Ольга Ветрова
Навязывание "правильных идей" ведет подчас к обратным результатам.
Фото Елены Рыковой (НГ-фото)
Каждый раз, возвращаясь с Европейского социального форума в Краснодар, с тревогой смотрю из окна поезда – не ждут ли меня у вагона, как обычно, «стражи порядка». Почему? Не любят на Кубани «самодеятельность» и нестандартные мероприятия. Как-то в городе был запрещен даже... флешмоб – «танец в дождевиках». «Милиция пресекла это несанкционированное мероприятие. С ребятами провели беседу инспекторы по делам несовершеннолетних», – важно сообщал тогда о результатах «работы» начальник пресс-службы УВД Илья Шакалов.
Вероятно, и в головах кубанцев должны быть только те взгляды, которые разрешены чиновниками? Вот и опыт уже накапливается. Нужны митингующие в поддержку – пожалуйста, декан того или иного вуза выстроит студентов с нужными плакатами, пообещав зачет. Проголосовать – нет проблем, все равно от них, молодых, ничего не зависит. Так рождается главное движение современности – «пофигизм».
На первый взгляд к нему непричастно движение «Наши». Олеся Ардашева более года была нашисткой. По словам девушки, ей удалось реализовать себя – нашла новых друзей, ей помогли устроиться на хорошую работу, стала председателем профкома на журфаке. Однако Олеся считает минусом движения его сильную зацикленность на идеологии. Да и сами «Наши» в Краснодаре затихли, почти не проявляют себя. Экс-нашист Михаил П. тоже считает, что движение, как пылесос, всасывало активную молодежь. «Я изначально не идеализировал «Наших», – говорит он, – но надеялся, что собравшиеся там люди действительно будут модернизировать страну. (Хотя, конечно, было и желание построить свою карьеру.) По факту все свелось сначала к борьбе с оранжевой угрозой. А когда к 2006 году стало ясно, что ее нет, движение стало механизмом борьбы за политические и финансовые интересы его руководителей и хозяев. Также это был инструмент отмывания денег, которые выделялись администрацией президента и разворовывались руководителями организаций на местах», – считает Михаил.
Большинство общественных организаций на Кубани находится в орбите власти, под ее контролем – например, финансовым.
Если же у организаций есть своя политическая или гражданская позиция, отличная от нее, то такие структуры рассматриваются как потенциальные враги.
Есть в Краснодарском крае и «ненаши»: это и те, кто причисляет себя к левым-правым, и те, кому политика «пофиг». В отношении этой молодежи есть только одно средство воспитания – не допускать, запрещать.
К чему приводят прессинг, навязывание «правильных» идей? Комендантский час в 22.00 «укладывает» 17-летнюю молодежь спать. Но знаки некой организации «Северное братство» испещряют весь город. Даже на домах и подъездах приверженцы фашистской атрибутики оставляют свои кресты и росписи.
Этой молодежи думать не надо: они уже определили для себя врага – иной национальности.
Однако угрозы власти видят не в этих молодчиках, а в левых активистах.
«Каковы наши проблемы? – спрашивает член Левого фронта Александр Г. – Это отношение к нам, оппозиционерам. Ведем себя в рамках закона, но без конца звонки ребятам домой и на учебу – из милиции, из администрации».
По словам левых, нередко перед праздниками их зовут в милицию «на прием» – требуют подписать бумагу о недопущении экстремизма, что, мол, не будут они стекла бить в администрации или еще чего. «Клеймо» экстремиста ставится совершенно незаслуженно. Некоторые просто не выдерживают и оставляют политику.
Тем не менее левые идеи все равно востребованы молодежью – той, которая озабочена не только своими личными проблемами.
Хорошо известен в стране лагерь имени Че Гевары на берегу Черного моря, где ежегодно собираются около 100 активистов из разных регионов России. Песни у костра, дискуссии, разговоры об устройстве России. А против них – постоянные проверки, незаконные задержания участников, всевозможные провокации, угрозы разгона, подглядывания.
Чем же сейчас определяется благонадежность? Полной поддержкой во всем краевых властей. Но не все молодые лидеры на это идут.
И вот уже местные экологи взяты на карандаш. Уж слишком активно природу защищают. На всю страну известна их стойкость в спасении заказника Большой Утриш, где ведется вырубка реликтовых деревьев. Экологи дни и ночи вахту несли в лесу, под бульдозеры ложились, мешая незаконной стройке. А сейчас воюют с РЖД, которые прорубают дорогу Адлер–Красная Поляна. Общественную инспекцию «зеленые» проводили по-партизански, в обход постов охраны. И выявили колоссальный ущерб, который наносит незаконное строительство природе сочинского парка, реке Мзымта.
Ну и, конечно, среди неугодных в крае – правозащитники. Молодая активистка Анастасия Денисова так и не доехала на брифинг «Грузино-Российского гражданского диалога». Семь часов ее продержали под надуманными предлогами в аэропорту и фактически допрашивали на КПП Адлера.
А сейчас в офисе краевой общественной организации «Молодежная группа за толерантность «ЭТнИКА», которую возглавляет Анастасия, проведен обыск и изъяты компьютеры. При этом милиция ссылается якобы на информацию об использовании нелицензионного программного обеспечения. «Я считаю, что на меня оказывается давление в связи с моей общественной деятельностью в Краснодарском крае и России, в том числе по этому проекту», – комментирует Анастасия.
Но что характерно, несмотря на политические разногласия, в Краснодаре установились дружба и сотрудничество между разными оппозиционными движениями. Разбитый Вечный огонь «зажигали» все вместе – до Медведева дошли, требуя восстановить мемориал. Большой Утриш сообща отстаивали, так же как заступались за права обманутых дольщиков. На акции в память убитого адвоката Станислава Маркелова вместе стояли левые, антифа, либералы, правозащитники.
Говорят, страну уже однажды развалила командно-бюрократическая система. И молодежь, какие бы убеждения ни имела, не хочет повторения пройденного.
Краснодар
