической власти. Восточные государства временами также вели открытую или скрытую борьбу с суфийскими движениями. Но политические мотивы никогда не были преобладающими в деятельности суфиев.
Эрнст отмечает необычайную многогранность и неоднозначность суфийского наследия, охватывающего кроме религии и политики также сферы литературы, истории, философии, музыки, фольклора. Существование рядом с воинствующим исламом "поэтико-философского", мистического ислама казалось первым европейским исследователям настоящим чудом, разрушало стереотипный образ "магометан". Британские востоковеды У.Джонс и Дж. Малколм пытались в своих трудах обосновать индийское происхождение суфизма и отделить его от строгого мусульманского "Закона". Но, как справедливо замечает Карл Эрнст, Джонс и Малколм были знакомы лишь с персидской и индийской разновидностями суфизма, да и то на основе второстепенных источников. Лишь позднее в поле зрения ученых попал арабский, африканский, индонезийский суфизм, значительно отличающийся от персидского и индийского. Эрнст считает, что нет никаких оснований отрывать суфизм от ислама и противопоставлять одно другому и что такая позиция всегда была на руку исламским фундаменталистам, обвинявшим суфиев в отступничестве. Более правильным, по его мнению, было бы говорить о суфизме как о религиозном явлении внутри исламской религии и о причинах его зарождения в среде самих мусульман.
Большая часть рукописного наследия суфиев не опубликована еще даже на языках Востока, не говоря уже о европейских. Тем не менее суфизм давно уже оказывает глубокое влияние на интеллектуальную элиту Запада. В настоящее время, полагает Карл Эрнст, это воздействие еще более усиливается - растет число поклонников суфийской поэзии, музыки и танца, в особенности среди европейской и американской молодежи, так как современные технические средства способствуют усилению воздействия суфизма на широкие массы и увеличению числа его сторонников.
Особого интереса заслуживает взгляд Эрнста на суфийскую поэзию. По его мнению, все классические символы суфийских поэтов (христианский монастырь, вино, виночерпий, любовное опьянение) восходят к первым векам Арабского халифата и происходят из светской придворной культуры. Даже в арабском мире многие суфийские поэты причислялись к лику святых. В еще большей степени это относится к творцам поэзии Ирана, Турции, Индии. Эрнст является сторонником толкования поэтических образов (исходя из определенной литературной традиции) и не считает их свидетельствами вольного образа жизни самих поэтов-суфиев. На примере биографии Хафиза Эрнст показывает, как мало его стихи говорят о тех или иных эпизодах его настоящей жизни. Хафиз был мастером-поэтом, но ничто не указывает на то, что он мог быть суфийским наставником или даже просто практикующим суфием. Не в этом ли отрыве художественного стиля от мистического опыта заключается суть произошедшего в Иране раскола суфизма на "интеллектуальный" и "прикладной"?
Карл Эрнст дает читателю возможность неторопливого и вдумчивого рассмотрения разных взглядов на проблемы суфизма, возможность выработать свое собственное отношение к этому сложному явлению. Автор не навязывает своего личного мнения и постоянно подчеркивает необходимость дискуссии - а значит, его книга будет интересна и для специалистов-востоковедов, и для неискушенного читателя.
