Семен Лебедев
Гарантии безопасности не могут ограничиваться только призывами к бдительности. Фото Владимира Захарина
Безопасность, в каких бы формах она ни выражалась (национальная, государственная, общественная, экологическая и др.), во все времена и у всех народов была, есть и еще долго будет оставаться главной проблемой, поскольку ее источником является присущий любому живому организму природный инстинкт самосохранения.
Среди многообразия внешних и внутренних угроз безопасности России, подрывающих ее нормальную жизнедеятельность, есть угроза, обладающая не только повышенной опасностью, но и некоей универсальностью, способной проявлять себя как самостоятельно, так и в ряду других отрицательных факторов. Более того, именно она часто выступает объединяющей силой большинства «частных» угроз. Речь идет о преступности. Именно она представляет не только внутреннюю опасность, но, что более страшно, угрожает интересам международной безопасности. Достаточно сказать о терроризме, давно превратившемся из преступления как сугубо уголовно-правового факта в социально-правовое явление, требующее в целях обеспечения широкомасштабной безопасности людей задействования всех международных, государственных и общественных институтов контроля.
Закономерности профилактики
Наряду с упомянутым терроризмом это: ювенальная преступность (преступления несовершеннолетних и молодежи); преступность в сфере незаконного оборота оружия и наркотиков; киберпреступность; финансовая преступность; преступность в сфере незаконной миграции (включая торговлю людьми); рецидивная преступность и др. Все эти «преступности» определяются сегодня мировым сообществом в качестве приоритетных угроз международной безопасности. Между тем у всех у них – свои национальные источники, свои национальные объемы проявления, свои национальные последствия, свои ответные и предупредительные национальные реакции.
Закономерности всех подобных криминальных проявлений и реакций являются предметом науки криминологии. Познание криминологией закономерностей преступности и ее предупреждения стало предпосылкой развития в рамках этой науки, а также в системе всего научного знания о безопасности идеи криминологической безопасности. Такая идея предопределяет перспективу развития в нашем государстве специфического правового поля безопасности с регламентацией ее криминологических аспектов, нацеленной на обеспечение государственного и общественного контроля над преступностью, процессами и явлениями, ее детерминирующими и сдерживающими. При этом, разумеется, необходимо законодательное закрепление объектов и субъектов обеспечения криминологической безопасности, их задач и функций, прав и обязанностей, ответственности за необеспечение безопасности государства, общества, личности от преступности. Такая законодательная регламентация призвана создать правовую основу криминологического обеспечения национальной безопасности России.
Начинать эту работу необходимо с создания надежной правовой основы обеспечения права каждого россиянина на защиту от преступности, поскольку защита прав человека выступает в известном смысле гарантией национальной безопасности любого государства. Конечно, Конституция Российской Федерации не содержит, да и вряд ли может содержать какую-либо регламентацию права человека на защиту от преступности. Предполагается, что это должно быть обеспечено в рамках гарантии защиты государством всех прав и свобод человека и гражданина (ст. 46), а также реализации права человека на судебную защиту (ст. 47). Между тем криминологическое обеспечение национальной безопасности России на единичном уровне как защиты ч е л о в е к а, его прав и свобод от преступных посягательств предполагает создание, во-первых, надежных криминологических гарантий недопущения (предупреждения) подобных деяний и, во-вторых, гарантий адекватного возмещения ущерба человеку, право которого на защиту от преступности нарушено преступлением. В комплексе таких криминологических по своей сути гарантий безопасности необходимо использовать любые механизмы социального контроля: религиозные, правовые, экономические, общественные, информационные, административные и др.
Богоугодное дело
Отдавая в этом перечне механизмов социального контроля первенство религии, следует исходить из того, что любая религия, а точнее, лежащая в ее основе вера в нравственный идеал, присущий Богу, и стремление к этому идеалу в первую очередь должны удерживать любого человека от любых проявлений зла, к каковым большей частью и относятся преступления. При этом речь идет не просто о безупречном следовании каким-либо религиозным заповедям, хотя понятно, что именно такой путь и является богоугодным и соответственно законопослушным. Главное здесь – сознательное следование таким нормам. И тут религия, во всяком случае, если ориентироваться на национальный приоритет, – христианская, православная, не только определяет перечень запретов («не убий», «не укради», «не лжесвидетельствуй» и др.), но и предоставляет механизм формирования такого сознательного восприятия и следования христианским заповедям, выражающимся опять-таки в смысле одной из них: «Относись к ближнему так, как ты хотел бы, чтобы относились к тебе». Осознание этого механизма должно стать для каждого человека инструментом самоконтроля поведения. Именно он, по моему глубокому убеждению, выступает самой главной гарантией законопослушного поведения человека разумного и, следовательно, гарантией любой безопасности от любых социальных (исходящих от самого человека) угроз. Думается, что и применительно к обеспечению национальной безопасности такой механизм вполне реален, а главное, эффективен.
В рамках правовых механизмов криминологического обеспечения национальной безопасности в первую очередь необходимо говорить об уголовно-правовых гарантиях, поскольку они прямо связаны с воздействием на преступление и преступника. Замечу, что в числе этих уголовно-правовых гарантий наряду с многочисленными запретами содержится и правовое разрешение на защиту от преступных посягательств в рамках институтов необходимой обороны и крайней необходимости. Как показывает практика, первый в большей степени реализуется на индивидуальном уровне конкретными потерпевшими, второй – чаще в деятельности государственных правоохранительных субъектов. Однако и тот и другой, безусловно, выступают уголовно-правовыми гарантиями криминологической безопасности, в том числе общенациональной.
Конечно, в области правового обеспечения криминологической безопасности национальных интересов еще много пробелов. Одной из самых актуальных в современной криминологической теории и практике остается проблема правового обеспечения предупреждения преступлений. Не секрет, что сущность криминологии как юридической науки проявляется в большей степени именно в правовом обосновании предупреждения преступлений. Эта деятельность, безусловно, должна базироваться на принципах и требованиях законности, регулироваться правом. Одновременно особенностью настоящего правового регулирования является то, что в действующем законодательстве Российской Федерации нормы, регламентирующие антикриминогенную предупредительную деятельность, рассредоточены по различным отраслям права, подзаконным и ведомственным нормативным актам. Единый закон, объединяющий в себе все необходимые атрибуты подобной регламентации, до сих пор остается предметом многочисленных дискуссий и теоретиков, и практиков, и собственно законодателей. Между тем необходимость принятия такого закона вполне очевидна, поскольку без него предупреждение преступлений по-прежнему будет оставаться, в известном смысле, «бесхозным», а следовательно, ничтожной и юридическая ответственность за его осуществление. Попытки же совершенствования правового обеспечения деятельности по предупреждению преступлений в рамках отраслей права, не охватывающих ее своим предметом, вряд ли могут быть эффективными. Такое положение не может не отражаться на эффективности обеспечения национальной безопасности России криминологическими средствами.
Нет защиты – иск к государству
Экономические механизмы криминологического обеспечения национальной безопасности России связаны с активным развитием новых рыночных отношений. Предполагается, что нормализация таких отношений в российских условиях, безусловно, будет способствовать обеспечению так называемой экономической безопасности, а вслед за ней закономерно и общенациональной. Не все в этой области, к сожалению, пока можно признать нормальным. Свидетельством тому разрастающиеся криминальные процессы в сфере экономической деятельности. Однако в данном случае хотелось бы сказать о другом, а именно об экономических механизмах обеспечения защиты населения от преступности. К таковым, в частности, можно отнести факты подачи потерпевшими от террористов исков к органам государственной власти о выплате компенсации за необеспеченность безопасности от терроризма. Представляется, что данная акция должна заставлять наших чиновников задумываться о том, что в случае невыполнения ими функций по обеспечению безопасности людей от преступного произвола придется «раскошелиться». Если государство заставляет своих граждан платить налоги, пусть будет любезно на деньги налогоплательщиков обеспечить им надежную защиту. В этом смысле открываются новые экономические возможности для эффективного контроля над преступностью, имеющего прямое отношение к обеспечению национальной безопасности.
Такими же по своей эффективности могут быть общественные механизмы криминологического обеспечения национальной безопасности. Общественные оценки выступают главными критериями состояния криминологической безопасности, поскольку основаны на ощущениях населением криминальной опасности. Ее, как известно, испытывает на себе большинство наших соотечественников, что подтверждается многочисленными исследованиями общественного мнения. Конечно, одного общественного мнения для профессиональных оценок эффективности недостаточно. Тем не менее оно весьма яркий показатель социального спокойствия нации, которое зависит и от состояния преступности. Широкомасштабная подконтрольность обществу заставляет власти всех уровней непременно соблюдать эти «правила игры». В противном случае у власти нет перспективы. Собственно, это одновременно есть и гарантия самой демократии, без которой не может быть и речи о какой бы то ни было национальной безопасности.
Механизмам общественного контроля сродни и информационные гарантии обеспечения криминологической безопасности национальных интересов. Главным образом, речь идет о средствах массовой информации. Они как концентрированное выражение общественного мнения должны быть надежными инструментами публичной защиты общества от преступности. При этом именно СМИ призваны постоянно держать правоохранительные органы в напряжении, развивать в них чувство ответственности перед нацией за состояние ее безопасности. В то же время нельзя не сказать и об ответственности самих средств массовой информации перед обществом за то, в каком направлении развивается информационное обеспечение массового сознания россиян. Не секрет, что зачастую в угоду неподготовленному общественному сознанию, готовому «съедать» только «жареные» факты, преподносятся довольно скверные по своему нравственному наполнению продукты. Призванные по своей форме выступать инструментами социального контроля над преступностью и ее предупреждением, нередко средства массовой информации по своему содержанию сводят этот контроль на нет, становятся самостоятельным криминогенным фактором развития криминальных процессов в обществе. Примером тому – круглосуточно транслируемые с экранов телевизоров сцены насилия и разврата, безусловно, развивающие в сознании соотечественников, особенно молодых, образцы социального поведения, способные привести в будущем к преступлению. Разумеется, в интересах национальной безопасности такая информационная деятельность должна браться под соответствующий общественный и правоохранительный контроль. И это тоже есть гарантия криминологического обеспечения национальной безопасности России.
Чиновничьи угрозы
Административные механизмы криминологического обеспечения национальной безопасности пока по своей результативности представляются самыми слабыми в системе всех других превентивных мер. Это связано главным образом, с одной стороны, с превалирующим принудительным потенциалом административного регулирования общественных отношений, с другой – со слабым авторитетом в глазах населения чиновника, как правило, не способного снизойти до решения задачи защиты конкретного человека, его прав и интересов от какого-либо произвола, на деле часто становящегося субъектом такого произвола. Возможно, в перспективе при реализации всех основополагающих принципов правового государства административные меры и будут играть самостоятельную роль в действительном обеспечении криминологической безопасности национальных интересов российского общества. Однако представляется, что сегодня они большей своей частью находятся как раз «с противоположной стороны», то есть лежат в плоскости угроз национальной безопасности. Ярким примером тому может служить проблема коррупции, ставшая в нашей стране поистине национальной трагедией, расширяющей пропасть между декларируемыми принципами построения правового государства и реалиями ничтожности такого в современных российских условиях.
Широкий смысл криминологической безопасности заключается в конечном счете в недопущении проявления криминогенных (стимулирующих преступность) и собственно криминальных (проявлений преступности в конкретных уголовно наказуемых деяниях) угроз национальному спокойствию. Собственно этим и обеспечивается криминологическая безопасность в системе национальной безопасности.
