О тирамису и селедке под шубой в бизнес-проектах

В определенных, скажем так, продвинутых слоях нашего общества считается хорошим тоном ругать все, что связано с деятельностью государства. И разумеется, олицетворяющих его чиновников. Что бы ни делало государство, оно это делает плохо – эти утверждения уже как бы не требуют доказательств. Точнее говоря, доказательств вроде бы приводится много – и неэффективность, и коррупция, и невыносимые условия для ведения бизнеса и много чего еще, расширить список претензий к государству может практически любой из нас, с реальными примерами из самых различных областей. Отрицать очевидное было бы глупо – все мы будем правы с критикой деятельности власти и наших чиновников. При этом мы исходим из вроде бы ясной и понятной картины мира: по одну сторону коррумпированное чиновничество, олицетворяющее силы зла, а по другую – олицетворяющий силы добра бизнес, белый и пушистый, который бы все сделал эффективно, без взяток, с улыбкой на лице, вы только не мешайте ему, не давите его, дайте возможность развернуться в полную силу. «О дивный новый мир» Олдоса Хаксли! Подразумевается, что именно российский бизнес стонет под тяжкой пятой государства, а вот в других странах ситуация вполне благоприятная. В качестве доказательства можно привести данные Global Entrepreneurship Monitor за 2012 год: в течение года в США открывают свой бизнес 9% населения, в Евросоюзе и Китае – 5% населения, а в России только 3%. Но давайте рассмотрим эти данные более подробно. Для этого учтем тех, кто вышел из бизнеса в течение того же года, и рассчитаем долю тех, кто в бизнесе остался (см. таблицу).

Совершенно неожиданно выясняется, что процент населения, оставшегося в бизнесе через год, у нас такой же, как в Евросоюзе – 2%. А уж совсем парадоксальным является то, что доля оставшихся в бизнесе выше, чем у других представленных в таблице странах/регионах. Выходит, не так уж страшен российский бизнес-климат, как его малюют?

Этот пример наглядно демонстрирует мифологичность, казалось бы, самых «очевидных» представлений о взаимодействии бизнеса и Российского государства. Реальность имеет мало общего с воображаемой картиной борьбы добра и зла, коренные различия лежат в другой плоскости. Сравнивая деятельность властей и бизнеса, мы пытаемся одной линейкой измерять сильно отличающиеся друг от друга общественные институты. Можно, конечно, сравнивать тирамису и селедку под шубой – и то и другое относится к категории «еда». Но понять цели употребления данных продуктов, их предназначение, исходя только из понятия «это можно съесть», нам вряд ли удастся. Задачи государства и бизнеса нередко мало связаны друг с другом, и потому надо четко отделять мух от котлет при анализе их деятельности.

Притча во языцех – различного рода государственные программы как в экономической, так и социальной сфере. Достаточно произнести такие слова, как «ЖКХ» или «пенсионная реформа» – и вы узнаете все, что ваш собеседник думает о государстве в целом и чиновниках в частности. Естественно, ничего хорошего он по этому поводу не думает. Но давайте посмотрим на ситуацию с госпрограммами с другой точки зрения. Для этого надо учесть одну небольшую, но существенную деталь: государство оперирует совершенно иными горизонтами планирования, чем большинство бизнесменов. Хорошо, если типичный бизнесмен заглядывает на один-два года вперед. Пять лет для него – это нечто далекое, где-то за горизонтом, куда он чаще всего и не пытается заглянуть. Для государства пять лет – это скорее исходная точка для планирования. Примеры крупных транснациональных корпораций (ТНК), которые периодически публикуют свои долгосрочные планы, не являются контраргументом для данного утверждения. ТНК настолько велики, что по масштабам своей деятельности вполне сопоставимы с многими странами. Фактически они являются квазигосударствами, и потому их методы и горизонты планирования вполне сопоставимы с деятельностью обычных, традиционных государств. И говорить о ЖКХ в настоящий момент не имеет смысла: у данной программы нет истории.

Поговорим об энергетике, без развития которой рассуждать о развитии экономики, причем независимо от форм собственности предприятий, в общем-то, бессмысленно. Несмотря на весь бум и шум вокруг альтернативных источников энергии, реальными генераторами энергии для «большой» экономики в ближайшие десятилетия останутся ТЭС, ГЭС и АЭС. Тепловые электростанции (ТЭС) пока в целом доминируют в производстве электроэнергии. Но топливо для них (уголь, нефть, газ) является исчерпаемым ресурсом. Пик добычи угля уже пройден. По ряду экспертных оценок, пик добычи нефти также пройден. Остается газ, но его запасы также не безграничны. Гидроэлектростанции имеют естественный предел по мощности – в мире осталось не так уж много крупных рек, которые не используются для выработки электроэнергии. Поэтому развитие атомной энергетики неизбежно, ибо практически невозможно развернуть прогресс в обратную сторону. Хотя после аварии на АЭС «Фукусима-1» две страны – Германия и Япония – отказались от развития этого направления, остальные страны считают необходимым развивать его. И стратегия развития российской энергетики предусматривает ускоренное развитие именно атомной энергетики. Это хорошо видно по росту выработки энергии на российских АЭС за последние 20 лет (см. график).

Доля АЭС в выработке электроэнергии выросла с 12,5% в середине 90-х до практически 17% в 2013 году. И это только промежуточный этап. К 2030 году планируется довести долю АЭС в структуре энергобаланса России до 25%. Для этого необходимо построить к 2030 году 28 новых крупных энергоблоков – это почти столько же, сколько было произведено и пущено в строй за весь советский период. Реализует эту программу госкорпарация «Росатом». Кроме того, «Росатом» имеет к настоящему времени контракты на строительство 22 энергоблоков АЭС за границей.

А что было бы с атомной отраслью, если бы ее в свое время раздали «успешным менеджерам»? За примерами далеко ходить не надо – та же реформа энергетики, итоги которой обсуждались в Госдуме в ноябре прошлого года. Несмотря на посулы команды реформаторов, за 12 лет так и не были решены две ключевые задачи: создание конкурентного рынка электроэнергии, цены которого не регулируются государством, а формируются на основе спроса и предложения его участников, и привлечение средств частных инвесторов для обновления генерирующих мощностей. Единственное обещание, которое было выполнено «реформаторами» на 100%, – это ликвидация РАО ЕС России, а вместе с ним – и единой энергосистемы страны. Как показала реальная практика, новым собственникам выгоднее максимизировать краткосрочную прибыль за счет роста цен на электроэнергию, чем заниматься обновлением производственных мощностей. Вместо обещанного снижения цен мы имеем рост примерно в четыре раза, вместо инвестиций – спекулятивные игры акциями энергокомпаний на фондовом рынке. На фоне такого рода реформ, основанных на слепой вере в «невидимую руку рынка», пример успешной реализации государственной программы по атомной отрасли и ее влияние на наше будущее должны все-таки заставить задуматься многих наших доморощенных критиков, не планирующих будущее далее очередного отпуска.

Более того, планы развития атомной энергетики не ограничиваются строительством новых энергоблоков по созданным ранее технологиям. Ведь даже ядерное топливо является невозобновляемым ресурсом. Правда, хватит нам его еще надолго, на многие десятилетия, но, как говорил Конфуций, «того, кто не задумывается о далеких трудностях, непременно ожидают близкие неприятности».

Поэтому в русле данной темы нельзя не упомянуть еще одну государственную программу, которая не только с точки зрения развития экономики является ключевой, но и, без преувеличения, в долгосрочной перспективе является вопросом национальной безопасности и выживания России. Речь идет о федеральной целевой программе с довольно скучным и тривиальным на первый взгляд названием «Ядерные энерготехнологии нового поколения на период 2010–2015 годов и на перспективу до 2020 года». На самом деле за этим названием кроется то, что на первый взгляд кажется фантастикой, недаром проект по реализации этой программы получил название «Прорыв».

Не углубляясь в технические детали, отметим главное: целью данной программы является создание ядерных реакторов, которые не только потребляют топливо для выработки энергии, но также воспроизводят ядерное топливо для дальнейшего использования. Еще одним плюсом таких реакторов будет утилизация отработанного ядерного топлива и радиоактивных отходов. Эта прорывная технология также называется ЗЯТЦ – замкнутый ядерный топливный цикл.

Одной из первых ласточек данной программы является создание и сооружение реактора на быстрых нейтронах БН-800 на Белоярской атомной электростанции. Этот энергоблок помимо основной функции выработки электроэнергии позволит начать практическую работу по расширению топливной базы атомной энергетики за счет использования отработанного ядерного топлива и минимизации объема радиоактивных отходов за счет организации замкнутого ядерно-топливного цикла. В настоящее время на Белоярской АЭС эксплуатируется предшественник устанавливаемого реактора – БН-600, крупнейший в мире энергоблок с реактором на быстрых нейтронах. По показателям надежности и безопасности он входит в число лучших ядерных реакторов мира.

25 декабря 2013 года начался этап физического пуска реактора БН-800, а на днях, 1 февраля 2014 года, произошло еще одно знаменательное событи: началась загрузка ядерного топлива в реактор. По словам заместителя главного инженера Белоярской АЭС по безопасности Валерия Шаманского, загрузка первой топливной сборки «это один из ключевых этапов, некий психологический рубеж, после которого мы можем сказать, что жизнь реактора БН-800 началась». Для нашей атомной энергетики, а если смотреть шире – и для всей страны, пуск реактора БН-800 в 2014 году станет знаковым событием, началом прорыва в будущее. И речь здесь уже не о рубеже 2030 года, года, к которому планируется удвоить количество ядерных реакторов, а о более отдаленной перспективе.

Рамки статьи неизбежно вынуждают сокращать подробности, хотя о данной программе можно рассказать еще много интересного. Но основная задача была другой – показать, что критерии оценки эффективности бизнес- и госпрограмм во многом отличаются. «Лицом к лицу лица не увидать, большое видится на расстояньи». И вопрос о том, способен ли бизнес потянуть такого рода задачи, в общем-то является чисто риторическим.

А государство в лице своих представителей нередко вольно или невольно развеивает насаждаемый нам последние 20 лет миф о том, что госуправление менее эффективно, чем частное. Конечно, чиновник чиновнику – рознь, но вышеупомянутый глава «Росатома» Сергей Кириенко является эффективным менеджером без всяких кавычек, наглядно демонстрируя правоту чеканной формулировки «кадры решают все». Эх, хватило бы таких кадров на все наши госпрограммы!..