Серпентарий Гражданской войны

Прибалтика – место столкновения различных геополитических интересов. Фото Евгения Никитина

В отечественной историографии события Гражданской войны на территории северо-запада России и стран Балтии рассматриваются сквозь призму противостояния белых и красных. Естественные симпатии к той или иной стороне не меняют самой перспективы, а лишь немного корректируют акценты.

Историк Леонтий Ланник предлагает иной взгляд на события почти  столетней давности – вышедший под его редакцией и в его переводе коллективный сборник «Бои в Прибалтике. 1919 год» акцентирует внимание на иных силах. В данном случае представлен «немецкий взгляд» на события. В результате после прочтения у читателя возникает ощущение, что он видел настоящий «ведьмин котел».

В этот период в Прибалтике столкнулись геополитические интересы множества стран и политических течений. Помимо Эстонии, Латвии и Литвы, стремящихся отстоять собственную молодую государственность, важную роль играли страны Антанты и Германия, которые старались упрочить (первые) или сохранить (вторая) свое влияние в регионе. В случае с Германией, по крайней мере психологически, это была еще и хорошая мина при плохой игре: посредством оставшейся после поражения Берлина в Первой мировой войне армейской группировки, дислоцирующейся в Прибалтике (остатки войск северо-западного участка Восточного фронта), и добровольческих частей (фрайкоры) попытаться отстоять хоть часть своих интересов. Формально это называлось защитой от большевиков. Правда, в этом контексте желания самих немцев не всегда совпадали – во всяком случае, балтийских (остзейских) и собственно граждан Германии.

Бои в Прибалтике. 1919 год / Пер. с нем. и коммент. Л.В. Ланника. – М.: Содружество «Посев», 2017. – 442 с.

Не менее драматичными были взаимоотношения стран Балтии и Антанты, стремящейся установить в них лояльные себе режимы.

Также имели место и территориальные конфликты. Польша претендовала на литовский Вильнюс, а Литва, в свою очередь, на германский Мемель (Клайпеду). Про эти силы и интриги в отечественной специализированной литературе писали не так уж часто.

Наконец нельзя забывать и стремление красных включить в орбиту своего влияния весь этот регион, который не без основания мыслился как необходимый плацдарм для большевизации всей Европы.

Впрочем, не только в прибалтийских странах боролись между собой пронемецкие политические элиты и сторонники Антанты. Среди белогвардейцев также возникло два альтернативных течения – ориентирующееся на Германию (Павел Бермондт-Авалов, Анатолий Ливен) и сохранившее лояльность союзникам, то есть той же Антанте (Александр Родзянко, Николай Юденич). И если Ливен в последующем примкнул к Юденичу, то Бермондт-Авалов занимал в отношении последнего более чем двусмысленную позицию.

Двусмысленна была, однако, и позиция Антанты в отношении белых. И даже не из-за недостаточного снабжения оружием: шесть присланных английских танков Mark V и два французских Renault FT-17 имели практически полностью израсходованный моторесурс. А ведь счет за них был своевременно оплачен контрреволюционерами. В последующем после начала штурма Риги прогерманскими силами (Западная армия) Бермондта-Авалова флот его величества предпочел своим огнем поддержать латышей, а не Юденича, готовившегося идти на Петроград.

Поневоле подумаешь: может быть, прав был светлейший князь Ливен, когда уже в эмиграции критиковал (правда, очень корректно) Юденича за верность союзникам по Антанте? Хотя вряд ли немцы вели бы с белыми честную игру. Вот только по большому счету никого из этого серпентария Гражданской войны винить нельзя: все (за редким исключением) отстаивали свои национальные интересы и никому, кроме собственных правительств, ничего не были должны.

Все это, конечно, верно, но тем не менее вспоминается Михаил Булгаков. Как там у него в «Белой гвардии» написал на печке Николка Турбин: «Если тебе говорят, что союзники придут на помощь – не верь. Союзники – сволочи!»