Анатолий Козлов Нужна или нет в современной России массовая общественная организация молодежи, подобная комсомолу и пионерии советских времен? Тема эта не нова и блуждает как призрак в общественном сознании и в СМИ не первый год. То оживая на некоторое время, то замирая. И носители ее, хотя и не очень четко, но все же проявляются. Причем в диапазоне всего политического спектра: от левых до правых, от коммунистов до клерикалов. Признаюсь, несмотря на профессиональный интерес к проблемам молодежи, я нигде не встречал сколько-нибудь серьезных доказательств необходимости подобных образований, равно как и внятного толкования того, чем в современных условиях может и будет заниматься такая организация (или организации, если кто-то сподобится учредить сразу обе). И каково может быть ее место в социальной и политической структуре общества, кто будет организатором (хотя здесь ясность полная – государство!) и какой должна быть идеология организации? Сколько это может стоить (в рублях, конечно) и каков ожидаемый эффект, то есть, согласно классической экономии, затраты, поделенные на результаты. И, наконец, как воспримут появление такой организации сами молодые люди. Собственно, вопросов можно задать и больше. Но это вопросы для целого исследования или даже книги.
Та ли нынче молодежь?
Если же суммировать, то в качестве доказательства необходимости создания названной организации (или организаций) служит нехитрый набор в основном эмоциональных тезисов, подкрепленных опять же нехитрой, но довольно лукавой статистикой.
Итак, тезис первый и, казалось бы, необсуждаемый: «Молодежь – наше будущее и соответственно будущее России». Впрочем, «необсуждаемый» только в первом приближении. Ибо за бесспорным тезисом должны согласно логике следовать и бесспорные дела. Причем способные существенно изменять бытие нашего объекта, то есть молодежи. Признаемся, дел маловато, а изменение положения достигается в значительной степени воздействием косвенных факторов: в основном за счет некоторого улучшения ситуации в экономической сфере.
Тезис второй: положение молодежи настолько катастрофично (массовое нездоровье, распространение потребления алкоголя, наркотиков, повальное курение, а также рост экстремизма, хулиганства, прожигания жизни, здесь же и отсутствие интереса к чтению, разрыв преемственности поколений и т.д.), что необходимо принимать кардинальные меры. И тут опять же всплывает идея массовых детских и молодежных организаций.
Слов нет, все это мы, к сожалению, имеем, хотя вовсе не применительно к каждому молодому человеку и к значительным по численности группам. А точнее, к большинству молодежи. Исследования показывают, что похоронный колокольный звон не то что преждевременен, а вовсе не нужен. Поскольку молодежь наша не спилась, не наркотизировалась, не прокурилась, не ударилась в повальное хулиганство, экстремизм и т.д. Все дело в катастрофическом подходе, который сформировался в публицистике и в части научных практик лет пятнадцать–двадцать назад (изрядно при этом помутив общественное сознание), вывалившись из тесных штанишек традиционного в истории критического подхода, суть которого изложена еще древними: «Не та пошла нынче молодежь!» Пока отмечу, что, исходя из данных исследований, катастрофы не предвидится. Хотя далеко не без проблем в жизни современной молодежи. Но со статистикой и ее «подателями» следует все же быть поосторожней.
Третий тезис еще хитрее: «Молодежь безыдейна, нет у нее ничего святого, потерян дух патриотизма и гражданственности, активности никакой!» Значит, нужно ее воспитывать. И, конечно, через массовые молодежные и детские организации. И строгости побольше! Дальше идет откровенная мелочь, уже явно не заслуживающая внимания.
Безыдейна ли нынешняя молодежь? Опять же данные исследований, которые я со своими коллегами проводил на протяжении почти сорока лет (есть что и с чем сравнивать), дают основание усомниться в этом. Есть и идеи, есть и патриотизм, есть и зачатки гражданственности. А что до активности, то таковая действительно невелика. Но в большинстве, поверьте, потому, что основная энергия молодежи уходит на борьбу за нормальную жизнь, на стремление достичь весьма высоких заданных жизненных стандартов. А кто не борется, те опускаются на дно.
Геном молодости
Да и молодежь, как и общество, стала другой. А вот ее, если так можно выразиться, «социальный геном» по сей день остается нерасшифрованным. То-то поле для специалистов-молодежников, коих у нас уже по пальцам можно сосчитать!
Так нет, страницы научных журналов и публицистики, телевидения завалены материалами о разных субкультурах, наркоманах, откровенных упырях и прочих девиантах, героях тусовок и дома под номером два. А что там с нормальным молодежным большинством? С теми, кто сегодня учится, будет строить, изобретать, рожать и воспитывать? Почти ничего не слышно.
Соотношение по уровню благополучности в молодежи в целом (хотя не самый лучший показатель «в целом») таково: примерно четверть – активные, сильные, знающие, что им нужно в жизни. Еще половина в целом благополучная молодежь, хотя и требующая ориентации, своевременной помощи. Остальные – это зона кризиса, где сосредоточены почти все недуги. Но это в самом общем.
Может ли на такой расклад повлиять массовая молодежная организация? Для ответа придется вернуться к вопросам, поставленным в начале статьи. Итак, если это будет политическая организация, то решать социальные по сути проблемы молодежи они не смогут в силу специфики политического (сфера отношений власти и подчинения). Да и сложившаяся у нас в стране политическая структура оказалась рассчитанной на куда более старшие возрастные группы, которые вряд ли добровольно освободят пространство для молодежи. Там чаще используют термины типа: «молодежь – резерв» или «главный ресурс общества». Да, только резерв или ресурс. А впереди грядет заметное постарение общества и сокращение молодежи, которой сегодня у нас около 30 млн. человек, и одновременно увеличение нагрузки на молодые поколения, вступающие сегодня в жизнь. При довольно долгом, даже выше меры, занятии руководящих высот и среднего уровня представителями старших и очень старших поколений, которые в силу нашей жизненной специфики делиться с молодежью своим положением, естественно, не будут. Этот процесс уже пошел: сокращение детской (пока!) популяции и уплотнение рядов старших генераций, уже перешагнувших пенсионный порог. Никакая политическая организация молодежи изменить такие тенденции не в состоянии.
На распутье идеологии
Теперь о месте массовой молодежной организации в социальной и политической структурах общества. Для начала зададимся вопросом: «Какого общества?» Следует вспомнить, что комсомол и пионерия как массовые организации детей и молодежи создавались в обществе сугубо тоталитарном, где им были определены весьма конкретные задачи, о чем ниже. В таких обществах создание массовых организаций, и не только молодежных и детских, дело простое и во всех случаях успешное. Никакие иные самосоздаться просто не могут. Власть не допустит, поскольку догадается, что в таковые будет перетекать масса тех, кого не устраивают уже созданные организации. А это чревато оппозицией, расколом в обществе. Что мы и видели в свое время у нас и в других странах со сходными режимами. Достаточно припомнить разгром микроскопической Коммунистической партии молодежи.
В демократических системах большинство организаций и общественных инициатив (причем довольно крупных) встраивается в структуры гражданского общества и является его составной частью. Возникает и характерный тип сотрудничества молодежных организаций и государственных структур (начиная с конца 60-х – начала 70-х годов прошлого века), которые заинтересованы в поддержке молодежных инициатив (например, Круг молодежных организаций в ФРГ, а заимствованный на Западе опыт довольно успешно практикуется и у нас).
Но дело даже не в этом. Если наличие гражданских множественных организаций и инициатив говорит о наличии гражданского общества (и соответственно о высоком уровне гражданского развития составляющих его людей), то стремление заменить (или вытеснить на периферию) процесс их самосоздания учреждением массовой государственной организации (у нас, где имеются только зачатки гражданского общества) лишь выстраивает внушительный барьер на пути развития самого гражданского общества. Это очевидное распутье. По какому пути идти витязям от политики? И могут ли они просчитать проблемы и опасности, подстерегающие на каждом из них. Хотя и ответ (если без исторически известных соблазнов) очевиден: идти можно только в сторону развития демократии и гражданского общества.
Еще проще вопрос с идеологическим наполнением такой организации (причем не важно, политической или неполитической). Большая часть молодежи (от 70 до 80%) симпатизирует идее именно неполитической организации. Что вполне понятно и правильно. С идеологией у нас и вовсе плохо. Вспомним, что большевики, создавая комсомол, заключили его в объятия идейной формулы, без преувеличений, очаровавшей полмира. Мировая революция, мир торжества справедливости, под самыми хлесткими и легковоспринимаемыми лозунгами. Это вам не убогий фашизм с его человеконенавистнической идеологической бурдой. Ну а для достижения торжества нужен «новый человек». Причем самый лучший и совершенный!
Не развивая далее эту тему, зададимся вопросом: «А что может предложить молодежи массовая государственная (это значит – действующая по указке) общественная организация, чем зажжет юные сердца?» Борьбой за рыночные идеалы? За демократию? Увы, нет. Не откликнутся. А может, лучше за права молодежи? Это погорячее. Но и проблемнее. Да и боязно для власти, для коей генетически понятие «борьба за права» (такова уж вся-вся история России) сочетается с видениями призраков, этой власти угрожающих. Или, может, просто, без сложных идеологий, на построенные властью «баррикады», на массовые митинги, как всегда завершающиеся рок-концертами? Но за что и чего ради? Ведь большинству молодых людей нужно решать реальные жизненные проблемы, причем на долгие годы вперед. На митинг сходить, конечно, можно, даже интересно, но этим определенно сыт не будешь. И опять вопрос, что делать массовой государственной молодежной организации? Тем более что и цветные революции, по данным исследований, пока нам точно не угрожают, как известным окраинным странам.
Поменьше зуда, побольше гарантий
Но чтобы не создавалось ощущения тупика, скажу, что многие проблемы решаемы (не сразу, конечно) в иных вариантах. Наступает время первых юбилеев государственной структуры – комитетов по делам молодежи (не суть, как каждый из них называется). Начиналось все в 1992–1993 годах. И сделано за прошедшие годы немало. Комитеты – уже не подобие «пожарных команд», а региональные структуры, ведущие работу с молодежью, с общественными организациями в возможно широком диапазоне. И кадры выросли. И подготовка их налажена. И молодежная политика сегодня вовсе не загадочное словосочетание. А по рейтингам различных структур власти опрошенная молодежь выделяет эти комитеты в числе первых.
И успехов было бы больше, если бы не перестроечный зуд наших верхов, несколько раз перекроивших создаваемые структуры. Да и побольше бы (не жалея на будущее) средств на работу с молодежью, на реальную ее поддержку в решении своих жизненных проблем.
Замечу, согласно опросам, большинство молодежи относится к власти настороженно или негативно. И отношение это не меняется уже много лет.
Решение многих проблем молодежи сводится к нескольким нехитрым тезисам. Во-первых, решительно начать возвращение к всеобщему, обязательному и бесплатному полному среднему образованию. А само образование вывести в категорию гражданского долга. Да и помнить следует, что существует положительная корреляция между удлинением срока образования и сокращением отклонений в молодежной среде. Образование – это и открытые для каждого двери социальных лифтов, многие из которых у нас выведены из строя. И вообще не имеет смысла и заикаться о выходе в лидеры без тотально образованного населения, что определяется не малочисленными элитами, к тому же легко мигрирующими, а количеством имеющих полное среднее и высшее образование на десять и сто тысяч населения. И не следует умиляться наличием многих сотен тысяч функционально неграмотных в каких-то там бронксах и в парижских пригородах. Это просто не-при-лич-но!
Это создание высокоэффективной системы профессиональной подготовки и переподготовки. А значит, и во многом повышения производительности труда, которая, как заметил президент Дмитрий Медведев, у нас ниже в двадцать раз по сравнению с высокоразвитыми странами. Это и дешевое жилье для молодежи, что вполне реально, если не слушать сетований наших чиновников и деятелей бизнеса, а понять, что за такими сетованиями в реальности стоит. И сколько реально такое жилье стоит.
Это и еще некоторые вопросы, останавливаться на которых просто нет возможности. А зачем вдруг я обо всем этом стал говорить? Как, возможно, заметил читатель, перечисленные реальные шаги в решении проблем молодежи – дело государственное. Равно как его результатами будет измеряться и эффект через позитивные доминанты в жизни и деятельности самих молодых людей. А что до общественных организаций, то поучаствовать в большой работе по жизнеобеспечению молодежи можно лишь через такие важные ее составляющие, как обеспечение нормального развития молодежи на всех этапах начиная с детского возраста, постоянная работа по созданию и защите позитивных сред развития молодежи, реальная защита прав молодежи, наконец, целевая поддержка и помощь конкретным категориям и группам молодежи. То есть в системе развивающегося гражданского общества. И в динамическом соотношении с государством. И не надо хотеть как лучше┘ Вот что хотелось представить в качестве ответа как на заявленные в начале статьи вопросы, так и на всю тему в общем, представленную газетой на дискуссионной площадке.
