Дмитрий Коржов
Алексей Чепелов. Перед Европой.
– СПб.: Алетейя, 2012. – 208 с.
Интересную историю закрутил в своей книге прозаик Алексей Чепелов. Фабула проста: молодой литератор Иван Еленский приезжает в Кисловодск прямо перед запланированной поездкой в Европу, где (а именно в Италии) в конце концов намерен осесть на два года. Но... Место, где разворачивается действие, не отпускает героя, ведь это – Кавказ. Это – рана, ноющая, беспрестанно тревожащая все пространство России, да только ли России...
По сути, перед нами современный южнорусский провинциальный город, действительность которого – серенькую, неприглядную, порой ужасающе пошлую – автор описывает с пугающей убедительностью и последовательным неприятием. Полный курортный набор: «и пьяные крики, и запах пива», и беспрестанно преследующая главного героя «великолепная лакейская музыка». И все это – на фоне непрекращающихся, долгих бесед о настоящем и будущем родной страны и всего мира.
Значительная часть книги – апокалиптическая теория, которую излагает отдыхающий там же диакон Папилий, толкующий о неотвратимо надвигающемся на человечество конце света. Вообще, словопрений в романе много; следя за ними, автор подчас и о читателе забывает, вязнет в долгоиграющих разговорах о высоком: от нового толкования священных книг до русской литературы с ее Достоевским и Герценом, с разрывом на западников и славянофилов, но и с острым пониманием того, что сегодня мир, в том числе и русский, делится иначе, что гроза идет уже не с востока или запада, а с юга, а там – все другое, отличное и от России, и от Европы, иная цивилизация.
 Маленький провинциальный апокалипсис. Фото Владимира Захарина |
Интересно, что вроде бы целиком враждебный России мир – муджахиды и прочие кавказские типы – в новом романе предстает гораздо более привлекательным и достойным, чем мы привыкли думать. Такое видение – вне привычных стереотипов, но, на мой взгляд, стоит к нему прислушаться. Мир муджахидов стоит на традиционных, патриархальных ценностях. Тут уж если друг, так друг, если враг, то враг. Это – непререкаемо. Вне торга и раздумий о том, выгодно это мне сейчас или нет.
Опять же, совсем утонул бы автор и его герои в «утомительных и долгих» и подчас пустоватых словесных упражнениях, если бы не Кавказ. Который не в стороне от того, о чем говорят герои романа, но – в центре, на границе, где уже сейчас все течет по иным законам. Кавказ взрывает вялотекущее действие, врывается в повествование смертью. И эта смерть одномоментно, вмиг убеждает всех, кого она коснулась (читатель в данном случае не исключение), что все споры-разговоры перед смертью, перед предательством – ничто. Что надобно не говорить, но – жить... Зовет к действию.
Интересно, что предсказания диакона, ставшего к концу книги священником, некоторым образом сбываются – оборачиваются апокалипсисом, концом света для отдельной семьи. Казалось бы, еще вчера у людей было все: образование, деньги, высокий социальный статус, любовь близких, а вот – жах! – махнула смерть крылом, и – ничего вокруг. Пустота одна. Между тем главному герою «Перед Европой» очень хочется жить. Любить. И – писать. Сбудется ли? Прямого ответа книга на этот вопрос не дает, но, судя по той любви к жизни и слову, что неутомимо живет в Еленском, у него есть шанс. И немалый.
