Публикация Рафаэля
Со времен Аверченко отечественная наука сделала большой шаг вперед. Уже умеем считать, пусть и не очень точно.
Фото Владимира Захарина
Аркадий Аверченко ненавидел большевиков и советскую власть и мстил им карикатурным изображением жизни в Советской России. Но карикатура, как в кривом зеркале комнаты смеха, искажает облик персонажей и событий так, чтобы не потерялась их узнаваемость. Иначе сатирическое разоблачение превратится в пасквиль. В своей рецензии на книгу «Дюжина ножей в спину революции» Ленин подчеркнул характер рассказов и фельетонов – они написаны озлобленным до умопомрачения писателем, правда неожиданно заметив притом, что лучшие рассказы достойны перепечатки. Цену этой похвалы Аркадий Аверченко иронически прокомментировал в фельетоне «Pro domo suar» («В защиту себя и своих дел») в 1920-м в вечерней газете Константинополя: «Не организовать ли «Общество по защите от ласкового отношения». К слову, в «НГ-EL» за 29 июня 2006 года была напечатана моя статья «Как Ленин был женой Троцкого», где распечатывалась подоплека этого двусмысленного отзыва об Аверченко.
Рассказ «Молодая наука» явился как бы иллюстрацией к словам «Интернационала»: «Мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем». А поводом могло послужить и заявление Троцкого, что для подготовки пролетарских генералов достаточно, мол, двух-трех месяцев.
Рассказ «Молодая наука» перепечатывается из редкой книги Аверченко «Рай на земле», изданной в Загребе в 1922 году. Ее, насколько знаю, нет даже в РГБ (Ленинке).
«Рай на земле» выстроен как очерки о Совдепии, где каждая из 30 глав – «Как они правят», «Земледелие», «Торговля», «Дипломатия», «Литература», «Наука», «Школа», «Закон коммунизма», «Таинства брака» и т. д. – иллюстрируется аверченковскими фельетонами и демонстрирует его взгляды на большевистскую Россию. Один из них – «Молодая наука» перед вами и дает какое-то представление о книге.
Рафаэль Соколовский
Аркадий Аверченко
На дверях подъезда Трепетуна (3-го Петроградского университета) была вывешена написанная от руки афишка, на которой значилось следующее:
«Товарищи! Сегодня Яков Угаров, окончивший трехмесячные профессорские курсы, будет защищать диссертацию на степень доктора медицины «О хирургических операциях». Ввиду того, что защита будет без оружия, то и товарищей оппонентов (нападателей) просят быть так же».
К назначенному часу в аудитории собралась большая группа представителей молодой советской науки, а через пять минут на кафедру взошел сам соискатель ученой степени.
– Дорогие ученые товарищи! Не время, да и не место говорить тут о науке, но скажу только, что я, как собака, учился три месяца, забивал себя наморокой и всякой ерундой – для чего же, спрашивается? Потому что меня тянет до этой науки, как кота до сала, опять же двойной паек – это вам тоже не жук начихал! Я, товарищи, поэтому защищаю диссертацию, а вы нападайте, или, как говорят буржуи – оппонируйте, но чтоб без лишнего! Языком, как говорится, болтай, а рукам воли не давай. А то я сам другому так возрОжу, что и ноги не уволочет.
Председатель собрания прервал докладчика:
– Подсудимый, к делу!
– Позвольте, какой я вам подсудимый? Что за намеки?
– Простите, это я по привычке. Я, собственно, работаю в Чрезвычайке, тут же напротив, но меня командировали как специалиста по хирургии. Итак, товарищ защитник диссертации, не отвлекайтесь в сторону. Что вы можете сказать в свое оправдание?
– Товарищи! Прежде всего скажу несколько слов о хирургии. Хирургией называется наука об отрезании с помощью острых предметов различных конечностей человеческого тела, как например, ноги и прочего. Человеческий организм, товарищи, очень сложная штука, и сам черт не разберет, чего там напутано и накручено. Но, однако, мы, ученые, разбираемся в этом, и я посвящу вас в человеческое тело обоего пола. Наружу, как известно, тело состоит из живота и спины, к которым там и сям прикрепляются конечности, как то: руки, ноги и голова. Внутри же тела находится организм, состоящий из сердца, легких, печенки, а также, извините за выражение, из мочевого пузыря. Но не буду вдаваться. Чтобы тело не гнулось, как тюфяк, из которого вытрясли солому, в него помещен скелет. И тело, таким образом, сидит, как сапог на колодке. Все мы знаем, товарищи, если не смазывать сапога жиром али там ваксой, так он сохнет и лопается, ввиду чего в жилах человеческих текет кровь, смазывающая организм подобно ваксе. Все это сверху покрыто кожей, чтобы кровь не выливалась наружу, но кожа эта не особенная – я ее на шевро или даже на хром никак не поменяю! Теперь, товарищи, когда человеческое тело обоего пола, благодаря моему описанию, стоит перед вами, как живое – перейдем к хирургии…
Хирургия нас учит, что если у тебя болит какой-нибудь член, отрежь его к чертям собачьим, в каковом случае наука и приходит на помощь. Также и внутри. Откуда мы бы знали, что у человека гниет печенка или неладно с кишкой, если бы нельзя было разрезать живот и посмотреть. Живот лучше всего разрезывается сапожным ножом и, по удалении больного органа, зашивается дратвой… Гвозди, даже деревянные, не рекомендуются… Шов можно делать рантом, можно и гладкий – как хочет заказчик… Что вы там, товарищи, размахались с рукой? Если хотите оппонировать, говорите прямо, а нечего размахивать!
– Товарищи! Я против того, чтобы Яшке Угарову давать степень доктора медицины. Слушаю я его, слушаю и прямо не понимаю: об чем он говорит – об сапогах или об человеческой хирургии?.. При чем тут заказчик и шов рантом?
Председатель возразил:
– Подсудимый, то есть… обвиняемый… или этот, как его, черт?.. защитник диссертации – выражается фигурально, образно, и если вы не понимаете художественных образов, так и не лезьте в ученую коллегию, а идите возить воду или пилить дрова… Вы в науке еще дилетант, а мы…
– От дилетанта слышу! Товарищи! Я еще не кончил. При хирургических операциях предпочтительнее, чтобы доктор удалял скорей ногу, чем руку, потому что рука и так человеку ничего не обходится, а за ногу… ну-ка, сколько нужно за сапог отвалить? Одну ногу обул – и сорок тысяч из кармана! Две обул – и восемьдесят. А еще ежели дама, да на 26-ти пуговицах, да из чистой лайки или замши… Что вы там опять с рукой махаете? Опять какую-нибудь ерунду скажете?..
– Товарищи! Я только хочу спросить… Мой уважаемый оппонент со своей воровской тупой рожей – кто он – доктор или сапожник?
– Товарищи публика! Я не могу, если всякая тля будет к каждому слову придираться… Ну, если я и был 11 лет сапожным мастером – так что ж, я не имею права сделаться доктором? А мой уважаемый оппонент тоже… раньше на Варшавском вокзале из запломбированных вагонов мануфактуру воровал, а теперь… Да ты на кого с ножом лезешь?!! Я сам, брат, стулом так по башке ахну…
Под веселый шум собрания защита диссертации стулом в сопровождении хирургической операции – продолжается.
Газета «Юг России», 1920 г.
