Из нереальности в неизвестность

Мудрых мало. Сергей Голлербах. Иллюстрация из книги

Сергеем Львовичем Голлербахом, художником и писателем, на 95‑м году жизни создано сочинение дерзкое по замыслу объять необъятное с помощью острого ума, бесподобной памяти и художественного дара. Надо отдать должное автору книги «Вспоминая… с улыбкой». Ему вполне удалось осуществить свое намерение в той степени, насколько это вообще возможно сделать литературными средствами. Эту книгу особенно интересно читать тем, кто знаком с его предыдущим сочинением «Свет прямой и отраженный», о котором я писал в «НГ‑EL» пять лет назад – в 2014 году.

Новая книга Сергея Голлербаха, посвящена памяти его сына Льва, недавно ушедшего из жизни. Ее воспринимаешь очередным фрагментом нескончаемой саги художника и писателя о людях и событиях довоенного, послевоенного и сегодняшнего времени. В ней рассказывается, что он увидел и прочувствовал на своем веку.

К книге Сергея Голлербаха предпослан эпиграф – строчка песни из фильма 1936 года «Дети капитана Гранта»: «Капитан, капитан, улыбнитесь, ведь улыбка – это флаг корабля… » Так и идет он по жизни с улыбкой на губах. Впрочем, с улыбкой грустной и сочувственной. Автор с первых страниц объясняет читателю, почему в названии его сочинения появилось это слово: «…Родившийся ребенок сначала плачет, но потом, умытый, спеленутый и сытый материнским молоком, он засыпает, а проснувшись – улыбается. Улыбка – первичнее всех других проявлений чувств, формирующихся в человеке по мере того, как он растет. Мне кажется, что с улыбкой благодарности надо смотреть и на жизнь, вопреки всяческим невзгодам и бедам».

Как известно, умных на свете много, тех, кто себе на уме, еще больше, а вот мудрых – на пальцах можно пересчитать. А все потому, что, как говорил философ Иммануил Кант, «большое честолюбие издавна развращало благоразумных». Сергей Голлербах – человек в чем‑то благоразумный и осторожный, а в чем‑то рисковый. Его привлекают разные люди, какими бы они ни были. До сих пор он не теряет к ним интереса и остается стойким к искушению славой.

Находясь под впечатлением от какого‑нибудь человека, Голлербах в своих прежних книгах размышлял, почему именно та или иная личность оказалась для него притягательной и запоминающейся. Иногда контраст среды и человека, в ней находящегося, озадачивает его самого. Словно он рассматривает фотографии Чукотки в контексте Французской Ривьеры, экспонируемых в отеле «Негреско». Некоторые его словесные зарисовки в предыдущих сочинениях завораживают читателя еще и тем, что представляют взгляд из нереальности в неизвестность.

Большинство персонажей новой книги Сергея Голлербаха – люди, ему хорошо известные. В его нынешней галерее почти нет портретов незнакомцев. Это либо коллеги по искусству, либо друзья, либо знаменитости, с которыми очень короткое или долгое время он непосредственно общался или же мысленно представлял по воспоминаниям своей матери. Все они, живые или ушедшие из жизни, – это беженцы – те, кто по разным причинам оказался вне российских пределов. Недаром основные темы книги так или иначе определяются двумя мучительными вопросами: «Кто виноват?» и «Что делать?», а еще добавленным к ним вопросом‑предупреждением, вызываемым пребыванием этих людей не на родной земле, а на чужбине: «Неужели и русский язык «подыхает»?»

Сергей Голлербах на этот вопрос отвечает уверенно и образно: «Надеюсь, нет. Он только гнется, как лоза от ветра времени». Проницательный художник знает причину того, почему неуничтожима его  родная речь, где бы она ни звучала:  «В русском языке есть слова «благовоние» и «зловоние», наделяющие запахи моральными качествами».

Автор книги хотя и редко, но все‑таки бывает беспощаден к некоторым из своих знакомцев. Вот, например, его отзыв о графике Михаиле Шемякине: «Творчество этого художника чрезвычайно своеобразно. Я нашел в нем некую склонность к некрофилии и еще к чему‑то трудно определяемому. Это же подметил и поэт, старый эмигрант из Эстонии, Юрий Иваск. Посмотрев на графику Шемякина, он сказал: «В ней Богом не веет».

Сергей Голлербах. Вспоминая… с улыбкой. – New York: The New Review Publishing, 2019. – 172 с.

Это ныне покойный Саша Шкляринский – поэт с неудавшейся судьбой. Со стороны матери он русско‑немецкого дворянского происхождения. Это близкий друг автора книги писатель Леонид Денисович Ржевский (Суражевский). Со стороны отца он из старой дворянской семьи, в которой все ее мужчины были кавалеристами, а французский род его матери – де Роберти. Этот род восходит к королю Людовику Девятому Святому. На страницах книги появляются многие другие русские писатели, поэты и художники, среди которых не нашлось никого чистых славянских кровей. «Этим, – утверждает Голлербах, – подтверждается мысль, что человека определяет не национальность, а принадлежность к культуре. «Мама – немка, папа – грек, а я русский человек», гласит старая поговорка». Да и самого автора книги принимали то за еврея, то за украинца, в последнем случае переиначив его фамилию на Голлербащенко.

Сергею Голлербаху много есть чего сказать поучительного о каждом встреченном на своем жизненном пути человеке. Будь то коллекционеры русского искусства Юрий Рябов и Владимир Тетерников, или художницы‑иконописцы Римма Нератова и Зина Редько, или пwисательница Клеопатра Болотина, или Борис Филиппов, глава издательства «Международное литературное содружество», или художники Олег Соханевич, Алексей Шлиппе, Василий Ситников и выдающаяся мировая известность Джон Грэхем (он же Иван Грацианович Домбровский), гуру, то есть интеллектуальный ментор Джексона Поллока, Виллема де Кунинга и Аршила Горки, родоначальников школы нью‑йоркского абстрактного экспрессионизма.

Сергей Голлербах вспоминает старую дореволюционную историю с нашумевшим делом еврея Бейлиса, обвиненного в ритуальном убийстве мальчика – христианина по имени Андрюша Ющенко. Это была неправда, и суд усилиями русского адвоката Плевако оправдал Бейлиса. Тут самое время перейти к цитированию текста книги: «Зная склонность людей верить всякого рода самозванцам, кто‑нибудь мог бы выдумать такую версию: математик и философ Андрей Ющенко – не кто иной, как чудом спасшийся мальчик Андрюша Ющенко. По возрасту все совпадает. Что ж, ведь были у нас Лже‑Дмитрий, Лже‑Петр Третий, он же – Пугачев, Лже‑Анастасия Романова… А лет 30 тому назад в Нью‑Йорке священник Русской зарубежной церкви Граббе признал одного поляка спасшимся от расстрела в Екатеринбурге цесаревичем Алексеем, сыном Николая Второго, и даже благословил его на царствование. Правда, Граббе вскоре устыдился и признал, что его, мол, «бес попутал», – добавив, впрочем, что сделал это «на благо монархическому движению». Не вымирает в современном мире порода самозванцев, даже с большей силой расширяется это авантюрное племя. Не от того ли сегодня так неспокойно жить на Земле? Содержание книги Сергея Голлербаха отвечает на вопрос, поставленный им же самим: «Можно ли смотреть на будущее с улыбкой?». «Можно!» – уверяет художник, делая при этом одно уточнение: «Если это улыбка понимания всей сложности и непредсказуемости человеческих жизней, неизбежности ошибок и невозможности их осознать вовремя. Верующие люди говорят: человек предполагает, а Господь располагает». 

Оскудевает мир мудрыми людьми. Предприимчивых, бывалых, умелых – сверх меры. А вот мудрых – с гулькин нос. Но все‑таки они существуют. И среди них – Сергей Львович Голлербах, действительный и действенный патриарх русского искусства.