Женщин больше, чем мужчин

Семь лет коту под хвост! Фото Евгения Никитина

Последняя проверка

В Америке тошнотворность, крючкотворство и внимательность Мони к деталям помогли стать ему известным бухгалтером и даже открыть свой офис прямо на Уолл-стрит. От клиентов не было отбоя. Моня отвечал головой за каждую цифру. Он даже видел сны в цифрах. Потом Моня купил себе дом и решил, что пора привезти себе из родного Кишинева жену. Но подойти к этому делу ответственно. Не ту привезешь, потом проблем не оберешься. Останешься без штанов. Как говорится, семь раз отмерь, один раз отрежь. Он зачастил в Молдову. Встречался с разными девушками, и если какая-то вызывала подозрения будущей неверностью или расточительностью, то немедленно рвал и искал дальше. У него была специальная тетрадка, где он расписывал плюсы и минусы каждой. Что думала о ней его бабушка Сара, как девушка готовила, сколько сидела в туалете, какие дорогие блюда заказывала в ресторане. Слушал внимательно, как девушка кашляла и чихала, пытаясь определить, нет ли каких-то смертельных болезней, которые его потом в Америке разорят. Учитывалось просто все! (Сексуальной совместимости в списке не было.) Если девушка проходила первый круг фильтров, то он не спешил привозить ее в Америку. Вначале в Доминиканскую Республику, куда не нужна виза. Дорого, конечно, но лучше там проверять. Математически говоря, в Кишиневе он познакомился примерно со ста девушками, в Доминику пригласил десять.

В результате многолетних усилий он нашел лучшую из лучших, ту единственную, которая соответствовала всем требованиям (более или менее). Девушка по имени Оля была наконец привезена в заветный Нью-Йорк. Длился весь этот отборочный трудоемкий и дорогой процесс целых семь лет. К сожалению, на третий день в Америке Олю сбила машина насмерть. Не там переходила дорогу. Моня очень расстроился. Он даже переспать с ней не успел. Все откладывал на после свадьбы. Семь лет жизни и триста тысяч долларов ушли коту под хвост – или машине под колеса! Теперь надо было все начинать с нуля. Если бы он хоть с Олей успел расписаться, то получил бы миллион долларов от страховой компании сбившего водителя. Но он хотел пожить с ней пару месяцев вначале, не расписываясь. Для подстраховки. Так сказать, последняя проверка. Теперь этот миллион достанется ее родителям. Моня отправил тело невесты на родину, вернулся из аэропорта в свой офис, надел налокотники, тяжело вздохнул, открыл свою толстую бухгалтерскую книгу и добавил в список требований для кишиневских девушек: «Знание и соблюдение правил дорожного движения в США».

Это было в Одессе и Иванове

Много лет назад Леонид был известным одесским литератором. Но даже больше, чем стихами, он был известен своими любовными похождениями. С фигурой, как у Аполлона, и подвешенным языком без костей. Когда он говорил, у него во рту расцветали розы. Помимо жены он постоянно имел любовниц. Как-то в жаркий летний день литератор с женой и детьми отправились на пляж в Аркадию. Расположились на подстилке, перекусили курочкой, Леня сказал жене, что пойдет попить пивка, и пошел по пляжу искать приключений на свою задницу.

Через метров двести загорала на покрывале передовая ткачиха из Иванова Таня. Дали ей путевку за ударную работу в санаторий на Черное море. Таня была очень романтической девушкой, и хотя ей сегодня исполнилось тридцать, у нее еще никогда не было мужчин. Ну конечно, она была очень строгих правил, плюс в Иванове было женщин в три раза больше, чем мужчин. Так что быть очень строгих правил и не подпускать к себе мужчин было совсем не тяжело. Еще Таня писала стихи, как она перевыполняла план на фабрике и этим помогала Родине. Стихи регулярно публиковала фабричная малотиражка. Таня хотела большего и посылала эти стихи пачками в Москву в редакции столичных журналов, но оттуда не приходили ответы или приходили просьбы больше не присылать. Так вот, сегодня, в день своего тридцатилетия, Таня верила, что встретит своего будущего мужа и дальше все будет как в сказке. И тут подошел профессиональный плейбой Леня и прочел басню Жана де Лафонтена «Лисица и виноград» на чистом французском – и потом в переводе Крылова. Через полчаса ткачиха и ударница была уже безумно влюблена, и с ней можно было делать что угодно. Леонид затянул ее в ближайшие кусты и стал ее первым мужчиной. Потом они сели, уставшие, на одеяла, и Леню опять заставили есть курицу. Он молча жевал и думал, что он наделал. Влип! Как теперь от нее избавиться? Таня положила ему голову на плечо. Сейчас они должны были идти подавать заявление в загс. Одессит сказал девушке, что должен перед таким ответственным делом, как бракосочетание, окунуться. Она проводила его до того места, где воды было по пояс, он поцеловал ее в губы и поплыл. А надо сказать, что, как настоящий одессит, Леонид плавал как рыба. Скоро он исчез за горизонтом, сделал большой крюк и вышел на берег за несколько километров, вернулся к жене и детям и сказал на радость детворе, что они могут сделать глубокую яму и закапывать папу в песке.

Тем временем Таня подняла большой шум. Приехали скорая и милиция. Спасатели искали утонувшего, но никого не могли найти. А Таня даже не могла сказать, кем ей этот парень приходится. Если, как она утверждала, жених, то как его фамилия и какой адрес? Она бегала по всему берегу, даже мимо закопанного по шею и в большой широкополой шляпе Лени, и билась в истерике. Ее забрали в психушку.

Таня вернулась в Иваново и стала писать совсем другие стихи. О любимом, который тонет в море и не возвращается или становится морским богом Нептуном и изменяет ей теперь с русалками. Эти стихи уже в Москве опубликовали. Они принесли Тане какую-то известность, но девушку уволили с фабрики. Передовым советским ткачихам женихи не изменяли с русалками. Им вообще не изменяли. Их только верно любили за то, что они перевыполняли планы по производству кружевных и семейных трусов. В конце концов Таня спилась.

А в Леню скоро влюбилась американская туристка и стала приезжать к нему в Одессу и привозить любимому по его просьбе сотни джинсов на продажу. Через два года после того, как любитель Жана де Лафонтена уплыл от Тани, его посадили за спекуляцию на семь лет.

Нью-Йорк