Максим Артемьев
Маорийская цивилизация уникальна опытом выживания Homo sapiens при минимуме питательных ресурсов. Фото Reuters
Самым крупным центром полинезийской цивилизации, который пришел в контакт с европейцами в конце XVIII века, была Новая Зеландия. Если остальные полинезийцы жили на маленьких островах (за исключением Гавайских), то Новая Зеландия представляла собой огромную территорию (больше чем остров Великобритания). Туземцы переселились в Новую Зеландию на рубеже XIII-XIV веков и жили в изоляции – от прародины их разделяло расстояние в тысячи километров.
На широте Италии
Несмотря на сравнительно огромную территорию, нельзя сказать, что маори Новой Зеландии превосходили в развитии и уровне жизни таитян или гавайцев. Но удивительнее не это, а то, что они вообще выжили и смогли поддерживать сносное существование.
Все остальные полинезийцы обитают в тропическом климате, их цивилизация приспособлена именно к нему – если брать набор основных культурных растений. Новая Зеландия находится на широте Италии. Там умеренный и субтропический климат, регулярно выпадает снег на большей части архипелага, а в горах лежит постоянно.
Следовательно, большая часть тех домашних растений, которые они привезли с собой – ямс, таро, хлебное дерево, бананы – и которые составляли основу продуктового баланса, не могли культивироваться в Новой Зеландии либо приносили скудные урожаи. Даже сравнительно неприхотливый батат, незадолго до переселения маори завезенный в Полинезию из Южной Америки, мог произрастать лишь на части Северного острова (одного из двух самых крупных островов, входящих в архипелаг Новая Зеландия; другой остров – Южный).
Также предки маори почему-то не привезли с собой главных поставщиков мясной пищи – кур и свиней. Может, конечно, они и были на пирогах первопоселенцев, но либо их всех сразу съели, либо по каким-то причинам они вымерли. В итоге маори остались только с крысами и собаками – единственными четвероногими млекопитающими, которых они знали. И тех, и других потребляли в пищу. Но крысы, естественно, поселились в дикой природе, их надо было еще поймать, а главное, они не могли служить сколь-нибудь значимым источником мяса. Собачки маори представляли собой небольшую породу, чуть больше такс или болонок, их было мало, и в любом случае собака также не могла являться повседневным источником белка.
Охотники на моа
Таким образом, маори оказались изначально в самых неблагоприятных условиях. Мало того что суровый непривычный климат, так еще на гигантской территории отсутствовали какие-либо млекопитающие, кроме одного вида летучих мышей.
Новая Зеландия считалась царством птиц. Первые 100 лет маори не голодали за счет именно них, точнее гигантских моа, нелетающих птиц. Археологи так и называют культуру маори первого века жизни в Новой Зеландии – культурой «охотников на моа». Возможно, кур и свиней аборигены утеряли именно по этой причине: не было нужды содержать домашних животных, если в лесах и лугах бродили огромные непуганые птицы весом в несколько сот килограмм.
Естественно, маори не могли заглядывать в будущее и предвидеть последствия своей деятельности. Хищническая охота и постоянные лесные палы уничтожили моа очень быстро. Туземцы остались в буквальном смысле ни с чем: не только без источника белковой пищи, но и без лесов, которые выгорели в массе своей и были заменены зарослями кустарников. Остальные птицы в любом случае не могли составлять существенную часть рациона, нет ни одного сообщества в истории, которое бы выживало за счет охоты на пернатых. К тому же у маори не имелось луков, духовых трубок или бумерангов – еще одна проблема.
Не могли маори и стать, подобно чукчам или эскимосам, охотниками на морского зверя. Ластоногих у берегов Новой Зеландии имелось немного, и ряд видов был также быстро истреблен.
Добавим для полноты картины, что в реках и озерах новой родины маори почти не имелось пресноводных рыб, только маленькие рыбки, за исключением угря. Также укажем, что ввиду огромных расстояний маори внутренних районов страны не могли постоянно полагаться на океанические ресурсы, ибо расстояние до побережья могло составлять полторы сотни километров.
Опыт коллективной робинзонады
Итак, примерно в XV веке у маори начался уникальный эксперимент по выживанию с минимумом ресурсов. Уточним, поскольку это важно: полинезийцы представляли собой развитое неолитическое общество, в отличие, скажем, от бродячих охотников австралийских аборигенов, африканских бушменов или даже эскимосов. Маори были оседлые земледельцы, у них высокого уровня достигла обработка камня и дерева, имелась развитая религиозная мифология, общество отличалось сложной социальной стратификацией. Они делали корабли, вмещавшие несколько десятков человек, способные к трансокеаническим переходам. Чтобы поддерживать цивилизацию на таком уровне, требовались ресурсы.
По какому же пути пошли маори? Их общество держалось на трех кормовых источниках – корнях папоротника, батате и дарах моря.
Основу рациона составлял папоротник, точнее его корни, которые требовали долгой процедуры обработки, чтобы сделать их съедобными. Но именно открытие его питательных свойств спасло маори от вымирания. В Новой Зеландии папоротника-орляка росло достаточно много, чтобы удовлетворять основные потребности тогдашнего населения.
На втором месте стоял батат, менее теплолюбивый, чем таро и ямс, и потому покрывавший большую часть территории проживания туземцев. Животный белок поступал с рыбой, в основном морской, и моллюсками, сбор которых являлся важнейшим занятием. Попутно добывали ракообразных.
Из птиц охотились только на уток. Из привезенных тропических растений неплохо прижилась тыква-горлянка, которую не только ели, но и использовали высушенную как емкость для воды. Другие виды, в том числе капустное дерево и бумажная шелковица (источник ткани, так называемой тапы), выращивались ограниченно.
Маорийская цивилизация уникальна прежде всего не тем, что служит сегодня предметом «продажи» туристам: татуировки, циновки, воинственные песни и пляски. И даже не каннибализмом, который не имел отношения к недостатку еды, как можно было бы подумать, а был сугубо ритуальным. Она уникальна опытом выживания Homo sapiens при минимуме питательных ресурсов.
Маори вполне можно сравнить с робинзонами, потерпевшими крушение и спасшими немногое из того, что имелось прежде. Опыт робинзонады в Новой Зеландии оказался вполне успешным и поучительным – насколько люди могут быть изобретательными и обходиться минимумом ресурсов.
Для сравнения
Вторым крупным центром полинезийской цивилизации были Гавайские острова, такие же изолированные. Но в тамошнем тропическом климате успешно произрастали все привычные культурные растения, а гавайцы привезли с собой и свиней и кур. Тем не менее нельзя сказать, что они обогнали маори по уровню развития.
Настоящим соответствием – во всех смыслах – Новой Зеландии является Мадагаскар. Такой же огромный массив суши, можно сказать, мини-континент, никогда не соединявшийся с другими материками, обладавший ввиду этого уникальной фауной и, что самое примечательное, заселенный мальгашами, таким же австронезийским народом, как и маори. Но на его примере можно увидеть различия и понять, насколько маори было труднее.
Во-первых, Мадагаскар – остров с тропическим климатом. Во-вторых, предки мальгашей смогли привезти с собой культуру выращивания риса, то есть более продуктивную культуру, чем то, что имелось у маори. В-третьих, на Мадагаскаре пусть немного, но имелись млекопитающие, в том числе – до того как были истреблены – и сравнительно крупные: карликовые бегемоты, гигантские лемуры, а главное, птицы эпиорнисы – такие же гигантские, как и моа.
Но дело даже не в этом, а в том, что из Африки вскоре после заселения был привезен крупный рогатый скот, возникли общины, чьим преимущественным занятием стало скотоводство. Имелись свиньи, козы – следствие регулярных контактов с «большим миром», в изоляции мальгаши никогда или почти никогда не жили. Кроме того, им была известна металлургия, что давало огромное преимущество.
За счет перечисленных бонусов на Мадагаскаре к XIX веку сложилось полноценное государство. Если на момент переселения мальгаши примерно соответствовали маори, то затем они их превзошли. В истории же маори удивление скорее вызывает то, что они не деградировали, а смогли удержать достигнутый уровень развития.