Косой переулок придумала не Роулинг

Император Николай II и цесаревич Алексей в лодке-гатчинке. Канал Александровского парка. Иллюстрация из книги

Парки пригородов крупных городов – это особая структура, особый мир. В чем-то они схожи, но в целом же – абсолютно разные, не похожие один на другой. И каждая новая книга о них интересна.

Ныне на Большом пруду Царского Села можно прокатиться на гондоле. Так было и до революции, только лодкой управлял матрос Гвардейского флотского экипажа. Среди других разделов книги Игоря Зимина – об истории, архитектуре и даже системе охраны Царскосельского парка – наиболее неожиданным кажется рассказ о лодочном катании.

Эскадра малых яхт и гребных судов была 3-й в Гвардейском флотском экипаже, и потому на прудах Царского Села законно развевался кормовой Андреевский военно-морской флаг; 1-ю эскадру составляли боевые корабли, 2-ю – императорские океанские яхты. В XX веке З-й флотилией командовал генерал-майор по адмиралтейству Евгений Иванович Аренс, помимо прочего ординарный профессор Николаевской морской академии по истории флота. На водоемах Царского, или Сарского, Села первые гребные суда появились при царице Елизавете Петровне. В 1773 году Екатерина II на месте лодочного сарая на Большом пруду повелела построить Малое адмиралтейство, там до позднейших времен и сохранялась коллекция гребных и малых парусных судов.

Игорь Зимин. Александровский парк Царского Села. XVIII – начало XX в. Повседневная жизнь Российского императорского двора. – М.: Центрполиграф, 2017. – 384 с.

Адмирал Крузенштерн подарил Александру I пирогу тихоокеанских островитян с поплавком-противовесом. С тех пор русские мореплаватели часто привозили в подарок царской семье различные экзотические плавательные средства. С устья Амура на транспорте «Гиляк» в Царское Село были отправлены гилякская, маньчжурская и японская лодки, и они пополнили коллекцию, за которой следили флотские плотники. В ней были четыре байдарки, в том числе гренландская и с Алеутских островов. Николай II был хорошим спортсменом, царь регулярно ходил на байдарках с 1884 по 1917 год, открывая сезон в апреле и закрывая в ноябре. На пруду хранились и обычные флотские многовесельные шлюпки – ялы и гички, на которых офицеры и молодые великие князья устраивали соревнования; Александр III хранил в своем кабинете один из бронзовых призов за весельную гонку. Имелось три буера – легкие парусные лодки, которые можно было установить на коньки, и они передвигались силой ветра по ровному льду. Малые яхты были стилизованы под военные корабли XVIII века с орудийными портами, и юные великие князья не только играли в пиратов, но и знакомились с оснасткой. Так называемый калифорнийский парусный плот с выдвигающимся килем-противовесом и другие американские плоты появились с увлечением великих князей-подростков книгами Майн Рида и Фенимора Купера, и играми в индейцев, для той же цели служила пирога и «челн индейский». Помимо джонок, сампанов, манильских лодок и норвежских йолов, «каика, подаренного Николаю I турецким султаном», подлинных венецианских гондол, в коллекции бережно сохранялись «карбас архангельский, дышка, астраханская ловецкая лодка и челноки волжские». Александр III любил рыбачить со специального плота, а его дети – кататься на неком «аквапеде», сведений о котором автор не нашел, но по названию предположил, что плавсредство было похоже на современный водный велосипед с гребным устройством, приводимым в движение педалями. Особой любовью Николая II пользовались уникальные гатчинки – легкие узкие килевые лодки с острыми обводами и двумя веслами в уключинах в центре, похожие на байдарки, но открытые и очень неустойчивые. Любивший спорт государь развивал на гатчинке изрядную скорость.

Зимин разыскал документы, согласно которым во всех императорских резиденциях, кроме Стрельны, маломерные суда были доступны для катания публики, обычно в отсутствие императорских особ. Деньги за прокат не взымались – не то что теперь, после отмены кровавого царизма.

Алексей Рогачев. Дмитровское шоссе. Расцвет, упадок и большие надежды Дмитровского направления. – М.: Центрполиграф, 2017. – 320 с.

Вячеслав Рогачев, пренебрегая геометрией, именует Дмитровское шоссе «московским Бермудским треугольником», причем в отличие от злополучного района Карибского моря, «сугубая трагичность которого является чистой фикцией», по мнению автора  – «частота взрывов, пожаров, обвалов вдоль дмитровского радиуса заметно превышает среднемосковский уровень». Какого рода статистика использовалась для подобных умозаключений, Алексей Рогачев не уточняет, однако в его словах есть доля правды. Порой, путешествуя по серой ветке метро в сторону области от «Пушкинской», ощущение самого себя уродливым и старым может довести до крайности – когда над тобой, сидящем на вагонном диване, раскачиваются, вцепившись в верхний поручень, изящные и модные, дышащие духами и туманами хипстерские девчонки.

Вытекая из бестолкового Охотного Ряда, дмитровский радиус оказался на периферии внимания градостроителей – уже в этом ему не везло. А лежащая неподалеку Театральная площадь стала словно проклятием, москвичи заметили: если горит театр, то это происходит либо на Большой Дмитровке, либо рядом. Алексей Рогачев скрупулезно рассказал, как в 1805 году с великим треском сгорел Петровский театр, выстроенный на месте сгоревшего в 1773 году дома Лобановых-Ростовских, – теперь здесь квартал Большого театра. Он горел в 1853-м, да так, что остались лишь закопченные стены. До этого, в 1841 году, в головешки превратился Малый театр. В 1898-м выгорел частный театр купца Солодовникова, находящийся на месте современного Театра оперетты: городская администрация отказалась принять здание именно из-за его пожарной опасности, но купец уладил дело известным способом. В 1907 году этот же театр сгорел еще раз, и снова до обугленных стен. В 1914 году в пепел обратились декорации и машины разом Большого и Малого театров, хранившиеся на складах поблизости друг от друга. «В декабре 1938 года дошла очередь до третьего театра Театральной площади – Центрального детского». Пожар потушили, но в здании водворилась труппа Малого театра, в здании которого начался капитальный ремонт… В 2003-м перед началом «Жизели» загорелся Музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко – актеры спасались прямо в сценических костюмах. В 2005-м его реконструкцию так спешно пытались закончить ко Дню города, что в ночь на 27 мая занялся зрительный зал, рухнул балкон, сгорела кровля, полыхали строительные леса… Автор указывает, что недалеко от пересечения с Садовым кольцом существовал самый настоящий Косой переулок, и становится ясно: Джоан Роулинг в ее зловещих градостроительных фантазиях давно опередила московская реальность. Во дворах владений по дмитровской дороге постоянно падали брандмауэры – стены, призванные не допустить огонь к соседним зданиям, и пожарным приходилось разбирать обломки, извлекая изувеченных. К сказанному москвоведом можно добавить, что уже в начале нашего века кинотеатром «Эстафета», находящимся близ Дмитровского шоссе у самого его истока, вполне законным образом завладела поп-лубок-певица Надежда Кадышева, содрала с фасада впечатляющие рельефы 1970-х, упаковала здание в современную разноцветную архитектурную коробку и почему-то назвала «Театр «Золотое кольцо», а это, как кажется многим, хуже пожара.

7 ноября 1936 года на город рухнул поврежденный двигатель тяжелого бомбардировщика ТБ-3, следовавшего на воздушный парад, трое прохожих были убиты на месте, восемь получили увечья, но надежный самолет на трех оставшихся моторах приземлился на аэродроме – пылающие обломки, конечно, угодили на Большую Дмитровку…