Юрий Корнейчук
Нагиб Махфуз. Путешествие ибн Фаттумы. Пер. с арабского В.Зарытовской. – М.: Центр гуманитарного сотрудничества, 2009. – 160 с.
В 1988 году Нобелевскую премию по литературе впервые присудили автору, писавшему на арабском языке. Им стал египетский прозаик Нагиб Махфуз. Естественно, автор, получивший такое признание в далекой европейской Швеции, у себя на родине сразу стал кумиром читающей публики. Годом раньше, в 1987-м, премию получил Иосиф Бродский (на его родине публика отреагировала точно так же). Кроме соседства в получении премии Махфуза и Бродского объединяют похожие проблемы в отношениях со всякого рода фундаменталистами. Махфуза в 1994 году прямо на улице ранил ножом радикальный исламист, а Бродского, помучив в ссылке и психиатрических больницах, выгнали из страны радикальные марксисты. Бродский ничем особенно не вредил советской власти, а Махфуз вообще был искренним адептом ислама, но в творчестве обоих было слишком много той самой внутренней свободы, которая всегда раздражает некоторых фундаменталистов и государственников, даже если служит средством выражения самой искренней любви к родине.
Первая глава романа Нагиба Махфуза «Путешествие ибн Фаттумы» так и называется – «Родина», и в ней главный герой, которого зовут Кандиль, рассказывает о событиях своей жизни, произошедших до начала путешествия. Ибн Фаттума, «сын Фаттумы», – очень необычное прозвище на арабский слух, имеющее в том числе и оскорбительную трактовку, потому что после «ибн» всегда идет имя отца, а не матери. Враги Кандиля называли его так, чтобы бросить на честь его матери тень. Но у этого прозвища есть и другой смысл, из-за которого оно и попало в название романа: оно напоминает о любви Кандиля к матери и к родине, о которых он с тоской – и всегда одновременно – вспоминает, путешествуя по чужим землям.
Мать, оставшись вдовой, выходит замуж повторно – Кандиль с огромным трудом смиряется с этим событием. Одновременно невесту самого Кандиля забирает в свой гарем стражник Султана. Подавленный и разочарованный, Кандиль ищет спасения в мечте, которая заполнила бы его всего, и решает, что доберется до страны Габаль, Царства Совершенства. Так начинается арабская постмодернистская Одиссея от первого лица, или Кандилея, если угодно. Постмодернистская потому, что, хотя действие лишено явных примет какого-либо времени и не выходит за пределы арабского мира, роман буквально напичкан аллюзиями на политические и духовные реалии самых разных народов и времен.
Повествование напоминает сладкий слоеный пирог: слои-страны проложены описаниями путешествий героя, поэтичными пейзажными сценами, похожими на фрагменты арабской сказки: «Караван, казалось, совершал величественный танец по поверхности земли. Тело мое слилось с ритмичными монотонными движениями в волнах струящегося света и скользящего ветра, с возрастающей жарой, обещающей превратиться в пекло, и с пейзажем, застывшим среди желтых песков и чистого голубого неба».
Первая страна, куда попадает герой – Земля Машрик. Ее населяет языческий народ, поклоняющийся богу луны и рабски подчиняющийся нескольким господам. Несмотря на отвращение религиозного Кандиля к язычеству, он не может скрыть своего восхищения красотой традиционной молитвы всего Машрика в ночь полнолуния: «Не успело солнце скрыться с одной стороны, как с противоположной взошла полная луна – грандиозная, величественная, притягательная, дающая надежду. И мгновенно раздалось такое ликование, что птицы в небе перепугались. Луна продолжала восхождение, проливая золотой свет на бронзовые тела и воздетые к небу, словно хватающиеся за этот свет, руки...» В этой стране Кандиль находит жену и в семейном благополучии почти забывает о цели своего путешествия, но за то, что он пытается воспитать детей в исламе, его высылают за пределы Земли Машрик.
Особенно заинтересует русского читателя описание Земли Аман – страны, где народ, победивший в долгой и жестокой гражданской войне, построил огромный Суд Истории, где приговорил к смерти своих врагов – владельцев земель и фабрик, чинивших произвол. Когда-то давно из-за этой гражданской войны аль-Губейли, учитель Кандиля, не дошел до страны Габаль и был вынужден повернуть домой.
Но теперь, когда все войны позади, к земле Габаль идет ибн Фаттума, и ему ничто не может помешать. В дороге он дважды был женат, двадцать лет просидел в темнице, и его чудесное освобождение – конечно, знак того, что он достигнет цели путешествия. Только изредка его зачарованный ум тревожит мысль о том, что из Габаля никогда не приходили вести, не прибывали послы и не возвращались путники...
