Прикол

Что такое Рай? Рай – это когда на следующий день пьешь с подружками кофе...Виктор Васнецов. Блаженство рая. 1885–1896 гг. Фрагмент росписи Владимирского собора в Киеве

Где граница между реальностью и воображением? Искусство имитирует жизнь, которая, в свою очередь, имитирует искусство. Гете написал «Страдания молодого Вертера». Герой был такой симпатичный и в конце романа покончил жизнь самоубийством, не выдержав всеобщей лжи. После выхода этого романа по всей Германии прокатилась волна самоубийств, и куча поэтов посвятили стихи уже этим самоубийствам. В общем, уже невозможно было разобраться, где настоящие самоубийства, а где выдуманные.

* * *

Карл был старый и прикованный к коляске «владелец заводов, газет, пароходов». Его фирмы имели контракты с Пентагоном, и он знал президентов и министров обороны и кинозвезд. Но главным смыслом его жизни была красавица – русская жена Ольга. Ради ее капризов он мог отложить совещания и телефонный разговор с президентом. Может, ему нравилось быть рабом такой девушки? Чужая душа – потемки.

Ольга хотела стать кинозвездой, и Карл был готов разбиться в лепешку, чтобы у нее это получилось. Она была абсолютно бездарная, и у нее был очень сильный русский акцент. Ее утомляли скучные акцентовые преподаватели. Но так как Карл еще какой-то своей сто первой фирмой продюсировал фильмы, то режиссеры брали ее на роли второго плана. Он в конце концов уговорил ее пойти в актерские классы, где я с ней и познакомился.

Мы были единственные русские в классе. Ольгин телефон никогда не замолкал. Как всякие женщины с богатыми мужьями, Ольга помешалась на тусовках. Она должна была быть на всех более или менее крутых вечеринках. Если актер даже второго эшелона, она должна была быть там. Известный спортсмен или политик тем более, хотя ей было наплевать и на спорт, и на политику. Знакомые передавали текст сообщениями, «емелями» и прямыми разговорами о самых крутых мероприятиях в Нью-Йорке, плюс она сама их находила в газетах и по Интернету. Китайский музыкант играет русских бардов в датском посольстве, черный рэпер поет в Колумбийском университете на арабском, нобелевский лауреат по экономике отмечает день рождения с другими банкирами. Она везде должна была быть. Если были проблемы туда попасть, она набирала Карла, плакала, и любящий муж звонил куда надо и делал ей пропуски в самую закрытую северокорейскую миссию при ООН на открытие выставки портретов Ким Ир Сена, вышитых на ватниках. Я смотрел на нее и давился от классовой злобы. Сколько в мире зла, проблем, а вот ее только это волнует. Мигранты тонут, евреи в кипочке не могут пройтись по Парижу, в Африке голодают, родной российский рубль уже за облаками, а она…

Ради чего мы живем? В чем смысл существования? Никто никогда не ответит на этот вопрос. Можно ли критиковать Ольгу за пустоту ее существования? Какое мы имеем право судить? Во всяком случае, она никому не делала вреда. Проанализируем мою ненависть к Ольге. Может, я ее хочу сам как женщину? Может, я ее тайно сам люблю, хоть и считаю ее пустышкой? Может, это классовая ненависть? Я завидую ей, что живет в дорогой квартире в центре, порхает с парти на парти, а я сижу дома в далеком спальном районе, засыпанном снегом, никому не нужный? Мне, чтобы роль получить, надо горы перевернуть, и никакой гарантии, а ей –  посмотреть на муженька грозно сквозь реснички, и все? У каждого человека должна быть защита от мира абсурда, глупости, иррациональности. Как мне продолжать дружить с Ольгой и не злиться на ее бессмысленную любовь к парти? Как защититься? Выход один. Клин клином вышибают.

Мы зашли после урока с Ольгой в бар.

– Ольга! Ты знаешь, тут до меня дошла информация об очень крутом парти.

– Какое? – Ольга насторожилась. Я как бы невзначай:

– Будет очень крутое кубинское парти. Ходят слухи, что будет сам Фидель.

Она чуть со стула не упала:

– Как? Где? Почему я ничего не знаю? Этот сука Мигель с венесуэльского посольства был у нас вчера дома, признавался мне на коленях в любви, когда Карл был на совещании, и он ничего не сказал.

Она даже не знает, что Фидель болеет и никуда не ездит уже несколько лет. Ну, пора на верх торта вишенку положить.

– Еще есть очень большая вероятность, что будет Че Гевара.

Оля поперхнулась белым вином на свое тысячедолларовое платье:

– Как? Его же убили враги!

– В него стреляли, он много лет был в коме и только проснулся. Это его первый визит в Америку после комы. Позавчера перешел нелегально границу с Мексикой. Все под большим секретом.

– А где это будет? В кубинском посольстве? Аргентинском?

– Пока еще сам не знаю. Пытаюсь выяснить. Сразу тебе сообщу.

– Спасибо, что сказал. Не волнуйся, я сама все выясню и еще тебя позову.

Олино лицо засияло радостью. У нее появился смысл в жизни. Это шанс попасть на эту самую закрытую и секретную парти в мире. И я был ключом. Она неожиданно притянула меня к себе, жарко поцеловала в губы и упорхнула в подъехавший лимузин.

Что такое Ад? В какой круг Ада попадают те, кто в Нью-Йорке не попал на парти, где были Че Гевара и Фидель?

Что такое Рай? Рай – это когда на следующий день, когда пьешь с подружками кофе, случайно так бросаешь: «Че Гевара совсем не умеет одеваться. Но он такой милый! Мы с ним поболтали о России. Он совсем в ней не разбирается. Завтра я с ним лечу в Колорадо на лыжах покататься». И видеть, как у твоих подружек глаза лезут на лоб и они готовы тебя растерзать. И кайфовать, кайфовать! Вот ради чего стоит жить!!!

Сделал ли я какое-то преступление? Может ли такая милая шутка над пустой девушкой изменить ход развития человечества? Все, что я сделал, это сказал, что, может быть, будет парти, где, может быть, будет кто-то известный. Достаточно ли? How bad can it be? Я лег спать довольный собой. Пускай собьется с ног эта богатая дура, разыскивая тусу, которой нет и быть не может. А целуется она хорошо.

Середина, или Глава 

вторая, в которой 

рассказывается 

о необыкновенном 

развитии простого 

розыгрыша

Когда я утром проснулся и включил телефон, у меня было 100 сообщений. 20 от Ольги, что она звонила всем своим друзьям и подругам и не нашла. Неужели? Трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет. Конфуций. Помимо Ольги мне оставили сообщения много людей, которым Ольга проболталась, естественно. Намечалась самая крутая парти года, и никто в Нью-Йорке, кроме меня, о ней не слышал и не имел понятия, как на нее попасть. Как ни странно, никто не подумал, что я ее выдумал, а скорее наоборот. Ведь чем более невероятная и фантастическая тусовка и чем труднее попасть на парти, тем более вероятно, что она есть и там будут самые крутые люди. А говорить, что я ее выдумал, – означает признаваться в своем бессилии на нее попасть. Мне даже позвонила Мисс Сибирь, с которой я когда-то сидел за одной партой в актерской школе. Тогда она на меня внимания не обращала. Как будто я большой сибирский комар. То есть на комара бы она больше обращала внимания, чем на меня. Он хоть мог укусить, причинить боль. А я? По тону Мисс Сибирь было видно, что она готова приехать и отдаться, лишь бы попасть к Че Геваре. У меня отпала челюсть. Конечно, за ней бегают миллионеры, но что такое муж-миллионер по сравнению с тем, чтобы попивать шампанское с великим Че? Миллионер-кавалер – ничто по сравнению с этим!!!

Мне позвонил Карл и сказал, что у Ольги истерика. Она кричит, что если не попадет на эту парти, то с ним разведется или покончит жизнь самоубийством. Он звонил своим друзьям в ООН, ЦРУ и Белый дом. Никто ничего о пребывании Фиделя не знает. Он спросил меня откровенно, сколько я хочу денег за информацию о парти. Назвал сумму выше того, что я мог заработать на своей офисной работенке за 10 лет. Мне стало жалко старика. Вот, влюбился в такую сумасшедшую русскую, а теперь что делать? Я честно признался ему, что выдумал. Он ответил, что догадывался об этом, но Ольге он сказать боится. Она уже купила за две штуки платье, чтобы очаровать Че. Что теперь делать, чтобы спасти семью? Если бы Гевара был жив, я бы был богатый и с красавицей женой. Как изменить реальность? Какая сволочь его убила?

Глава третья. Абсурдный финал

Карл пригласил всех своих друзей из латиноамериканских посольств, а также местных нью-йоркских латинос и сам организовал кубинское парти. И вот я сижу на этой тусовке. Ходят послы Кубы, Венесуэлы и Аргентины, имперсонаторы Фиделя и Че, подозрительные троцкисты и анархисты, агенты ЦРУ и просто латиноамериканские наркодилеры. Ольга затянула меня в пустую комнату наверху и так на мне попрыгала, что у меня шел пар из ушей. Сейчас она сидит у Карла на коленях и вся сияет. Он доволен, что угодил любимой женщине. Она здесь самая красивая! Какая я сволочь, что решил над ней поиздеваться! Она такая хорошая! И как можно ревновать, если весь мир сошел с ума? Боже мой! Бог и здравый смысл умерли! Я нахожусь на парти, которую сам придумал своим извращенным мозгом. Это божественное чувство! В следующий раз скажу Ольге, что будет секретное парти на яхте с русскими олигархами и там будут Высоцкий и Петр Лещенко. Я напиваюсь дорогим виски с Че и Фиделем. Впускаю в свое бренное тело около 700 миллилитров 40-градусной отравы. Почти без закуски. Лежу под столом между нанюхавшимся кокса Че и обкурившимся травкой Фиделем. В моих жилах течет не кровь, а спирт. Я никогда так не пил. Я завтра не проснусь! Я – Бог!!!!

Нью-Йорк