Евгений Самойлов
Первые упоминания о возможном существенном понижении курса рубля стали появляться в СМИ ближе к концу октября прошлого года. Однако представители Минфина и премьер-министр в связи с этим в своих интервью заверили в отсутствии у правительства планов проведения девальвации и нецелесообразности обмена рублевых накоплений на иностранную валюту.
К примеру, замминистра финансов Сергей Шаталов прямо сказал 21 октября 2008 года: «Никакой девальвации не планируется». Спустя день это подтвердил и первый вице-премьер Игорь Шувалов, заявив, что девальвация была бы вредной. 30 октября жесткую позицию по неприятию девальвации занял и помощник президента Аркадий Дворкович. Впрочем, оптимизм чиновников был связан с сохранявшимися на тот момент относительно высокими ценами на нефть.
Однако уже 11 ноября Банк России расширил коридор колебаний рубля по отношению к бивалютной корзине на 30 коп. и поднял ставку рефинансирования на 1%, что сразу же вызвало понижение рубля на 1%. Риторика сменилась: речь шла уже о недопустимости именно резкой девальвации, но не девальвации вообще. Денежные власти вынуждены были признать дальнейшее снижение курса, продекларировав ближайшие перспективы как мягкую девальвацию рубля. Глава ЦБ Сергей Игнатьев впервые с начала кризиса не исключил повышения гибкости валютного курса рубля с некоторой тенденцией в отношении иностранных валют.
Вскоре после этого представители экономического блока правительства дали официальное обоснование мягкого расширения валютного коридора, а Дворкович признал перспективу снижения курса рубля, однако отверг возможность резкой одноразовой девальвации.
Параллельно в СМИ заметно возросло количество публикаций, в которых анализировались положительные и отрицательные аспекты политики ослабления национальной валюты.
В конце января Банк России обозначил верхнюю границу стоимости бивалютной корзины на уровне 41 руб. В связи с этим для конца января уже характерны заявления ответственных представителей власти, в которых так или иначе подводятся промежуточные итоги политики коррекции курса рубля, чаще всего положительные. Знаковые заявления звучат прежде всего от руководства Центробанка. Прогнозируется укрепление национальной валюты как основной тренд, и весьма низкая вероятность рецидива, возможная лишь при существенно худшем сценарии развития экономики.
Общий тон заявлений руководителей ряда крупнейших российских банков с госучастием сводится к тому, что основной этап девальвации либо завершен, либо подходит к концу. Существенное количество публикаций было посвящено интервью президента Сбербанка Германа Грефа, который заявил об окончании основного этапа ослабления рубля, и президента – председателя правления ВТБ Андрея Костина, обосновавшего необходимость его плавного ослабления. 28–30 января уже нынешнего года СМИ широко цитировали выступления первого вице-премьера Игоря Шувалова и главы Минфина Алексея Кудрина, отметивших положительные последствия для российской экономики в результате правительственных действий в рамках корректировки курса рубля.
Премьер-министр Владимир Путин положительно охарактеризовал стратегию Центробанка, назвав ее «востребованной экономикой». В основные заслуги финансовых властей глава правительства записал тот факт, что девальвация была плавной, курс рубля не был обрушен «с сегодня на завтра». А министр финансов Алексей Кудрин отметил возможности для улучшения платежного баланса, торгового сальдо и увеличения притока капитала как результат медленной девальвации российской валюты, назвав ее «сильным лекарством».
В конце марта руководство ЦБ заявило о том, что острая фаза экономического кризиса в России завершена, а девальвационные ожидания рынка полностью преодолены.
