Что на самом деле символизирует Год науки и технологий

Доля персонала, занятого исследованиями и разработками, в общей численности занятых в экономике страны за 30 лет сократилась с 2,6 до 1%. Фото с сайта www.council.gov.ru

Если календарный год «доживает» еще свои последние дни, то Год науки и технологий, объявленный в России, уже завершился официально. 11 декабря в Сочи в рамках конгресса молодых ученых состоялась торжественная церемония закрытия нынешнего тематического года.

Годовая продукция

«Год получился очень насыщенным и продуктивным. Вместе мы задали высокую научную планку, которую теперь предстоит не только удержать, но и поднять. Желаю каждому из вас творческих успехов, новых ярких открытий и достижений. Вы – гордость нашей страны», – отметил вице-премьер Дмитрий Чернышенко, обращаясь к молодым ученым.

Действительно, по информации Проектного офиса Года науки и технологий, в России прошли более 5,5 тыс. мероприятий. В них участвовали почти 11 млн человек. Все 85 регионов страны были вовлечены в организацию. Основной акцент – на популяризацию современных технологий.

«Одним из главных результатов Года науки и технологий я считаю то, что ученые наконец становятся звездами. На билбордах вместо популярных певиц появляются фотографии реальных людей, которые меняют нашу жизнь к лучшему», – подчеркнула на конгрессе молодых ученых член-корреспондент РАН Юлия Горбунова.

И это замечательно. Но и спрос с этих научных «звезд билбордов» будет особый. Больше, чем с Ольги Бузовой или даже с Моргенштерна.

Вот и президент Российской академии наук, академик Александр Сергеев назвал главным достижением Года науки возрождение (реинкарнацию) научно-просветительского общества «Знание». «Если говорить о событиях, которых, может, не было бы, не случись этот год, то мне кажется исключительно важной реинкарнация общества «Знание», – приводит ТАСС его слова. – И очень важно, что это общество сразу включилось, организовало и продолжает организовывать очень много мероприятий. Например, марафоны знаний. И все – в современном формате, креативно».

По словам Александра Сергеева, очень важно доносить научную информацию до общества, в первую очередь до молодежи, подростков. А чтобы она доходила, это надо делать интересно, захватывающе – по-современному. «И это, – заключил академик Сергеев, – получилось».

И без того всегда эмоциональный президент Национального исследовательского центра «Курчатовский институт», член-корреспондент РАН Михаил Ковальчук на этот раз, кажется, превзошел себя: «По поводу общества «Знание» (это великое решение президента) – ренессанс, это превзошло все ожидания. Запрос на знания колоссальный, и это главный индикатор правоты наших действий».

Восторженный пафос двух самых медийных персон современной российской науки понятен. Как сообщалось в СМИ, общество «Знание» получит 18 млрд руб. бюджетного финансирования на три года. Для сравнения: годовое финансирование РАН по госзаданию – около 4,5 млрд руб. А на техническое дооснащение термоядерной установки токамак в том же НИЦ «Курчатовский институт» правительство выделило в этом году 4,9 млрд руб.

Отсюда понятно, каким может быть реальное влияние на формирование государственной научно-технической политики молодого директора общества «Знание», победителя конкурса «Лидеры России» Максима Древаля. Впрочем, от сослагательного наклонения уже можно отказаться.

16 декабря прошел Российский научно-технический конгресс «Направления национального научно-технологического прорыва 2030». «Конгресс проводится Российской академией наук совместно с Российским обществом «Знание». В конгрессе приняли участие заместитель председателя правительства РФ Д.Н. Чернышенко, генеральный директор Госкорпорации «Росатом» А.Е. Лихачев, генеральный директор Госкорпорации «Роскосмос» Д.О. Рогозин», – подчеркивалось в сообщении пресс-службы РАН.

Александр Сергеев цель этого конгресса определил глобально: «…В диалоге представителей научного и экспертного сообщества, государства и бизнеса сформировать представление о наиболее перспективных направлениях национального научно-технологического развития, механизмах и формах поддержки трансформации науки и технологий».

Кстати, организация конгресса «Направления национального научно-технологического прорыва 2030» – единственное мероприятие из всего перечня предложенных РАН, которое вошло в официальный план Года науки и технологий.

Академический финал

Все кураторы, ответственные организаторы и участники Года науки и технологий изначально делали акцент на том, что «одна из главных задач Года – рассказать населению страны о том, какими достижениями и учеными может гордиться наша страна». И цель эта вроде бы достигнута: соцопросы подтверждают: образ ученого и исследователя стал более современным и привлекательным для молодежи – 62% школьников испытывают гордость за российскую науку.

Однако главный итог Года науки и технологий, как представляется, в другом. Это был год прощания с Российской академией наук. И в этом тоже своя символика: 21 ноября 1991 года президент России Борис Ельцин подписал Указ № 228 «Об организации Российской академии наук». 30 лет назад постсоветская история РАН начиналась с простой констатации:

«Придавая большое значение развитию фундаментальной науки как основы экономического, социального и культурного развития России, постановляю:

1. Восстановить Российскую академию наук как высшее научное учреждение России.

2. Установить, что Российская академия наук является общероссийской самоуправляемой организацией, действующей на основе законодательства РСФСР и собственного устава.

3. Установить, что Российская академия наук имеет в своем составе институты, лаборатории, предприятия и организации, обеспечивающие исследования по основным направлениям фундаментальной науки, включая учреждения, находящиеся в настоящее время в Академии наук СССР и расположенные на территории РСФСР.

Передать здания, крупные научные приборы, суда, научное оборудование и другое государственное имущество, находящееся в настоящее время в пользовании и распоряжении учреждений и организаций Академии наук СССР, расположенных на территории РСФСР, в собственность Российской академии наук. Вопрос об использовании Российской академией наук указанного имущества, расположенного на территории других суверенных государств, решить на основе соответствующих соглашений».

Сегодня очень любопытно читать этот документ, сопоставляя с нынешним статус-кво РАН, полученным ею после реформы академической науки 2013 года.

«Этот указ действовал до 2013 года, когда статус РАН был существенно изменен. Сегодня можно сказать, что Академия наук – это уже совсем другая организация, чем 30 лет назад. Мы в текущих условиях работаем над тем, чтобы возвратить академии статус высшего научного учреждения страны. Этот процесс небыстрый, нам предстоит долгий и трудный путь, который требует от РАН понимания новых условий, в которых приходится работать, и новой экономической ситуации, в которой находится страна», – заявил президент РАН Александр Сергеев 21 ноября.

Не случайно заместитель президента академии, руководитель информационно-аналитического центра «Наука» РАН Владимир Иванов в недавнем интервью газете «Поиск» подчеркивал: «Прежде всего необходимо наделить академию правом вести научную деятельность. Радует, что в последнее время в государственных структурах появилось понимание необходимости повышения роли РАН в развитии страны и ее восстановления как научной структуры».

Андрей Фурсенко и Александр Сергеев несколько по-разному представляют себе будущее Академии наук.  Фото с сайта kremlin.ru

Увы, сегодня РАН не может привести ни позитивных, ни негативных кейсов своей экспертной работы. Мы можем наблюдать лишь процесс борьбы за статус высшей – уже не научной, а только экспертной организации. Пока эту борьбу РАН явно проигрывает. «…В Академии наук тысячи выдающихся умов, которые знают в своей области всё. Но их никто не спрашивает. Их отодвинули от решений. А институты быстро переориентируются… У нас решили идти по западному пути – отдать науку в университеты, а академию оставить как некий клуб, где кучкуются ученые, которых иногда привлекают, когда нужно составить некое экспертное мнение», – сокрушается вице-президент РАН, академик Юрий Балега.

Индикатором проявления академической активности в этой области можно считать повышенную мобильность президента РАН Александра Сергеева. По нашим подсчетам, в период с 1 апреля по 10 декабря он совершил 24 поездки по стране и за рубеж: Санкт-Петербург, Астрахань, Нижний Новгород, Саров, Архангельск, Северодвинск, Вологодская область, Республика Бурятия, Сочи, Иркутская область, Крым, Владивосток, Сахалин, Казахстан, Армения, Азербайджан... Александр Михайлович, пожалуй, самый путешествующий президент Академии наук за всю ее историю.

Но даже это слабо помогает. Сделать академию если не высшей научной, то хотя бы высшей экспертной организацией – такова, насколько можно судить по официальным заявлениям, цель нынешнего руководства РАН. Как отмечалось в докладе Александра Сергеева на общем собрании РАН в мае 2021 года, крупные проекты не поступают на экспертизу в РАН. Необходимо, чтобы академия занималась экспертизой проектов государственной важности, если там присутствуют научные или научно-технические компоненты. Приведенная президентом РАН статистика сама по себе красноречива.

«В 2020 году академия провела более 6 тыс. экспер­тиз проектов тематики научных исследований, включаемых в планы работ научных организа­ций и вузов, свыше 7800 экспертиз отчетов на­учных организаций и вузов о проведенных научных исследованиях, более 200 экспертиз про­ектов планов научных работ, 85 экспертиз научно-технических программ и проектов, нормативных правовых актов от федеральных органов исполнительной власти и 51 заявки на выдачу патента в сфере научной, научно-техни­ческой и инновационной деятельности. В целом 27 федеральных органов исполнительной власти обратились в Академию наук за экспертизой и 7 организаций, подведомственных правитель­ству РФ. 15 тыс. экспертиз – это большая работа, – подчеркнул Александр Сергеев. – Вместе с тем большинство членов РАН считает, что экспертиза мелких проектов стоимостью от 1 млн до 10 млн руб. – неправильное использование экспертного потенциала РАН. Разумнее было бы направить академический потенциал на серьез­ную экспертизу 150 проектов стоимостью в милли­арды рублей. Но такие проекты в РАН не приходят. Академия наук не раз обращалась к руковод­ству страны с просьбой изменить положение в экспертной деятельности: РАН должна занимать­ся экспертизой проектов государственной важно­сти, если там присутствуют научные или научно-­технологические компоненты. Но, к сожалению, нас не слышат».

Так что намеченное на 2024 год празднование 300-летия создания Российской академии наук в России вполне может стать формальным актом утверждения бывшего «высшего научного учреждения России» в статусе этнографических консервов.

Глэм-наука

Все отмеченные выше тенденции максимально сильно, на десятилетия, определят будущее науки в РФ. Именно они, а не список «главных событий» Года науки и технологий, по версии Дмитрия Чернышенко: старт производства вакцины от коронавируса, за­пуск Байкальского глубоковод­ного нейтринного телескопа, создание сети карбоновых по­лигонов, стыковка российского модуля «Наука» с Международ­ной космической станцией, на­чало строительства центра коллективного пользования «Си­бирский кольцевой источник фотонов», спуск на воду науч­но-исследовательского судна «Пионер-M»…

Хотя все перечисленное и многое другое, несомненно, – это вклад в поддержку российской науки. Можно понять и риторический пафос помощника президента РФ Андрея Фурсенко: «И сегодня, когда коронавирус стал новой всеобщей проблемой, именно ученые вновь смогли предложить действенный способ для борьбы с пандемией». Конечно, ученые, а кто же еще!

Но реформа академической науки 2013 года, одним из авторов которой, кстати, считается Фурсенко, – это «достижение» принципиально иного уровня и масштаба. Это не просто перераспределение властных и материально-финансовых ресурсов, каналов влияния на систему научных исследований. Это – деконструкция (разрушение) последнего института науки, сложившегося в СССР.

Учитывая весь генетический груз полезных и вредных мутаций, который сохранял этот социальный институт (академический сектор), для того чтобы подвести итог этому реформированию, требуется специальное исследование. Но на феноменологическом уровне история повторяется: точно так же в середине 1930-х были ликвидированы Институт красной профессуры (ИКП) и Коммунистическая академия (последняя была «растворена» в АН СССР аналогично тому, как сегодня Российский фонд фундаментальных исследований – в Российском научном фонде). Институт красной профессуры, Комакадемия, АН СССР – основные акторы (субъекты и объекты) сформированной в 1920–1930-е годы системы организации научных исследований в СССР. И между ними развернулась самая настоящая дарвиновская борьба за существование.

Так, директор ИКП, председатель президиума Комакадемии, историк-марксист М.Н. Покровский, выступая 17 мая 1928 года на IV пленуме Центрального совета Секции научных работников, открыто признавался: «Для меня Академия наук как целое является неоправданным явлением в условиях XX века…» При этом 12 января 1929 года Михаил Николаевич станет действительным членом Академии наук СССР по Отделению гуманитарных наук.

Парадоксальным образом после диссипирования современной академической науки (2013 год) политическая и государственная власть в России начала вновь с того, с чего начинали большевики, – «…старый мир разрушим до основанья, а затем…» – с создания структур, аналогичных тому же Институту красной профессуры, Комакадемии. Как пример – Научно-образовательные центры (НОЦ), Центры превосходства, «Сколково», Российская академия народного хозяйства и государственной службы при президенте Российской Федерации (РАНХиГС, которая, кстати, генетически и была «остатком» ИКП).

В 2013 году Российская академия наук, как и в 1917-м, предстала как элемент «старого» строя: тогда буржуазного, сейчас – советского. Пощады ей ждать неоткуда – ни тогда, ни сейчас…

Повторим, именно этот факт, медийно и экспертно не отмеченный в нынешний Год науки и технологий, как никакие телескопы, ускорители, вакцины или популярные лекции о науке определит будущее и науки, и государства. В данном случае креативное богатство внешних форм свидетельствует о примитивности, поверхностности описания самого явления.

По данным Росстата, доля персонала, занятого исследованиями и разработками, в общей чис­ленности занятых в экономике страны за 30 лет сократилась с 2,6 до 1%. Приблизительно полови­ну из этого процента (350 тыс. человек) составля­ют ученые-исследователи. 10 лет назад их было на 20 тыс. больше. По относительному показателю числен­ности ученых на 10 тыс. экономически активного на­селения Россия сильно отстает. Например, Александр Сергеев приводит такие показатели этого индикатора: в РФ он составляет всего 96 человек на 10 тыс. работающего населения, а численность ученых – 56 человек. Мы в три раза отстаем от научно ориентированных государств, таких как Корея и Швеция, и примерно в два раза – от крупных технологически развитых стран, таких как Франция, Германия и США. В 2020 году расходы на фундаментальную науку в РФ в процентах к ВВП выросли с 0,17 до 0,19. В 2021 году опять вернулись к 0,17% ВВП. «Это существенно меньше затрат на фундаментальные исследования в стра­нах, с которыми мы соревнуемся, – отмечает президент РАН. – Наши партне­ры расходуют на фундаментальную науку 0,4–0,5% ВВП, максимальный уровень – в Швейца­рии и Израиле».

Научно-популярный и научно-политический гламур Года науки и технологий лишь скрывает слегка скудость содержательную. Кому нужен этот гламур, если, по данным Института статистических исследований и экономики знаний НИУ «Высшая школа экономики», даже в таких любимых популяризаторами технологиях искусственного интеллекта, «несмотря на всплеск интереса к ИИ в России, в настоящий момент уровень его распространения в секторах экономики и социальной сферы остается невысоким. В 2020 году эти технологии в своей деятельности применяли лишь 5,4% российских организаций».

Но отчаиваться не приходится. Генеральная Ассамблея ООН объявила о проведении в 2022 году Международного года фундаментальных наук. «У нас будет много предложений, каким образом мы отметим Международный год фундаментальных наук, – заявил президент Российской академии наук Александр Сергеев. – Со стороны РАН и российских ученых мы продолжим совместную работу, чтобы поле фундаментального знания все больше влияло на технологии, образование и культуру».