Александр Иванченко Cегодня ЕР занимает в парламенте главенствующее положение. На выборах в 2003 году партия получила 223 мандата. Волеизъявление избирателей зафиксировано в протоколе ЦИКа. И этот документ не мог быть изменен ни одним государственным органом, поскольку в нем зафиксировано отношение людей к конкретным партиям и кандидатам. Однако победителей не судят, и единороссы впоследствии выхолостили его суть. Простым большинством голосов депутаты изменили регламент Думы. В частности, ужесточились требования к депутатским группам. По новым правилам, они должны были состоять не менее чем из 50 человек. Таким образом, депутаты, прошедшие по спискам других партий, оказались не способными создать свои фракции. Была создана правовая ситуация, когда они были вынуждены «прислоняться» к той или иной политической партии.
Если посмотреть на эту ситуацию с точки зрения человека, принимавшего участие в работе Конституционного суда, то я могу сказать, что регламент Думы – сугубо внутренний документ, но он не может быть поставлен выше закона. Тем более не может быть выше волеизъявления граждан, которые высказались на выборах в пользу определенной партии, что официально закреплено в протоколах ЦИКа. К сожалению, когда Дума под давлением ЕР занималась внесением поправок в регламент, никто не обратил внимания на эти аргументы, хотя регламент нельзя опротестовать ни в Конституционном, ни в Верховном суде. Правовая коллизия может быть разрешена только одним способом. Выход из нее будет найден в случае принятия закона о статусе Федерального собрания.
Пора вернуться к идее императивного мандата, который был во времена Союза. Напомню: он означал, что избиратель, голосуя по одномандатным и национально-территориальным округам, мог отозвать депутата из конкретного округа. Именно воля избирателей довлела над избранным депутатом. Кроме того, существовал закон об отзыве депутата любого уровня. Затем в Конституцию 1993 года были внесены изменения. Из них следовало, что теперь народный избранник может иметь свободный мандат. Иными словами, он был освобожден от ответственности перед избирателями. К чему это привело, думаю, объяснять не надо. Этот правовой нигилизм, кстати, стал одной из причин «свободного хождения» депутатов по фракциям. Принятие закона о статусе Федерального собрания помогло бы избежать в дальнейшем похожих недоразумений, а также отдельно оговорить пункт, касающийся прав и обязанностей обладателей так называемых свободных мандатов.
Со своей стороны, я считаю: если депутат избран от конкретной партии, то он должен быть членом именно этой партии. Но если он выходит из этой партии, то он может работать в Думе, имея статус независимого депутата, не примыкая ни к каким другим партиям. Для этого и существуют депутатские группы, которые в нынешнем парламенте истреблены на корню. У нас сейчас налицо полная партизация Думы. Недаром, чтобы стать выдвиженцем, беспартийные кандидаты присягают на верность партии. Это и есть партийное крепостное право.
Что касается ЛДПР, критикующей единороссов, либерал-демократы и сами являются активными сторонниками крепостного права. Напротив, мировая практика говорит о том, что из партии можно выйти, сохранив статус независимого депутата, и продолжать работу в парламенте весь срок его полномочий. Тем более это возможно, если депутат видит, что «его» партия изменяет своим принципам в угоду конъюнктуре. Тогда он в инициативном порядке может выйти из этой партии, но продолжать работать в парламенте.
Исключительная ситуация сложилась в последнее время вокруг Партии жизни и партии «Справедливая Россия». Некоторые члены как региональных, так и российского парламента, были избраны от ПЖ. Впоследствии она влилась в ряды эсэров. Теперь депутаты от Партии жизни, пока не закончится срок полномочий нынешнего законодательного собрания, обязаны быть членами уже не существующей организации. При этом они не являются полноправными членами «Справедливой России». Абсурд, да и только.
Дело в том, что проблема соглашения о партийном блоке, которое было заключено между двумя этими партиями, плохо урегулирована в законе. Блоки у нас запрещены, и партии накануне выборов не имеют права создавать объединения. Поэтому эсэры и жизненцы, исходя из абсурдного требования закона, были вынуждены создать новую партию. Но старые члены обоих организаций в новую структуру перейти как бы не могут, ибо по логике вещей они должны потерять свои мандаты.
