Николай Гульбинский
Поддержка Бориса Ельцина на президентских выборах-1996 помогла левоцентристу Ивану Рыбкину стать секретарем Совбеза.. Фото Reuters
Творцы российской «управляемой» демократии еще в эпоху Бориса Ельцина мечтали о создании двухпартийной системы, где правоцентристская партия конкурировала бы с левоцентристской, а более радикальные политические силы оказались бы на обочине политической жизни. Разумеется, сам Ельцин и его знаменитая «семья» ни с какими партиями реальной властью делиться не собирались: речь шла об имитации демократического процесса.
Первая попытка такого рода была предпринята накануне парламентских выборов 1995 года, когда правоцентристской партии «Наш дом – Россия» противостоял левоцентристский «блок Ивана Рыбкина». Однако блок Рыбкина позорно провалился, получив чуть более 1% голосов, да и «Наш дом – Россия» не оправдал возлагавшихся на него ожиданий. Этому не следовало удивляться: правящие «элиты» в то время находились в состоянии разброда и шатания, а на роль левой оппозиции какое-то время вполне успешно претендовала КПРФ. Однако после поражения Геннадия Зюганова на президентских выборах 1996 года стало ясно, что в долгосрочном плане у коммунистов нет перспективы.
С созданием в конце 2001 года «Единой России» возникла наконец влиятельная «партия власти». На выборах 2003 года «Единая Россия» набрала 37,57% голосов, а вот КПРФ выступила крайне слабо, получив всего 12,61%. Зато на четвертом месте оказался левонационалистический блок «Родина», за который проголосовали 9,02% избирателей.
В этот момент, вероятно, в головах кремлевских политтехнологов возник план создания левоцентристской партии, способной окончательно вытеснить с политической сцены КПРФ и составить управляемую конкуренцию «Единой России». При этом, разумеется, предполагалось, что реальная власть в стране будет принадлежать формировавшейся в то время правящей корпорации во главе с президентом.
Иван Рыбкин «второго издания»
Успех данного начинания во многом зависел от лидера будущей левоцентристской партии. Казалось, печальный опыт с Иваном Рыбкиным должен был чему-нибудь научить: требовалась какая-то более харизматическая фигура. Однако не настолько харизматическая, чтобы она реально вздумала претендовать на высшую власть в стране.
В итоге решили не рисковать: был найден «Рыбкин второго издания» – Сергей Миронов, бывший заместитель руководителя избирательного штаба Владимира Путина по Санкт-Петербургу на президентских выборах 2000 года, ставший в декабре 2001 года председателем Совета Федерации.
Этот бывший геолог мог, наверное, вполне преуспеть не только в своей, но и в любой другой профессии, за исключением только одной – политики. Говоря словами Жоржа Дантона, от политика требуется «смелость, смелость и еще раз смелость». В то же время личное мужество далеко не тождественно политическому. Ленин, например, по жизни был трусоват, но в смелости политических решений ему отказать невозможно. Сергей Миронов, в свое время служивший в ВДВ и бывший человеком, что называется, не робкого десятка, применительно к политике отвагой решительно не обладал. Равно как и какими-либо твердыми убеждениями.
Лидер, не стремящийся
к власти
В апреле 2003 года Сергей Миронов возглавил Российскую партию жизни – предельно невнятный в идеологическом плане кабинетный проект. Главным идеологом этой партии был Николай Левичев – на редкость бесцветный персонаж, вошедший в историю тем, что предложил создать общество защиты русской выхухоли во главе с членами императорской фамилии. Впоследствии, по его словам, окружавшие Сергея Миронова ученики американских политтехнологов начали навязывать своему заказчику образ выхухоли в качестве символа партии. В беседе с Левичевым, к тому времени уже депутатом Госдумы, видный юрист и телеведущий Михаил Барщевский утверждал, что наличие «политической выхухоли» в лице «Справедливой России» является доказательством чистоты российской политики, поскольку реальная выхухоль обитает только в экологически чистых водоемах. Как нетрудно догадаться, все эти странные игрища с именем неблагозвучного насекомоядного не принесли партии ничего, кроме насмешек.
Важнейшим качеством лидера настоящей политической партии является его неукротимое стремление и всегдашняя готовность возглавить страну. Сергею Миронову и в страшном сне не могло присниться стать президентом России.
Свое участие в президентской избирательной кампании 2004 года он мотивировал стремлением поддержать действующего президента – Владимира Путина. Результат оказался закономерным: 0,75% голосов и позорное последнее место. В нормальной либеральной демократии после такого провала в большой политике рассчитывать было бы не на что. Однако Кремлю требовался именно такой персонаж – с нулевой харизмой, абсолютно зависимый и несамостоятельный.
«Нет у общества второй ноги»
Днем «зачатия» «Справедливой России» следует считать 24 марта 2006 года, когда заместитель руководителя администрации президента Владислав Сурков встретился с Сергеем Мироновым и его приближенными. С присущей ему океанической глубиной мысли и гранитной афористичностью «великий и ужасный» творец концепции «суверенной демократии» изрек: «Нет у общества «второй ноги», на которую можно переступить, когда затекла первая. В России нужна вторая крупная партия».
Запущенная сверху машина партийного строительства завертелась довольно быстро. 29 августа 2006 года был подписан документ, положивший начало «Справедливой России», – Соглашение об основных принципах объединения партии «Родина», Российской партии жизни и Российской партии пенсионеров, а 28 октября того же года состоялся съезд новой партии.
Президент Путин тогда не скрывал своих надежд на скорое создание двухпартийной системы. На вопрос о разнице между «Единой Россией» и «Справедливой Россией» он ответил: «Разницу между ними я вижу в том, что «Единая Россия» – более правый, либеральный центр, хотя и там очень много социально-демократических тенденций. Но «Справедливая Россия» – это, конечно, партия, которая во всех своих проявлениях напоминает социальное, социал-демократическое направление. Пока это в полной мере еще не ощущается, не видно, так же, как не видно и в полной мере праволиберального направления «Единой России». Нужно время. Но это направление борьбы считаю правильным, и чем она острее будет, тем лучше. Но я надеюсь, что это будет политическая борьба без обращения к различным компроматам, оскорблениям и т.д.».
Выстрел в здании Совета Федерации
Лидер КПРФ Геннадий Зюганов быстро почувствовал в новой партии реальную угрозу своему уютному думскому существованию. В июне 2007 года он заявил: «Если Путин уйдет, все эти его формирования разбегутся через 10 дней. Партия – это идеология, кадры и деньги. У них же есть только последнее. Страна трезвеет и левеет, несмотря на все обещания светлой капиталистической жизни. Именно поэтому срочно создают партию «справедливцев» Миронова и закачивают туда деньги. Но какая там, к черту, справедливость! Посмотрите итоги голосования в Думе и Совете Федерации за последние годы: Грызлов, Жириновский и Миронов голосовали как члены одной организации. По сути, это трехголовый Змей Горыныч, который голосует так, как ему прикажут!»
 |
| Поддержка Владимира Путина на президентских выборах пока не принесла левоцентристу Сергею Миронову дополнительных политических очков. Фото с сайта www.kremlin.ru |
Вскоре новорожденную партию постиг страшный удар: президент Путин согласился возглавить избирательный список «Единой России» на парламентских выборах 2007 года. С перепугу некоторые видные деятели эсэров, как их стали называть, поспешили покинуть партию, заверив президента в своей безоговорочной поддержке. Возник даже такой анекдот: «В момент, когда президент Путин сообщил о своем согласии возглавить федеральный список «Единой России», в здании Совета Федерации раздался выстрел».
Тем не менее в декабре 2007 года «Справедливая Россия» пробилась в Госдуму, получив 7,74% голосов. При этом «Единая Россия» набрала рекордные 64,3% голосов. Ни о какой реальной конкуренции между этими партиями, разумеется, не могло быть и речи. «Левая нога» безнадежно хромала.
В целом, однако, в 2007–2008 годах дела справороссов медленно шли в гору. К ним постепенно присоединялись неудачливые партии и движения, такие как «Народная партии» во главе с Геннадием Гудковым, Партия развития предпринимательства Ивана Грачева, Партия социальной справедливости Алексея Подберезкина, зеленые и различные мелкие социал-демократические партии, которым в одиночку не светило пробиться в Госдуму, особенно после введения 7-процентного барьера. Кроме того, из крупных системных партий в «Справедливую Россию» перешли такие заметные фигуры, как Оксана Дмитриева, Елена Мизулина, Светлана Горячева, Илья Пономарев, Алексей Митрофанов, Олег Михеев и др.
Прикажут – буду оппозиционером!
2 марта 2008 года для «Справедливой России» наступил еще один переломный момент. Новым президентом России был избран Дмитрий Медведев; Владимир Путин перешел на пост премьер-министра.
Сергей Миронов оказался перед трагической дилеммой: либо критиковать правительство и его главу, как это и приличествует лидеру оппозиционной партии, либо покончить политическим самоубийством. После долгих колебаний Миронов выбрал первый путь, и, позаимствовав у овцы храбрости, 2 февраля 2010 года в беседе с Владимиром Познером заявил: «Мы категорически не согласны с бюджетом, который внес Владимир Путин, поэтому мы голосовали против. Мы не согласны с теми антикризисными мерами, которые предлагал Владимир Путин, и поэтому мы предложили свой антикризисный план. Поэтому говорить о том, что мы и лично я во всем поддерживаем Владимира Путина, это уже устаревшая информация. Между прочим, в немалой степени у нас возникают противоречия в связи с тем, что Владимир Владимирович Путин возглавил оппозиционную для нас и неприемлемую по идеологии, с каким-то сомнительным консерватизмом, партию «Единая Россия».
Вряд ли тишайший Сергей Миронов мог пойти на такой дерзкий шаг без указания свыше. В свое время посредственный поэт и усердный чиновник Нестор Кукольник заявлял: «Если государь прикажет мне быть акушером – буду акушером». По-видимому, «государь» приказал Сергею Миронову стать оппозиционером, и он им стал. Вот только какой «государь» – сам Владимир Путин или тогдашний президент Дмитрий Медведев, который уже подумывал о том, чтобы идти на второй срок, и подыскивал тех, на кого он сможет опереться?
Как бы то ни было, разразился грандиозный скандал. Видные деятели «Единой России», такие как Вячеслав Володин и Андрей Исаев, потребовали отзыва Сергея Миронова с поста председателя Совета Федерации и его ухода в отставку. 8 февраля, однако, конфликт на время удалось пригасить: «Справедливая Россия» согласилась поддерживать стратегический курс Дмитрия Медведева и Владимира Путина, а «Единая Россия» сняла свои возражения против нахождения Сергея Миронова на посту председателя Совета Федерации. Однако 18 мая 2011 года Миронов все же был отозван со своего поста и вскоре с помощью весьма странной схемы перешел в депутаты Государственной думы.
На парламентских выборах 4 декабря 2011 года «Справедливая Россия» получила 13,24% голосов, и эти выборы стали ее лебединой песней.
С кем вы, мастера интриги?
Вскоре после выборов начались массовые протесты, вылившиеся в многотысячные манифестации на Болотной площади и проспекте Академика Сахарова. Казалось, в стране назревала революционная ситуация, и перед лидерами «Справедливой России» встал роковой вопрос: с кем вы, мастера интриги? С Владимиром Путиным, который в то время готовился к возвращению на пост президента, или с «белоленточной» оппозицией? Некоторые депутаты Государственной думы, такие как Геннадий и Дмитрий Гудковы, Илья Пономарев и – в меньшей степени – Оксана Дмитриева, избрали второй путь и приняли участие в протестных митингах. Сергей Миронов, однако, решил связать свою судьбу с Владимиром Путиным и больше не рисковать. Похоже, он уже наигрался в оппозиционность.
В марте 2012 года лидер справороссов вновь решил подвергнуть себя мазохистской процедуре участия в президентских выборах и закономерно вновь занял последнее место, получив 3,85% голосов. Надо полагать, за него голосовали те, кто не поддерживал ни одного из имевшихся кандидатов, но рассматривал лидера эсэров как наименьшее зло. Какую- либо иную мотивацию усмотреть в таком голосовании решительно невозможно.
На выборах мэра Москвы 2013 года «Справедливая Россия» выдвинула своим кандидатом поклонника выхухоли Николая Левичева, который, однако, занимался главным образом борьбой с Алексеем Навальным, включая личное участие в штурме квартиры, где находились агитационные материалы Навального, которая была вскрыта пилой-болгаркой. Оказалось, что «политическая выхухоль» не просто с наслаждением купается в грязи российской политики, но и активно эту грязь производит. Сам же результат Левичева оказался размером с выхухоль – 2,79% голосов.
Святее папы Римского
Окончательно колокол прозвонил по эсэрам в момент присоединения Крыма к России. Сергей Миронов не просто поддержал эту акцию и последовавшую за ней антизападную пропагандистскую кампанию, но и по тональности своих высказываний превзошел многих деятелей «Единой России», став, как говорится, святее папы Римского. Так, 7 июля 2014 года он писал: «Мой голос – это голос не Кремля, это голос гражданина Российской Федерации. Так, например, недавно я назвал г-на Порошенко Петром Кровавым, а происходящие на юго-востоке Украины кровавые события – геноцидом. Это мое личное мнение».
Одновременно шел процесс выдавливания из партии активных деятелей протестного движения.
С этого момента ни о какой оппозиционности «Справедливой России» более не могло быть и речи. У избирателей закономерно возникал вопрос: какой смысл голосовать за бледную тень «Единой России», коль скоро при желании можно проголосовать за нее саму? Как результат – скромнейшие 6,62% голосов, поданных за «Справедливую Россию» на выборах в Госдуму 18 сентября 2016 года. В нынешней Госдуме мироновцы располагают 23 мандатами, в то время как у единороссов их 343.
От слабой демократии – к сильному авторитаризму
Недавно бывший посол США в России Майкл Макфол в статье, опубликованной в газете Washington Post, охарактеризовал политическую систему России времен Ельцина как слабую, но все же работающую демократию. С этим можно поспорить. Важнейшей характеристикой либеральной демократии является сменяемость лиц, находящихся на вершине власти, в результате свободных и честных выборов. Однако в канун президентских выборов 1996 года Ельцин и его окружение сделали ставку на удержание власти любой ценой.
С приходом к власти президента Владимира Путина процесс перехода к авторитаризму резко ускорился и окончательно завершился после парламентских выборов 2016 года.
Из школьного курса обществоведения известно, что целью существования политической партии является приход к власти. В современной России реальная власть принадлежит правящей корпорации во главе с Владимиром Путиным, и этой властью она ни с кем делиться не собирается. Любая реальная оппозиционность на политическом олимпе рассматривается как предательство «национального лидера», отождествляемого с самой Россией.
Таким образом, бесславный путь «Справедливой России» – от унылой «партии жизни» к столь же унылой политической смерти – можно считать завершенным. Эпитафией этой партии могли бы послужить слова, которые любил повторять один чрезвычайно известный в прошлом телеведущий: «В этом мире нет ничего настоящего. Все имитируется».
Можно задать риторический вопрос: к чему посвящать свою жизнь имитации? Надо думать, за участие в этом процессе предлагается нечто такое, от чего отказаться невозможно. Вот только это «нечто» не имеет ничего общего с настоящей политикой.
Впрочем, не исключены попытки Кремля создать какой-то новый вариант «второй ноги» – еще более зависимой от правящей корпорации, чем предыдущие. Это нужно хотя бы для того, чтобы предстать в глазах Запада в демократических одеждах, притом что никто из серьезных западных аналитиков уже давно не обольщается относительно природы российского политического режима.
