Елена Токарева
В ящике магия писательского труда улетучивается?
Коллаж Веры Мажириной
«Видела Вас на экране, в передаче «Скажи ей «Да!». Вы были такой душка, такой умничка! У Вас такая интересная небритость и горящий глаз. Я не помню, что вы говорили, но я смотрела в ваше лицо и понимала, что люблю, люблю Вас!» (из письма читательницы своему кумиру, молодому писателю).
Писатель – это человек, состоящий на 70% из тщеславия, а на 30% из воды, и желание прославиться толкало его в толпу задолго до появления телевидения. Слово «кумир» в XIX веке относили не только к Наполеону, но и к писателям различной степени тяжести. Дуэли, легенды о себе сочиняли, чтобы прославиться. Это был период легендирования.
Сегодня наступил период рекламирования. Легенда тех, кто хочет прославиться в качестве писателя, одна: «Я писатель-миллионэр». «Я делаю миллионы на своих книгах! Мой бизнес – это мысль!». Вместо тонкой игры на нюансах образа явилась грубая реклама типа «фсе телки – мои, фсе деньги – тоже». На самом деле на книгах разбогатеть трудно. Почти невозможно. Но, как говорится, не догоню – так согреюсь!
Красивые и уроды, толстые и золотозубые, писатели борются за визуализацию образа, а стало быть, за телевизор как средство раскрутки.
Именно телевизор обострил проблему публичности и выделил в ней отрицательную часть. Вопреки расхожему мнению, что самореклама на телевидении помогает продавать книги, могу сказать, это совсем не обязательно. Один патриотический читатель признался мне, что до тех пор, пока не увидел одного писателя-патриота на экране, с сочувствием относился к его творчеству и читал его книги, но после визуализации – уже больше никогда не прикасался к его книгам.
Некоторые писатели, которых в результате их энергичных усилий записали в телепропагандисты, выглядят на экране довольно дико и несимпатично. Никто не учил их смотреться привлекательно, а от природы обаяния не было дано. Природа сотворила писателя схимником. А сидеть в экране – это целая наука. Спинка пряменькая, глазки не должны слишком бегать по сторонам, в носу ковырять нельзя, мимика лица должна быть естественной, но не чрезмерной, как у обезьяны. Прическа и грим должны быть идеальными. Пиджак обязан сидеть как влитой. Зубы желательно иметь все в наличии┘ А большинство не соответствуют этим простым требованиям и плохо смотрятся на экране.
Если писатель молод-красив и обладает темпераментом, если он умен и может выразить свою мысль словами, не собирая лицо «в гармошку», не вращает глазами как «андерсеновская собака» из сказки «Огниво», короче, если писатель привлекательно смотрится на экране – вэлком! Пусть ходит на различного рода шоу и зажигает.
Если писатель стар и неопрятен, если он нудный, толстый, назидательный, плохо одет, а все его четыре подбородка колышутся на жирной груди, если он глуп, облачен в джинсовый костюм, который топорщится на объемистых боках, – ему лучше никуда не ходить, кроме профсоюзного собрания, на котором распределяют путевки.
Такова волшебная сила телевизионного искусства.
К числу писателей, которых практически никогда не встретишь на экране, относятся как раз весьма популярные мастера слова. Ни разу не видела, чтобы выступал Виктор Пелевин. Очень редко можно встретить на телеэкране Бориса Акунина. Считаные разы выступали перед зрителями Людмила Улицкая и Дина Рубина┘
Зритель, наверное, был бы весьма признателен администрации телепрограмм, если бы на телеэкран звали не только «кремлевских назначенцев в писатели», но и вполне прилично пишущих и мыслящих людей, но, увы, список персонажей короток и скучен. И все слова заранее известны, дегустации мысли стали большой редкостью.
В какие передачи писателю ходить, а в какие не ходить? Обычный наш средненький писатель, который пишет все книжки от первого лица, – он ходит всюду, куда его зовут, жадно заглатывая наживку популярности. И вот уже автор одной-единственной книжки пишет, как он устал от славы, как утомили его женщины, которые оставляют букеты у дверей его съемной квартиры┘ у человека создается ложное представление о себе и о том, что общество живет литературой. А в нашем обществе уже второе поколение вырастает практически без книг, и певец Дима Билан куда более походит на кумира, чем «автор нашумевших гранок и расширенной подписи под клише».
Чтение – дело элитарное, все меньше становится людей, которые в состоянии что-то прочитать, понять и пересказать. В большинстве вузов отменили на вступительных экзаменах сочинения – слишком велик отсев. В такой обстановке, когда магия слова отмирает, стоит ли писателю усугублять этот процесс, становясь похожим на Довганя, который клеил этикетку со своим лицом на все продукты питания? Некоторые, кто пришел в писатели из торговли (а такие у нас тоже есть), считают, что да, да, да! Всюду ходить, везде выступать, клеить лицо на бутылки с третьесортным виски, петь на радио, лазать по канату на телевидении, устраивать в прямом эфире свадьбу и развод, зачинать детей на экране┘
Как говорится, это дело личного вкуса писателя.
Но мне кажется, что писатель скорее волшебник, который не нуждается в столь массированной рекламе, какую дает телевидение, иначе магия его труда улетучивается, и он действительно становится похожим на «говорящую колбасу».
